Понуро опустив голову, Михаил шёл по направлению к отделению полиции. Ему нужно было отметиться у местного участкового. Несколько дней назад он освободился из мест заключению по УДО. И желания снова возвращаться за решётку у него точно не было.
Миновав дежурного, который открыл ему металлическую дверь, Михаил длинным коридором дошёл до кабинета №15. Вытерев руки, как будто на них была пыль, он осторожно постучал. Оттуда послышался громкий голос:
— Входите, открыто.
Михаил открыл дверь и переступил через порог кабинета:
— Здравствуйте, я пришёл за отметкой, — неуверенно произнёс он.
— Ага, вон как, тогда садись, — участковый тут же показал ему на стул возле массивного стола.
— Спасибо, но я лучше присяду, а то, насиделся… — хотел, было, закончить фразу Михаил, но участковый его остановил.
— Ну да, ну да, это я знаю, можешь не продолжать. Ты мне вот, что скажи, какие у тебя планы? Чем собираешься заниматься?
— Работать, исправляться, семью создавать, — как по бумажке ответил Михаил, и заметил, что участковый слегка сморщился.
Похоже, что лейтенант не поверил в его слова, ну, или сделал вид, что сомневается:
— На работу нужно устроиться, это даже не обсуждается, — начал участковый. – А то, кто его знает, вдруг встретишься с дружками и опять что-нибудь натворишь. Через меня столько бывших заключенных прошло, что давно уже выработалось стойкое понимание их внутренней сути. И вот, не поверишь, но почти каждый третий снова возвращается за решётку.
— Нет, со мной такого не будет, — парировал Михаил. – Я не хочу больше на зону. Мне и так хватило лишений, едва выдержал. На Севере не курорт, там нужно выживать. И это мой последний срок, больше я никогда не преступлю закон.
— Ну, хорошо, так уж и быть, поверю в твою искренность, — смилостивился участковый. – Есть для тебя вакансия, но она, прямо скажу, не совсем приличная. По крайней мере, для таких людей как ты, она может показаться унизительной.
— Говорите, как есть, товарищ… — Михаил чуть не произнёс товарищ начальник по старинке, но тут же, себя одернул, — …товарищ лейтенант. Я готов, кем угодно работать.
— Вот это правильный настрой, — радостно улыбнулся участковый. – Тогда предлагаю тебе работу в частной клинике. Но не санитаром, у тебя медицинского образования нет, а обычным уборщиком. Будешь помогать медперсоналу полы мыть, территорию вокруг подметать, зимой снег чистить, в общем, всю самую грязную работу выполнять.
— Но я же, это…- неуверенно произнёс Михаил и сразу же, запнулся на полуслове.
— Да, всё верно, и не надо меня благодарить, — ехидно ответил участковый. – Иди, и помни, что я за тобой буду наблюдать. А что касается клиники, то я лично за тебя слово замолвил перед главврачом. Не поведи меня, Михаил, иначе мы потом в другом месте будем разговаривать.
Закончив все формальности с отметкой, участковый отпустил Михаила. И как только тот вышел из кабинета, он тут же, достал из кармана телефон, и быстрыми движениями пальцев набрал на нём знакомый номер.
— Добрый день, Александр Иванович, — весело и заискивающе проговорил лейтенант. – Да, это Евгений Олегович собственной персоной. Что вы спрашиваете? Ах, моя жена, она чувствует себя намного лучше. И всё благодаря вашим усилиям, доктор. Я чего звоню-то, как и договаривались, направил к вам нового работника. Он спокойный парень, молодой, ему всего 27 лет и зовут Михаил. Думаю, что справится с обязанностями и не доставит вам хлопот. Но если что, то сразу звоните и я снова организую ему путёвку на северный курорт.
Хорошо, что сам Михаил этого не слышал. Ему и так было гадко на душе от того, что целые годы улетели в трубу вместе с возможностью счастливой жизни. Выйдя на улицу, он едва не рухнул на землю от злобы на себя. Ведь это он виноват в том, что с ним происходит. И то, что участковый так унизительно предложил работу уборщика, ещё не повод проклинать его, на чем свет стоит. Да, можно, наверное, было бы и мягче, но разве полицейский станет перед ним распинаться. Он же сам сказал, что через него десятки бывших заключенных прошли. И если он каждого из них гладил бы по головке, то вряд ли бы тогда к нему относились с уважением.
Михаил понимал, что это работа и нужно быть предельно жестким, чтобы не показывать свою слабость и эмоции. Именно этому его научила неволя: держаться стойко, даже если упал, то подняться, отряхнуться и идти вперёд. Но сейчас он чувствовал себя униженным и разбитым. Не успел выбраться из одной грязи, как его тут же, окунают в другую. И ведь не скажешь, что я не буду этого делать. Для зеков, хоть и бывших, никто райских кущ не готовит. Их ждут новые препятствия, только теперь уже в порядочном обществе и при соблюдении законов.
Михаил решил, что всё выдержит, главное, это остаться на воле. Устал от колоний и лишений. Не тот путь выбрал, нужно исправляться и создавать семью. И с работой у него всё получится, хоть и придётся, бывшему вору и бродяге, орудовать тряпкой. Ничего не поделаешь, это тоже суровая школа жизни, в ней есть свои плюсы и минусы. Правда, положительных моментов хотелось бы больше.
Думая об этом, Михаил мысленно строил планы своего будущего. В тоже время, его не покидали воспоминания тяжелого детства…
Мать умерла, когда ему было три года. Во всяком случае, так утверждал отец, поэтому у них дома не было её фотографий. И Михаил даже не знал, как она выглядела. Для него мама так и осталась несбыточной мечтой. А вот отец долго не горевал и вскоре привёл новую женщину. Мачеха брезгливо отнеслась к маленькому Михаилу и делала все, чтобы он всегда чувствовал себя ущемленным. Не отставал от неё и родной папа: он лишал сына радостей жизни и не давал ему нормально развиваться. Всё своё внимание отдавал сыну новой жены. Именно он стал любимчиком, а Михаила постепенно воспитывала улица. Там он и нашёл себе друзей по душе, с которыми было интересно проводить время. Вместе они играли, хулиганили и частенько убегали из дома. Не хотел Михаил находиться там, где его не любят и где он никому не нужен.
