Сидя у окна, Нина Андреевна смотрела на улицу. Снег крупными хлопьями падал на землю, окутывая её белоснежным полотном. От стекла немного веяло прохладой.
Сверстники женщины прогуливались: кто-то в одиночку, кто-то парами. Её соседка, Надежда Ивановна, сидела на скамейке, укутавшись в пуховую шаль, она звала прогуляться вместе, но Нина Андреевна отказалась. Она не хотела выходить, потому что телефон хорошо ловил тут только в одном месте, и женщина ждала звонка. Постоянно поглядывая на его экран, она ждала звонка от дочери, которая пообещала забрать её домой на сутки, на Рождество, а ведь сегодня был как раз сочельник. Вот только время неумолимо бежало вперёд, и никто пока не приходил…
Варвара с самого утра носилась по магазинам, потому что её вызвали на работу сразу после Нового года. Уже второго числа она сидела в офисе и кропотливо проверяла отчёты, в которых прежний бухгалтер допустил массу ошибок. А тут до проверки недалеко! Нужно было всё привести в порядок. У женщины не было времени купить всё заранее, поэтому она решила приобрести готовую еду: курицу-гриль, салатики, торт.
Муж не смог составить Варваре компанию, потому что у него была подработка в гараже, за которую платили копейки, но «Друг попросил. Другу не откажешь». Вечером муж вернулся домой уставший. Он с пренебрежением посмотрел на стол, который накрыла счастливая супруга. Пусть застолье и было запланировано на полдень седьмого января, но Варваре хотелось отпраздновать сочельник вместе с супругом. Она привыкла к тому, что каждое Рождество отмечали в полночь, совсем как Новый год. А потом собирались вместе ещё раз седьмого числа и продолжали веселье.
— Егор, ты принимай душ поскорее, уже время подходит! – принялась суетиться Варвара.
— Какое время? Я душ приму и спать. Завтра посидим. Так что ешь сама, если голодная, а я в гараже перекусил и устал, как собака.
Варвара молча проглотила обиду, решив, что ничего не станет говорить мужу. Съев немного салата, она посмотрела часть какого-то рождественского фильма, который транслировали по телевизору, убрала со стола и отправилась спать. С самого утра женщина закрутилась. Она накрывала на стол и суетилась, потому что скоро должны были прийти друзья и родственники Егора. С грустью Варвара подумала, что никто не придёт с её стороны, а потом вдруг вздрогнула, словно её ошпарили. Она решила ещё раз поговорить с мужем о своей матери.
— Егор, может быть, поедем за мамой? Она ведь не помешает никому совсем! Она так хотела на Рождество дома оказаться! Этот праздник имеет огромное значение для нашей семьи! – осторожно начала разговор Варвара.
— Вот ещё! Я тебе уже всё сказал об этом! Во-первых, твоя мать маразматичка, помешанная на религии! Я всю эту дурь религиозную из тебя устал вытравлять! А во-вторых, она с моей мамой не ладит! Решили ведь уже, что поедешь завтра, отвезёшь ей тортик! – отмахнулся мужчина.
— Но, Егор, я ведь обещала ей… Не могу я так, тяжело слишком на сердце …
— Не будь такой нудной, Варь, и не порть мне праздник! – заявил Егор и уставился в телевизор.
Скоро дом наполнился шумными голосами и весельем, но Варваре было грустно в этот раз. Гости поднимали тосты, поздравляли друг друга с Рождеством, но всё было совсем не правильно, не так. Не чувствовался дух того самого Рождества, которое обычно она отмечала в кругу своей семьи. Тяжело дыша, Варвара погрузилась в воспоминания из прошлого…
— С Рождеством! Слава Богу за то, что он послал в этот мир Своего Сына, который стал нашим Спасителем! – произнёс за столом отец, а мама подхватила его слова.
