— Ты иди в спальню, раздевайся и ложись. Я сейчас к тебе приду, — сказал пасынок мачехе и подмигнул

Шумная сельская свадьба была в самом разгаре. Гости веселились, лихо отплясывали под зажигательные мелодии пьяненького гармониста. Невеста, 27-летняя пышнотелая красавица Надежда, хохотала, танцуя в кругу подружек. И Валерий, вот уже несколько часов как законный муж Надежды, не сводил глаз с ямочек на её щеках, любовался аппетитной фигурой, обтянутой белым шёлком, и улыбался своим мыслям.

— Горько! Горько! — кричали гости, сидя за накрытыми прямо во дворе столами.

Надежда поспешила к мужу и прильнула к нему мягкими губами. Все вокруг захлопали, стали громко считать, кто-то засвистел, послышались недвусмысленные сальные шуточки.

— Горько! Горько! — орали женщины и мужики.

Но на самом деле горько на этой свадьбе было только одному человеку: Саше, семилетнему сыну Валерия. Он сидел в сторонке, печально осматривая огромными серыми глазами разгулявшуюся свадьбу. И думал о том, что теперь всё будет по-другому…

Саше было всего три года, когда сердечный приступ унёс его мать, Веру. Тихую, скромную женщину, до безумия любившую своего мужа. Она прощала Валерию всё: загулы с друзьями, интрижки с молодыми односельчанками, грубость по отношению к ней.

Валерий не мог жить по-другому. Он с молодости был первым парнем на селе, красавцем, за которым бегали все девушки, мечтая заполучить его в свои сети. А он вдруг женился на Верке-хромоножке. Никто не мог понять причины его поступка, а он сам никому ничего не объяснял.

Только дед Веры, Пётр Иванович, знал, что внучка таким образом спасла непутёвого парня от тюрьмы. Как и все деревенские девчонки она была влюблена в Валерия. Вот только стеснялась своей хромоты. Когда-то, ещё в детстве, она попала в аварию вместе с родителями. Отец и мать погибли на месте, а Вера навсегда осталась хромой. Остроносая, сероглазая, она была похожа на маленького воробьишку и никому даже в голову не пришло, что именно её Валерий выберет в жёны. А он выбрал. И сделал это потому, что ему грозил реальный срок за драку в общественном месте. Однако наличие жены-инвалида, о которой он должен был заботиться, стало бы смягчающим обстоятельством. Тем более если бы она оказалась беременной.

Всё получилось так, как и хотел Валерий. Он расписался с Верой, и она очень быстро забеременела. Суд учёл все обстоятельства и Валерий отделался условным сроком. Сначала он даже был благодарен жене за своё спасение, показывал себя образцовым семьянином, и Вера плакала от счастья, радуясь, что её любовь оказалась такой же красивой, как и в мечтах.

Но очень скоро сказка закончилась. Валерию надоело играть роль хорошего мужа, опасности для себя он больше не чувствовал и вернулся к той жизни, которая ему нравилась всегда.

Вера мучилась, страдала, умоляла его измениться, одуматься, хотя бы ради ребёнка, но он только смеялся в ответ.

— Послушай, на что ты вообще рассчитывала, когда собиралась выходить за меня замуж? Что будешь держать меня на привязи? Извини, но я не из таких. И вообще, если хочешь, давай с тобой разведёмся.

— Подожди, как это разведёмся? А как же Саша? Он так любит тебя… И я…

— Ну а тогда прекрати меня воспитывать. Я же возвращаюсь домой что тебе ещё нужно? Займись лучше Сашкой…

В самом деле, всю свою любовь Вера отдавала сыну и никогда никому не жаловалась на мужа, даже деду.

— Что-то ты мне не нравишься последнее время Веруня, — говорил Пётр Иванович, навещая внучку и правнука. — Болеешь что ли?

— Нет, дедуля, всё нормально, — прятала грустные глаза Вера. — У нас всё хорошо.

Но однажды ночью услышав шаги мужа, вернувшегося с очередной гулянки, вышла к нему и обомлела. Валерий был не один. Он стоял, обнимая какую-то девушку.

