Кирилл Андреевич, семидесяти пятилетний старик медленно брёл по улице незнакомого посёлка и тихо вздыхал, горюя о том, что на старости лет потерял единственного любимого сына и остался без семьи, без дома, без заботы. Где он это ночь будет ночевать, старик не знал, а только в городе, где он бомжевал последние два месяца, слышал, что в этом посёлке много заброшенных домов.
Кирилл купил билет на автобус и приехал сюда, надеясь найти хоть мало-мальски пригодный для жилья домишко. Наступала осень, ночи становились совсем холодными, ночуя в городских подворотнях и на скамейках в сквере Кирилл Андреевич простыл и теперь кашлял, иногда задыхаясь от удушья. Долго бродил он по улицам, пока, наконец, не вышел на крайнюю улочку, выходившую к лугу, за которым виднелся лес. Несколько крайних домов оказались пустыми, а напротив них было большое пепелище, на котором лежала собака. Увидев прохожего, она встрепенулась, но всмотревшись в него, зарычала и снова легла на свое место, положив голову на лапы.
– Ну что ты смотришь на меня, бродяга? – обратился к ней старик. – Я такой же беспризорник, как и ты. Если захочешь, давай подружимся… Смотри, у меня тут и угощение для нас с тобой есть… А рычать на меня не надо…
– Здорово, старина, – послышался позади Кирилла Андреевича голос.
Он обернулся и увидел молодого мужчину, с булкой хлеба в руках.
– Что это ты тут бродишь?
– Да вот, мил человек, сказали мне, что у вас тут дома есть заброшенные, узнать хотел, так ли это…
– Что совсем жить негде?
– Негде…– подтвердил Кирилл.
– Странно, на пьяницу ты вроде не похож… Как же на улице оказался? Поди наследники постарались?
– Вроде того… хочешь расскажу…
– Давай позже… У меня сейчас дела, да вот псу пришел хлеба кинуть… А вечером приду к тебе, там и поговорим. Меня Никитой зовут, я вон там, через переулок живу… А тебя, старик, как по имени отчеству?
– Кирилл Андреевич я. А только куда ты ко мне придёшь, Никитушка?
– А вот смотри, дом предпоследний, с синей калиткой. Там уже лет пять никто не живёт. Это вроде как мой дом, тётка старая померла, вот он и пустует. Хочешь, поселись там. Я после неё ничего не трогал, всё как есть: и мебель, и всё остальное. Газа нет, дом она печкой согревала. А электричество подведено, и плитка газовая есть, ну, если чайник там вскипятить или что… Иди туда, там и поживёшь, мне не жалко…
– Никитушка, спасибо тебе, родной, вот спасибо! – обрадовался старик. – Бог тебя вознаградит за доброту твою…
– Ладно, Андреевич, ладно. Иди, а под вечер я к тебе загляну… – кивнув старику, Никита подошёл к собаке, разломил хлеб и бросил ей оба куска.
– Твоя что ли?
– Нет, жалко её просто. Напомни вечером, и про неё расскажу.
Раем показался старику малюсенький домишко, в котором он теперь мог жить, не опасаясь ни дождя, ни ветра. Осмотревшись, и даже заплакав от нежданного-негаданного счастья, Кирилл прилёг на скрипучую кровать и задремал, а потом, спохватившись, поднялся и отправился в продуктовый магазинчик, который видел неподалеку. Там Кирилл купил мыла, чая, сахара, хлеба, быстрорастворимой лапши, ещё кое-то по мелочи. И когда уже около девяти Никита заглянул к старику, улыбнувшись, присвистнул:
– Ну ты, батя даёшь. Уже и банкет тут у тебя. Деньги-то откуда?