Так уж вышло, что по линии матери родственников не было. Она бывшая воспитанница детского дома. И маленький Миша не мог им пожаловаться на то, как ему плохо в родном доме. Но, не смотря, на все унижения и лишения, он не озлобился и не зачерствел характером. Наоборот, в нём сохранялись доброта, уважение и справедливость. Именно эти качества и помогли ему выжить, и не упасть на самое дно жизни.
Скитаясь по улицам, Михаил закалял свой характер. При этом он ни у кого и ничего не просил. Но умел достать то, что сохраняло ему волю к существованию. Правда, иногда приходилось отстаивать своё мнение перед мачехой. И в такие моменты он еле сдерживался, чтобы не сказать ей всё, что о ней думает. Так продолжалось до тех пор, пока отец не умер. Он в последнее время стал увлекаться спиртным и сердце в итоге не выдержало.
Михаил долго горевал, ведь он понимал, что теперь у него на этом свете больше никого из родных не осталось. Однако ещё большим горем стало то, что мачеха подключила все свои связи и прибрала к рукам их квартиру. Можно, было, конечно, за неё побороться, но на тот момент Михаил совершил своё первое преступление и отправился за решётку. Естественно, что мачеха подсуетилась и навсегда лишила его единственного жилья. Так и начался бесславный путь скитаний, поиска самого себя и попыток хоть как-то удержаться на свободе. Правда, с каждым разом ему это давалось всё тяжелей и тяжелей.
А тем временем мачеха продала квартиру и уехала вместе с сыном в неизвестном направлении. И больше их никто не видел, хотя и ходили слухи, что они поселились на юге страны.
Таким образом, у Михаила, кроме могилы отца, где мать была похоронена, он не знал, в этом городе ничего не осталось. Но он решил всё равно сюда вернуться, чтобы начать новую жизнь на пустом месте. И пусть без всяких перспектив, однако, здесь прошло его детство. Невозможно было отказаться от того, о чем так долго мечтал и чего хотел добиться. Если вспомнить, сколько ему пришлось пережить, то, на целую, книгу хватит. И это не просто скитаниям по улицам, а ещё и посильная помощь тем, кто нуждался в ней не меньше, чем он. В этом и был весь Михаил: сдержанный, добрый и целеустремленный…
Под эти размышления он и не заметил, как дошёл до клиники. Нельзя было терять, ни минуты и лучше сейчас договориться о работе, чем искать новое место. На территории клиники он увидел много припаркованных дорогих автомобилей. Так и есть, что здесь лечат состоятельных пациентов. И это первое, что бросилось в глаза. Дальше было больше: охрана не хотела его пропускать, но после того, как появился главврач, Михаилу разрешили подняться вместе с ним на третий этаж. Остановившись возле кабинета, на котором красовалась табличка с указанием должности, а также инициалов, доктор развернулся к нему и произнёс:
— Александр Иванович, и всегда так называйте.
— Хорошо, я понял, — ответил Михаил, но не стал также рапортовать о своём имени и отчестве, наверняка, что доктор уже всё знал.
— Присаживайтесь молодой человек, — доктор указал на стул. – Разговор у нас будет долгим, так что слушайте внимательно. Во-первых, здесь больница и естественно, что нужно будет соблюдать правила внутреннего распорядка. О них вам Елизавета Петровна расскажет, наша старшая медсестра. Во-вторых, нельзя допускать опозданий и пререканий с медперсоналом, а также с пациентами, особенно с теми, кто находится в VIP-палатах.
— А там что, совсем особенные люди, что ли? – решил пошутить Михаил.
— Вот, кстати, и об этом, — уставившись в него сверлящим взглядом, ответил главврач. – Не пытайтесь шутить, ваш юмор неуместен и не все его поймут. Просто работайте, выполняйте то, что вам поручат, и не доставляйте нашей клинике хлопот. В противном случае, вы быстро окажетесь на улице и без средств, к существованию. И снова встанете на путь криминала, а возможно, что и раньше, если выбросите какой-нибудь фокус. Я не стану церемониться и сделаю так, что вы тут же, отправитесь обратно в колонию.
Михаил не жаловался на слух и усвоил все предупреждения главврача. Он снова оказался в том положении, когда тобой помыкают. Но, правда, уже по ту сторону забора. Здесь, на воле, можно ложиться спать в удобное для тебя время, ходить, куда захочешь и просто дышать свободой. Ради этого Михаил готов был терпеть всё, что угодно. И он поставил цель, что вскоре встанет на ноги, заведёт семью и перестанет быть изгоем для цивилизованного общества.
Получив должность уборщика, Михаил с первых же дней пытался наладить отношения с коллективом. Но они постоянно над ним посмеивались и тыкали пальцем, как на прокаженного. Это угнетало Михаила, но он терпел, понимая, что если сорвётся, то больше не сможет получить билет в этот мир. И его навсегда вычеркнут из списка людей, с которыми можно жить рядом, и не бояться подвоха. На деньги, что у него оставались, он смог снять небольшую комнату в общежитии семейного типа. Соседи оказались спокойными, и Михаил быстро с ними подружился. Одна только Нина Сергеевна чего стоила. Эта старушка преклонного возраста прониклась к нему материнской любовью. И старалась при любом удобном случае чем-нибудь угостить. А если позволяло время и здоровье, то и вовсе устраивала званый обед. Можно сказать, что Михаил стал для неё сыном и внуком, ведь родных она давно не видела. Они так редко к ней приезжали, что, порой, она даже путала их имена. И вот, однажды за обедом, Нина Сергеевна у него и спросила:
— Слушай, Миша, а ты долго будешь одиноким куковать?
— Да я и не знаю, баб Нин, — замялся Михаил. – Вроде и надо семью, да только пока никого на примете нет.
— Постой, а как же твоя клиника? – не унималась старушка. – Там ведь столько молодых девушек. Чего ты теряешься, давно бы познакомился!?
