— Мамочка, это ведь ненадолго? – двенадцатилетний Юрка заглядывал Алёне в глаза.
— Да, сыночек, да! – женщина крепко сжимала руку сына и уверенно вела в сторону детского дома.
Вот и ограда показалась, высокая, из железных прутьев. Там, во дворе, слышался гомон ребят.
— Сыночек, тебе не будет там скучно! – пыталась успокоить Алёна сына, — там много мальчишек твоего возраста, ты обязательно найдёшь друзей.
— А ты будешь приезжать ко мне? — дрожащим голосом спрашивал Юрка.
— Я постараюсь! – пообещала мама и густо покраснела.
На входе их встретил охранник. Алёна объяснила, что они к заведующей. Уничтажающим взглядом мужчина посмотрел на женщину и отступил в сторону – мол, идите.
— Эх, ещё одна кукушка, — сказал он вслед удаляющейся парочке матери с сыном, — и зачем таки только бог детей даёт?..
Заведующей оказалась пожилая строгая женщина в толстых очках. Она долго рассматривала свидетельство о рождении Юрки, потом о чём-то думала…
— А отца у мальчика нет? – наконец спросила она у Алёны.
— Свидетельство же перед вами, там прочерк, — устало ответила та и вновь густо покраснела.
— Ясно! – грубовато и коротко ответила заведующая.
И в этом «ясно» слышалось и презрение, и осуждение и жалость к пацану – ещё один ненужный на Земле ребёнок. Вскоре пришла воспитательница за Юркой.
— Пойдём, дружок! – ласково сказала молодая симпатичная воспитательница, — меня зовут Анна Петровна, я познакомлю тебя с ребятами.
Юрка беспомощно оглянулся на мать – может, она передумает…
Но Алёна стояла как каменная, глядя в одну точку…
Внезапно мальчик сорвался с места и кинулся матери на шею.
— Мамочка, родная моя, не отдавай меня, я поеду с тобой в эту командировку, только не отдавай! – двенадцатилетний пацан разрыдался как трехлетний.
— Сыночек, родной мой! – Алёна прижала к себе сына, она целовала его глаза, губы, макушку, которая ещё пахла совсем по-детски запах своего малыша, которая помнит каждая мать.
У женщины самой катились слёзы.
— Пойми, так надо! Я не могу тебя взять с собой! Любимый мой, ты только помни, что я люблю тебя. Верь мне, что иначе я не могу поступить.
— Но ты же вернёшься? – в сотый раз мальчишка задавал этот вопрос, — к новому году вернёшься?
— Я постараюсь! – голос Алёны дрожал, все тело била мелкая дрожь, в глазах темнело.
— Уводи! – глухо скомандовала заведующая, которая сама едва сдерживала слезы.
Побледневшая Анна Петровна обняла мальчика за плечи и вывела из кабинета.
— Что за клоунаду вы здесь устроили? – зло спросила заведующая, — вернётся она… Ни одна ещё не вернулась! Уходи с моих глаз! Прочь отсюда!
Алёна сквозь слёзы попыталась что-то объяснить, но язык вдруг перестал слушаться её и выдавал лишь бессвязные звуки. Рыдая, она выскочила из кабинета и практически опрометью бросилась со двора детского дома. Ей вслед из окна смотрел Юрка. Он уже не плакал, в его душе вдруг застыл огромный ледяной булыжник. Мальчик понял, как выглядит предательство. Она не вернется…
Он это чувствовал. Хотя пытался себя переубедить: к Новому году они будут вместе…
Но наступил Новый год, затем следующий…
Мамы не было, она даже ни разу не приехала к нему, не позвонила, даже захудалой открытки не прислала.
Юрка долго не мог привыкнуть к порядкам в детском доме. Казённое учреждение, как ни крути. И, хотя воспитатели, нянечки – все по-доброму относились к детям, всё равно они были чужими. Для них это просто работа…
До детского дома Юрка был весёлым компанейским парнем, легко знакомился с ребятами, был заводилой, а тут он сник, забился как зверёныш в свою норку, спрятал от всех свои чувства и жил дальше. Нет, он общался с другими ребятами, его не обижали, но равнодушие вдруг охватило мальчишку. Раньше он был практически отличником, а детском доме стал учиться кое-как на тройки. Прежде он хорошо читал стихи, даже в городских конкурсах занимал призовые места, а тут с трудом выучивал восемь-десять строчек для какого-нибудь мероприятия – и так, просто оттарабанит, и всё…
Он стал как робот: делал, что ему говорили воспитатели, говорил и отвечал односложно приятелям, ел, спал…
И так каждый день. С ним работали психологи, пытались исправить ситуацию, но в конце даже сааме опытные специалисты разводили руками – как в коконе поселился пацан, и разбить этот кокон никому не под силу.
