Испытательный срок для мамы

Испытательный срок для мамы

Когда Вера появилась на кухне, там, как всегда, чаёвничала мама.

Вера подошла к холодильнику, открыла его, достала оттуда папин графин, спокойно налила из него в пустую чашку прозрачной жидкости, и только потом хмуро посмотрела на маму.

— Будешь?

— Чего? – Мама, не веря своим глазам, застыла с чашкой чая в руке.

Вера, не дождавшись ответа, выпила налитое, сморщилась, потом крякнула, взяла из вазочки печенье, и стал его жевать.

— Это чего сейчас было? – спросила ошарашенно мать.

— Откуда я знаю, что у нас отец пьёт, – спокойно ответила Вера. — Чего-то очень крепкое.

— Я спрашиваю, ты чего делаешь?!

— Готовлюсь. Сейчас ругаться с тобой буду. Перед расставанием.

— Перед каким расставанием?

— Перед обычным. Трезвая-то я никогда правду тебе не скажу. Вот, беру пример с папы.

Лицо у мамы вытянулось ещё больше, и она опять спросила:

— Перед каким расставанием-то? Чего-то я тебя не понимаю.

— Ты много чего не понимаешь, мама…

— Чего ещё я не понимаю?

— Например, не понимаешь, что мой муж – это МОЙ муж, а не твой. Боксёрской грушей у нас работает папа.

— Какой ещё грушей?

— Для битья. А мой Славик, когда на мне женился, быть мальчиком для битья не подписывался. И поэтому называть его всякими грязными словами ты не имеешь права.

— Как это не имею? – опешила мать. – Он же мой зять, твой муж. А ты моя дочь. И я, как мать, имею права говорить вам всё, что про вас думаю. Сказала, что твой Славка размазня, значит так и есть.

— Нет, мама, ты забываешь, что размазнёй у нас в доме уже много лет числится папа.

— Почему это?! – ещё больше удивилась мама.

— Откуда я знаю – почему? Ты так решила, а папа согласился. И вшивым интеллигентом папа тоже часто подрабатывает. Видимо, ему так нравится. И… — Тут Вера стала перечислять все непечатные слова, которые мать иногда употребляла в ссорах с мужем.

У матери в глазах появился ужас.

— Погоди… — опомнилась вдруг она. – А почему это я не могу называть твоего муженька такими же словами? Он что у нас, особенный?

— Конечно.

— Чем это он особенный?

— А тем, что у него другая фамилия. И у меня мама, теперь тоже другая фамилия. И поэтому наша со Славой семья не желает слышать в свой адрес такие словечки.

— Но живёте-то вы в нашем доме! – оживилась, наконец-то, мама, готовясь к оживлённой ругани с дочкой.

Но Вера на эти слова только улыбнулась.

— Вот мы и добрались до главного.

— До чего мы добрались?

— До главного. Мы со Славой, решили, пока не поздно, сбежать из этого сумасшедшего дома площадью в сто пятьдесят квадратных метров.

— Ах, вон оно что… – усмехнулась мама. – Ну и куда вы сбежите? Хотите снимать квартиру? С вашей-то зарплатой? Не смеши меня. А здесь вы живёте в хоромах, как у Христа за пазухой. Так что живите и… слушайте мать.

— Нет, мама, мы сегодня уезжаем к свекрови.

— Ха! Думаешь, она обрадуется? Где выжить там будете?

— У Славы есть комната, в которой он жил до женитьбы.

— Это хрущёвка, дочка. А у вас здесь комната — как три комнаты твоего…

— А зачем нам такая комната? В ней слишком громкое эхо. Когда ты начинаешь говорить свои гадости, они потом ещё с полчаса летают по дому из угла в угол. В общем, всё, мама, что я хотела – я тебе сказала. Пойду собирать вещи. А папа вечером поможет нам их отвезти.

— Давай, давай, — усмехнулась мать. – Погляжу на тебя, когда ты обратно возвращаться будешь.

— Вот и хорошо. – Вера облегчёно вздохнула. – Прямо, гора с плеч упала. Кстати, если папа обратно не вернётся, ты сильно не беспокойся.

— Чего? – насторожилась мама.

— Ну, мы же вечером поедем. Пока перетаскаем вещи, то да сё. Мы папу там ночевать оставим.

— Зачем это?

— Ему оттуда на работу ближе.

— Там же свекровь!

— И хорошо. Она женщина приветливая. Она только рада будет.

— Чему это она рада будет?

— Она же давно одна. Хоть пообщается. Да и папа рад будет. Никто ему перед сном плешь проедать не будет.

— Вера, ты чего говоришь?! Сдурела что ли? Ты же моя дочь!

— Так я же не трезвая дочь. И вообще, ты же говоришь что хочешь, и я тоже имею права. Эх, мама, жаль, что я с тобой раньше так не поговорила. Теперь мне тебя даже стало жалко. Если бросит тебя папка, чего ты делать будешь?

— А чего это он меня бросить должен?! – испугалась мать.

— Откуда я знаю. После того, как нас здесь не станет, от кого он ещё доброе слово услышит? Ты же добрые слова говорить разучилась.

— Почему это?

— Не знаю, почему. Даже со мной проститься по-доброму не можешь. Только грозишься, да издеваешься. Ну, ладно. Ты чаёк пей… А то я тебе помешала.

Вера встала и пошла в свою комнату.

— Дочка, погоди… — глухим голосом остановила её мать. – Ты это… Не торопись… Дай подумать…

— А чего думать-то, мама? Всё решено.

— Погоди, говорю… Сегодня не уезжайте… Дайте мне этот… Испытательный срок…

Вера видела, как сложно даются маме такие слова, и печально вздохнула.

— Испытательный срок, значит?

— Ага…

— А выдержишь?

— Попытаюсь…

P.S.
Вера со Славиком до сих пор живут всё в том же доме…

Следующий пост

0 комментариев

Комментариев пока нет. Ваш комментарий может стать началом интересного разговора!

Напишите комментарий

Бездомный сидит в парке
Огоньки надежды

Савелий смотрел на весёлые огоньки пламени. Он уже несколько дней был здесь один. Его компания сорвала куш, как они это...

Савелий смотрел на весёлые огоньки пламени. Он уже несколько дней...

Читать