Людей было много. Большинство из них Варвара и не запомнила, потому что ей было тогда всего пять. Она знала, что эти люди тоже верят в Бога. Среди них находились Андрейка, хороший друг Вари, и Саша, девочка с голубыми, словно небо глазами, с которой Варвара рада была делиться своими игрушками. Все взрослые пели песни, восхваляющие Бога, и разговаривали о чудесах, которые Он сотворил в их жизни, а детям включали христианские мультфильмы, с видеопроигрывателя, еще на старых кассетах. Тогда было весело и беззаботно, а теперь уже всё изменилось. Варвара вспомнила, как забиралась к папе на колени, и он рассказывал ей истории из Библии, показывая на небеса и говоря, что именно там живёт Бог, и что однажды Он заберёт их всех с собой. Девочка росла быстро. Она ходила в христианскую школу и верила в Бога. Вот только когда ей исполнилось семнадцать, отец заболел. Так уж вышло, что Варвара стала поздним ребёнком в семье. На момент её рождения отцу было сорок пять, а матери сорок. Родители мечтали о ребёнке и, несмотря на то, что врачи ставили неутешительные диагнозы, они молили Бога о чуде и верили, что оно случится в их жизни. Сердце отца ослабло, но он продолжал восхвалять Бога и говорить, что смерть – это только начало чего-то нового. Когда Варваре исполнилось двадцать, отец умер. Он был ещё таким молодым…
Тогда Варя впервые разгневалась на Бога. Она в сердцах ругалась и говорила, что Он мог бы исцелить отца, дать тому чуть больше времени. Ещё чуть-чуть! Он же верил! Делал столько хорошего! Служил! И вот теперь его не стало. Варвара сильно горевала, порой ей даже казалось, что сильнее матери, хоть та частенько скрывалась в комнате и плакала украдкой, стараясь скрывать свои эмоции от других. Мама продолжала придерживаться привычных традиций: они всё так же считали Рождество самым главным праздником и приглашали в свой дом гостей, щедро угощая их любимыми вкусностями и разговаривая с ними о Боге.
Вот только сама Варвара стала отдаляться от религии. Переломным в её жизни стал день знакомства с Егором, новым финансовым директором, пришедшим в их компанию. Красивый уверенный в себе мужчина обратил на неё внимание, предложил сходить с ним в кино на какую-то новинку, которая вышла совсем недавно, и Варвара согласилась. Она долго не могла поверить, что он мог выбрать любую из умниц и красавиц, которые работали в их компании, но выбрал именно её. Почему? На этот вопрос у Варвары не было ответа. Однако она и не пыталась найти его. Отношения довольно скоро стали серьёзными, и Егор начал приходить к ним в гости. Маме не понравился избранник дочери.
— Что-то не так с ним, Варечка, какой-то он мутноватый, что ли… Не могу я это объяснить! Он ведь совсем ничего не знает о Боге, мало того – не верит в Его существование, и даже слушать ничего не хочет из моих слов. Тяжело вам будет с ним сойтись!
— Перестань, мама! Вы ведь с отцом сошлись! А он тоже поначалу не верил в Бога! – закатила глаза Варвара.
— С твоим папой у нас всё было совершенно иначе! – продолжила спорить Нина Андреевна. – Мы с ним сошлись, когда он пришёл в церковь! Там мы и познакомились! Он искал истину, а Егору она не нужна.
— А ты не знаешь, как у нас с Егором! Он прекрасный мужчина! Мы любим друг друга и хотим быть вместе! Неужели ты считаешь, что что-то может помешать нашим отношениям? Ты уж прости, мам, но я больше не хочу это обсуждать! Мне на работу рано!
Следовало сказать, что Нина Андреевна не понравилась Егору точно так же, как и он ей…
Он стал частенько говорить своей девушке, что её мама всё только портит, что без неё у них всё могло быть по-другому, и Варвара задумывалась в такие моменты. Молодые попробовали съехать и снять квартиру. Нина Андреевна сильно переживала за свою дочь, но та оставалась непреклонной и заявила, что она выйдет замуж только за Егора, потому что точно уверена – он тот самый человек.
В церковь Варвара ходить перестала, да и на собрания верующих практически не заглядывала. Она узнала, что Андрейка и Саша, друзья, от которых она отреклась после смерти отца, поженились и вот-вот у них родится сын, но ей и не было до этого дела. Сама Варя о ребёнке не мечтала, да и вообще, дети не стояли для неё в приоритете, но если она допускала себе подобные мысли, то Егор тут же говорил, что им хорошо вдвоём, и новый человек только разрушит всё хорошее, что сейчас делает их счастливыми. Варваре исполнилось двадцать девять. На её день рождения Егор сделал ей предложение, и они решили пожениться.
