Карина приехала в столицу из маленького городка, и всё никак не могла привыкнуть к масштабам и немыслимой суете мегаполиса. Город кипел, как огромный живой организм, который отдельных мелких человечков даже не замечал – ведь их тут снуют миллионы! Один парень, знакомый Карины, назвал его «человейником».
С Кириллом она познакомилась в университете. Он был немного забавный в своих круглых очках, и очень серьёзный, будто не вчерашний школьник, а умудрённый опытом солидный мужчина. Он всё знал: просто ходячая энциклопедия. И тут же принялся опекать Карину, помогая ей ориентироваться в расписании, аудиториях, и даже в супермаркетах по городу – как не нарваться на просрочку, и где хорошие скидки.
Карина до приезда в университет жила с родителями, воспитывалась в скромности, привыкла к труду. Её никогда не баловали, потому что, имея собственное хозяйство и два гектара огорода, не забалуешь. Ну, разве что вволю поспать бы хоть изредка…
А это была Каринина извечная проблема. Она читала запоем, всё, что в руки попадёт. Особенно любила старые подшивки журналов – «Наука и религия», «Вокруг света», «Работница»… А еще – «Семья и школа», мамины. Та всю жизнь проработала в школе учителем английского языка. Карина читала полночи, а утром так не хотелось разлеплять глаза, когда самый сладкий сон! Но нельзя разлёживаться, когда вся живность с утра просит есть, зовёт о ней позаботиться! И Карина плелась нога за ногу кормить пятачков, курей с индюками, отводить корову на выпас, и коз тоже…
Ей казалось, что она пошевеливается энергично, и даже торопится, а мама почему-то покрикивала:
– Каринка, опять спишь на ходу, еле ползаешь? Телёнка напоила?!
– Да иду… Ма, а когда я поступлю и в город уеду, кто же всё это будет делать? – канючила Карина, которой от силы часа три удалось поспать.
– Ну, поступишь, тогда и решать будем. Ты, главное, выучись! Для тебя же всё это! – мама повела рукой, словно охватывая все вокруг во дворе. – Нам с отцом-то много ли надо?
И вот наступило то время, когда Карина поступила учиться, уехала из родного дома. И даже повезло ей быстро друга найти. Кирилл так прикипел к Карине, что даже стал строить планы на дальнейшую их жизнь. Обычно, девочки мечтают о будущем с мальчиком. А тут вышло наоборот – замечтался Кирилл. И больно стукнулся лбом о реальность.
Карина стала встречаться с парнем. Стоило Кириллу отлучиться на родину: брат его женился, и он ездил на свадьбу. Кирилл так упрашивал Карину поехать с ним… Но она отказалась.
– В качестве кого, Кир? Все подумают, что я твоя девушка. А это не так. А как просто случайная прохожая – как-то некрасиво. У нас не принято кататься девушке с парнем наедине, это неприлично…
– Не хочешь ехать как моя девушка – поезжай как мой друг.
– Нет, Кир. Хоть так, хоть эдак – всне одно и то же. Приеду как друг, а выглядеть буду как безответственная девица.
В общем, Кирилл всё-таки поехал один.
А Карина сходила в субботу с девчонками в кино, откуда после сеанса их провожали ребята из другого университета. Забавно, но все девочки стали встречаться с этими парнями. Вскоре одна из них выскочила замуж, буквально через пару месяцев. А потом и вторая. А потом и Карина собрала свои вещи, и перебралась из университетского общежития к Роману, в его съёмную квартиру. Позабыв о том, что так не принято, и неприлично, и безответственно. Он настаивал, что замшелые привычки пора забросить, сейчас не каменный век. Карина поколебалась, и забросила. Маме с папой пока не призналась. Решила, что позже все расскажет. Это была любовь с первого взгляда. По крайней мере, Карина была в этом уверена. Все мысли Карины были только о Роме. Он такой взрослый, самостоятельный!
А на Кирилла на занятиях страшно было смотреть – он почернел лицом. Глаза красные, валились – наверное, не спал ночами, или даже плакал…
Он не отказывал Карине помочь с решением задачек, которые ей трудно давались, но потом девушка сама стала реже к нему обращаться. Дошло ей, наконец, что ему видеть её тяжело. Тем более после их с Кириллом занятий Карина сбегала вприпрыжку по ступенькам в объятия Романа, который каждый день дожидался во дворе. Карина старательно вила уютное гнёздышко, чтобы Рома крепче любил их маленькую семью, которую они совсем скоро построят официально.