— Не могу, главврач запретил с ними флиртовать, — с обидой в голосе ответил Михаил. – Он такой своенравный человек, что лучше его не злить. Понимаете, баб Нин, от него зависит, буду я и дальше жить на свободе или снова вернусь на зону.
Последнее, произнесенное Михаилом слово, заставило вздрогнуть Нину Сергеевну и достать из кармана носовой платочек. Она приложила его к глазам и еле слышно заплакала. Не понимая, что происходит, Михаил осторожно спросил:
— Я что-то не то сказал?
Пожилая соседка убрала платочек, а под ним мокрые от слез глаза:
— Да, нет, Миша, просто я вспомнила своего покойного мужа. Тимофей ведь тоже несколько лет провёл за решёткой. Он попал туда из-за друга, взял его вину на себя. Помню, как он рассказывал о нём, с такой гордостью, хотя этот друг ни разу к нему не приехал, ни одного письма не написал. А после освобождения Тимофея и вовсе пропал.
— Вы знаете, а ведь у меня практически похожая ситуация была, — произнёс Михаил. – Многие из друзей, с которыми я в детстве по соседским огородам лазил и воровал сладкие яблоки, забыли обо мне при первых же трудностях. И ни один из них не помог, не сделал так, чтобы я остался на свободе. Правильно говорят, что друг познаётся в беде.
— Всё верно, Миша, — отозвалась соседка. – Мой Тимофей так и не стал хорошим родственником для наших друзей и близких. Нам пришлось переехать, забрать детей и поселиться на новом месте. Так появились другие знакомые и друзья. Мы начали всё с чистого листа, как будто и не было той жизни.
— Баб Нин, а как же вы оказались в общежитии? У вас что, не было собственной квартиры?
— Была, только мы её с Тимофеем продали и помогли детям купить жильё, — сокрушенно ответила соседка. – А сами здесь стали жить, нам ведь много не надо.
— Хороши же, дети, сами в комфорте, а мать им не нужна, — подметил Михаил.
— Всё нормально, пусть живут, дороже их у меня никого больше нет, — махнула Нина Сергеевна и стала собирать посуду со стола.
Михаил вызвался ей помочь и вдвоём они быстро навели порядок.
После такой беседы Михаил долго не мог уснуть. Он всё думал о том, как же несправедлива, порой, судьба. И ладно бы у него трудности: он пока молодой, всё ещё впереди. А тут пожилая старушка, которая всю жизнь пахала, воспитывала детей, а в конце жизни осталась одна. Вот, здесь обидно и больно, и больших трудов стоит сдерживать себя. Михаил видел, как тяжело было соседке вспоминать прошлое…
Незаметно пролетело три месяца: с трудом, но Михаилу удалось наладить отношения в коллективе. Теперь они над ним не смеялись и воспринимали, как полноправного сотрудника. И пусть он занимался тем, что выносил мусор, мыл полы, подметал территорию, но всё равно был своим человеком. Даже главврач меньше к нему придирался. Хотя ещё пару месяцев назад об этом можно было только мечтать. Александр Иванович то и дело вставлял ему палки в колеса, вынуждая пойти на преступление. Однако Михаил не поддавался на его уловки. Правда, ему приходилось нелегко: нужно было маневрировать и не допускать ошибок.
В этом ему помогала Елизавета Петровна. Старшая медсестра оказалась добродушной женщиной, и если бы не годилась ему в матери, то из них бы вышла отличная пара. Тем более что она была вдовой, и уже много лет никого к себе не подпускала. Исключение сделала для Михаила, да и, то, только потому, что приняла его, как родного сына. И вопреки всем прихотям главврача не стала травить парня. Наоборот, Елизавета Петровна всячески его поддерживала. И если была возможность, то давала деньги. Зарплата Михаила была настолько низкой, что он едва концы с концами сводил. Обучиться новой профессии не довелось, да и не было у него особых талантов. Школу часто прогуливал по известным причинам, институт ему заменила зона. Елизавета Петровна об этом знала и не давила на больную тему. Хотя её и подмывало предложить ему ускоренные курсы.
Однажды, когда выдалась свободная минутка, она позвала к себе Михаила и строго произнесла:
— Тебе надо учиться, Миша. Не всю же жизнь ты будешь работать уборщиком? Посмотри на себя: молодой и видный парень, даже наши девчонки стали обращать на тебя внимание. И что, хочешь всю молодость погубить?
— Нет, что вы, Елизавета Петровна, — попытался оправдаться Михаил. – Просто я не способен к обучению, в школе учителя меня ненавидели, а директор только и мечтал, чтобы поскорей ушёл.
— Вот поэтому я и хочу, чтобы ты получил новую профессию, — продолжила медсестра. – И не надо мне перечить, я знаю, что говорю.
В итоге, Михаил согласился и записался на курсы сварщиков. Елизавета Петровна сказала, что это прибыльная профессия. И если постоянно совершенствовать навыки, и набираться опыта, то в будущем можно будет неплохо зарабатывать. Михаил внутренне понимал, что Елизавета Петровна желает ему только добра. Да и правильно делает, ведь у него впереди вся жизнь. И для того, чтобы создать семью, нужно самому крепко стоять на ногах.
Правда, работу в клинике он не собирался бросать. Здесь у него появились новые друзья, которые в любую минуту помогут. И пусть большая часть из них женского пола, но, как оказалось, от них больше пользы, чем от кого бы то, ни было. Совмещая работу с учёбой, Михаил стал замечать, как меняется прямо на глазах. Ярмо бывшего зека слетело с него, как пожелтевший, осенний лист. Люди больше не косились в его сторону. Ведь если вдуматься, то бывших заключенных видно за версту. И как бы они не старались красиво одеваться, менять стиль общения, всё равно невозможно было скрыть прошлое тюремной жизни. Однако у Михаила это получилось, и он больше не смахивал на бывшего зека. Даже медсестры из других отделений стали на него засматриваться.
Назревал новый этап в его жизни, когда нужно было, что называется, брать быка за рога. Но Михаил не спешил, он что-то или кого-то ждал. Такое впечатление, будто знал, что ему уготована другая судьба. Вернее, ни одна из медсестер не станет ему спутницей жизни.