— Что ты уставилась, иди постели нам! — с трудом выговаривая слова, произнёс он.

Валерий никогда раньше так себя не вёл. Он, если и гулял, то где-то на стороне. А теперь окончательно потерял совесть.

— Убирайтесь отсюда! — крикнула им Вера.

Спутница Валерия ойкнула и скрылась за дверью. Вера посмотрела ей вслед, потом перевела взгляд на мужа.

— И ты уходи, я больше никогда не хочу тебя видеть. Ты всё во мне растоптал. Душу мою вывернул. Я ненавижу тебя, слышишь?! Как раньше любила, так теперь ненавижу!

Валерий шагнул к ней, хотел что-то сказать, нагрубить, унизить ещё больше, но Вера вдруг, словно подкошенная, взмахнула руками и с тихим стоном повалилась на пол. Валерий бросился к жене, подхватил, приподнял голову, но она лежала в его руках как тряпичная кукла. Хмель Валерия как рукой сняло.

— Вера… Вера… — тряс он её за плечи, заглядывал в лицо.

Потом, словно спохватившись, отнёс на диван и бросился звонить в скорую. Врачи приехали слишком поздно…

Сердце несчастной женщины остановилось…

Валерий никому ничего не стал объяснять. Но словно только теперь вспомнил, что у него есть сын. Понимал он и горе Петра Ивановича, а потому не запрещал ему видеться с правнуком.

Но время шло и совесть Валерия совсем успокоилась. Где-то на стороне он продолжал встречаться с женщинами, коротких свиданий ему было вполне достаточно. И только когда в селе появилась разбитная красавица Надежда, Валерий потерял голову. Но сколько бы он ни ухаживал за ней, каждый раз получал от ворот поворот.

— Эээ, нет, милый мой! Я девушка серьёзная. А ты, как я слышала ветреный. Извини, но поматросил и бросил, это не про меня. Хочешь заполучить мою любовь, женись.

И вот Валерий женился. Он совсем забыл про семилетнего уже сына. Не вспоминал и Веру. Теперь все его мысли занимала хохотушка Надежда.

А Саше было не до смеха. Мальчик понимал, что теперь его жизнь изменится и совсем не в лучшую сторону.

Незадолго до свадьбы Надежда, оставшись с Сашей наедине, подошла к нему и погладила по голове.

— Я слышала, что ты спокойный и тихий ребёнок. Это очень хорошо. Потому что я не люблю, когда у меня под ногами кто-то путается.

Ласковый голос женщины вдруг изменился, стал злобным и свистящим. Саша в какой-то момент даже показалось, что это шипит змея. А Надежда крепко зажала в пальцах ухо мальчика и слегка закрутила его.

— А если ты не будешь слушаться, паршивец такой, небо тебе с овчинку покажется. Я тебе это обещаю. И не вздумай ни о чём рассказывать отцу. Всё равно он поверит мне, а не тебе.

Саше было очень больно, но он не заплакал, не стал умолять будущую мачеху пожалеть его. Он только крепче стиснул зубы, а когда она отпустила его ухо, также молча зажал его ладонью.

Мальчик давно понял, что Надежда невзлюбила его и никогда не полюбит. Оставалось только смириться с этим и как-то жить. Но как жить в семье, где ты никому не нужен?

Вокруг мальчика пела и плясала весёлая свадьба. Кружилась в белом платье Надежда, Валерий смотрел на неё и в его глазах вспыхивали какие-то огоньки. А Саша сидел, обхватив остренькие колени руками и боялся того, что всё это шумное веселье закончится и ему придётся остаться наедине с равнодушным отцом, и его злой женой.

Вдруг кто-то положил руку на плечо мальчика. Саша обернулся и увидел дедушку Петю. Тот с жалостью смотрел на правнука, сочувственно качая головой. Он всё понимал, всё видел, и знал, что с мачехой Саше будет совсем несладко.

— Ну что ж ты голову опустил, внучок, — сказал он немного помолчав. — Маму не вернёшь. А тебе надо жить…

— Как? — спросил Саша и в голосе мальчика прозвучала столько боли, что старик прикрыл глаза, пряча навернувшиеся слезы.