Прошло пять лет. Юрка выпустился из приюта и вернулся жить в свою квартиру – в ту, с которой жил прежде с мамой. Её здесь не было. Квартира всё это время стояла запертая под присмотром органов опеки. Юрка немного удивился: ну ладно, мать его бросила, но квартиру…
Фраза, брошенная заведующей, все ему объяснила и стойко убедила.
— Да мужика, видно нашла и про всё на свете забыла, — сказала та самая заведующая семнадцатилетнему парню, когда он задал резонный вопрос, — мы же подавали запросы в полицию, чтобы она хотя бы алименты на тебя выплачивала, так и не нашли её. Прости, что я это всё тебе говорю, но ты должен понимать, что жизнь штука сложная и несправедливая. Да ты это лучше меня знаешь…
— Да, Ольга Николаевна, я это давно уяснил, — кивнул парень.
— Теперь тебе самому жить, — давала наставления заведующая, — всегда прежде думай, а потом делай. И помни: ты всегда можешь за советом обратиться ко мне. Чем смогу помогу.
— Спасибо вам! – коротко, но искренне ответил Юрка и пошёл во взрослую жизнь из детского дома.
Ольга Николаевна смотрела через окно, как он идёт по двору. Скольких она уже проводила…
И лишь единицы живут достойно. А другие…
Живут непутёво, потом приводят своих детей ей же…
Но Юрка, чувствовала Ольга Николаевна, не такой. Он хоть и жил волчонком в детском доме, но с головой парень дружит…
Юрка поступил учиться в ПТУ на сварщика. Профессия нужная и может приносить реальный доход – так считал парень. Так и случилось. После окончания училища он устроился на стройку. Работал…
Однажды его жизнь вмиг перевернулась: в неё ворвалась Лиля. Юрка познакомился с ней в небольшой столовке, когда забежал обедать. У кассы стояла девушка вся пунцовая от расстройства – забыла кошелёк.
— Ну разве это проблема? – улыбнулся парень, когда услышал разговор кассирши и девушки, подошёл и рассчитался.
— Спасибо вам! – смущенно ответила девушка, — я вам обязательно верну, вы только оставьте ваш номер телефона.
— Конечно, оставлю! – кивнул Юра, — но давайте с вами условимся встретиться завтра же в это время здесь.
Парень и сам не ожидал от себя такой смелости и открытости, ведь все эти годы он был букой, девчонок сторонился. А тут прям как прорвало его. Он непринужденно болтал с новой знакомой, она в ответ смеялась, что-то отвечала. А Юрка любовался девушкой. Тёмно-русые волосы слегка волнистые до плеч, карие глаза, вся такая утонченная…
Лиля работала неподалеку в парикмахерской, жила в городе на съёмной квартире, приехала из далекого сибирского посёлка.
— Говорят, у вас медведи по улицам ходят? – лукаво глянул на девушку Юра.
— Ходят! – серьёзно ответила она, — особенно они любят кушать любопытных горожан! — И прыснула от смеха. — Шучу, конечно, — продолжила она, — а вот у бабушки, она живёт в глухой таёжной деревушке, медведи, действительно чуть ли не по огородам шастают. Но все к ним привыкли, не пугаются. И звери вроде спокойные.
Лиля спросила о семье Юры…
И тут всю веселость парня как рукой сняло, ответил односложно:
— Я сирота.
Лиля немного покраснела и извинилась за излишнее любопытство. А потом они стали обедать вместе каждый день. Вначале просто были друзьями, но где-то через пару месяцев они признались в чувствах друг другу.
— Тебя не пугает, что я детдомовский? – прямо спросил Юра.
— Нисколько! – уверенно тряхнула кудряшками Лиля, — это ведь не твоя вина, а вина твоих родителей. Кстати, прости за вопрос, ты знаешь, где они?