Прошло ещё несколько дней и как-то утром, перед началом рабочего дня, Михаил появился в приподнятом настроении. Главврач не обратил на это внимание, лишь громким голосом раздал поручения. А вот старшая медсестра Елизавета Петровна заинтересовалась, отчего это её подопечный такой довольный. Улучив удобный момент, она привела его к себе в сестринскую комнату и с напором спросила:
— Ну, признавайся, Мишка, одна из моих медсестер запала тебе в душу и ты решил перед ней открыться?
— Нет, Елизавета Петровна, лучше, — загадочно ответил Михаил.
— Не поняла, ты что, переметнулся к девочкам из нервного отделения? – игриво спросила она.
— Опять мимо, дело в том, что у меня появился друг, — начал Михаил. – Я его от беды спас: вытащил из канавы, в которой он едва не утонул.
— В каком смысле? – продолжила допрос Елизавета Петровна. – Он что, пьяный в речку полез?
— Да нет же, это щенок, который провалился в канаву, а я его оттуда вытащил. Правда, пришлось повозиться и даже в грязи испачкаться. Но этого того стоило: щенок меня так благодарит, что готов каждый день ноги лизать.
— Ясно, теперь понятно, почему ты такой весёлый, — недовольно произнесла старшая медсестра. – А я думала, что у тебя началась личная жизнь. Эх, Миша, женщин надо спасать, и прежде всего, от одиночества. Собака тоже хорошо, но она тебе кушать не сварит, одежду не постирает, да и любовью не согреет.
— Ошибаетесь, Елизавета Петровна, — решил её поправить Михаил. – Вот, как раз насчёт любви собаки самые верные. Они никогда не предадут, чтобы там не случилось.
— А тебя что, женщины предавали? – удивлённо и в тоже время, сочувственно спросила Елизавета Петровна. – Ты прости, что я на тебя давлю, просто мне хочется, чтобы ты был счастлив.
— Было дело, — с грустью в голосе ответил Михаил. – Но я не хочу об этом вспоминать. А за пожелания счастья благодарю, надеюсь, что когда-нибудь оно у меня и будет. Хотя, возможно, что ещё моё время не пришло.
— Не болтай ерунды, — обиделась Елизавета Петровна. – Я уверена, что кто-то из коллектива медсестер обязательно найдёт ключик к твоему сердцу…
Старшая медсестра как в воду глядела, вот, только ошиблась с претендентками. Михаил встретил свою любовь, но это произошло как-то спонтанно. И он даже толком не понял, что влюбился. Говорят же, что есть любовь с первого взгляда? Наверное, в случае с Михаилом как раз всё, так и вышло. Ему даже на мгновение показалось, что перед ним ангел. Такого излучения доброты он давно не видел…
В ту субботу Михаил решил сходить на рынок. Нужно было купить овощей и мяса, а кроме того, соседка баба Нина попросила цветочного мёда. Прохаживаясь мимо торговых рядов, Михаил краем глаза заметил, как в инвалидном кресле сидит девушка с протянутой рукой. У неё на коленях лежала картонная коробка. И при этом она что-то еле слышно произносила. Одни прохожие останавливались буквально на секунду, чтобы бросить туда купюры или мелочь, другие просто шли мимо, делая вид, что сильно заняты, а третьи так и вовсе злобно махали руками. И у каждого из них на то были свои причины. Однако общее звено всё-таки было, они все сочувствовали этой девушке.
Михаил посмотрел на пакеты, в которых было куплено всё, что нужно. У него полно времени и можно подойти к ней, чтобы просто поговорить. Как раз в этот момент людской поток поредел и ему никто не мешал оказаться с девушкой практически лицом к лицу. Увидев перед собой парня с пакетами, она внимательно посмотрела ему в глаза и тихонько спросила:
— Привет, любопытно, что я здесь делаю?
— Привет, не совсем так, просто хотел поздороваться и поговорить, — не смело ответил Михаил.
— О чём? Может, тогда поможешь откатить инвалидное кресло?
Михаил взялся за ручки, а пакеты девушка предложила поставить ей на колени.
Почти пять минут они молчали, пока он её катил с рынка. Наконец, остановившись возле фонтана по её просьбе, Михаил произнёс:
— Если честно, то мне действительно интересно узнать, почему ты просишь деньги.
— Меня Даша зовут, а деньги я прошу, чтобы хоть как-то свести концы с концами, — резко ответила девушка.
— Да, я понял. Кстати, меня Михаилом зовут, но для тебя можно просто Миша.
В этот момент между ними проскочила какая-то искра. И Михаил неожиданно поверил в любовь с первого взгляда. Даша смотрела на фонтан и улыбалась. Её улыбка напоминала детскую и наивную радость. Так смеются, когда ещё не знают, что такое взрослые проблемы и воспринимают окружающий мир, как сказку.
— Извини, что спрашиваю, а что с тобой произошло? – продолжил Михаил.
— Меня пьяный лихач сбил на пешеходном переходе, — сдержанно ответила Даша.
Но по её взгляду было видно, что она готова расплакаться.
— Его наказали, я надеюсь?
— Нет, он откупился, а мне суждено всю жизнь быть инвалидом.
— А как же твои родители? – не унимался Михаил. – Они, наверное, землю роют, чтобы тебя вылечить?
— Ага, ты угадал, — вдруг неожиданно засмеялась Даша. – Папа умер от пьянства, а мама только собирается к нему. Она каждый день пьёт, я уже устала считать, сколько у неё денег на это уходит. Дома хоть шаром покати, моей пенсии только за коммуналку хватает, да на хлеб. Про лечение я вообще молчу, и так еле держусь.
Михаилу стало жалко Дашу, но не только потому, что у неё нет денег на самые элементарные вещи. Он проникся к ней искренним доверием, и вспомнил, как сам когда-то перебивался. И это притом, что у него тогда был ещё жив отец. У Даши всё намного сложнее: отца уже нет, а мать просто одно название. Нужно было ей чем-то помочь, вот, только, с чего начать. Этот вопрос Михаил прокрутил у себя в голове и ничего другого не придумал, как пригласить ее в гости.