Каринины бывшие соседки по общежитию уже катали коляски по аллеям, а Рома предложение ей делать не спешил. Карина устала обманывать родителей, рассказывая им, что как прежде живёт с девочками в общежитии и старательно зубрит написанное в конспектах. А сама отдраивала до блеска их уютную квартирку и представляла, что это их с Ромой собственное жилище…
А потом Карина стала быстро уставать, начала жаловаться на головную боль и частые обострения гастрита.
– Я могу питаться одними хот-догами и чипсами, и мне хоть бы что! – восклицал Рома. – Что же ты такая у меня хлипкая? Чуть что не то съешь, тут же с желудком маешься… Ты же сама всё готовишь! Всё свежее.
– Не знаю, Ром. Наверное, в столовой винегрет был не очень свежий…
Карина шла после занятий с пакетом продуктов из супермаркета, нога за ногу, еле плетясь. Как в те времена, когда она читала до самого рассвета, а потом никак не могла разлепить глаза утром.
По аллее прогуливала своего карапуза её сокурсница, одна из троицы, что в один вечер познакомились со своими женихами. Остановились поболтать. Молодая мамочка похвалилась, что у них уже по четыре зуба сверху и снизу прорезались.
– А ты мне что-то не нравишься, подруга. Зелёная, как ящерица.
– Да, съела наверное что-то не то… Пожалуй, винегрет был в столовой не очень свежий.
– Угу. Винегрет. Наподобие этого. – та хмыкнула, указав на ребёнка.
– Ты думаешь?! – округлила глаза Карина.
– Да что тут думать. Вон, видишь, вывеска «Аптека». Покупаешь тест. А дальше разберёшься. Твой-то Ромочка – что, всё растянул в долгоиграющий роман? Обязательств никаких брать не хочет?
– Он старается карьеру строить. Сказал, вот на ноги прочно поднимется, да я получу диплом, тогда уж и семью можно строить…
– В смысле? А три года вместе живёте – это вам что, не семья ещё? Она уже построена. Осталось штампиком закрепить, и готово.
Карина зашла в аптеку, и краснея попросила тест. Дома долго пыталась отважиться им воспользоваться – страшно было. Ведь это меняет всю её жизнь! И Ромину. И её родителей. Да и Роминых родителей тоже. Сколько народу сразу переводят в иной статус эти две полосочки, которые появятся сейчас на тесте. Или может, не появятся? Полосочки нагло заявили о себе. Винегрет тут ни причем! Вечером Карина показала Роме тест.
– Ром, это оказывается не винегрет. Дело, как выясняется, в другом. – улыбнулась Карина.
– Ну, малыш, ты же не ребёнок – знаешь, что предпринять!
– Как это – предпринять? Ты о чём?! Я не планирую убивать нашего ребёночка.
– А я не планирую становиться отцом. По крайней мере, не в ближайшую пятилетку! Зачем мне все это – пеленки, распашонки, бутылочки с сосками…
Рома даже передёрнулся, ясно представив все надвигающееся семейное будущее.
– В общем, я денег тебе дам, ну, на… процедуру. Между прочим, ты могла бы быть поаккуратнее, и не допускать такого.
– Если ты помнишь, то мы оба допустили. Не я одна. – обиженно проговорила Карина.
– Малыш, ну не дуйся. Пойми, мне это ну совсем не вовремя! Да и тебе, между прочим, тоже. У нас такое активное будущее впереди, карьера, путешествия, а ты хочешь все одним махом перечеркнуть и зарыться в пелёнках и подгузниках…
А потом Карина пришла с занятий и увидела, что Роминых вещей в квартире нет. Он собрался и съехал. Прислал ей эсэмэску, что ему предложили хорошую работу и нельзя упускать такой шанс… Для его карьеры это не ступенька, а целый трамплин – он сам так не раз повторял. Вот и получил он свой трамплин… И с него сиганул куда подальше от неё…
А что делать Карине? Она узнала, что квартира оплачена ещё три недели, а дальше придётся возвращаться в общежитие. Оплачивать её она сама не сможет – заработать достаточную сумму ей негде. Просить у родителей дополнительную денежную помощь – не вариант. Несколько месяцев она сможет жить в общежитии – но потом придётся оформить академку и комнату освободить. А потом куда ей деваться? Маме с папой подарочек в подоле привезти? Опозорить их перед всеми соседями? А маме – так и перед всей школой…
Одна из девочек посоветовала Карине обратиться к одной бабуле, которая брала к себе студенток очень недорого. Сущие копейки. Потому что у неё условия… мягко скажем, не ахти – не каждый справится.
