Валентина Ивановна всю свою жизнь холила и лелеяла единственного сына, Рому. У Ромы всегда и всё было самое лучшее и самое новое, ведь Валентина Ивановна не жалела ни сил, ни средств для того, чтобы сыну было хорошо. Отец Ромы погиб вскоре после его рождения, мальчик даже не знал, что произошло. Мама всегда говорила, что отец был водителем, вот и произошла автокатастрофа. Собственно, Романа совершенно не волновала участь его отца.
Ответственным мужчиной Роман так и не стал. Не женился и в свои почти 50 лет ни дня не проработал. Но для мамы, для Валентины Ивановны, он все равно оставался самым лучшим.
Жил Роман в одной квартире с мамой. Была у них ещё недвижимость, но она использовалась для аренды. Всё-таки одной пенсии Валентины Ивановны не хватало на двоих, даже на скромную жизнь. А Рома привык жить и гулять по полной.
Были у Романа приятели, такие же бездельники, как и он сам. Валентина Ивановна их не очень любила, но приходилось терпеть их сборища, в небольшой двушке. Радовало хотя бы то, что женщина могла уйти в другую комнату.
В последнее время у Ромы появилась новая страсть – любил он поиграть в покер. Да не просто так, а на деньги. Ну или хотя бы с друзьями на желание. Больших сумм он никогда не ставил, так что Валентина Ивановна спокойно относилась, к этому увлечению. Ну, любит сын поиграть в карты, ну и что? В конце концов, не в СССР живём, сейчас это не возбраняется. А Роман с таким увлечением порой рассказывал о сказочных выигрышах, что даже у Валентины Ивановны дух захватывало.
— И представляешь, мам, каре! – выпучил глаза Роман, звучно шлепнув по столу. – Каре!.. Нет, ну это было, конечно, опасно, всё-таки две дамы на столе, но я был уверен, что на этот-то раз точно выиграю!.. А тут на тебе. Такая рука, такая комбинация…
— Ох… Так много проиграл? – Валентина Ивановна жарила оладьи, Рома ведь любил оладушки.
— Да нет, две тысячи всего… Но мне было обидно! – Роман поджал губы.
— Ну, две тысячи не так уж и много, действительно…
— Ты не понимаешь! Господи, какая ж ты глупая порой! – резко выкрикнул Роман. Валентина Ивановна чуть не уронила все свои оладьи. – Дело не в проигрыше или выигрыше денег. Дело в самом проигрыше. Ну как он мог собрать такую руку?! Это же шулер!..
— Шулер, сынок, шулер… — согласно кивнула женщина. – На вот, покушай оладушек.
— Угу, — Роман подвинул огромную тарелку с горой оладий к себе. – А чай?
— Сейчас налью, — женщина улыбнулась и погладила по голове сына.
— Ма, — Роман скривился. – Ну сколько можно? Мне уже не пять лет.
— Извини, извини, просто для меня ты всегда ребёнок.
— Ага, ты так уже говорила. Но вообще-то я взрослый мужик, — обиженно буркнул Роман, засовывая горячие оладьи себе в рот.
— Да, разумеется, — Валентина Ивановна налила чаю, в любимую кружку сына, с черепом.
Не любила она всю эту тематику смерти, которую активно выдвигал Роман во всех своих вкусах, но, опять же, уговаривала себя мыслями о том, что не в СССР живем…
Сейчас просто так модно.
— Между прочим, а что там с нашими жильцами? – спросил Роман, делая большой глоток из своей любимой кружки.
— А что с ними? Вроде, всё нормально. Не шумят, соседи не жалуются…
— Да нет же! – Роман сердито брякнул кружкой об стол. – Деньги-то они собираются платить?
— Так у нас же расчет 15 числа. Сегодня ещё только 12.
— А завтра суббота, выходной, кстати! Вот лишь бы этим паразитам дотянуть до последнего дня, — вздохнул Роман.
— Но они, вроде, достаточно неплохие жильцы. Чистоплотные, аккуратные… — развела руками женщина.
— Да всё это бред. Ты прям описываешь идеального человека, — фыркнул Рома.
— А зачем тебе деньги? – вдруг заинтересовалась Валентина Ивановна.
— Да просто интересно. Да что ж ты ко мне всё пристаёшь-то?! – неожиданно разозлился Роман. – Даже поесть спокойно не даёшь! Ужас! Оставишь ты меня когда-нибудь в покое?! Всё, меня нет, ушёл я!