— Просто жить. Всё-таки у тебя будет семья. И я тоже. А у кого-то и этого нет. Знаешь сколько детей воспитываются в детских домах. Им ещё хуже. Ты уже взрослый мальчик и я с тобой буду разговаривать по-взрослому. Жизнь очень тяжёлая штука. Мало кому она даётся просто и легко. За своё место под солнцем нужно бороться. И запомни, всегда найдутся люди, которым хуже, чем тебе. У тебя из еды есть только хлеб, а у кого-то нет и хлеба. У тебя простенькая одежда, а кому-то совсем нечего надеть.

— Деда, а разве можно жить, если ты никому не нужен.

— Да ты с чего это взял?! — ахнул старик. — Как это ты никому не нужен? Ты мне нужен и отцу тоже. Однажды он обязательно это поймёт. А я так и вовсе тебя люблю больше жизни. Ты ведь один остался у меня. И если тебе будет плохо, ты всегда можешь прийти ко мне. Я буду только рад.

— А можно я сразу буду жить с тобой?

— Я разговаривал с твоим отцом. Он не хочет насовсем отпускать тебя. Я ведь старый, болею. И с уроками тебе не помощник, ты ведь в сентябре пойдёшь в школу. Одежду там постирать, погладить, заштопать… Всё это мне уже не под силу. Надежда хоть вредная, но всё-таки женщина. Пригляд за тобой другой будет. Но если вдруг что-нибудь пойдёт не так, приходи. Будем как-нибудь вместе справляться. И ещё, запомни, за зло нужно платить добром.

— Почему?

— Чтобы самому не превратиться в злого человека. А доброму и жить легче…

— Деда, ты очень хороший. Я бы так хотел жить с тобой…

Пётр Иванович вздохнул. Он не хотел говорить правнуку, что сердце всё чаще стало давать сбои и больше всего он боялся внезапной смертью напугать мальчика. Саша замолчал, тоже вздохнул, а потом улыбнулся деду грустной, но ласковой улыбкой, совсем как Вера:

— Ничего, дедуля, ты не переживай, всё будет хорошо…

Прошло несколько лет.

Тяжело они дались Саше. Мачеха часто обижала его, забывала кормить, заставляла выполнять по дому самую тяжёлую работу. И из-за каждой мелочи раздувала скандал, жалуясь на пасынка мужу. Через год после свадьбы Надежда родила девочек-близняшек и Саша, помимо всего прочего, стал для них нянькой. Как раз в это время не стало Петра Ивановича, и Саша потерял последнюю свою защиту. Теперь некому было прийти и вступиться за него и Надежда, почувствовав полную свободу, и вовсе не стала давать мальчику покоя. Тычки и щипки стали привычным делом и однажды Саша не выдержал, собрал свои вещи и ушёл в дом прадеда. Тем же вечером к нему пришёл отец.

— Это что за выкрутасы? А ну-ка быстро пошли домой.

— Нет, пап, я не пойду. А ты иди к своей семье, они тебя ждут.

— Ты тоже моя семья, — удивлённо приподнял бровь Валерий.

— Нет, это не так. Папа, мне уже 14 лет. Я взрослый, и сам могу о себе позаботиться. за все эти годы, что я прожил с тобой и тётей Надей, я убедился в том, что для вас абсолютно чужой. Меня никто не любит и не любил кроме мамы и деда Пети. Но их уже нет. А это значит, дальше я буду жить сам. Не бойся, с голоду не умру. И руки у меня откуда надо растут. Скоро я окончу школу и пойду учиться на массажиста. Дед оставил мне кое-какие сбережения, как раз хватит заплатить за учёбу.

— Ну что ж, наверное, ты и в самом деле вырос, — кивнул Валерий и ушёл, не добавив больше ни слова…

Всё получилось так, как запланировал Александр. Он уехал из села, отучился не только на массажиста, но и на фельдшера. Встретил хорошую девушку. А потом вдруг решил приехать в родную деревню, повидаться с отцом, рассказать ему, как живёт. Они не встречались много лет, как будто были совсем чужими друг другу. И только недавно отец сам позвонил ему, чтобы попросить прощения.