— Нет!- честно признался Юра, — отца никогда не знал, а мать… Она сдала меня в детский дом на полгода, а сама пропала навсегда, её даже полиция не нашла.
— Да, грустная история! – вздохнула Лиля и участием посмотрела на Юру, — но у нас всё будет иначе!
— Да, мы создадим крепкую семью, и у нас будет трое, нет, четверо ребятишек, — весело сказал Юра.
— Ну ты торопишься! – Лиля вновь засмущалась.
— Нет, не тороплюсь! Лиля, выходи за меня замуж! – просто сказал Юра.
Они как раз сидели в парке, солнце клонилось к закату, был тёплый июльский вечер. Лиля положила голову на плечо любимому, а потом заглянула в глаза.
— А ты, правда, меня любишь? – спросила она.
— Очень! Милая моя! – Юра крепко обнял девушку.
Через месяц они расписались. В сентябре у них выпал у обоих отпуск, и они решили поехать к родителям Лили в Томскую область. Юрка немного волновался – понравится ли он Лилиным родственникам, как воспримут то, что он воспитывался в детском доме…
Но мама и папа Лили встретили его как родного, Юра впервые за долгие годы почувствовал настоящую родительскую заботу. А через неделю Лиля решала съездить и к бабушке, в глухую деревушку.
— Она у меня людей лечит! – призналась Лиля мужу, — травками всякими, заговорами.
— И помогает? – усмехнулся Юрий. — Можешь верить, а можешь нет – помогает! – Лиля с жаром начала свой рассказ, — у неё постоянно кто-то живёт из приезжих. Бабушка никому не отказывает. А лет пять-шесть назад она вообще одну женщину с того света вытащила. Молодая ещё женщина, приехала к ней из города. Врачи от неё отказались – запущенная форма онкологии. Даже химию делать не стали. Дали ей срок два месяца… А бабушка её вылечила. Правда, долго с ней возилась, сама даже плохо себя чувствовала, но всё нормализовалось.
— И что сейчас эта женщина? – с интересом спросил Юрий.
— Она живёт у бабушки.
— А почему она к себе не вернулась?
— Видишь ли какое дело… По дороге в Томск женщину ограбили, вытащили документы, она кое-как добралась до бабушки. Та её вылечила…. Но есть такие травки, которое лечат одно, но напрочь убивают другое. В общем, женщина эта потеряла память. А кто она есть и откуда – никто сказать не может: паспорта ведь нет… Бабушка хотела полиции всё рассказать, но побоялась, что её привлекут – мол, занимается незаконным лечением. Потому и промолчала. Надеялась, что Маша, как она зовёт женщину, со временем всё вспомнит, но прошло уже столько времени… В общем, так и живёт эта Маша у бабули. Да что я всё рассказываю, поедем – сам всё увидишь!
И они отправились в далёкую деревушку. Пыльный старенький пазик остановился где-то посреди трассы, с двух сторон огромная тайга…
— И куда теперь? – озираясь, спросил Юра.
— Прямо, по дорожке! –уверенно сказала Лиля, — да не бойся! Медведи здесь почти ручные. Ну, или почти.
Ей, выросшей в тайге, здесь всё было привычно, а вот Юра был поражен: огромные кедры шумели над головой, где-то токовали тетерева, а в стороне слышался шум реки…
Да, природа великолепная! А воздух! Юра вздохнул полной грудью.
— Лиля, здесь такой вкусный воздух! Надышаться нельзя!
– Это с непривычки, — улыбнулась жена, — мне тоже после города так кажется, потом привыкаешь.
Деревушка находилась в километрах пяти от остановки. Через час они уже подходили к добротному брусчатому дому с резными ставнями. Лиля стукнула в закрытые ворота, залаял пёс во дворе.
— Сейчас бабуля выйдет! – Лиля ободряюще посмотрела на мужа, — травяного чаю напьёмся, медка свежего попробуем! Знаешь, какой мёд у моей бабы Кати…
Вот и послышались легкие шаги во дворе. Юра ещё удивился – так легко ходит восьмидесятилетняя старушка. Калитка распахнулась…
В воротах стояла Алёна, мама Юры…
— Здравствуй, Маша, — беззаботно защебетала Лиля, — чего там бабушка?