С этими словами разгневанный Рома, прихватил с собой тарелку с оладьями и кружку с чаем, и отправился в свою комнату. Громко хлопнула дверь, от звука Валентина Ивановна вздрогнула и приложила пальцы к вискам.
Через несколько минут раздались звуки стрельбы и мат её сына – опять играть пошёл, в свои «стрелялки». Женщина вздохнула и отправилась мыть сковороду, на которой готовила завтрак сыну. Она уже знала, что если Рома ушёл играть, то его лучше не отвлекать. Заболело левое предплечье, как напоминание. Валентина Ивановна потерла руку и опустила сковороду в горячую воду. В тот день Рома тоже играл и явно был расстроен. А Валентина Ивановна хотела, чтобы сын помог ей с пакетами, вот и пошла к нему. Роман на неё накричал и толкнул…
В общем-то, он не со зла, он просто крикнул, что она ему мешает и толкнул её к выходу, а хрупкая женщина не выдержала тычка стокилограммового сына, да ещё об провод запнулась. Короче говоря, упала она. И предплечьем сильно ударилась о дверь. Возраст, кальций из костей почти вымылся, тут многого для перелома-то и не надо. Когда Роман понял, что с матерью что-то не так, шок у женщины прошёл, и она ощутила весь спектр болевых ощущений, от физической боли до моральной. Валентина Ивановна мотнула головой. Нет, сын не специально. Что за бред она думает? Рома ни в коем случае не злился и не хотел причинить ей вред, просто так получилось. Неловкое стечение обстоятельств. Тем не менее, с тех пор что-то удерживало женщину, от «незаконного» вторжения во время игр сына. От воспоминаний и размышлений ее отвлек звонок, старенького мобильного телефона. Валентина Ивановна взглянула на номер: Света, это квартирант. Интересно, что ей могло понадобиться вечером в пятницу? Не случилось ли чего с квартирой?
— Алло? – вопросительно произнесла Валентина Ивановна.
— Здравствуйте, Валентина Ивановна, это Светлана, Ваша квартирантка, — голос девушки был несколько взволнованным.
— Да, Светочка, Вам не надо каждый раз представляться, — улыбнулась женщина.
— Ой, точно… Извините, совсем из головы вылетело, — усмехнулась Светлана. – Эм, я Вам вообще-то по важному делу звоню. Вы сейчас не заняты?
— Особо ничем не занята. А что такое произошло? – спросила Валентина Ивановна.
— В общем, дело в том, что Саше премию не выдали в этом месяце, а меня вообще «попросили» написать заявление, потому что директор решил взять на мое место, свою племянницу… Эм… Мне очень жаль, очень неудобно Вас об этом просить, но не могли бы Вы, немного подождать с оплатой?.. Нам просто совершенно некуда податься, мы в этом городе чужие. А так мы можем Вам в залог что-нибудь оставить, чтобы Вы точно знали, что мы никуда не уйдем, ничего такого…
— Можем ремонт пока сделать, скажи!.. – послышался голос Александра, жениха Светы и второго квартиранта. – Ну или помочь хоть с чем.
— Да, мы можем ремонтом заняться, разумеется, за наш счёт, да и вообще, мало ли Вам помощь какая нужна… — подхватила Светлана. — Валентина Ивановна, правда, очень стыдно, но пока никак не можем рассчитаться с Вами… Не выгоняйте только, пожалуйста.
— Светочка, да какого же Вы обо мне мнения? – с улыбкой спросила Валентина Ивановна. – Можете не рассказывать мне про финансовые затруднения, я через всё это проходила. Разумеется, с оплатой можно и подождать, никуда я Вас с Александром выгонять не собираюсь.
— Правда?! Ой, спасибо, Валентина Ивановна, спасибо огромное! – обрадовалась Светлана, а Александр шумно выдохнул. – Мы этого не забудем!
— Да бросьте, что за глупости, — улыбалась Валентина Ивановна, на душе было приятно.
Добро хоть и небольшое, но всё же кому-то она помогла, в непростой жизненной ситуации.
– Если это всё, о чем Вы хотели поговорить, то поводов волноваться нет.
— Да, да, это всё. Спасибо Вам ещё раз огромное!.. С чем мы можем Вам помочь?
— Да пока что не надо, спасибо, — Валентина Ивановна хотела сказать, что у неё сын есть, который ей помогает, но горький комок посредине горла не дал ей и слова вымолвить…
Из комнаты Роман вышел ближе к вечеру. Вид у него был немного взъерошенный. К тому времени Валентина Ивановна успела убрать квартиру, постирать бельё и сходить в магазин. Женщина была занята приготовлением ужина.