– Я хочу извиниться перед тобой за всё,– сказал Валерий сыну.

– Я скоро приеду, папа, и мы с тобой поговорим, – ответил Александр.

На следующий день он и в самом деле приехал, но отца дома не застал, а вот Надежда встретила его удивлённым взглядом. Несмотря на годы, она выглядела хорошо. Правда, ещё больше располнела.

— Ишь ты, — сказала она, с трудом узнав Александра, — а ты превратился в настоящего красавчика. Зачем приехал? За отца просить? Так вот, даже не думай. Я этого пропоицу и на порог не пущу.

— Подожди, а что отца нет?

— Шляется где-то. Совсем с катушек съехал. Каждый день пьяный, выгнала я его.

— А сёстры где?

— В городе живут. Учатся на швей.

— Значит ты одна дома? — усмехнулся Александр. — Ну-ну…

— Что ну-ну? Проходи, раз пришёл. Я сейчас чайник поставлю.

Вдруг Надежда охнула и сильно побледнела.

— Что? — спросил Александр.

— Болит, уже не первый день, — с трудом выдохнула она. — Не представляешь, как я мучаюсь… И пожаловаться некому…

— Ну почему же не представляю? Очень даже хорошо представляю. Помнишь, как ты издевалась надо мной? И я помню. Но теперь я вырос. А ты иди в спальню, и раздевайся. Я сейчас к тебе приду.

— Ты что, совсем с ума сошёл?- воскликнула Надежда и вдруг покраснела. — Что ты хочешь делать?

— Тебя осмотреть. Иди и ложись на кровать. А я помою руки. Ну что ты на меня так смотришь? Я же врач. И, надо сказать, очень даже неплохой. Кстати, с завтрашнего дня я приступаю к своим новым обязанностям.

— К каким обязанностям?

— Буду работать фельдшером в вашей амбулатории. Так что твоё здоровье, дорогая мачеха, теперь будет в моих руках. Да ты не бойся, ничего плохого я тебе не сделаю. Меня дед учил за зло платить добром. А теперь иди в спальню, у меня совсем мало времени, а мне ещё отца нужно найти.

Опустив голову, Надежда покорилась пасынку.

Александр внимательно осмотрел её и покачал головой.

— Сейчас я вызову скорую помощь. Похоже, тебе нужна госпитализация. Вполне возможно, что предстоит операция. И не советую тянуть. Твои боли носят специфический характер, здесь сложно ошибиться в диагнозе. Затянешь, будет только хуже. Ну так что, вызывать неотложку?

— Да, — кивнула Надежда и расплакалась…

Александр оказался прав, в городе Надежду прооперировали и сказали, что ещё совсем немного и её можно было не спасти.

— Вовремя вы обратились к нам…

— Нет, я опоздала. Опоздала на много-много лет, — горько вздохнула женщина.

Александр тем временем отправился искать отца. Но его нигде не было. И только когда Александр пришёл на кладбище проведать мать и деда, увидел там сгорбившуюся фигуру Валерия.

— Папа, что ты здесь делаешь? — спросил удивлённый Александр.

— Саша, сынок…- поднялся на встречу к нему Валерий и вдруг, припав к его плечу, разрыдался. — Прости меня, прости за всё. Только сейчас я вижу, как ошибался. Если бы можно было всё повернуть назад…

— Что теперь об этом говорить, папа? Да и ни к чему эти разговоры. Надо просто жить. Так говорил мне дед. И он был прав. Прошлое на то и прошлое, оно ушло.

— Да, это так, — вздохнул Валерий, присаживаясь на скамейку у могилы Веры. — Но знаешь, мне всегда казалось, что жизнь очень долгая и я всё успею. Смогу повернуть или остановить время, когда захочу. Старался жить в своё удовольствие, думал только о себе. Ничего не замечал и не ценил. Была у меня Вера, твоя мама. Единственный человек, который любил меня. А я этого не понял. Зато сейчас оглядываюсь назад, и вижу, что растоптал свою собственную любовь, ту самую, которая бывает только раз в жизни. Думаешь я впервые пришёл сюда, к ней? Нет! Я был здесь уже сотни раз, рыдал, обнимал могилу. Позднее раскаяние самое страшное… Теперь это мой крест.

