Бандит

Семён Ильич давно собирался на кладбище к сыну, только вот здоровье никак не позволяло, и краска давно куплена была, и весь инструмент собран…

Сегодня проснулся и понял, что чувствует себя вполне сносно. Позавтракал и стал собираться. Ещё два месяца назад заметил, что оградка у сына покосилась, калитка как-то криво висит. Ну и неудивительно, уж почти десять лет как сыночка своего схоронил…

На самом деле Иван не был его родным сыном. Они с женой отжили 20 лет, а ребёночка бог так и не дал. Долго думали, взвешивали всё за и против, и наконец решились взять маленького в детском доме.

Ваню они увидели сразу. Худенький мальчик лет пяти с такой тоской смотрел на них, что у Семёна Ильича сердце чуть не остановилось. Если остальные детки, как пчелиный рой вились вокруг них, то этот просто сидел на одном месте. Он сразу спросил у директора:

— А вон тот мальчик, почему он не со всеми.

— Ой, Ваня у нас особенной. Его мать привела сюда сама полгода назад. Сцена была настолько страшной, он так плакал, что у нас сердца разрывались и с тех пор, как мы не стараемся он не идёт на контакт, живёт в себе… Маленькое сердечко никак не может простить и понять такого предательства…

Они с женой не сговариваясь решили, что должны просто, обязаны заставить поверить мальчика в то, что в жизни не всё чёрное.

Пока оформляли документы, брали его Ивана гулять. Он всё принимал, всё делал, что ему предлагали. Мороженое, значит мороженое. Карусели, значит карусели. Только глаза его оставались такими же безжизненными. Им потребовался целый год, чтобы Ваня начал смотреть на них без страха. И только через год он как-то вечером подошёл к Семёну Ильичу и спросил:

— Вы меня правда никогда не бросите?

— Никогда, я тебе обещаю.

Маленький Ваня прижался к нему и зарыдал. С того момента они вообще забыли, что Валюша не родной. Мальчик радовал во всём. Учился отлично. После школы поступил в военное училище. Учитывая, что жили они в небольшом посёлке, мало кто после школы шёл дальше. Потому родители страшно гордились им. На каникулы, а потом и в отпуск Ваня приезжал не отдохнуть, а помочь им. В посёлке все завидовали,а они пылинки с сына сдували.

После училища он остался служить. Отец с матерью переживали, особенно когда Ванюша со связи пропадал. Знали, что где-то он там, где очень опасно.

А потом списали его по здоровью и сломался Ваня, загрустил. Два года всего дома и побыл, заболел. Врачи только руками разводили, очень поздно обнаружилась болезнь. Мать недолго сын оплакивала, вскоре вслед за ним ушла, а вот Семён Ильич всё небо коптил.

Он вышел во двор, к нему под ноги сразу кинулся Бандит. Пёс уже в годах, если перевести на человеческий возраст, то наверное он такой же старый, как и сам Семён.

— Ну чего ты, чего? Сейчас пойдём, к Ванечка пойдём, да Машеньке.

Пёс как будто понимал, что говорит ему хозяин и весело вилял хвостом. Они закрыли калитку и направились по просёлочной дорожки. Кладбище находилась за деревней на другом конце. Нужно было пройти весь посёлок, а потом ещё с километр и тогда попадешь на могилки. День хороший был, не жаркий.

— Доброго дня Семён Ильич! Куда это вы с Бандитом?

— Здравствуйте Марфа Алексеевна, — он приподнял сумку. — Вот к сыну и жене иду. Нужно оградку подправить, покрасить.

— Ох, что же ты так, сам-то больной весь. Не уж то попросить некого.

— Да кого же я попрошу? Внуков бог не дал, а чужого кого? Ты же сама знаешь, денег возьмёт, а потом переделывать придётся.

— Твоя правда… Время сейчас такое…

Они с Бандитом продолжили свой путь.

Уже когда подходил к кладбищу встретил мужика какого-то, не местный, точно. Мимо прошёл, глаза отвёл. Семён очень удивился, он не их деревни, так не принято, все друг с другом здороваются, доброго здоровья желают, даже если человек совсем незнакомый.

На могилках был беспорядок. Семён Ильич совсем забыл, что неделю назад ветер очень сильный был и веток наломал, вокруг всё разрыто.

— Ох, ну и работы нам с тобой Бандит.

Собака как-то настороженно рыкнула.

— Чё ты ругаешься? Мужик тебе не понравился? И мне не понравился, но это уж не наше дело.