— Я есть хочу, — небрежно оповестил Роман.
— Я как раз ужин готовлю. Вот, рагу из овощей и котлеты, — улыбнулась Валентина Ивановна.
— Угу. Скоро будет?
— Минут через 20.
— А ничего так-то нет в рот кинуть? – Роман прошел к холодильнику и извлёк оттуда маленький кусочек сыра да остатки батона. – И всё?
— Ну, милый, мне уже тяжело носить пакеты. Я покупаю всего понемногу, — пожала плечами Валентина Ивановна. – Да и проблемы у нас небольшие с денежкой.
— Какие ещё проблемы? – вдруг побледнел Роман.
— Ну, там у Светочки и Саши какие-то финансовые сложности, просили подождать с оплатой, — махнула рукой Валентина Ивановна.
— Какие ещё там у них финансовые проблемы?! – взорвался Роман. – Проблемы у нас! Из-за них!
— Ромочка, да ты чего?.. – оторопела женщина. – Я немного скопила, нам с тобой вполне хватит денег…
— Да всё! Всё!.. – Роман схватился за голову и принялся мерить шагами, маленькую комнатку.
Валентина Ивановна совершенно растерялась и не понимала, что происходит с ее сыном.
– Они же ждут максимум до 15… Всё, это конец!.. Конец!..
— Рома, кто ждёт? Чего ждёт? – переспросила Валентина Ивановна.
— Да кредиторы мои! – выпалил Роман.
— Какие кредиторы?.. – у женщины сердце екнуло при этих словах.
— Иногда ты просто непереносимо тупа! – заорал Роман. – Откуда, по-твоему, у меня деньги на ставки?!
— Но ты ведь никогда не делал серьёзных ставок…
— Боже!.. Ну что за тупица!.. Как выиграть много денег, если ставишь ты мало?! Ну хоть на секунду включи свой засохший мозг! – кричал Роман. – Конечно, я брал деньги в долг! И не просто в банке, кто бы мне дал кредит?! Я сначала брал у знакомых, но потом меня послали, мягко говоря, вот и пришлось влезать в микрокредиты. Отдавать их не так сложно, как кажется, ты же даже ничего не замечала. Кофе, бар с друзьями… Вот и весь долг. Но нет, этим придуркам надо было затянуть оплату!..
— Но… Но… — Валентина Ивановна присела, у неё кружилась голова. – Но ведь у меня есть мои сбережения. Мы можем рассчитаться с твоими кредиторами.
— Да какие, к черту, сбережения?! – воскликнул Роман. – Я уже давно забрал их! И деньги на твои похороны, кстати, тоже. Ничего у нас нет. Ни-че-го! Пойми ты уже, карга старая, всё, нам крышка! Абзац!..
— Ты что сделал?.. – прошептала побелевшая Валентина Ивановна.
Её родной сын обокрал её. Более того, он взял неприкосновенные деньги, которые она хотела потратить на то, чтобы с достоинством отправиться в последний путь. А теперь этого нет. Ничего нет. И похоронят её в безымянной могиле на окраине кладбища.
Валентине Ивановне стало совсем плохо, и она медленно закрыла глаза. Очнулась женщина в машине. Её укрыли пледом и положили на заднее сиденье. Спереди сидел Роман и ещё какой-то мужчина. Валентина Ивановна сдавленно застонала от нестерпимой головной боли.
— О, мам, ты как? – заботливо спросил сын.
— Где мы?.. Куда мы едем? – слабым голосом спросила женщина.
— Всё в порядке, я договорился с другом. У него домик есть в деревне. Пока что там поживём, — кратко оповестил Роман.
— Что за бред, какая деревня, какой домик… У нас же две квартиры есть!..
— Были, — отрезал Роман.
— В смысле – были? – обмерла Валентина Ивановна.
— Это серьёзные люди, шутить не будут, — буркнул Рома.
Валентина Ивановна повторно закатила глаза и снова потеряла сознание. Было холодно, от этого женщина и проснулась. Зябко поежилась, приподняла голову. Она лежала на каком-то топчане, накрытая парой слоев тряпок, в другом углу обшарпанной комнатки, приютился Роман, на дырявом диване. Женщина потерла виски, внезапно она осознала весь ужас ситуации. Она в том самом домике. Окна выбиты и прикрыты фанерой. Света нет. Мебели тоже нет. Печка грязная и покрыта слоем сажи. Валентина Ивановна вся затряслась. Нет, этого не могло произойти!..