— Подожди, а как же Надежда?

— Эх, сынок… Если бы ты только знал, как я жалею, что связался с ней. Ей ведь от меня было нужно что? Дом и деньги… Вот и всё…

— Ты поэтому ушёл от неё? Папа, я не понимаю. Вы ведь прожили вместе больше 20 лет. У вас дочери…

— Нет. Недавно она призналась, что я к ним не имею никакого отношения. И вот этого я уже не простил. Вот так и получается, что с твоей матерью мы прожили совсем мало и я только сейчас понимаю, что за всю мою жизнь был счастлив всего 3 года. А с Надеждой прожил двадцать и ни разу не засыпал, и не просыпался счастливым.

— Она сейчас в больнице. Ей сделали операцию… Ты съездишь к ней?

— Да, навещу. Но не вернусь… Я ведь теперь живу в доме Петра Ивановича. Конечно, он оставил его тебе, и если ты скажешь, чтобы я оттуда уходил, уйду.

— Зачем же, оставайся. Надеюсь мы с Катей тебе не помешаем.

— С Катей? — Это моя невеста. Она приезжает послезавтра. Я теперь буду работать в нашей амбулатории фельдшером, а Катя медсестрой. Мы собираемся пожениться, Катя ждёт ребёнка. Кстати, она сама сказала, что если родится девочка, мы назовём её в честь моей мамы, Верой.

Губы Валерия задрожали.

— Прости меня, сынок. Прости за всё… — тихо сказал он. — И будьте счастливы…

— Будем. И ты вместе с нами..

Прошло три недели.

Как-то вечером в дом Александра и Валерия пришла Надежда.

— Вот, я принесла ключи, — сказала она. — Я уезжаю к дочерям в город. Буду жить у них. В конце концов я не имею права на тот дом. И не хочу дожидаться, пока вы придёте, чтобы выгнать меня оттуда. Да и здоровье мое стало давать сбои. Ноги отказывают… А там врачи…

— Никто не собирался тебя выгонять, — усмехнулся Валерий. — Ну раз ты сама так решила, значит какая-то крупица совести у тебя осталась. Хотя, не мне об этом говорить. Мы оба с тобой эгоисты, никогда и никого не любили. И только вот под старость словно прозрели. Как видишь, Надя, мне очень повезло с сыном. Надеюсь, тебе с твоими дочками тоже повезло.

— Ещё не знаю, — покачала головой Надежда. — Может быть… А ты, Саша, прости меня за всё. Врачи в больнице сказали мне, что если бы не ты, я бы уже и не жила. И знаешь, что я тебе скажу? Вот ты говорил, что за зло надо платить добром. Но это не каждому дано. Я бы, например, не смогла…

— Дед ещё говорил: «Каждому своё…» — ответил Александр и улыбнулся.

Прошло ещё несколько лет.

Валерий охотно возился с внучкой Верочкой и внуком Мишей. Он в них души не чаял, каждое утро просыпался с улыбкой, потому что знал, что сейчас увидит любимых внуков.

А вот Надежде совсем не повезло. Дочери, не желая тратить своё время на больную мать, отправили её в Дом инвалидов и даже не навещали, словно забыв о её существовании. Целыми вечерами Надежда просиживала у окна вспоминая своё прошлое и находила в нём только одно светлое воспоминание: огромные серые глаза маленького Саши, доброго и заботливого мальчика, который так старался ей понравится.

— Каждому своё, — сказал он ей, когда они последний раз виделись.

Да, это справедливо. И то, что теперь она жила одна в окружении чужих людей, было вполне заслуженно. Ну почему же так тяжело от этого на душе? Наверное, потому что всё могло быть по-другому. И сейчас она могла жить, как и Валера, окруженная внуками. Эх, если бы только повернуть время вспять…