Старенький домишко в частном секторе, удобства во дворе, вода в колонке, отопление – дровами… Карину печным отоплением и удобствами во дворе не испугаешь, в их посёлке половина семей так живёт. Бабушка Маша Карине понравилась – сухонькая, маленькая, как птичка. Голосок тихий, взгляд ласковый. Она действительно брала за комнатку сущие копейки – как за койку в университетском общежитии. Ну, и баллон газа заправить пару раз в месяц – пополам на двоих, да помочь по хозяйству. В смысле, там уборка в доме, готовка… Это Карина даже за работу не считала – и так делала всегда играючи. Карина решила перенести вещи сразу – а то мало ли, условия-то хоть не ахти, а вдруг займут?
И вдруг Карина заболела. Сезонная вспышка гриппа пролетела по университету, очень многие студенты переболели. Даже бабушка Маша заразилась, но ничем не упрекнула свою постоялицу: всякое может случиться. Да и Карина ли ей вируса принесла, или может, кто на нее в магазине начихал и накашлял? А вот Карина заболела тяжело, с высокой температурой, и даже с обмороками. Бабушка Маша не на шутку перепугалась, увидев девушку бездыханной на полу. Крик подняла, соседей созвала. Вызвали скорую. Слава Богу, девушка оказалась жива, только без сознания. Карина почти месяц провела на больничной койке, сотрясаясь от кашля, и пылая от высокой температуры, которая упорно не сбивалась.
Когда Карина выписалась из стационара, она потеряла пять килограммов веса, став похожей на полупрозрачный призрак, и потеряла их с Ромой малыша. После выписки Карина ещё две недели лежала в депрессии на своей узкой скрипучей койке, уткнувшись носом в выцветший коврик с оленями. Бабушка Маша пыталась уговорить ее поесть, плакала над ней, грозилась написать родителям, вызвать их к умирающей дочери…
А потом появился Кирилл. Он стал прибегать каждый день. Кормил Карину куриным бульоном с сухариками, начиная с трёх ложек, потому что и тех Карина не могла осилить. А потом дело потихоньку пошло на лад. Она стала подниматься, даже стала варить суп для себя и бабушки Маши. Ну, и для Кирилла конечно – он же прибегал после занятий к ней, а ей было неудобно отправлять парня голодным. Старушка плакала от радости и крестилась:
– Слава Богу, ожила, голубушка! Такое перенесла, врагу не пожелаешь… Если бы не Кирюша…
Кирилл только скрипнул зубами – ох, попадись мне только тот враг! Он бы ему пожелал! Кирилл приложил много усилий, чтобы Карина не оформляла академку, а подтянула все хвосты и перешла на следующий курс. Пахал за двоих.
– Давай поднажмём, ладно? Чем дольше учёба, тем дальше диплом. А нам растягивать удовольствие незачем, правда?
А потом заболел Каринин папа. Он таял на глазах, и маме пришлось распродать хозяйство, чтобы оплатить его лечение в клинике. Одна операция, другая. Курс химиотерапии, потом – снова. Врачи обнадёживали убитых горем родных и самого измученного больного, обещали, что следующая операция непременно поможет победить коварную болезнь…
Вот новое лекарство экспериментальное по отзывам очень эффективно…
Главное устранить метастазы…
Нельзя отказываться от шанса, если он есть, хоть мизерный.