У Нины Андреевны тогда случился инсульт от сильного стресса, и ей пришлось пропустить свадьбу. После свадьбы молодые переехали в квартиру матери Варвары. В больнице девушке сказали, что за матерью придётся ухаживать, так как пока у неё парализованы ноги, и не было понятно, изменится ли что-то. Поначалу всё шло вроде бы неплохо, многого мама не просила, но Егор стал невыносимо злым. Он возвращался с работы и возмущался на жену за то, что она не успела приготовить ужин, или не встречает его с жаркими объятиями.
— Ты сама-то видишь, как много времени тратишь на свою маму? – ворчал Егор. – Она тебе дороже меня получается? Слушай, Варь, ну ведь хорошо было, когда твоя мать в больнице лежала! Сдай её в дом престарелых или инвалидов, и дело с концом! А сами в квартире жить будем, детей родишь, ну ты ведь хотела детей!
— Поздно уже детей заводить, Егор! Я не хочу рожать так же поздно как мама, да и не могу я её из собственного дома выбросить! – отрицательно помотала головой Варя.
— Не можешь? Ну, тогда я уйду! Выбирай! Она не просто живёт в этом доме! Она отравляет наше счастливое будущее тем, что не может ничего делать сама, и ты носишься с ней, как с писаной торбой! – будто бы выплюнул свои слова мужчина и спешно ушёл.
Егор не появлялся дома несколько суток и не отвечал на звонки жены. Тогда Варвара сильно испугалась, ведь она жизни не представляла себе без этого человека. Егор казался ей таким похожим на её отца, мужественным, красивым, заботливым. И отчасти Варвара понимала его, пыталась понять. Решив, что он прав, женщина вошла в комнату матери и сообщила, что ей нужно съехать.
— Понимаешь, что я буду платить за аренду квартиры, то я лучше в доме инвалидов буду платить нормальном! Так ты там будешь жить, как у Христа за пазухой! За тобой ухаживать будут хорошо, а мне пожить хочется, а не хоронить себя уже сейчас. Вот как реабилитируешься полностью, так мы с Егором и заберём тебя домой.
Нина Андреевна в немом молчании смотрела в окно. Она лишь кивала и ничего не говорила дочери из-за кома, который горько сдавливал в горле. Конечно, Варвара была права с какой-то стороны, но ведь мать почти ничего и не просила у неё, многое делала сама, да и уже делала определённые успехи и могла проходить шаг-два…
Однако Нина Андреевна понятия не имела, как всё сложится дальше, поэтому согласилась несколько месяцев пожить там, прийти в себя немного, а потом вернуться домой. Вот только возвращать её потом никто не планировал. Варвара постоянно откладывала, говорила матери, что и там ведь неплохо живётся, а дома ремонт нужно делать, да и соседи постоянно беспокоят. Нина Андреевна поняла, что дома её уже никто не ждёт. Пусть она и могла потихоньку ходить, но не смогла бы самостоятельно добраться до магазина, чтобы купить себе продукты, а дочь ясно дала понять, что она помогать не станет, и если мать вдруг решит вернуться, то она непременно съедет сама. Так прошло чуть меньше года.
Вот только не могла Нина Андреевна представить, как же она будет отмечать Рождество вдали от дома, ведь это был важный для неё праздник! Да и для Варвары когда-то. Конечно, вера живёт в сердце, и радость тоже может быть, но и отрекаться от традиции Нина Андреевна не желала.
— Доченька, забери меня хотя бы на Рождество! Я по стенам родным соскучилась, да и привыкла ведь этот праздник дома отмечать! С нашей ёлочкой, с чтением Библии и пением хвал! С просмотром праздничных фильмов! Я многого-то не прошу! После праздника отвезёшь меня обратно! – взмолилась Нина Андреевна.
Варвара тогда чуть поморщилась. Ей было жаль мать, но и с Егором спорить бесполезно, а он ведь уже успел порадоваться тому, что теперь у них есть своя в кавычках квартира, куда можно приглашать родных и друзей. Да и на Рождество он пригласил своих родственников, а его мама совсем не ладила с Ниной Андреевной.