Не могло!..
И тем не менее, она была здесь. На закате своей жизни скрывалась от каких-то кредиторов, своего сына, в Богом забытой глуши. В сарае с выбитыми окнами…
Женщина стиснула челюсти и, пошатываясь, поднялась с топчана. Роман укрылся дырявым одеялом и тем самым пледом, под которым везли саму Валентину Ивановну. Внезапно женщина поняла, каким монстром был ее сын все это время. Как он использовал ее. И даже сейчас он совершенно не подумал о том, что даме ее возраста нельзя спать на топчане, под несколькими тряпками, в доме с выбитыми окнами!..
А может, он целенаправленно решил избавиться от неё?..
Этой мысли Валентина Ивановна вынести не смогла.
— А ну, вставай, скотина! – женщина принялась бить сына по всему телу. – Живо просыпайся!
Перепуганный Роман вскочил с дивана с воплем.
— А теперь объясняй! Что ещё за кредиторы?! Какого черта я, больная старая женщина, оказалась здесь?!
— Ты чё, совсем спятила?! – в свою очередь заорал Рома. – Ты ж меня до инфаркта доведёшь, ведьма!
— И заслуженно!.. – на глазах Валентины Ивановны появились слезы. – Что происходит?! Отвечай!
— Я же тебе всё рассказал! Или башка уже совсем не варит? – в привычной ему манере спросил Роман.
— Ты мою голову не трогай, понял?! Быстро объясняйся!
— Да что тебе ещё говорить?! Скромные 50 тысяч превратились в 5 миллионов, меня поставили на счётчик, вот и всё! Уже пару раз виделся с этими «орлами», так они предупреждали, что платить придется в любом случае, даже если придется квартиры «отжимать». Вот и расплачиваемся.
— Ты зачем меня и мою собственность втянул в это?! – у женщины буквально волосы на затылке зашевелились от названных цифр. Пять миллионов!..
— Между прочим, одна квартира папина, то есть больше моя, чем твоя, — хмыкнул Роман.
— Я тебе сейчас устрою, ублюдок!.. – хрупкая старушка кинулась было на сына с кулаками, но Роман просто оттолкнул женщину.
Да так, что несчастная Валентина Ивановна весь дух вышибла из себя, при соприкосновении со стеной, а потом и полом.
— Ну, давай, устрой!.. Что, мать, не получается? – с издевкой спросил Роман. – Сказано тебе сидеть тихо и не рыпаться какое-то время. Всё переждём. Успокойся.
— Ну ты и скотина… — Валентина Ивановна села на полу, осторожно проверяя целостность костей.
Кажется, всё в порядке. Но теперь-то уж никак нельзя было оправдать сыночка.
– Я ведь всё тебе отдавала. Все. У тебя всегда были все игрушки, все книжки, велосипеды, самокаты… Всё, чего ты желал у тебя было. И я ведь одна работала и тянула это всё. И вот это – твоя благодарность?..
— Мам, ну, зачем ты опять из мухи слона раздуваешь? – смягчился пристыженный Роман, он подошёл к матери и помог женщине подняться.
– Ты прости, что толкнул. Вспыльчивый я, сама знаешь. Но я ведь и «отхожу» быстро. А за деньги ты не переживай. Просто переждём, пока они не отстанут, вот и всё. Вернемся обратно…
— Я скорее помру, чем твои кредиторы забудут о долге… — простонала Валентина Ивановна.
— Всё обещаешь, — усмехнулся Роман, но женщина шутки не оценила.
Теперь она серьёзно задумывалась, а было ли это шуткой?
– В прочем, если честно, то я не уверен, что квартиры у нас останутся. Всё-таки парни серьёзные. Но мы ведь что-нибудь придумаем, да? У тёти Любы поживем, например.
— Ты совсем сдурел? – тихо спросила женщина. – У Любы, может, я одна поживу. А тебя она точно терпеть не будет.
— Почему это? – удивился Роман.
— Действительно, — хмыкнула Валентина Ивановна. – Хотя бы вспомни, что ты только что мать родную, отправил на встречу со стеной.
— Так я же извинился!.. И это ты на меня напала.
— Напала!.. – рассмеялась Валентина Ивановна, а потом горько вздохнула. – Ладно. Ясно всё с тобой, Рома. Ты скрывайся от своих кредиторов, сколько хочешь, а я вернусь домой.
— Ты спятила?! – закричал Роман. – Тебя же возьмут в заложники! Убьют!