Посоветовавшись с Кариной, мама продала их дом. Карина конечно же поддержала маму в этом решении – следовало спасать отца любой ценой. Если бы было у них время, за дом бы выручили сумму повыгоднее, конечно. А так продали почти за бесценок второпях, лишь бы поскорее насобирать на следующую операцию. Папа, который стал похож на скелет, просил их слабым голосом, чтобы его уже отпустили. У него не осталось никаких сил, ни бороться, ни жить. Он не хотел, чтобы его ещё резали. Карина прижимала к груди крепкую когда-то папину руку, сейчас превратившуюся в полупрозрачную птичью лапку, и поливала ее слезами:
– Папочка, не сдавайся! Ты выздоровеешь, обязательно! Мы тебя вытащим!
Врачи обнадёживали, как и раньше, но не забывали напоминать о чуде. Чудо им очень бы пригодилось. В день операции Карина с мамой полдня провели в больничной часовёнке, молились о чуде. Наконец им сообщили, что операция прошла успешно, больной спит после наркоза. Мама с Кариной обнялись и плакали в больничном коридоре, надеясь, что страшное уже миновало.
Бабушка Маша конечно же приютила у себя маму Карины, а о деньгах вопрос даже не поднимала:
– Да Бог с вами, горемычные мои, разве же я о деньгах? Все под Богом ходим. Только бы ему помогло, папе вашему, а уж там как-нибудь сочтёмся. А нет – так и ладно. Вы мне уже как семья, у меня же нет никого на свете…
А потом папа умер, не прожив с последней операции и месяца. Похоронами занимался Кирилл.
Прошло пять лет. Роман приехал снова в столицу. Ностальгия томила всё это время. Прошлое его было таким душевным, наполненными теплыми воспоминаниями, любовью…
А последние пять лет для него превратились в суету и беготню. Да, он строил успешный бизнес, зарабатывал, но внутри словно окаменел. Вокруг него мелькали какие-то лица, он заключал сделки, отдыхал в ночных клубах, но всё это была… как карусель какая-то. Словно передача по телевизору, не про него, а про чужих людей. И вдруг он увидел девушку в маршрутке – та везла на коленях прелестную девочку в шапочке с помпоном.
«Как похожа на Карину», подумал Рома.
И девочка эта – по возрасту как раз подходит…
Если бы у Карины родился тогда ребёнок, это вполне могла быть его дочка. Его жена и его дочка. Да это же она, Карина!!! Боже мой, вот так встреча! Роман уставился на девушку расшившимися глазами, удивлённый неожиданной встречей. Чуть не вскрикнул на весь салон. Но та по-прежнему его не замечала, увлеченно воркуя с девочкой и показывая пальчиком в окно. На него накатило снова, аж сердце кувыркнулось – он вспомнил, как они были счастливы тогда, когда были вместе. Карина ведь любила его тогда! Лучше Карины за эти пять лет он никого не встречал. Столько раз раскаивался в своей ошибке… Сколько раз хотел вернуться назад за пять лет… И оказалось, что прошлое его не отпустило. Рома подумал, что это его дочка. Его и Карины. Она же говорила тогда, что беременна, а он её бросил.
Уехал из города, сообщил Карине эсэмэской: «Прости, малыш, уезжаю, предложили фантастически хорошую работу. Пока. Целую. Не скучай».
Набор пустых бездушных слов. А она как это перенесла? Каково девушке без помощи и поддержки, с ребёнком на руках, остаться одной в большом городе! Выходит, Карина тогда родила, и растит дочку одна. А девочка так похожа на нее! Куколка. Он пробрался по салону и сел рядом:
– Здравствуй, Карина!
– Рома?! Здравствуй! Не ожидала тебя встретить. – изумлённо разглядывала его Карина.
– Ты же уехал.
– Да. Я только недавно вернулся. Ты как? Я вижу, ты тогда не избавилась от… моего ребёнка, родила? Молодчина. Какую чудесную девочку вырастила.
Карина растерялась:
– Нет, Рома, это не твой ребёнок!
– Да, я понимаю. Ты меня не простила. Такое трудно простить, – не унимался Роман.
Он продолжал что-то говорить, только бы не молчать. Ему казалось, что если он умолкнет, то исчезнет та тонкая ниточка, соединяющая его с прошлым, и пути назад не будет…
Карина не перебивала, но по-прежнему качала головой, отрицая его слова.