— Ладно! Я поговорю с Егором! – выдавила улыбку Варвара.
— Нет! Ты обещай! Обещай, что заберёшь меня! Я хочу вещи кое-какие разобрать, ведь у меня от отца твоего ничего памятного кроме кольца вот этого нет! – схватила дочь за руку Нина Андреевна и стала немного потрясывать её, умоляюще глядя в глаза.
— Обещаю, мам! Я заберу тебя на Рождество!
Варвара быстренько засобиралась и поехала домой. Она попыталась заговорить с мужем, но он и слышать ничего не хотел о её матери, и заявил, что если она вздумает притащить ту, то он уйдёт и проведет все праздники с друзьями.
И вот теперь, когда вино лилось рекой, а пьяный смех заполнял комнату, Варвара чётко увидела застывшие слёзы в глазах матери, когда та сжимала руку дочери и просила обязательно забрать её на Рождество.
— Прости! – прошептала Варвара себе под нос.
Она понимала, что никакого духа Божьего в этом месте нет. Люди собрались просто так, потому что смогли найти причину для того, чтобы устроить очередное сборище и выпить вместе. Она лишь сейчас начала понимать, какое сильное грехопадение совершила. И она понимала, что предала свою маму, да и не только её. Она предала Бога. Стала ли её жизнь лучше после этого? Нет…
Теперь она была пуста. Женщину больше ничего не радовало, даже близость мужа. Когда-то она любила Егора, а теперь не осталось, казалось, совсем ничего…
Никаких чувств, только уничтожающая пустота, от которой хотелось избавиться. Уйдя на кухню и обхватив себя руками, Варвара принялась ходить из угла в угол и напряжённо думать. Ей хотелось прогнать всех, разогнать этот Содом и Гоморру, которые творились в зале, где раньше восхвалялось имя Бога.
— Варь, а у нас вино ещё было? А то на столе уже ничего не осталось… Думаю – за добавкой бежать или… А ты что такая бука? Давно ушла от нас? – спросил Егор, окончательно убедив в том, какую громадную ошибку она совершила.
— Какая тебе разница когда? Ты в кругу своих близких и друзей! Это я одна!
— Вино у нас оставалось? – напряжённым голосом ещё раз спросил Егор, проигнорировав слова жены.
— Уходите… Скажи всем, что спектакль окончен и уходи вместе с ними, а иначе я сделаю это сама. Чтобы духа их здесь не осталось! – прошипела Варвара.
Егор схватил жену за запястья и с силой сжал их, он заставил её простонать от боли и заглянул прямо в глаза.
— Совсем умом тронулась? Если сейчас все уйдут, то так и знай – я не вернусь. Ты с ума сошла! Позоришь меня перед друзьями!
— И правильно! Не возвращайся! Меня дьявол попутал, что я связалась с тобой! Уходи и не возвращайся! Если ты не можешь принять мою веру, и так сильно настроен против моей матери, то лучше уходи Егор… Я устала…
Егор вспылил, и уже через час в квартире не осталось никого. Варвара закрыла двери на все замки и вызвала мастера, чтобы поменял замок на входной двери. Она больше не желала, чтобы Егор снова появился в её жизни. Варвара молила Бога о том, чтобы даровал ей прощения. Она проливала горькие слёзы, понимая, что натворила и просила дать ей ещё один шанс.
Всю ночь Варвара убиралась дома и освобождала комнату матери, где Егор успел сделать себе игровую. Собрав вещи мужа, женщина точно уверилась в том, что больше не хочет давать шанс их больным отношениям. Егор сам приехал рано утром, молча забрал вещи и сказал, что жалел просто всё это время Варю и был вместе с ней только из жалости.
— Начал встречаться с дурнушкой, думал, что верная будешь, и молчать как мышка станешь, а ты дура настоящая! Никому ты теперь нужна не будешь со своими заскоками и мамашей! – бросил Егор.
Уехав, он стал отправлять Варваре сообщения с оскорблениями, что заставило её отключить телефон. Подремав несколько часов, женщина поехала за матерью. Она представляла, как та обрадуется и знала, что ей придётся молить маму о прощении. Однако в доме инвалидов Варвару встретили с недобрыми новостями.
