— Петя, Марина… Куда же вы? Что это такое?
Алла Сергеевна очнулась, когда её дети уже закрывали дверь. Она смогла приподняться и увидеть в окно, как её сын с невесткой быстро уходят в лес. Нет, не так, уходят по лесу, потому что вокруг стеной стоял настоящий, густой лес, и не какие-нибудь кусты, а настоящий густой.
— Мариночка, Петя! — позвала она, но сын её не услышал, да и невестка тоже не притормозила.
Ещё мгновение, и они скрылись из виду. Алла Сергеевна прикрыла глаза, и по её морщинистым щекам покатились слёзы.
— Как же это? Как же так? Не может быть, чтобы её детки вот так…
Сыну её как-то не везло в жизни: то там помотало, то в другом месте, но ничего путного у него не вышло. В итоге вернулся к ней вместе с женой, когда ему было уже за сорок. Конечно, Алла Сергеевна была рада.
Ну и ладно, и хорошо. Зато теперь все рядом, и внук счастлив, что мама и папа приехали. Ванька с ней считай с рождения жил. Проживут, дом у неё большой, накопления есть — они с мужем всю жизнь работали, всю жизнь откладывали.
Когда Петя узнал, сколько денег у неё на счетах, даже в лице переменился.
— Мать, ты настолько богатая и молчишь? — удивился он.
— Да ну, сынок, какое там богатство? Так, внучку помочь, жильё ему купить, ещё чего.
— Пусть сам зарабатывает. У тебя до внука ещё сын вообще-то есть.
— Петь, вам всё было дано, не моя вина, что вы с Мариной промотали это.
Петя сердито засопел и отвернулся. Но потом, успокоившись, вернулся к этому разговору:
— Мать, тут есть одна очень хорошая тема, правда, вложиться надо, но и прибыль будет ого-го!
Алла Сергеевна покачала головой:
— Ты и так уже несколько раз вкладывался, и в итоге ни денег, ни прибыли. Но дело твоё, если хочешь, снова влезай. Ты уже взрослый.
Петя потёр руки:
— Мать, я знал, что ты не останешься в стороне от возможной удачи. Нужно всего-то пятьсот тысяч.
Алла Сергеевна хмыкнула:
— Всего-то? И когда ты только успел заработать эти деньги?
Сын густо покраснел. С тех пор как они вернулись, прошло уже полтора года, и ни Марина, ни Пётр на работу так и не устроились — всё искали лёгкой добычи.
— Я думал, ты дашь, — пробормотал Петя.
— Я? И как тебе только в голову такое могло прийти? Я эти деньги зарабатывала своим горбом и кому-то просто так их отдавать не собираюсь.
— Что значит «кому-то»? Вообще-то я твой сын! — возмутился Петя.
— Именно поэтому мои деньги останутся при мне. Знаешь, даже если бы Ваня попросил, я бы задумалась, потому что, в отличие от вас, у вашего ребёнка есть мозги, и он не боится работы.
Тогда Петя наговорил ей много нехороших слов, и неизвестно, чем бы всё закончилось, но с учёбы вернулся Иван, вытолкал отца из комнаты и накапал бабушке капель.
— Не плачь, ба. Мне полгода отучиться осталось, потом практика, а после практики мы с тобой уедем на край света, и там начнём жить сначала!
Алла Сергеевна улыбалась, гладила внука по волосам:
— Куда уж мне? У меня от тряски в поезде все кости старые рассыпятся.
Ваня всё-таки уехал в другой город, звонил ей, рассказывал, что скоро устроится и заберёт её. Но Алла Сергеевна отмахивалась, говорила что доживёт жизнь здесь.
***
Она попыталась пошевелить руками. Как же они были крепко связаны за спиной. Алла Сергеевна снова заплакала. Ну как же так-то? Петя же её родной сын! Неужели из-за денег можно вот так с родной матерью?
Алла решила, что теперь она уже ничего не сделает, теперь просто будет ждать смерти…
Женщина не знала, сколько времени прошло — может быть, час, а может, и день. Она услышала голоса. Дёрнулась.
«Неужели сын с невесткой добить её решили? Наверное, совсем невмоготу, ждать некогда.»
Алла Сергеевна осторожно потянулась и охнула. Всё тело затекло. Связанные руки страшно болели. В щёлочку между рамой и окном увидела девушку. Она шла по лесу и разговаривала с маленькой собачкой, которая бежала у её ног.
— И не вернусь больше! Вот не вернусь и всё! Да лучше я в лесу жить с волками, чем с ним! — девушка всхлипнула и на секунду замолчала.
— Доченька, доченька, помоги! — Алла Сергеевна кричала изо всех сил, но крик получался как шёпот.
Но девушка остановилась, испуганно осмотрелась и спросила у собачки:
— Тошка, ты что-нибудь слышал?