– Наша остановка! Всего доброго, Рома! – Карина покрепче прижав к себе девчушку, выбралась из салона.
– Подожди! – встрепенулся Роман. – Мы что, вот так расстанемся?
– Мы уже просто так расстались, Рома. Давно. Ещё пять лет тому назад.
Карина с малышкой ушли с остановки, а Рома поехал дальше. У него была назначена встреча…
Несколько дней Рома был занят делами, но ни днём, ни ночью не мог выпустить из мыслей Карину. И дочку – трудно все-таки привыкнуть, что у него есть дочь! Даже во сне их видел. И первая мысль после пробуждения – о его девчонках.
Рома стал приезжать в тот парк, где гуляли Карина с маленькой Аришкой, и гулял с ними. Привозил батон, и они вместе кормили голубей. А потом шли на мостик и оттуда кормили уток, бросая им кусочки батона в воду. Он привязался к девчонкам. Мечтал, что Карина перестанет обижаться, и они съедутся, и будут втроём часто гулять в парке, вечерами смотреть мультики. Он непременно купит домашний кинотеатр. И ещё – купит загородный дом, благо, денег для этого скопил достаточно. И чтобы там был настоящий камин. И чтобы они могли возиться во дворе в снегу зимой, кидаться снежками, а летом на зелёной траве на клетчатом покрывале устраивать пикники. И жарить куриные крылышки. Это так живо представлялось ему, словно он видел это все наяву. Но потом оказалось, что это мечты.
Однажды к парку подъехал чёрный «Лексус» с тонированными окнами, оттуда вышел мужчина в черном пальто и направился к Карине и Аришке. Карине кивнул, на Рому вообще не обратил внимания, словно он был пустое место. Аришке скомандовал:
– Иди в машину, дочь, там мама ждёт.
Карине скупо улыбнулся, одним уголком губ:
– Сегодня Ваши услуги больше не нужны, Карина. Спасибо большое! Вас подвезти?
– Хорошо, Валентин Михайлович. Не надо подвозить. До завтра!
Аришка огорченно вздохнула – они так хорошо гуляли… Но помахала Карине и Роме, и послушно поплелась к машине. Мужчина взял ее за руку крепче, чтобы шла быстрее. Они уехали – куда-то торопились. Рома растерянно озирался. Карина отдала девочку без возражений. Так что, это и правда, чужой ребёнок?!
– Рома, я тебе столько раз говорила – не раз, не два. Но ты слышишь только то, что считаешь нужным слышать. Да, это чужая девочка. Я всего лишь няня. Я ей не мама.
Рома был растерян. Он так глубоко погрузился в мечты, что шлепнуться из волшебных грез в реальную жизнь было даже больно. Он нафантазировал лишнего, и нет его дочки Аришки, которую он себе намечтал, со светлыми косичками, и звонким смехом! Рома надеялся, что Карина выйдет за него, ведь он все осознал и изменился. Но Карина сказала ему, что это невозможно. Всё выгорело дотла, ещё тогда когда он ее бросил. На пепелище нет ничего живого, одна только боль. Нет смысла что-то пытаться вернуть, потому что возвращать нечего.
– Ром, ты должен понять. Назад пути нет. Я думаю, ты обязательно будешь счастлив. И я тоже, надеюсь, буду. Когда-нибудь. Но не с тобой.
– А я хочу с тобой! – упрямо повторил Роман. Карина отрицательно покачала головой, и посмотрев на часы, сказала:
– Ну, мне пора! Пока!
– Пока… – прошептал Рома в ответ.
Хотя она всё равно уже его не услышала…
Карина встретилась с Романом ещё несколько раз. Как бы она ни убеждала себя, что все сгорело, оставив только пепел, но оказалось, что рана в душе не зажила, и болит. Рома только и говорил о том, что хочет всё вернуть. Карина обдумывала, возможно ли это в принципе.
И с Кириллом она так ничего и не решила. Он её ждёт, и сказал, будет ждать, сколько понадобится. Он уехал на несколько месяцев в командировку, создавать новый филиал фирмы. Работы предстояло перелопатить непочатый край, начиная с поиска подходящего здания, заказа офисной мебели и подбора штата.