— Да мне наплевать, — спокойно ответила женщина. – Я всю жизнь посвятила тебе. А теперь…
Валентина Ивановна снова вздохнула и отправилась искать свою верхнюю одежду. Роман пытался остановить её и сыпал угрозами, но женщина уже всё решила. Пальто не оказалось, тогда Валентина Ивановна накинула на плечи плед и вышла из дома, прямо в тапочках.
— Ну и катись! Дура! Идиотка! Вот потом не смей даже меня обвинять в чём-то! – кричал ей вслед сын. – Ещё пожалеешь, когда тебя паяльником-то поласкают!.. Вспомнишь!..
Он ещё что-то кричал, но Валентине Ивановне никакого дела не было, до его истерики. Хватит. Нанянчилась уже. 46 лет она думала, что у нее есть любимый сын, а вот теперь он украл все деньги, даже забрал сбережения на похороны. Притащил её в какую-то деревню, холодной осенью и даже пледом не укрыл, когда женщина была в забытьи.
А если хорошенько подумать, то ничего Роман хорошего, для неё не сделал в жизни. Открытки рисовал ко дню рождения, и уже за это Валентина Ивановна души в сыне не чаяла. И как же так получилось, что открытки 10-летнего мальчика превратились в пьяные тосты 46-летнего мужчины?..
А она даже и не заметила. Слёзы стекали по морщинистым щекам, одинокая старушка брела по грязной сельской дороге, в одних тапочках. Она думала, что даже если замерзнет где-то на улице, то это уже не имеет никакого значения. Сын разбил ей сердце. Убил её.
— Бабушка!.. – раздался оклик. Валентина Ивановна неосознанно повернулась.
К ней спешил паренёк.
– Бабушка, ты чего тут делаешь?
— Иду, — пожала плечами старушка.
— Куда ж ты идёшь в таком-то виде?
— Не знаю, — вздохнула Валентина Ивановна.
— Ух… — парень почесал затылок. – Ты не местная ведь, да? У нас посёлок маленький, всех знаем.
— Не местная, — согласилась женщина.
— Откуда же ты?
— Из Москвы.
— Ох!.. Вот это занесло тебя! – присвистнул паренёк. – Вот что, бабушка, не знаю, как ты тут очутилась, да ещё в пледе и тапках, но не должно тебе так по лесу слоняться. Давай-ка я тебя к себе домой приведу, там с родителями поговоришь. Пойдём, бабушка.
Для Валентины Ивановны это был нонсенс. Парень вёл её, придерживая за руку и плотнее кутая в плед. Даже шапку и шарф свои отдал, чтобы старушка не простудилась. А сын…
У женщины вновь заслезились глаза. К счастью, дом Павлика оказался совсем неподалеку. Последний у леса. В доме было уютно и тепло, светло. Валентину Ивановну тут же отправили греться в баню, пока готовится каша, даже не спросили ничего. Кто такая, откуда, зачем сын притащил в дом какую-то грязную старуху, в пледе…
Нет, ничего не спросили. Просто сразу начали заботиться о Валентине Ивановне. Для женщины так непривычна была обычная людская доброта, что она непрестанно плакала и благодарила. Где-то она допустила промах в воспитании сына, и вот, чем он ей отплатил. А чужой человек привел к себе домой, обогрел, накормил…
Неужели бывают такие люди? После повести Валентины Ивановны о том, что с ней произошло, отец семейства, Сергей, недолго думая решил, что надо бабушкины квартиры отвоевать. Да вот только как? Мордоворотов никто не видел, непонятно, к чему готовиться. В любом случае надо было сначала попасть в город, а потом уже решать. Павлик вызвался отвезти бабушку домой, а с собой для страховки решил взять, пару своих друзей. Парни простые, но всё-таки весомая поддержка. Валентина Ивановна пыталась отговорить Пашу и его родителей от такой авантюры, они ведь, по сути, сыном рискуют.
— Да что Пашка дурак совсем, что ли? – с улыбкой спросила мать.
– Нам с Серёжей некогда отлучаться, мы хозяйством занимаемся, к зиме готовимся. А Павлик может помочь, так почему бы не воспользоваться его помощью?
— Но ведь это опасно, Мария!.. – возразила Валентина Ивановна.
— Говорю Вам, Пашка не дурень. Ну, может, совсем капельку. Ничего с ним не случится. И с Вами тоже. Павлик на рожон не полезет, а вот договориться, может, сумеет.