– Не бойся, я не вор, – вздохнул старик. – Пенсия это моя, хоть и невелика, а на хлеб хватает, я в городе её получил. Через неделю опять поеду… Слушай, Никитушка, может тебе за постой платить надо, много-то не смогу, а все же подспорье, какое-никакое…
– Да брось…Живу я один, ни семьи, ни детей…всё как-то не довелось… Много ли мне одному надо? Да и в разъездах я постоянно. Дальнобоем занимаюсь. Месяцами дома не живу…
– Женился бы, остепенился, на месте осел…
– Эх, батя… Жениться-то можно, да где нормальную жену найти? Вот про нас, дальнобойщиков говорят, что мы перекати-поле, непостоянные, что у нас в каждом городе по семье… Ну есть и такие… Но не всё же… Знаю много водил, которые никогда на сторону не только ходят, но и не смотрят. Верные своим женам, детишек любят. Я тоже так хочу… Но современные девки какие? Им деньги подавай, да побольше… А чуть муж отвернулся, уже хвостом вертят… Никчёмные все…
– Во-во…– кивнул старик, разливая чай. – Моя сноха такая же оказалась. Ох, Никитушка, был у меня сынок единственный Илюшенька. Поздненько мы его родили, долго жене лечиться пришлось. Уже и не чаяли родителями стать, да всё-таки сумели. Нарадоваться на сыночка с женой мы не могли. Сами-то мы тоже деревенские, только далеко отсюда жили… А когда Илюша в армию попал, в этих местах служил. Тут и невесту присмотрел, а стало быть домой возвращаться не стал. Ну поженились и ладно. Как они тут жили – не знаю, а только к нам в гости Илья всегда один приезжал, Тамарку свою не привозил, всё говорил, что она занята, работает. Ну занята и ладно… Прошло время, Натальюшка моя, жена, захворала, ла в одночасье и померла. Я и опомниться не успел. Сынок приезжал, опять один. Вместе мы Наталью схоронили, вместе и над могилкой поплакали. О-хо-хо, – глубоко вздохнул Кирилл Андреевич, – помолчал, а потом продолжил. – Решил сынок меня к себе забрать. Да квартирка-то у них махонькая была…Ну и порешили мы с ним дом мой продать, ту квартиру тоже и купить жильё побольше. Так и сделали. Не хотел я, конечно, из родной деревни уезжать, там ведь и родители мои, и жена остались, да сына пожалел. Что ж, думаю, он ютиться в крошечной квартирке будет? Я на свете долго не проживу, а у него детки пойдут… Ну и согласился на переезд. и только тогда понял, что за змея Тамарка-то его. Ох и стерва… детей ему рожать она ни в какую не хотела: я, говорит, сначала хочу для себя пожить… А куда уж для себя жить, когда тебе под тридцать? Чай, не девушка… А ей всё веселье да отдых подавай… Только и слышно, я в салон, я в магазин, да я в парикмахерскую… А квартира-то стала четырёхкомнатная… В ней и прибираться бы не мешало, да и мужа с горячим ужином с работы поджидать… Да где уж там??? Ногти у Тамарки длиннющие, разными лаками покрытые, камушками украшенные. Я ей как-то сказал, не боится ли она что такой камушек отвалится, да в тарелку упадет. Зуб ведь сломать можно. Эх, как она на меня раскричалась…Хорошо хоть Илюша не слышал, на работе был… Да и что уж там, ничего бабьего Томка делать не умеет… Суп такой сварит, что ложку не съешь… Горе, а не баба… Что в ней Илья нашёл…ума не приложу…
– Красивая может?
– Ну, так красота, Никитушка, дело любительское… По мне так простая сельская женщина без всяких там ногтей да приклеенных бровей не в пример краше…
– Брови-то вроде не клеят, – засмеялся Никита.
– Ну это я не знаю, а только я Томку в первый раз увидел, когда она утром из ванной вышла, не узнал…
– А как ты на улице-то оказался?
– Выгнала меня Томка. Сынок мой погиб несколько месяцев назад. На работе…травмы тяжёлые получил… Я как узнал, так без памяти и свалился. Меня в больницу… А когда вышел, узнал, что его уж похоронили… Томка не с тем делом быстро управилась… Даже проститься мне с ним не дала…– Старик закрыл лицо руками и заплакал…а когда немного успокоился продолжил. – Пожил я с ней немного… а как девять дней сыну прошло, выставила она меня на улицу. Иди, говорит, старый, тебя в любой приют примут, а мне жизнь налаживать надо. Не могу же я при тебе тут… Вот так и оказался на улице… Скитался, скитался… а потом старушка одна и рассказала про ваш посёлок…
– Ясно, дед. Ну ты, в общем, живи, мне не жалко. Я завтра в рейс уезжаю, а с утра приду тебе немного дровишек подрублю, на ночь если что дом протапливать будешь. А вернусь, там разберёмся, что к чему… Да, и ещё просьба. Ты собаку сегодня видел… Будет возможность, подкармливай её… Я таких верных как она ещё не встречал.
– Что так?
