Мой дед Николай Валерьянович, был идейным комсомольцем, хотя большинство жителей деревни к идеям революции относились, мягко говоря, со скепсисом. В итоге несколько местных парней с разрешения районных властей создали коммуну, переехали за реку и стали жить отдельно от односельчан.
Николай, ставший после революции ярым атеистом, перед тем как уйти из отчего дома, порубил топором старинные иконы, которые бережно хранили его родители. За это отец его проклял.
Через некоторое время по деревне прокатилась волна раскулачиваний, несколько семейств выслали. Появился колхоз, в который вступили не только молодые коммунары «из-за реки», но и (чаще всего из страха) большинство сельчан. В том числе и родители Николая.
Правда, с сыном они не общались. В сельсовете это знали и безуспешно пытались примирить членов семьи, а потом плюнули и просто стали разводить их по разным участкам работы.
Далее судьба Николая складывалась как у многих его ровесников. Великая Отечественная, тяжелое ранение под Сталинградом, списание подчистую.
В деревню он вернулся одним из первых фронтовиков и стал председателем сельсовета. Родители его к тому времени уже умерли, так и не помирившись с сыном. Потом Николай проштрафился, провел в лагерях 5 лет. Снова вернулся в деревню, трудился рядовым колхозником.
Со временем многие односельчане стали мягче относиться к религии. Николай же ругался с такими «отступниками» до хрипоты. До самой смерти не изменил своей позиции. Только в последний год жизни (были уже 1980-е) стал о чем-то задумываться. Когда он умер, тело стали обмывать. И на шее у Николая Валерьяновича увидели… крестик!
Вот как бывает: коммунар, порубивший старинные иконы, всю жизнь отрицавший существование Бога, незадолго до смерти всё-таки уверовал.
0 Комментарий