— Ой, что бы я без вас всех делала, — снова расплакалась старушка.
— Ну, будет, будет, — погладила ее по плечу Мария. – Утро вечера мудренее. Вы погостите у нас пару дней, отдохните, придите в себя. А потом уже поедете в Москву, Пашка отвезёт.
Валентина Ивановна согласилась. Ей постелили свежее бельё на удобном диване, не сравнить с тем, на котором бедная женщина очнулась этим утром. Валентина так устала за этот безумный день, что сразу заснула…
Следующим утром решила Валентина поговорить всё-таки с сыном. Ну не может материнское сердце за раз так взять и очерстветь. Всякое могло в жизни случиться. К тому же, Валентина Ивановна очень любила своего сына, а потому старалась забыть о том, что он ее обокрал, ударил, бросил на произвол судьбы…
Хоть это и было тяжело, но женщина смогла наступить, собственной обиде на горло. Она отправилась в покосившийся домик с выбитыми окнами. Романа она обнаружила сидящим на полу и задумчиво ковыряющимся, в банке с консервами. В Валентине боролись чувства любви и заботы о собственном ребенке, и все то, что она испытала за вчерашний день. И все же не могла она его бросить одного, как несколько часов назад, сделал сам Роман.
— Рома, — тихо позвала Валентина.
Её сын вздрогнул и обернулся с застывшим ужасом в глазах, но увидел лишь только мать.
— А, это ты… — буркнул Роман и выдохнул. – Я уж думал, коллекторы добрались.
И всё. Он даже не спросил, где была его мать, как вообще вернулась, что с ней произошло…
Как будто её не было. Слёзы подступили к глазам, но Валентина Ивановна постаралась перебороть себя.
— Тебе не интересно хотя бы, где я ночевала? – сухо спросила она.
— Да у соседей, наверное, — махнул рукой Роман. – Мне всё равно. Я знал, что никуда ты не денешься, и был прав в итоге. Приползла, как миленькая.
— Я приползла?! – воскликнула женщина.
— Ну, не я же! – выкрикнул её сын. – Как видишь, и без тебя прекрасно обхожусь! А раз ты решила свалить в туман, то и вали и не возвращайся!.. И ведь приперлась, чтобы мне на мозги капать: как я мог, да как я посмел… Вот так! Взял и посмел! И правильно сделал! Кто не рискует, тот не пьёт шампанское, а я рискнул! Я должен был выиграть, должен! Все эти временные затруднения я прекрасно переживу здесь, а ты катись! Раз не захотела, то и нечего теперь упрашивать меня!
— Господи, да кто тебя упрашивать-то будет… — выдохнула Валентина Ивановна.
Она была в шоке.
– Я по другому поводу зашла к тебе. Мне предложили помощь добрые люди, может, и получится. Мы скоро отправимся в Москву, поехали с нами…
— Ага, сейчас! – расхохотался Роман. – Я тебя вижу насквозь. Ты же хочешь сдать меня коллекторам, чтобы себе оставить, твои же квартиры! – подчеркнул он.
— Роман… — глаза Валентины расширились ещё сильнее. – Да как ты мог такое подумать!..
— А что, не так, скажешь? Всё это ложь. Ты же меня сожрать готова за эти метры несчастные. Тебе жильё в Москве дороже собственного сына.
— Рома… — женщина не сдержала слёз.
У неё не было истерики, она просто стояла и тихо плакала, но сыну её страдания были безразличны.
— Давай, пореви ещё больше, — раздраженно буркнул Роман. – Всё сказала, что хотела? Давай, удачи с коллекторами. Может, при них попробуешь свои спектакли разыгрывать, актриса доморощенная?
— Я всё поняла, — женщина всхлипнула и вытерла слёзы тыльной стороной ладони. – Я уйду. Только вот хочу тебе напомнить, что я тебя содержала 46 лет в сытости, в чистоте, у тебя всегда и все было, а ты мне, матери, ночью пледа пожалел и оставил спать, на топчане у окна…
После этого женщина развернулась и вышла из покосившегося домика…
Долго она рыдала на плече у Марии, но та её не прерывала, а давала выплакать все, что накопилось за долгие годы. Не считая диалога с сыном, Валентине в гостях понравилось, да и Марии было с кем поговорить, пока муж занят. Словом, подружились женщины. И только через 5 дней Валентина Ивановна и Павлик, отправились в Москву. И без того неблизкий путь занял почти сутки, машина у Сергея была совсем старенькой и барахлила, через каждые 10 километров, тем не менее, доехали со всем возможным комфортом и весело.