— Да пироги печём к вашему приезду! Она вот за духовкой осталась следить. – улыбнулась женщина, — вы проходите.
Она отступила в сторону. Лиля потянула Юру за руку, а тот стоял, как молнией пораженный. Это была его мать…
— Ты меня не узнаёшь? – обратился он к женщине.
Он подошёл к ней практически вплотную, смотрел во все глаза…
— Я вас не знаю, — пролепетала она и побледнела, — мы разве с вами знакомы?…
— Знакомы? – усмехнулся Юра, — я твой сын!
— Сын!?? – воскликнула женщина, схватилась за сердце и медленно начала оседать на землю.
На шум выскочила баба Катя, она начала хлопотать возле своей жилички, но та никак не приходила в себя. Юра унёс её в комнату, а потом вышел на улицу и сидел поражённый. Его мама, которую он все эти годы ненавидел и в то же время любил, жила вот в этом таёжном посёлке. Жила и даже не помнила, что у неё есть сын…
Почему она тогда не сказала ему, двенадцатилетнему мальчику, что серьёзно больна? Возможно, он бы не испытывал такой ненависти к ней все эти годы…
Почему? Жалела? Да, она жалела его…
Но вот так бросить, не объяснив ничего…
— Юра, я ничего не поняла, — Лиля присела рядом, — ты знаешь Машу?
— Это не Маша, а Алёна… — глухо ответил Юра, — она моя мать.
— Ты точно в этом уверен, ведь столько лет прошло, ты же был ребёнком, может быть, ошибся, — Лиля вопросительно посмотрела на мужа, — мне не верится, что та женщина, бросившая тебя и Маша — одно лицо.
— Ты же сама говорила, что она память теряла, — Юра с трудом выдавливал из себя слова, — это моя мать, я уверен. У неё, как и у мамы, родинка над губой.
— Что теперь делать? — Лиля искренне хотела помочь мужу, облегчить его переживания, но не знала, как.
— Не знаю… — Вам надо поговорить! — решила Лиля.
— А что говорить, если она ничего не помнит, — пожал плечами Юрий, — и, если честно, я не очень хочу с ней разговаривать. Ты бы только знала, насколько мне тяжело было без неё. Она ведь меня предала…
— Как понимаю, она сдала тебя в детский дом, чтобы ехать лечиться сюда, — Лиля пыталась оправдать Машу-Алёну. И тут из дома выглянула баба Катя.
— Дети, идите скорее, она пришла в себя.
Лиля подскочила, а Юра с неохотой встал, он не знал, как ему себя вести. Но решил зайти в дом. Алёна сидела на кровати, бледная, из глаз её лились слёзы.
— Сыночек мой, — прошептала она, увидев Юрку в дверях и протянула к нему руку, парень отшатнулся. — Сколько же лет прошло…
— Почти семь лет, — без эмоций ответил Юра, — как ты меня сдала в детский дом.
— Юрочка! Я сейчас только всё вспомнила, когда тебя увидела! Я всё тебе объясню! — Алёна умоляюще посмотрела на сына, — ты только выслушай меня.
И Алёна начала свою грустную историю…
Семь лет назад ей поставили страшный диагноз: рак головного мозга. С таким заболеванием долго не живут. Даже те, у кого большие деньги, не смогли побороть эту болячку. Куда уж там мать-одиночка с копеечной зарплатой. Состояние ухудшалось, часто кружилась голова, бывали провалы в памяти, обмороки…
И тут подруга Алёны Светлана вычитала в какой-то газете про травницу из глухого сибирского посёлка — мол, чуть ли не с того света людей возвращает. Но нужно было ехать надолго, а куда девать Юрку? Света не могла к себе взять пацана — не замужем, да и и в ближайшее время собиралась уезжать из города…
— Ну чего ты думаешь! — убеждала Светлана Алену, — сдай его на время в детский дом!
— А разве так можно? — усомнилась Алена.
— Конечно, можно! — заверила подруга, — ты только в детском доме не говори, что серьёзно больна, а то они сразу тебя прав лишат.