— Если хочешь, то можно ко мне, я тут живу недалеко. Можно так дойти, вернее, доехать.
— Спасибо, но я не могу, — ответила Даша.
— Понимаю, мы впервые с тобой увиделись и это как-то странно приглашать к себе домой, — виновато произнёс Михаил.
— Да, нет, просто мне нужно Жору накормить. И за матерью присмотреть, как бы там, ни было, а мне её жалко.
— Жора, это твой брат?
— У меня нет братьев, Жора мой домашний питомец. Это собака, ему всего полтора года. Я увидела его на рынке, он сидел под лавкой и жалобно скулил. Позвала его и тот подошёл, так мы и подружились, и уже больше года вместе.
— Надо же, — весело парировал Михаил, — а у меня тоже есть щенок. Я его Рексом назвал. Спас из канавы, где он чуть не утонул. У меня такое ощущение, что мы не просто так встретились.
Даша в ответ кивнула головой, а затем показала на старенький двухэтажный дом:
— Вот, здесь я и живу вместе с мамой. Спасибо, что довёз, можешь идти, дальше я сама справлюсь.
Михаил покорно отошёл и стал смотреть, как она ловко управляется с инвалидным креслом.
Через несколько минут Даша скрылась в глубине подъезда. Послышались нецензурные выкрики, похоже, что это её мать встретила. И скорее всего, что в пьяном виде. Хотелось ринуться туда и сказать «Тебе здесь не место», но Михаил не смог этого сделать. Он вообще пока не знал, как лучше всего поступить в данной ситуации. И чтобы не терзать себя размышлениями на эту тему, он решил посоветоваться с бабой Ниной. Соседка, когда он отдавал ей мёд, внимательно его выслушала и произнесла:
— Ты должен ей помочь, Миша. У моего Тимофея был протез на правой ноге. Но ничего, мы с ним жили, душа в душу почти 40 лет. Мне это никак не мешало, и он не стеснялся.
— Вы правы, Нина Сергеевна, — ответил Михаил. – Я сделаю все, чтобы она больше не жила в таких условиях. И мне не стоит смотреть на то, что у неё проблемы по здоровью.
Соседка поняла, что он влюбился, и порекомендовала не терять время…
На следующий день он снова пришёл на рынок. Даша была на своём месте и все также просила милостыню. Михаил подошёл к ней, поздоровался и повёз подальше от рынка. Даша не сопротивлялась, просто молча, смотрела, куда он её везёт. Они приехали к зданию общежития:
— А вот здесь я живу, — показал он рукой на 9-этажное здание. – И хочу пригласить тебя в гости.
— Честно признаться, я удивлена твоей настойчивости, — спокойно ответила Даша. – Но приму твоё приглашение, потому, что вижу, ты добрый человек и не желаешь мне зла.
Всё понятно, вчера она отказалась от предложения Михаила, так как ей нужно было подумать. И это правильно: ведь необходимо взвесить все «за» и «против», чтобы определить, подходит тебе этот человек или нет. Похоже, что Даша тоже прониклась к нему симпатией.
Михаил помог ей заехать по ступенькам, а дальше, на лифте, они поднялись на 6-той этаж. Открыв дверь своей комнаты, он закатил кресло с Дашей прямо на кухню. Общежитие было семейного типа, поэтому, все удобства находились прямо в комнате. Даша осмотрелась и удивленно проговорила:
— Да уж, а ты умеешь следить за порядком. Даже у меня не всегда, получается, так чисто убирать пыль.
— Но ты же, теперь…, — хотел продолжить Михаил, но тут же, прикрыл рот рукой.
— А что же я? Ну, чего не договорил? Всё правильно, я инвалид и мне тяжело следить за порядком. Ты ведь именно это хотел сказать?
Михаил обнял Дашу за плечи и виновато пробормотал:
— Прости, я не понимаю, как у меня это вырвалось. Я не хотел, просто это как-то само собой получилось.
От его прикосновений Даша слегка вздрогнула. Не от того, что ей было неприятно, а наоборот. Впервые за несколько лет она почувствовала рядом заботливого человека. Ведь она не могла не обратить внимания на то, как Михаил за ней ухаживает. И делал он это от чистого сердца, как будто помогал родственнику.
Неожиданно из кухни выбежал маленький щенок и затявкал. Михаил подхватил его на руки и весело произнёс:
— Ну, Рекс, знакомься, это Даша.
Щенок перестал тявкать и уставился на девушку своими черными глазами бусинками. Даша тоже внимательно на него посмотрела и едва не разрыдалась. Из её глаз медленно потекли капли слез. Михаил достал из кармана платочек и стал сам вытирать ей лицо. Это было так мило, что со стороны казалось, будто это любящие друг друга муж и жена. Но внезапно в дверь постучались, и Михаил пошёл открывать. В прихожей послышался женский голос:
— А я вас в окно увидела, дай, думаю, загляну на огонёк.
Это была соседка Нина Сергеевна, и она пришла не с пустыми руками. Старушка принесла тот самый мёд, что Михаил ей купил, и большую стопку блинов на тарелке.
— Вот, Миша, решила вас угостить, — радостно произнесла соседка и передала ему тарелку с блинами.
— Спасибо, Нина Сергеевна, так аппетитно выглядят, — ответил Михаил, принимая из её рук угощение.
Все вместе они пошли на кухню, но при этом, кресло с Дашей катила соседка. Михаил поставил тарелку с блинами на стол, а рядом миску, полную мёда. Он хотел что-то ещё сказать, но Нина Сергеевна его опередила:
— Я всё поняла, Миша, не надо лишних слов. Если ты привел её к себе, значит, так нужно. Скажу так, что мужчина приводит в дом только ту девушку, которая ему понравилась, и с которой он бы хотел связать свою жизнь.
Ну, вот, можно сказать, что пожилая соседка все за него объяснила. И ему не придётся что-то невнятно бормотать про нахлынувшие чувства. С другой стороны, Михаил всё равно должен был аргументировать перед Дашей свой поступок. И он это сделал, только неуверенно и робко:
— Если ты не откажешь, то мы могли бы встречаться.