Когда Валентина Ивановна приехала домой и поднялась на нужный этаж, то обомлела. Дверь была искромсана, однако не сломана, повсюду прибиты записки с угрозами и требованиями вернуть деньги.
— А сынок Ваш не шутил, — присвистнул Павлик. – Парни серьёзные. Ну что ж, будем ждать.
— Павлик, да ехал бы ты с друзьями домой, я уж сама попробую разобраться, — попросила в слабой надежде Валентина, но Павлик только покачал головой.
Коллекторов долго ждать не пришлось. Похоже, они установили наблюдение за квартирой Валентины Ивановны. Буквально через несколько минут после того, как женщина с тремя парнями зашла внутрь, в дверь принялись тарабанить. Валентина тут же побежала открывать, она боялась, что большей дерзости, хлипкая дверца не выдержит.
— Открываю, открываю! – Валентина распахнула дверь.
— Опа, это че за дела? – на сухонькую старушку взирали два огромных лысых мужчины.
Они все были в наколках, однако оба в костюмах.
– Бабуля, ты отойди по-хорошему и скажи, где сынок твой?
— Какая я тебе «бабуля»?! – возмутилась Валентина Ивановна, но тут же взяла себя в руки, она была не совсем в нужном положении.
– Ребята, мне кажется, что вы что-то попутали.
— Не, мать, это твой ублюдок попутал, — покачал головой один из мужчин. – Ну-ка, с тобой ребятки какие-то заходили, нет ли его там?
— Того, кого вы ищите, здесь нет, — вмешался в разговор Павлик. – И вряд ли вернётся когда-нибудь.
— А ты ваще-то кто? – усмехнулся второй мужчина, который до этого времени молчал.
«Лучше бы и дальше молчал,» – подумала Валентина.
— Я ваще-то племянник, — в тон ему ответил Павлик.
— Брешишь, нету у нашего клиента родственников, кроме матери, — сказал первый.
— Названный, — пожал плечами парень. – В любом случае, ребята, зря вы Валентине Ивановне дверь изуродовали, напугали. Никто не учил старших уважать? Почему она должна расплачиваться за то, что сделал её сынок?
— Так мы сынка и ищем, — ответил мужчина.
— Ну, нет его тут. Дверь зачем искромсали? – нахмурился Павлик.
– Думаете, у старушки пенсия позволяет себе каждый день двери менять?
— Так это… — в мозгу первого что-то зашевелилось.
Он потупился и посмотрел на напарника.
– Так работа такая.
— Плохо работаете, — отрезал Павлик. – Вы бы хоть сначала детали выяснили, а потом уже лезли к несчастной Валентине Ивановне.
— Так, а че за детали? Наше дело простое, нам дали ФИО, адрес, ну и, как говорится, карт-бланш, — пожал плечами более разговорчивый мужчина.
— Так не с ней же разбираться велено? – спросил Павлик.
Коллекторы переглянулись.
– И как? Не стыдно за дверь-то?
— Слушай, малой, ты меня жизни не учи… — набычился мужчина.
— Да кто ж учит? – добродушно вскинул руки Павлик. – Просто обидно. Ну, представьте, что к вашей маме ворвались такие… хм, преступники поневоле.
— Да я за мамку!.. – второй мужчина чиркнул ногтем по горлу.
— Вот! – поднял палец Павлик. – А герой нашей истории смылся. И маму свою бросил на произвол судьбы.
— Как так – бросил? – не понял первый мужчина, а Павел догадался, что дернул за нужный рычаг.
— А вот так. Выгнал, велел проваливать. Так это не всё ещё, что он успел выкинуть. В 46 лет не работал ни дня, всё на шее у мамы, она его кормила, одевала, да побои прощала.
— Какие ещё побои? – и вовсе выпучил глаза коллектор.
— Ребята, ну, дело личное, — вздохнул Павлик. – Не стоит такие вещи через порог обсуждать.
— Тогда вообще непонятно. Валентина Ивановна, мать, что же ты урода такого не выдаёшь? Уж мы-то с ним пообщаемся, да научим всему…
— Да как же мне вам его выдать? – горький комок уже давно стоял в горле у женщины.
Ведь Павлик ни слова не соврал, слушал, когда она рассказывала. Валентина будто вновь пережила весь ужас последней недели.
– Сын он мой!.. Люблю я его!..
Коллекторы в безмолвии переглянулись. Долго на лестничной площадке слышались только лишь, рыдания бедной женщины, которая при живом сыне потеряла его.