Так Алёна и сделала…
Хотя до этого были бессонные ночи мучительных размышлений — правильно ли она делает…
Потом решилась! В конце концов она делала это ради сына. Юрке говорить не стала, чтобы не переживал сын за нее. Пусть он будет считать её предательницей, нежели жалеть и оплакивать. Алёна ведь понимала, что поездка в Сибирь — это, возможно, билет в один конец…
А потом в поезде у неё вытащили документы и кошелёк. Хорошо, что основная сумма денег была в другом месте, в дорожной сумке. Но без паспорта…
Алёна решила, что этот вопрос она решит потом, если поможет бабушкино лечение. Сама не зная почему, она назвалась травнице Машей…
Баба Катя с неохотой взялась за её лечение, но потом старушке самой стало интересно, что же из этого выйдет…
Долго боролись они с болезнью. А однажды Алена проснулась, а в мыслях — словно чистый лист, ни одного воспоминания, она забыла про сына, про прошлую жизнь, даже имени своего не помнила. Так и осталась она Машей. И болезнь отступила. И все эти долгие годы жила , с ощущение, что кто-то где-то ее ждет, но не могла понять…
А в тот день только распахнула калитку, увидела молодого человека, что-то щелкнуло в голове, перед глазами, словно калейдоскоп замелькали картинки из прошлого: вот она сына ведёт в детский сад, то они с ним делают первые в его жизни уроки, гуляют по зоопарку, а потом вдруг боль, слёзы, пустота. И табличка с надписью «Детский дом»…
— Юрочка, я тебя не бросала! — твёрдо сказала Алена, — я думала, что вернусь к тебе, если поможет лечение. Ну, а если не поможет… Значит, так тому и быть.
— Мне сложно во все в это поверить! — признался Юрий.
— Ну если ты не веришь матери, мне поверь! — вклинилась в разговор баба Катя, — да, приехала ко мне девка, больная вся. Я помогла, только памяти она лишилась. Я вот только не пойму, чему ты сразу Машей назвалась?
— А я не знаю, — пожала плечами Алена, — думала, что так лучше. У меня вообще тогда немного сознание иначе работало: думала, так меньше всем проблем со мной будет.
— Эко, ты завернула! — удивилась бабушка, — да, видна та зараза сильно на твоём мозгу сказывалась!
— Но вы же помогли! — улыбнулась Алена.
— Да, помогла, только вот как теперь с сыном тебе отношения наладить? — баба Катя кивнула на парня, который стоял у окошка и молча смотрел на закат.
Лиля подошла к нему, обняла, она очень переживала за мужа. Внезапно Юрий повернулся к кровати, Алёна так и замерла.
— Мама! — хрипло сказал сын, — я только сейчас начинаю понимать, как тяжело тебе было… Ты же очень любила меня и тебе пришлось от меня отказаться. Ради меня… Ты берегла мою психику, поэтому не сказала о страшной болезни. Не знаю, правильно ли это… Но ты хотела, как лучше…
— Сыночек мой, — всхлипнула Алёна, — если бы я знала, что так получится.
— Мамочка, как получилось, так и получилось. — сын подошёл к кровати и взял Алёну за руки. Юра прижал руки матери к своему лицу, начал целовать их.
А потом встал на колени.
— Мамочка, прости меня! — с жаром выпалил он, — я ведь долгие годы считал тебя предательницей, желал тебе всего самого плохого… А ты ведь боролась с болезнью. Мамочка, я так люблю тебя!
— Сыночек мой, — заплакала Алена, — ты самое дорогое, что есть в моей жизни. Поднимись, поднимись с колен, тебе не за что просить у меня прощения. Я сама зря тебе всего не рассказала, думала, что так правильнее… Милый мой, родной…
Мать с сыном обнялись и плакали, они долго о чём-то говорили. Баба Катя с Лилей ушли, чтобы им не мешать. А когда они заглянули в комнату через часок, Алена с Юрой счастливо улыбалась.
— Лиля! — произнесла Алёна, — а ты, оказывается, моя сноха, кто бы мог подумать!
— И не говорите, — засмеялась Лиля, — а ведь мы с Юрой познакомились совершенно случайно.
— Ничего случайного в этой жизни не бывает, дорогие мои, — вклинилась в разговор баба Катя.
Все счастливо засмеялись. Да, теперь у них впереди другая жизнь. Без обид, болезней и потрясений.
0 комментариев