– Да тут видишь, какое дело? В том доме жила семейка пьянчужек. Муж с женой, бабка, да четверо ребятишек мал мала меньше. Как и почему у них загорелось, никто не знал, а разбираться никто не стал. Ну так вот, соседи увидали, пожарных вызвали. Мы с мужиками в дом кинулись, старуху вывели, детей двух… В это время и команда подоспела. Мужа и жену вынесли, остальных детей… Дом вот-вот рухнет, огонь на сараи перекинулся, а там пёс этот рвётся, уж бок ему опалило. Ну один из спасателей к нему кинулся. Страшно… Балки горят, шифер трещит, взрывается как снаряды, а он хоть бы что, из огня собаку тащит, приговаривает, бедолагой называет… Только курткой потушил её…тут снова крик… Один из детей соседский там оказался, вот и обсчитались. Кинулись, трехлетнего Данилки нету, пока суть да дело, тот спасатель отчаянный опять в дом… А уж все падает, и ведь вытащил, в окно дитя подал, в тряпку замотанного, а сам только полез, часть крыши упала… Выдернули его свои…оттащили в сторону, врач скорой бегает от одного к другому… Муж с женой не выжили, задохнулись и сгорели первыми, из их комнаты и по другим местам огонь пошёл… Бабка в больнице померла…Дети все живы, только меньшой сильно пострадал, очень долго в больнице лежал… Всех потом в приют определили, ну, кроме соседского, конечно… И спасатель тот тяжёлый был очень… И представляешь, Андреевич, он лежит, а пёс этот подполз к нему и лицо лижет. Мы отгонять её было, рычит, доктор к нему – не пускает… Лижет то лицо, то руки, благодарит, значит… Ну вот. Кое-как её отогнали, она рвётся, а парня на носилки и в скорую… Увезли… Она за машиной, а куда там, силы нету… Приползла на то место, где он лежал и вот уж полгода оттуда не отходит. Ждёт, значит, что вернётся он… А его уж, поди и в живых нету… Очень тяжёлым был…
– Эх, Никитушка, разбередил ты моё сердце… Мой сынок, Илюша, тоже спасателем был…
На следующий день Кирилл Андреевич приготовил себе поесть и пошел покормить собаку.
– Ну что, бродяга, потерял ты, значит, друга милого. Вот и я тоже…потерял… Да только жизнь, дружище, такая, что какое-нибудь да утешение даётся… Вот нам с тобой помощь от Никиты пришла, да и я тебе помогу, а ты – мне… так и доживём жизнь свою…Сообща…
Собака, склонив голову, внимательно слушала старика, потом подошла, обнюхала руки и дала себя погладить, махнув хвостом.
Прошел год.
Старик по-прежнему жил в старом доме Никиты и не знал, что его сын Илюша, живой и здоровый, ещё несколько месяцев назад, вернулся из больницы домой к жене и первым делом спросил у Тамары про отца.
– Прости, Илья, ты сам проходил серьезное лечение, и я тебе поэтому не говорила… Но Кирилл Андреевич умер. Он не перенёс известия о том, что ты при смерти… всего несколько дней прожил… Я похоронила его сама…
– Где его могила? Поехали, я хочу навестить её…
– Ладно…
И вот Илья стоит над могилой отца и горько жалеет, что это из-за него старик не дожил до глубокой старости и шепчет тихо:
– Прости меня, отец, прости, пожалуйста, за все…
Тамара деликатно отошла в сторону, позволив мужу погоревать над могилой старика. Но на самом деле, она просто пыталась хоть немного собраться с мыслями. Когда ей сообщили о том, что Илья в тяжёлом состоянии доставлен в больницу, она расплакалась от жалости…к себе… Такая молодая и уже вдова…
Это было так грустно…Но потом она смирилась с этим и каждый день ждала известия о том, что Илья умер. По крайней мере, это было лучше, чем жить с инвалидом…
А тут ещё какая удача – его отец попал в больницу… Как было бы хорошо, если б она отмучилась сразу с двумя…
Но вот незадача: если муж по-прежнему был очень тяжёлым, то свёкр выздоровел быстро. Но как же он надоел ей со своим нытьём!!! Тем более, что у Тамары стал наклевываться роман с Глебом, её начальником…
А всё началось с того, что шеф позвал её в свой кабинет, чтобы выразить сочувствие…
Тамара быстро вошла в свою роль и очень скоро позволила утешать себя не только подарками, но и в постели…
И вот тогда-то она и выгнала Кирилл Андреевича из дома и теперь совсем не представляла, где он. Один месяц сменял другой и вдруг это известие о том, что Илья пошел на поправку…
Ах, как это было не кстати…
И самое ужасное: Тамара была беременна…
Правда, не успела сообщить об этом своему любовнику. Она ждала его сегодня, радостно распахнула дверь и тут же опешила: на пороге стоял Илья.