А Карине вдруг подвернулась работа няней в доме у генерального, совершенно случайно. Его дочка Ариша всех измотала уже, няни в их доме менялись со скоростью звука: с маленьким монстром никто не мог справиться. Поладила она только с Кариной. Шеф чуть не на колени падал перед ней, уговаривая пока отложить на неопределенное время работу в офисе, и заниматься ребёнком. Пока не назначил зарплату в два раза с четвертью по сравнению с её прежним окладом, и Карина сдалась. Так оно и тянулось у них – Кирилл уже год руководил филиалом в другом городе, а Карина работала няней с космическим окладом. Кирилл приезжал к ним в гости несколько раз. Бабушка Маша каждый раз обнимала его и плакала:
– Родненький же ты мой красавчик! Как же я боялась, что больше не успею тебя увидать перед смертью… Так и помру тут в этих хоромах без тебя…
Это старушка о том толковала, что Кирилл прислал бригаду, и строители починили ее старенький домик. И вокруг двора поставили крепкий забор, с воротами и калиткой. Мама с Кариной разбили диковинный сад на зависть соседям. Двор стало не узнать. Как-то мама сказала Карине:
– Какой же хороший парень Кирилл! Бездна терпения! Вот бы его мужем тебе – я была бы спокойна, что даже если я уйду, как папа, ты будешь всегда защищена. Уж он-то тебя в обиду не даст, и не бросит в беде, что бы ни случилось.
– А любовь? – просила Карина. – Вы ведь с папой друг друга так любили всю жизнь!
Мама даже руками всплеснула:
– А какой же большей тебе любви надо?! Он год за годом окружает тебя любовью – глаза-то свои раскрой! За папу я шла, потому что мне бабушка моя велела. Сказала мне так: он тебя любит, и заботится. Будешь, как у Христа за пазухой за ним. А там и сама его полюбишь – не меньше чем он. Так и получилось. И ты не глупи, девка! Хватит Кирилла мурыжить. Любви ей не хватает, ты подумай!
Карина удивилась – она и не думала так, как подсказала мама…
Было над чем подумать. И как она оставит одних маму с бабушкой Машей, если надумает сойтись с Ромой? Ну, если выберет мужчину, которого любит… любила… Кирилл так прочно обосновался на новой работе – выберет ли он вернуться? Ох, голова кругом…
А Кирилл как раз в это время подумал, что нужно что-то ему решать с филиалом – работа замечательная, но жизнь год за годом проходит вдали от родных людей… А Рома… Рома сказал, что не получается у него вернуться – его бизнес не отпускает. Дело стольких лет рухнет, если он не вмешается. Позвал Карину с собой, но та покачала головой. А он не был настойчив, уехал, торопясь спасать бизнес… А потом Рома снова приехал в столицу – и по делам, и из-за ностальгии. Его как магнитом тянуло в тот парк, где они с Аришкой и Кариной крошили для уток батон в холодную воду. Аришка уже совсем выросла небось, в школу ходит… Он решил специально не искать Карину – пусть будет, как будет. Всё равно она, скорее всего, уже уехала отсюда. Теперь пытаться вернуть прошлое ещё сложнее: он изменился, да и Карина тоже, вероятно… Может, даже располнела…
И вдруг через несколько дней Роман увидел в парке Карину. Значит, она так и живёт здесь.
Роман изменился – у него появился заметный животик, ранняя седина на висках, и залысины. А Карина всё такая же! Тоненькая, с тонкой талией, и распущенными по спине каштановыми волосами. И с коляской. Рядом с ней шел высокий мужчина в круглых очках. В коляске сидел розовощекий карапуз и что-то радостное гулил папе и маме. Они прошли мимо, и Карина даже не заметила Романа, увлечённая разговором со своим спутником. Они удалялись по аллее, неспешно, как в замедленной съёмке. Догонять её он не решился. Да и что ему сказать? Теперь она окончательно уходит из его жизни.
Роман ещё долго стоял и смотрел ей в спину. Чужая женщина, которая когда-то была его. Ему стало горько: прошлое его так и не отпустило, а в ее будущем ему нет места…
Одна ошибка в прошлом перечеркнула его будущее, и как-то надо с этим жить…
Где-то он сделал неправильный выбор…
Но где можно было все исправить, он так и не понял.
0 Комментарий