— Ваша мама в реанимации. Ночью ей стало плохо с сердцем. Сейчас состояние тяжёлое, но стабильное. Мы звонили вам, но не смогли дозвониться. Пьяный мужчина ответил, что никакую Варвару не знает.
Варвара вспомнила, что она дала номер Егора, потому что себе планировала как раз сменить сим карту. А он ничего не сказал ей о звонках, да и не помнил, наверное. Вернувшись домой, Варвара принялась вновь рыдать. Ползая на коленях в комнате матери, она молила Бога, чтобы он спас её, чтобы дал ещё один шанс.
Утром Варвара позвонила Андрею и попросила поддержать её в молитве. Прошло двое суток, и Варвару порадовали новостью о том, что состояние её матери немного улучшилось, и её совсем скоро переведут в палату. Как только Нину Андреевну перевели из реанимации в обычное отделение, Варвара сразу же поехала к ней. Купив огромный букет хризантем и продукты, которые советовали употреблять для укрепления сердца, Варвара примчалась в больницу, но долго не решалась пройти. Женщина заплакала, увидев дочь с цветами, но постаралась сдерживать эмоции, чтобы снова не стало плохо.
— Мамочка, прости меня! Прости, если сможешь! – единственное, что смогла выдавать Варвара, обнимая мать. Слёзы лились по щекам обеих женщин.
— Бог простит! А я ведь и не держала на тебя зла… Я просто ждала до последнего, а потом вдруг резко поплохело…
Варвара попросила маму не беспокоиться и рассказала о том, что прогнала Егора и теперь хочет наладить свою жизнь, вернувшись к Богу и забрав маму домой.
— Права ты была, мама! Не следовало мне выходить замуж за Егора, да теперь уже поздно оглядываться назад. Я сама всё испортила, сама и наладить снова должна. Это будет непростой путь, но я верю, что справлюсь.
— Мы вместе со всем справимся, а Бог непременно поможет! – улыбнулась Нина Андреевна, сжимая руку дочери. Развод Варваре и Егору дали быстро.
Мужчина вёл себя так, словно ничуть не жалеет о случившемся, будто бы их отношения совсем ничего не значили для него. Варя поменяла работу, и теперь все свободное время проводила с мамой.
Спустя четыре года Варвара возвращалась из церкви, и увидела около своего подъезда газель. Худой перепачканный пылью мужчина таскал вещи и, заметив её, вдруг остановился.
— Привет, Варь! Как дела у тебя? – спросил он.
Заметно было, что жизнь Егора потрепала знатно, и Варваре стало жаль его. Сердце сжалось в комок. — Здравствуй! Всё хорошо. Спасибо. Мама полностью реабилитировалась. Помогает мне с дочкой сейчас.
— С дочкой? – удивился мужчина. — После развода вскоре я узнала, что беременна, но побоялась тебе звонить, но разве это теперь имеет значение?
— Имеет, Варя! Ещё как имеет! Я сильно изменился! Крестик вот носить начал! Посмотри! – мужчина достал из под мокрой от пота футболки немного погнутый крестик. – Я не знаю, как правильно что-то делать! Родителей похоронил за это время! С работы уволили, друзья отреклись от меня! Я помню, как ты молилась раньше, и стал делать так же. И вот, крестик нашёл!
Варя улыбнулась, сама не зная, радовалась она или опасалась, что ситуация может вновь повториться.
— Да разве ж крестик значит что-то? Важнее то, что в твоём сердце, — всхлипнула Варвара.
— В сердце у меня тьма, но если ты не поможешь мне избавиться от неё и вытравить, то кто ещё, Варя? Твой Бог говорит, что нужно прощать! Прости меня и дай последний шанс! Позволь познакомиться с дочерью и… С твоим Богом? Потому что я понимаю, что сам по себе я никто…
Варвара сморгнула слёзы и тяжело вздохнула. Она боялась, что может ошибаться, но сердце подсказывало, что шанс на самом деле стоит дать. Дочь быстро смогла найти общий язык с отцом, а Рождество, которое им предстояло отметить вместе, проходило так, как привыкла Варвара. Егор же благодарил её и Нину Андреевну за прощение и делал робкие шаги по пути приближения к Богу.
0 Комментарий