Как только Семён Ильичь собрал ветки, Бандит бросился копать прямо у ограды. Пёс рыл так, что земля летела в разные стороны.

— Что ты вытворяешь то Бандит? Что с тобой?

Но собака не обращала на него никакого внимания, пёс продолжал упорно рыть, при этом лаять и визжать одновременно. Наконец перестал и разразился громким лаем.

— Да что там у тебя? — Семён Ильич подошел к яме и остолбенел.

В той ямке, которую раскопал Бандит виднелся угол коробки. Причём попала на сюда совсем недавно, потому что картон даже не промок от сырой земли. Скорее всего именно тот незнакомый мужик и спрятал что-то на кладбище.

— Дай-ка бандит, — он разгрёб землю вокруг коробки, которая казалась совсем немаленькой.

Семён Ильич с трудом достал её.

— Да что тут такое то?

И в тот момент в коробке что-то зашевелилось.

— Ох ты ж, что же такое господи? — он рванул картон.

Бандит взволнованно бегал вокруг.

— Тише-тише…

В коробке лежали тряпки. Семён осторожно отодвинул их и вскрикнул. Там был младенец, причём совсем маленький. Шевелился, открывал ротик, хватал воздух. Пищать видимо сил у него не было. Сколько он провёл времени под землёй? Полчаса не больше. Видимо воздух, который остался в коробке младенцу хватило, чтобы не задохнуться.

— Ох ты ж господи, — Семён Ильич подхватил малыша на руки и кинулся к выходу с кладбища.

Бандит бежал впереди оглашая все окрестности лаем, уже много-много лет он так не бегал. Сердце выскакивало из груди, дыхание обжигало горло, но он не останавливался, он бежал к Анне Григорьевне. Она когда-то была фельдшером у них в посёлке, медпункт давно был закрыт, но сельчане по привычке со всеми бедами шли к ней.

Анна Григорьевна была в огороде. Она издалека заметила Семёна Ильича. Понятно, что старик бегом бежит не просто так. Женщина вымыла руки в бочке с дождевой водой и вышла к нему навстречу за калитку.

— Ильич, что случилось-то?

Говорить он не мог, просто протянул ей младенца и прохрипел:

— Нашёл закопанного в коробке.

В этот момент младенец пискнул и Анна Григорьевна, как будто проснулась, схватила и побежала в дом кликнув на бегу Семёну:

— За мной!

Анна Григорьевна быстрыми движениями разворачивала ребёнка, её муж куда-то звонил, а она одновременно задавала вопросы Семёну Ильичу.

Через полчаса Семён и Бандит сидели у калитки Анны Григорьевны, рядом стояла скорая помощь и полицейская машина, вокруг толпился народ.

Семёну же кто-то накопал сердечных капель. Перед Бандитом поставили миску с водой. Он чувствовал, как его отпускало. Слышал, что это девочка и что ещё минут 15 бы…

Как он во время, как всё сложилось…

Через день у его дома остановилась машин, Семён Ильич и не видел никогда таких красивых. Он хотел было встать с дивана, но ноги за эти два дня, после того забега совсем не двигались.

— Хозяин! Можно?

— Входите. Кто там?

В комнату вошёл мужчина.

— Здравствуйте. Вы же Семён Ильич?

— Я, точно, а вы?

— Меня зовут Игнат. Я получается дедушка той малышки, которую вы спасли.

— О как.

Мужчина выглянул за дверь и что-то сказал. В комнату тут же ввалился здоровый парень. Он втащил огромную коробку, поставил её на стол. Мужчина повернулся.

— Это гостинцы вам, — потом положил на стол пачку денег, — а это так, на нужды.

Видя, что Семён что-то хочет сказать, поднял руку.

— Я понимаю, благодарить таким образом даже не красиво, но я не знаю, как ещё… как вообще благодарят за такое. Не отказывайтесь, я от чистого сердца.

Семён Ильич видел, что мужчина говорит правду, он присел.

— Понимаете, моя дочь, она вышла замуж вопреки моей воле. Я сразу понял, что тому, её избраннику нужны только наши деньги, но она не верила мне. Потом она забеременела и я немного успокоился, как оказалось зря. Она умерла при родах. Я не знал об этом. А вот девочка выжила и мой так называемый зять решил избавиться от малышки, потому что деньги дочери переходили к ней. Я не знал почти ничего… Она очень обижена была на меня и совсем не общалась. Я даже не знал, что её отвезли в какую-то левую больницу. Думаю, что специально, но всё это выяснит следствие. Моего зятя уже задержали, а эта девочка единственная ниточка, которая связывает меня с моей доченькой. Я виноват, должен был настоять, запретить, но боялся сделать ещё хуже…

Семён Ильич прекрасно понимал его и понимал, как тяжело потерять своего ребёнка. Он физически чувствовал боль этого человека.