— Так, ну, это перебор, я считаю… — наконец, выдохнул первый коллектор. – Мать, ты успокойся. Не тронем мы твоего сына. Долг выбивать не будем, говорю. Я сам его задолженность погашу, чтобы новых не послали. Но он мне будет должен, понимаешь?
Валентина даже перестала плакать. Откуда у жестоких коллекторов такая доброта?
— С чего такая забота? – первым спросил Павлик.
— Жалко мне твою тётушку названную, пацан, — шмыгнул носом мужчина. – Моя мать тоже натерпелась от меня в детстве, но я хотя бы опомнился. Ну, более или менее. Сейчас живёт во Флориде, радуется. Такой должна быть старость. Валентина Ивановна, ещё раз. Я погашу задолженность, но сын твой должен будет мне.
— Так он не проработал ни дня, как он такие деньги сможет отдать? – прошептала Валентина Ивановна.
— А не деньгами возьму, — мужчина достал телефон. – Есть у меня домик в Подмосковье. Ну, как домик. Земля. А на ней надо построить домик. Вот ему и занятие. И работать научится и урок получит. И это, не возьмётся за ум, так ты только свистни, номерок я черкану. Ну что, по рукам? А почему бы и нет?
Валентина Ивановна считала это лучшим исходом из всех возможных.
— По рукам! – ответила женщина.
— Ну вот и чудненько, — ухмыльнулся мужчина, а потом показал Валентине дисплей телефона.
– Вот, погляди-ка. Деньги ушли, всё чисто, твой сын погасил долг.
Валентина не верила своим глазам, действительно имя её сына светилось зелёным, а чуть ниже значилось «оплачено». Павлик на всякий случай тоже сунулся в телефон, хоть и понимал в этом ровно столько же, сколько и сама Валентина Ивановна. Роман выдержал две недели в деревне. Потом ему пришлось вернуться. Голодный, похудевший, злой…
Он потратил последние деньги на дорогу до Москвы. Телефон он, конечно, не захватил, так что некуда было звонить. Узнала о его появлении в городе, Валентина, по звонку от его друга. Когда она рассказала, что квартиры отвоеваны, а долг уплачен, то и двух часов не прошло, как Роман трезвонил в дверь.
— Ты какого черта сразу не сказала?! – тут же налетел сын на мать. – Я две недели жил в этой чёртовой глуши, жрал подножный корм! Тебе плевать на собственного сына, старая ты ведьма! Неси давай жратвы какой-нибудь, если огрести не хочешь!
— Эй, сынок, огрести тут можешь сейчас только ты, — из кухни вышел Семен, тот самый коллектор, который уплатил долг и который знал о Романе, когда тот был только ещё у вокзала.
— Вот сука… — ахнул Роман и плюхнулся на пятую точку. – Притащила…
— Твоя мама – героическая женщина, — Семен показательно хрустнул пальцами. – Не понимаю, в кого ты такая гнида. В общем, слушай сюда. Если б я не обещал Валентине Ивановне, то ты бы уже считал зубы на полу, но я слово своё держу. Короче, уплатил за тебя я, мне ты и должен. Значит, берёшь шмотки быстро, отмываешь свою рожу и бегом по координатам. Участок земли там и стройматериалы. Разберёшься, как это делать. Жить будешь в сарайчике для рабочих. Там прораб есть, он научит, что да как. И смотри, если я узнаю, что ты не работаешь или не стараешься, или вообще сбежал… Я тебя найду, и мало не покажется. Усёк?!
— Усёк, усёк!.. – поднял руки Роман.
— Марш! – рявкнул Семён, и Рому как ветром сдуло.
— Сёма, может, не надо было так жестко, — Валентина прижимала руки к груди.
Всё-таки ей было жаль сына.
— Ничего, не сахарный, — хмыкнул мужчина.
— Это в других случаях говорится, — усмехнулась женщина.
— Ну, извиняйте, — добродушно развёл руками коллектор…
Через год на стройке Роман вернулся домой к матери. Всё это время прораб выдавал ему телефон, раз в неделю, для звонка маме. Валентина Ивановна, конечно, ужасно тосковала по сыну. Но Семён заверял, что тот получил по заслугам. И верно, Роман преобразился на своем наказании. Обучился навыкам строителя, поэтому смог устроиться на работу, съехал от мамы. По привычке он навещает её раз в неделю, но теперь говорит о том, как сильно скучает и как сожалеет, о своих прошлых поступках.
0 Комментарий