– Боже мой! Илюша! Радость-то какая! – наигранно воскликнула она.
– Радость? Да… Я вижу, радость…но не у тебя… Почему ты не навещала меня, Тома?
– Илюша, прости, но я работала, чтобы обеспечить тебя лекарствами и всем необходимым…
– Да неужели? А начальник сказал сне, что мое лечение проходило за государственный счёт… Как так-то?
– Ну что ты их слушаешь? – возмутилась Тамара, а сама посматривала на часы, ведь скоро должен был прийти Глеб.
Поэтому, когда Илья попросил отвезти его к отцу, Тамара обрадовалась и поспешила уйти из дома. На кладбище она показала мужу какую-то безымянную могилку, как когда-то проделала это и с Кириллом Андреевичем, который тоже думал, что стоит у холмика, под которым лежит его сын. А пока Илья прощался с отцом, позвонила Глебу и сказала, чтобы не приходил:
– Я не могу сейчас с тобой встретиться. Потом я позвоню тебе сама, ладно?
– Кому ты звонишь? – спросил Илья, он подошёл так тихо, что Тамара не услышала, а потому сильно испугалась.
– Нет, никому, просто подруге…
– Тома, я хочу поблагодарить тебя… Я знаю, что ты недолюбливала моего отца, но его могилка так ухожена…это приятно…
– Ну что ты, любимый, все ссоры в прошлом… Разве я могла сделать по-другому?
Прошло ещё несколько дней.
Илья вышел на работу, и команда встретила его с радостью. Не было среди них ни одного человека, который бы не переживал за здоровье Ильи.
– Илюха, наконец-то! Ну как ты? Мы тут все волновались как ты там и что…
– Мне ребята очень повезло, хирург у меня был хороший… Лена…
– Ишь ты… Лена-а-а… А медсестры симпатичные были?
– Ага, особенно одна, Лера. Девка – кровь с молоком…
– И что? Ну? Было?
– Дурни вы! Я женат. А Лера не из таких. Она добрая и хорошая. А с мужиками ей и правда не везёт. Одни козлы попадаются.
– Ну так надо было её сюда везти. У нас холостых много…
Жизнь пошла своим чередом. Когда наступил день рождения отца, Илья купил цветы и поехал на кладбище, чтобы положить ему цветы и немного побыть рядом. Но едва он подошёл ближе, как изумлённо замер на месте: у могилы его отца сидела миловидная женщина и пропалывала появившуюся травку. Кое-где были посажены новые цветы…
– Здравствуйте… – вежливо сказал Илья.
– Здравствуйте, – ответила незнакомка и выпрямилась.
– Простите, а вы знали моего отца? – спросил Илья.
– Нет… И вас я тоже не знаю…
– Ну а почему тогда вы убираете его могилку?!
– А-а-а…вот вы о чём… Только вы ошибаетесь… Меня зовут Алёна, а это могила моей мамы…
– Что??? Как это???? Не может быть…
– Может… Как вас зовут?
– Илья, – растерянно ответил мужчина. Он вообще ничего не понимал…
– Илья, вы сами хоронили своего отца?
– Не-е-т… Моя жена хоронила… Она не могла ошибиться… Или могла? Но как?! Да нет, не может быть, чтобы она ошиблась, – волновался Илья.
– Я свою маму хоронила сама. И есть все документы… Мне очень жаль, но тут всё-таки произошла ошибка…
Илья бросился к выходу, но потом вернулся и попросил телефон Алёны…
Она продиктовала ему номер и ещё раз извинилась. Илья поспешил уйти, а когда же он вошёл в свою квартиру, услышал голоса Тамары и какого-то мужчины.
– Послушай, Томочка, давай ещё немного подождем.
– Ты не понимаешь, Глеб??? Это беременность!!! Я не могу её долго скрывать! Я и сама не знала, что Илья вернётся! Я даже верила, что этого не случится! А теперь я в растерянности… Так что, дорогой, решай сам здесь и сейчас: или я рожаю или делаю аборт! Других вариантов нет!!!
– Есть!!! – Илья вошёл в комнату и с размаху врезал Глебу, а потом с искаженным от ярости лицом, повернулся к Тамаре. – Где мой отец???
– Умер… – плакала Тома…
– Не ври мне, дрянь! Потаскуха!!! Это не его могила!!!! Последний раз спрашиваю: где мой отец???