Пёс повёл носом и вдруг кинулся к избушке, где залился лаем.
Незнакомка побледнела:
— Тош, ты чего, пугаешь меня? Тоша!
Собака заскочила в избушку и пропала. Девушка осторожно пошла следом. Она всю жизнь здесь прожила, в лесу, каждую тропинку знала и знала, что этой избой охотники уже лет десять, если не больше, не пользуются.
Сегодня она ушла из дома окончательно — больше так жить было невозможно. Мать год назад привела нового мужа, и он буквально не давал ей прохода. А когда она попыталась рассказать всё маме, та накинулась на неё с кулаками:
— Я так и знала! Вот ты дрянь, сама постоянно пристаёшь к моему мужу! Ну как не стыдно, подстилка!
Алёнка отступала, пыталась объяснить, но мать будто с ума сошла. Тогда девушка развернулась и убежала, и вот теперь брела по лесу. Ни одежды сменной, ни обуви и ни еды.
— Эй, есть кто-нибудь здесь?
Алёнка заглянула в избушку и увидела Аллу Сергеевну.
— Ой, вы кто и что здесь делаете? — спросила она.
Бабушка перевалилась на бок и показала связанные руки:
— Помоги, доченька.
Алёнка быстро развязала, а потом и растёрла кисти пожилой женщине. Алле Сергеевне было так больно, что слёзы текли ручьём.
— Как? Получше? — спросила Алёнка.
— Да, спасибо. Воды бы глоточек…
Алёна встала, порылась на полке и нашла котелок.
— Я сейчас быстро, тут неподалёку родник есть.
Вернулась буквально через десять минут. Алла Сергеевна с благодарностью взяла котелок. Ей показалось, что такой вкусной воды она вообще никогда не пила, как будто даже сил прибавилось.
— Бабушка, а вы здесь как оказались?
Алла Сергеевна рассказала ей свою историю. Алёна даже подскочила.
— Как же так можно? Как? Почему люди так поступают? Хотя моя мама… Она моя родная мама, а верит чужому мужику, а не мне…
Алла Сергеевна вздохнула:
— Что делать-то будем, Алён? Нужно, наверное, к людям выбираться.
Та тоже вздохнула:
— А зачем? Ну что там нас хорошего ждёт? Вы будете ждать, пока вас сын с невесткой тебя совсем замучают? У меня тоже радости не так уж и много.
— И что предлагаешь, здесь остаться?
— А почему бы и нет? Я сейчас ночью домой схожу, кастрюльки возьму, соль, спички, на поле наше картофельное заверну, картошки накопаю. Не обеднеют, я на этом поле ночь и день горбатилась.
В избушке они прожили неделю. Ночью было страшно и холодно, поэтому решили, что нужно всё-таки уходить. Алёна задумчиво сказала:
— У моей бабушки дом был километрах в пятнадцати отсюда, если лесом. А если по дорогам, то все тридцать будут. Там деревенька небольшая и дом давно брошен, но всё-таки не в лесу.
Алла Сергеевна вздохнула:
— Ой, Алён, даже не знаю, дойдём ли, не заблудимся ли?
— Я тоже не знаю, честно. Можно, конечно, просто вернуться…
— Нет, это исключено. Пойдём Алёнушка, вот с утра и выйдем. Мы же с Точкой. Ну чего нам бояться?
Алёна с улыбкой посмотрела на маленького пёсика. Не стала расстраивать Аллу Сергеевну, что этот пёсик пройдёт немного и сам на руки попросится.
***
Они заблудились ближе к обеду. Алла Сергеевна поняла это по растерянному взгляду Алёнки. Девушка осматривалась и как будто не узнавала местность. Когда они во второй раз вернулись к засохшему кусту, Алла Сергеевна сказала:
— Давай отдохнём.
Алёна заплакала:
— Я просто очень давно здесь не ходила, всё заросло, не понимаю, куда идти.
— Эх, девочка… Ладно, я жизнь уже прожила, моей смерти только обрадуются. А тебе жить и жить нужно. Так что отдохнём и будем вспоминать, как можно из леса выбраться.
Ночью было страшно, спали по очереди. Тошка без конца тявкал и безконца прижимался к хозяйке. Хорошо , что костёр был и хоть немного мрак рассеивал…
Утром разбитые и усталые, снова пошли, теперь строго на север, по мху на деревьях, чтобы не заблудиться окончательно. Лес казался бесконечным. Когда присели отдохнуть, Алла Сергеевна в сердцах спросила:
— Да что ж за лес-то такой, конца-края нет?
Алёнка вздохнула:
— Здесь очень большой лес. Судя по тому, что он становится только дремучее, мы всё время идём в глубину.
— И что ж делать, возвращаться?