Посмотрев на него влюбленными глазами, а по-другому это никак и не назовёшь, Дарья уверенно ответила:
— Я не откажу.
Обняв молодых людей, соседка расцеловала их, как родная мать. И в этом порыве нежности было столько любви, что просто словами не описать. Михаил почувствовал, как тепло медленно разливается по его телу. Впервые в жизни его обняли любя, как родного сына. Он даже на мгновение представил, что перед ним действительно родная мама.
В таком же состоянии эйфории пребывала и Даша. Ведь у неё тоже жизнь не сахар, хоть и есть живая родительница.
Незаметно к ним подкрался Рекс и тоже пристроился возле ног хозяина. Что ни говори, но даже животные чувствуют доброту. Михаил снова взял его на руки, а затем усадил к Дарье на колени. Девушка стала гладить щенка, а тот млеть от удовольствия. Ему нравилось, когда у него за ушком гладили. И после такой нежности щенок отблагодарил Дашу. Он принялся вылизывать ей руки и вилять хвостиком.
Чаепитие удалось на славу: почти все блины съели, а от миски с мёдом вообще ничего не осталось. Посмотрев на часы в своем телефоне, Дарья произнесла:
— Мне пора домой, проводи Миша.
Аккуратно выкатив кресло в прихожую, он оделся, постоял немного перед закрытой дверью и только после этого её открыл. Похоже, что он раздумывал над тем, как бы оставить Дашу у себя с ночёвкой. Но отказался от этой мысли, побоявшись, что она не так его поймёт. Ведь это первый день их близкого общения и не хватало всё испортить…
Утром в понедельник Михаил пришел в клинику ещё бодрее. Его сияющий блеск, в глазах, невозможно было не заметить. И после того, как главврач раздал задания, Михаил тут же, поспешил исполнять его поручения. Но на втором этаже столкнулся с Елизаветой Петровной.
— Добрый день, — быстро протараторил Михаил, и хотел было пройти дальше.
Однако старшая медсестра преградила ему дорогу:
— Здравствуй, Миша, — она провела тыльной стороной ладони по его щеке и добавила. — Вижу, что румянец так и пылает. Так и знала, что ты влюбился. И кто же та девушка, которая, всё же, покорила твоё сердце?
Возникла неловкая пауза, потому, что Михаил сделал задумчивый вид. Он не знал, что ей ответить. Ведь если сказать, что познакомился с девушкой-инвалидом, то Елизавета Петровна, наверное, не поймёт. Мало того, начнет упрекать, что сделал неправильный выбор, и зря с ней связался. Мысли вихрем крутились в его голове и не давали сконцентрироваться. Пересилив себя, Михаил, всё-таки, ответил:
— Её зовут Даша, она не из медперсонала клиники.
— Интересно, а кто же эта девушка? Может, я её где-нибудь видела?
— Вряд ли, Елизавета Петровна, только если вы не ходите на рынок.
Опустив голову, как будто в чём-то провинилась, медсестра тяжело вздохнула и произнесла:
— Зная твой характер и то, каким ты можешь быть добрым, я примерно догадалась, о ком идет речь.
— В самом деле? – взволнованно спросил Михаил.
— Да, Миша, — спокойно ответила Елизавета Петровна. – Я же видела, как ты радовался, когда сообщил мне о том, что приютил бездомного щенка. А тут человек, естественно, что ты просто не мог пройти мимо. Мне доводилось видеть эту девушку, и честно скажу, что сердце на части разрывалось от мысли о том, что я ничем не могу ей помочь.
Елизавета Петровна произнесла именно те слова, которые Михаил сам хотел произнести. Он тоже всем сердцем жаждал помочь Дарье. Но как это сделать, ведь тут без дорогостоящей операции не обойтись? А у него нет таких денег, и вряд ли будут. С мыслью о том, что это тупик, Михаил развернулся и побрел дальше. Он не хотел развивать тему, боясь, что не выдержит и натворит глупости. И прежде всего, если пойдёт на риск, чтобы достать для Даши деньги на операцию. Банк ограбить не получится, потому, что сразу поймают. Да и зачем, ведь только освободился и опять на зону?
Михаил думал об этом и не мог прийти к единому мнению. Дружки из прошлого вряд ли помогут, потому, что у них наверняка ни гроша за душой. Руки сам опускались, как будто не было другого выхода.
Все последующие дни Михаил работал без особого энтузиазма. Однако во время встреч с Дашей вёл себя бодро и весело. Он не должен был показывать ей, что расстроен. Иначе она начнет расспрашивать и тогда придётся рассказать, о чём он переживает…
С этого дня Михаил начал понемногу откладывать. Хоть и небольшие суммы, но у него была надежда накопить на операцию. Понятно, что наивное поведение, но Михаил просто не мог поступить иначе.
На календаре была среда, обычно в этот день к главврачу приезжала его жена. Она числилась главным бухгалтером в клинике, но работала дистанционно. Александр Иванович показывал ей документы на некоторых пациентов. По всей видимости, они оплатили лечение или какие-то дорогостоящие лекарства. Вот именно, что оплатили и у жены главврача есть деньги. Михаил решил, что попробует к ней обратиться, так как Елена Дмитриевна всегда снисходительно к нему относилась. Нужно было только выбрать момент, когда главврача не окажется рядом, и подойти.
Однако произошло то, чего Михаил меньше всего ожидал. Он мыл пол в коридоре и заметил, как Елена Дмитриевна прошла в кабинет Александра Ивановича, оставив сумочку на скамейке. Приблизившись к ней, Михаил чуть в обморок не упал, увидев внутри пачки денег. Они был перемотаны обычной резинкой. И так красиво смотрелись, что невозможно было глаз оторвать. В этот момент у Михаила, словно, бешеный мотор застучало сердце. В голове только и звучало «Ей нужна операция, чтобы встать на ноги».