И вот, рыдая и заламывая руки, Тамара призналась, что Кирилл Андреевич, видимо в беспамятстве, ушёл куда-то и пропал. Через минуту Илья вышвырнул из квартиры и Тамару, и Глеба и захлопнул за ними дверь…
А вечером он позвонил Алёне и спросил, не согласится ли она с ним поужинать.
– Алёна, если у вас есть муж, семья, друг, и вы мне откажете, я пойму. Только скажите честно…
Алёна услышала в голосе Ильи невероятную тоску и поняла, что этому мужчине нужна помощь, а может просто выговориться незнакомому человеку, и она сказала:
– Нет, Илья, у меня никого нет. Был муж, но мы уже год как в разводе…
С этого вечера между ней и Ильей вспыхнуло настоящее чувство. Их характеры были очень похожи, у них постоянно находились общие темы для обсуждения и, конечно, Алёна поддерживала своего любимого, который мучился от неизвестности о судьбе отца и постоянно его искал.
Однажды, когда Илья пришёл на смену, он увидел Михалыча, старого водителя пожарной машины. Пока Илья лежал в больнице, Михалыч уволился, но изредка приходил навещать старых друзей. И вот, встретив Илью, очень обрадовался ему:
– Илюха! Здорово! Выкарабкался, чертяка! Молоток! Я в тебя всегда верил!
– Привет, Михалыч! – мужчина обнял старика, потом хлопнул его по плечу. – Ну ты как?
– Скриплю помаленьку…
Старые друзья разговорились, и вдруг Михалыч сказал Илье:
– Слушай, я тут недавно в посёлке был, помнишь, там, где ты пострадал… Собаку ещё спас…
– А-а-а, ну да…Помню…
– Так представляешь, она тебя ждёт… Сидит на пепелище и ждёт… Местные её подкармливают… Но с места она не трогается…
– Да ладно???
– Ага… Я сам в шоке. Ходил даже, смотрел… Лежит, голову на лапы положила…
– С ума сойти… Ладно, Михалыч, спасибо! Сегодня же вечером поеду туда…
– Поезжай, дружок, жаль пса… Холода ведь скоро…
Илья сдержал слово и вместе с Алёной поехал в посёлок. Когда Алёна своими глазами увидела эту собачью преданность, не сдержалась и расплакалась. А Илья подошёл к собаке и сказал ей:
– Ну что ты тут лежишь, бедолага? Неужели и вправду меня ждёшь???
Пёс вскинулся, бросился к Илье, стал обнюхивать, а потом завертелся рядом, заскулил, становился на задние лапы, пытался дотянуться до лица Ильи, лизнуть…
Илья присел и смеялся, обнимая своего неожиданного, но такого верного друга…
И вдруг услышал:
– Сынок??? Илюшенька??? Сынок!!! Живой!!!!! Живой!!!
Илья резко повернулся и едва успел подхватить падающего отца на руки…
Никто из них не спал до утра. Илья и его отец держали друг друга за руки, а Алена ласкала и подкармливала пса, пряча слезы сострадания и радости за счастье отца и сына.
– Я хочу поблагодарить Никиту, – говорил Илья отцу, но тот только покачал головой. – Беда с Никитушкой, сынок. Он попал в аварию, пострадал не сильно, но спина болит. Лежит теперь дома. Раньше он меня проведывал, а теперь я его…
– Отец, я знаю, чем ему помочь, – проговорил Илья и как только настало утро, позвонил своему хирургу.
Прошло несколько месяцев.
Как-то Алена с утра занялась пирогами и приготовлением других вкусных блюд, вечером у них должны были прийти гости. И вот за праздничным ужином собрались две семьи: Алена, Илья и Кирилл Андреевич, а ещё Никита и его жена Леночка, тот самый хирург, который помог Илье и Никите встать на ноги. Рядом вертелся Бродяга, неугомонный весёлый пёс, не отходивший от своего хозяина.
– Я хочу поднять тост за всех нас, – сказала Алена. – Но мы с Леной в свои бокалы нальём только сок… Потому что у нас есть новость, причем один на двоих.
Женщины рассмеялись и объявили мужьям:
– Мы беременны!
Смех, радость и счастье переполняли всех, кто сидел за столом. И никто из них не догадывался, что на улице стоит несчастная женщина и с тоской смотрит на тени, мелькающие в светящемся окне. Это была Тамара, брошенная, оскорблённая, униженная…и очень жалеющая о том, что натворила…
0 Комментарий