— Как девочка?

Мужчина улыбнулся:

— Всё хорошо. Вы очень вовремя. Как будто ангел её охранял. Спасибо вам!

Они ещё посидели, поговорили. Семён ещё раз рассказал, как всё произошло.

— А вы значит к сыну?

— Да, и жена моя там. Оградка покосилась, хотел поправить…

Семён смог нормально ходить только через две недели. Ноги перестали ломить при каждом шаге, да и в груди как будто спокойнее стало.

В коробке с гостинцами столько всего было, а когда он увидел сколько денег оставленный дедушкой спасённой малышки, то чуть не заплакал.

— Тут хватит и на новую оградку, и на памятник.

Выбрав погожий денёк Семён Ильич взял рулетку и вышел из дома.

— Ну что бандит, составишь мне компанию?

Собака завиляла хвостом и радостно гавкнула. Они вышли за калитку, почти сразу навстречу попалась Марфа Алексеевна.

— Ты куда Семён?

— Да на кладбище. Вот дед той девочки приезжал, денег оставил. Пойду замеры сделаю, да новую оградку закажу, это вся уже кривая.

Марфа улыбнулась как-то странно:

— Ну иди, сходи конечно.

Старик ушёл, а пожилая женщина смотрела ему вслед. Потом не удержавшась, перекрестила спину старика, она ведь знала то, чего не знал он, только вчера на кладбище ходила.

Семён Ильич шёл, осматривался вокруг.

— Лишь бы сегодня ничего не случилось. Ну что бандит, сегодня мы с тобой обойдёмся без приключений?

Пёс с готовностью гавкнул.

— Обойдёмся наверное. Что-то я не пойму, мы что заблудились с тобой?

Семён остановился. Он ничего не понимал. На том месте, где должны были быть могилы его родных красовался настоящий мемориальный комплекс. Высокая, красивая оградка из толстых, чёрных цепей. Белый щебень, плитка и очень красивые, чёрные памятники.

Семён подошёл ближе. С черноц глыбы на него смотрел его сын. Он был так хорошо изображён, что казался живым.

— Ванечка… — он повернулся ко второму памятнику. — Маша…

Даже думать не нужно было, кто всё это сделал, конечно же Игнат. Старик просто поклонился в никуда.

— Спасибо тебе добрый человек, вот за это большое спасибо. Благодарность твоя — это самое лучшее.

Он присел на лавочку.

— Здравствуйте мои родные, здравствуйте. Вот теперь я доволен, всё именно так, как я мечтал. Я же чего к вам не шёл, потому что не доделано у меня тут всё было, а теперь то что, теперь-то всё в порядке. Всё правильно…

Тревогу забила Марфа Алексеевна, к вечеру к ней прибежал бандит.

— Ох, ты ж чего один? Ты же без хозяина не ходишь никуда, а я что-то не видела, чтобы хозяин твой с кладбище шёл.

Марфа припустила по улице к дому Семёна, как она и думала дом был на замке. Она быстро подняла на ноги соседей и они все быстрым шагом направились кладбищу.

— Вот не сидится ему дома больного насквозь.

— Ну как ему сидеть, если все его там лежат.

— Тоже верно.

Семён Ильич был там. Он сидел на лавочке, на губах застыла довольная улыбка.

— Господи, дождался красоты и ушёл, — Марфа вытерла слёзы, — и улыбается, как живой.

Похороны взял на себя игнат, а вот Бандит остался у Марфы, хоть и предлагал мужчина его забрать, говорил, что живёт в загородном доме, собаке будет хорошо. Марфа воспротивилась:

— Не нужно, спасибо. Пёс тоже всех потерял, а нас он хотя бы знает, так что пусть останется…

Бандит часто ходил на кладбище. С утра уйдёт к вечеру вернётся. Потом видимо совсем состарился, каждый раз с кладбище шёл к себе домой, а не к Марфе. Женщине приходилось ходить за ним.

Два года после хозяина прожил Бандит, а после умер там же у красивой оградки. Хоть и не принято было так, но похоронили его мужики рядом с оградой, ближе к Семёну. Пусть и на том свете вместе будут…