Не помня себя, он осторожно подтянул к себе сумочку и также непринужденно спихнул её в пустое ведро, накрыв сверху тряпкой. И чтобы никто ничего не заметил, быстренько прошёл по коридору и спустился на первый этаж. Весь взмокший от волнения, он заперся у себя в каморке и тут же, принялся пересчитывать деньги. Сумма оказалась внушительной, на операцию, возможно, как раз бы хватило. В тоже время, Михаил не мог не понимать, что этими деньгами, возможно, кто-то тоже рассчитался за своё лечение. И он, своим желанием спасти любимую, лишает другого человека возможности на выздоровление.
Михаил запутался, он не знал, что делать. Хотя, что там, уже всё сделано, осталось только договориться насчёт операции. А вот тут проблема: к Александру Ивановичу не подойдёшь с этой просьбой, он сразу обо всём догадается. Да и в другой клинике могут возникнуть подозрения. В общем, опять тупик, в который он сам себя и загнал.
Посмотрев на сумочку, Михаил хотел уже отнести её обратно, ну, или, хотя бы, бросить где-нибудь рядом, чтобы не никто не увидел. И только он взял её в руки, как оттуда выпала маленькая фотография. Михаил поднял с пола пожелтевший снимок. Нахмурив брови, он стал рассматривать, кто на нём. А там был запечатлен улыбающийся мальчик. И что интересно, у него какие-то похожие черты.
Михаил присел на стул и стал крутить снимок в руках. Пытаясь вспомнить, где он мог видеть это лицо, парень едва не свалился на пол. Не может быть, вдруг подумал Михаил, это же я в детстве. Он вспомнил свои детские фотографии, их невозможно было забыть. В голове тут же, возник вопрос «Откуда у Елены Дмитриевны моё фото?». И одна из версий, которая пришла на ум, это то, что она была знакома с мачехой.
Опять всплыли неприятные ассоциации, и Михаил чуть не выбросил сумочку в мусорное ведро. Выйдя из своей каморки, он услышал шум наверху и крики Елены Дмитриевны. Так и есть, что она ищет сумочку, которую так халатно оставила на скамейке. Нужно было срочно оставить её на видном месте, чтобы пропажу как можно скорее нашли. Михаил положил сумочку на стул возле процедурного кабинета. Вскоре послышались ещё более сильные выкрики. Похоже, что Елена Дмитриевна нашла свою сумочку, а вот денег внутри, не обнаружила. Схватив ведро и тряпку, Михаил ретировался, чтобы не попадаться на глаза. Улучив момент, он перепрятал деньги.
А вскоре появилась полиция и стала опрашивать людей. Михаил понимал, что и до него очередь дойдёт. Именно поэтому, взял себя в руки и спокойно ответил на все вопросы, которые ему были заданы. Присутствовавший при этом допросе главврач как-то нервно озирался по сторонам. Наверное, пытался вывести Михаила из себя, чтобы тот во всём признался. Однако Михаил держался и всем своим видом показывал, что ничего не знает о пропавших деньгах.
Наконец, когда его отпустили, он с трудом дошёл до своей каморки и бессильно упал на тахту. Невозможно передать словами то, он чувствовал в этот момент. Да, Михаил совершил кражу, но не просто для того, чтобы повеселиться на эти деньги. Они нужны ему для того, чтобы помочь Даше.
Дождавшись, когда закончится его смена, Михаил переоделся и поехал домой. По пути он зашёл в магазин и купил продукты. И только подошёл к подъезду, как увидел там Нину Сергеевну. Она стояла рядом с Дашей в инвалидном кресле, и о чём-то с ней разговаривала. Михаил почувствовал, как капли пота стекают по его спине. Казалось, что он сейчас не выдержит, подбежит к ним и во всём признается. Поборов страх и волнение, Михаил выдвинулся к ним навстречу. Заметив соседа, Нина Сергеевна радостно замахала руками:
— Миша, здравствуй, а я тут решила с твоей девушкой прогуляться. Мы встретились с ней возле рынка и это я её сюда привезла. Ты знаешь, Даша такая общительная и внимательная девушка. Тебе с ней точно повезло, в этом я уверена. Постой, а что у тебя с лицом, какие-то проблемы на работе?
— И вам добрый вечер, Нина Сергеевна, — с волнением ответил Михаил, а затем поцеловал Дашу. — Привет, я соскучился, давай ко мне.
— Миша, так ты не ответил, у тебя какие-то проблемы? – повторила свой вопрос соседка.
— Да нет, что вы, всё в порядке, просто я немного устал.
Даша взяла его за руку и тихонько произнесла:
— Тебе нужно отдохнуть, я, наверное, поеду домой.
— Останься, Даша, пожалуйста, — взмолился Михаил. – Ты мне очень, нужна, я не смогу без тебя.
В его глазах появились слёзы, и Даша поняла, что это серьёзно. Она провела своей рукой по его руке. Михаил почувствовал тепло, которое эхом отозвалось в душе.
Сообразив, что их лучше оставить наедине, соседка тотчас же, ушла к себе домой.
Присев на лавочку возле подъезда, Михаил произнёс:
— Знаешь, Даша, я зарёкся что-либо делать против закона. Но так получилось, что у меня не хватило духу сдержаться.
— Не поняла, что это значит? – встревожено спросила Дарья?
— С тех пор, как мы начали с тобой встречаться, — начал Михаил, — я только и думал о том, как бы тебе помочь. Я же вижу, что ты мучаешься, передвигаясь на этой инвалидной коляске. И мне захотелось сделать так, чтобы ты снова стала ходить своими ногами.
— Это так приятно слышать, Миша, — расплакалась Даша и протянула к нему свои руки.
Он обнял её и вместе с ней зарыдал, не стесняясь того, что мужчина. В такие минуты сложно сдерживать эмоции. И если случился порыв, то лучше выплеснуть всё наружу, чем копить в себе, а потом ждать, когда прорвёт в самый неподходящий момент. Больше двух минут они молчали, обнявшись, и плача.
— Но ты же, понимаешь, что это невозможно, — продолжила Даша. – Чтобы я смогла снова ходить, понадобится дорогостоящая операция. У меня нет таких денег, да и у тебя тоже. Не золотом же ты получаешь зарплату на своей работе!?