Алёна устало откинулась на ствол дерева:
— Не знаю, честно говоря. Так устала, что вообще никуда не хочется идти…
Они даже поспали часок. Когда Алла Сергеевна проснулась, то поняла, что с девушкой что-то не так. Она лежала на боку и вскрикивала не открывая глаза. Бабуля положила руку на лоб. Алёна вся горела. Вчерашний дождик, который промочил их до ниточки, не прошёл просто так.
Воды было два глотка, четыре спички и больше ничего. Тошка поймал с голодухи какую-то мышку и с наслаждением проглотил её. А вот что теперь делать Алле Сергеевне, она не понимала. Прошлась по кругу, нашла лужу. Вода нечистая, но сделать компрессы Алёнке пойдёт. Оторвала рукав кофты, намочила, пришла, положила на лоб.
— Простите… — Алёна открыла глаза.— Простите… Это я во всём виновата.
— Все виноваты и никто не виноват. Ты поспи, сон лечит. А я покараулю.
Алла Сергеевна тихо плакала и оттого, что жизнь на старости лет такой сюрприз принесла, и оттого, что рядом совсем молоденькая, хорошенькая девушка погибала, а ведь жизнь ещё не видела. Лекарств нет. Земля холодная, сырая, и у Аллы Сергеевны сил совсем не осталось, ничего не хотелось, даже шевелиться. Вдруг громко залаял Тошка, глядя куда-то в лес. Наверное, волки. Ну и Бог с ними, всё равно им никогда отсюда не выбраться. Алла Сергеевна прикрыла глаза. Тошка не унимался, он отбежал куда-то в лес и лаял там. Алла Сергеевна хотела встать, но уже не смогла.
— Тоша… Тошенька… — она скребла рукой ствол, но встать не получалось.
— Бабуля!
Алла Сергеевна закрыла глаза. Всё, это конец, у неё начинаются галлюцинации.
— Бабуль! Бабушка!
Она резко открыла глаза. Её тормошил Ваня. Ваня, Ванечка, его любимый внук. За ним ещё были люди с ружьями, с рюкзаками. Один склонился над Алёной. Быстро что-то достал из рюкзака, приподнял голову девушки и дал выпить.
— Ванюша! Это ты? Ты мне не мерещисься?
Внук крепко обнял её:
— Не плачь, бабушка, не плачь. Всё хорошо, теперь всё хорошо будет.
Алла Сергеевна почти не помнила, как они вышли из леса. Им дали немного отдохнуть, Алёнке дали лекарство, поили её чем-то. Ваня заставил немного поесть, потом напоил чаем горячим, сладким.
Алла Сергеевна упорно говорила, что пойдёт сама, что нести её не нужно, а Ваня качал головой и просил, чтобы она хоть опиралась. И она опиралась на него, так опиралась, что казалось, всем своим весом на внука оседает.
Алёнку несли на носилках, таких интересных, на мешок похожих, только с ручками. Тоша метров сто бежал рядом с носилками, а потом изловчился, запрыгнул на носилки и улёгся на руку девушки, тут же уснул, понимая, что бояться ему больше нечего.
***
По дороге Алла Сергеевна задала всего один вопрос:
— Ванюш, а как ты нашёл меня?
— Долгая история. Одно могу тебе сказать: папа и мама уехали далеко-далеко. И если ты не захочешь, то тебе и не придётся с ними встречаться. Я их отпустил, не поднялась рука обоих за решётку отправить.
— Правильно, внучок, не нужно брать грех на душу.
Ваня хотел ей что-то сказать, но промолчал…
Бабушка совсем устала, едва ноги уже передвигала, как вдруг посветлело. Она не поняла сначала в чём дело, а потом поняла — лес закончился.
Алла Сергеевна сдалась, просто упала на землю, так и сидела, смотрела, как подъехала скорая, как врачи никак не могли отогнать Тошку, как её Ванечка потом подхватил собаку и сунул в куртку…
***
— Ванюш, ты куда?
Алла Сергеевна вышла из кухни и прищурилась.
— Я… я прогуляться бабуль.
— Ну тогда возьми вот, а то придёшь прогуливаться с пустыми руками, а в больнице, знаешь ли, кормят не очень.
Ваня улыбнулся и чмокнул её в щёку:
— Бабуль, вот скажи, откуда ты всё знаешь?
— Положено мне. А этот куда собрался?
Ваня виновато посмотрел на бабушку:
— Ба, Алёнка так часто про него спрашивает, что я решил сделать ей сюрприз.
— А если под машину попадёт? Он же города совсем не знает.
— А я и ошейник, и поводок купил.
— Ох, иди, опоздаешь наверное.
Алла Сергеевна, хмуро сдвинув брови, смотрела на внука:
— И не морочь девчонке голову зазря, понимаешь, о чём я?
— Ну, ба…
Ваня выскочил за дверь, а Алла Сергеевна улыбнулась:
— А что? Похоже поживём ещё, и, может быть, даже правнуков понянчить успею.
0 Комментарий