— Конечно не золотом, — более уверенным голосом ответил Михаил. – Но я тебе хочу кое в чём признаться.
После этого он достал деньги из куртки и показал Даше:
— Вот, это я сегодня нашёл, вернее, стащил. Они лежали в сумочке, которую жена главврача по забывчивости оставила на скамейке.
Михаил ожидал, что сейчас Даша разразится гневом и начнет кричать «Ты зачем это сделал? Мы не можем быть вместе, потому, что ты вор». Но нет, она спокойно положила деньги обратно в карманы куртки и произнесла:
— Ты должен их вернуть.
— Но Даша они же…. – хотел договорить Михаил, но девушка не дала ему это сделать.
— Я сказала, нет, отнеси обратно.
— Понял, ты не хочешь спасения таким способом, — виновато произнёс Михаил. – Ладно, отдам деньги Елене Дмитриевне и заодно узнаю насчёт фотографии.
— Какой фотографии, ты это о чём? – спросила Даша, глядя ему прямо в глаза.
Михаил достал из внутреннего кармана куртки маленькое фото:
— Вот об этом.
Посмотрев на снимок, Даша слегка улыбнулась:
— А он красивый, только ты не говорил, что у тебя есть дети.
— У меня их и нет, — резко ответил Михаил. – Пока нет, но будут, если кое-кто захочет связать со мной свою судьбу.
Даша округлила глаза и радостно произнесла:
— Ничего себе, мне делают предложение.
— Да, это так, Даша, а что касается фото, то на нём я в детстве.
— Но как, и почему оно оказалось у жены главврача?
— Вот это я и хочу выяснить, а сейчас давай ко мне поднимемся и поужинаем.
Приготовив лёгкий ужин, Михаил достал из шкафа альбом с фотографиями и показал Даше. На второй странице был похожий снимок. Его невозможно было спутать. Только, вот, непонятно, каким образом он попал к Елене Дмитриевне. И чтобы это выяснить, Михаилу нужно было во всём покаяться и прийти с признаниями.
Ночью он плохо спал, думая о том, как будет это делать. По сути, Михаил готовил себе отправку на зону. Наверняка, что Елена Дмитриевна вызовет полицию, и его арестуют. Да ещё и Александр Иванович подольёт масла в огонь. Обязательно скажет что-нибудь гадкое в его адрес, чтобы очернить репутацию Михаила. Он уже предвидел, как будет оправдываться перед участковым, который скажет:
«А я тебя предупреждал, Михаил, что именно всё так и случится».
Утром он проснулся раньше будильника. Глаза слипались и не хотели открываться. Вот, что значит, не выспаться, и пытаться принять бодрое состояние. Михаил чувствовал себя, как разбитое корыто. Ему было тяжело взять себя в руки и совладать с нервной дрожью по всему телу. С трудом, но он позавтракал, оделся и вышел на улицу. На полном автомате дошёл до остановки и поехал в сторону клиники. Через 20 минут он был на месте и входил в здание медицинского учреждения. Его тут же, встретила Елизавета Петровна и отвела в сторону:
— Привет, Миша, ты знаешь, тобой участковый интересовался. Всё спрашивал, как ты работаешь, не было ли каких-нибудь инцидентов или странного поведения.
— Добрый день, Елизавета Петровна, — вяло ответил Михаил. – И что вы ему ответили?
— Сказала, что ты ответственный работник и ни в чём таком замечен не был. Я думаю, что это как-то связано с пропажей денег из сумочки Елены Дмитриевны.
Михаил вздрогнул после этих слов и про себя подумал «Надо срочно с ней встретиться». Посмотрев на старшую медсестру, он осторожно у неё спросил:
— А где сейчас Елена Дмитриевна?
— Вроде дома, да и Александр Иванович не приезжал, — задумчиво ответила Елизавета Петровна. – Ах, да, он же накануне говорил, что возьмет пару отгулов, пока всё не утрясется.
Ну, вот, настал тот момент, когда жизнь может повернуться вспять. По его душу приходил участковый. И наверняка, что не просто так, скорее всего, что ищет возможности, как бы докопаться до истины. Мало того, главврач взял отгулы, а это значит, что будет готовить план избавления от Михаила. Если бы не рекомендации участкового, то он бы не стал брать его на работу.
Все эти мысли крутились в голове, как огненный шар. И как бы Михаил не пытался собрать их воедино, у него ничего не получалось. Кивнув Елизавете Петровне, он поспешил от неё отвязаться. Пару часов хватило на то, чтобы везде прибраться. А затем он снова подошёл к медсестре:
— Елизавета Петровна, что-то я себя неважно чувствую, может, отпустите домой?
— Да, конечно, Миша, поезжай. И если будет ещё хуже, то вызови врача на дом, в крайнем случае, я приеду.
Собравшись, он приготовил деньги и помчался по адресу проживания Александра Ивановича.
Главврач жил в большой трехкомнатной квартире элитного дома на набережной. Постояв немного возле подъезда, Михаил зашёл внутрь и нажал кнопку лифта. За считанные секунды тот довёз его до 8-го этажа. Выйдя из лифта, Михаил остановился возле квартиры под номером 30. Здесь жил главврач. И судя по звукам, доносившимся изнутри, там о чём-то ругались. Сомнений быть не могло, что это из-за денег, и нужно поскорей их вернуть, пока не разразился ещё больший скандал. Нажав на кнопку дверного звонка, Михаил стал ждать. Через несколько секунд послышались шаги, а затем и громкий голос главврача:
— Кто там?
— Это я, Михаил, Александр Иванович.
Лязгнул замок на двери и вскоре на пороге появился хозяин квартиры:
— Чего тебе нужно? И как ты меня нашёл?
— Ну, об этом потом, а сейчас бы я хотел поговорить с Еленой Дмитриевной, если вы позволите, — неуверенно, но четко проговорил Михаил.
Нахмурив брови и скрипнув зубами, главврач, всё же, пропустил его внутрь квартиры:
— Проходи, раз пришёл. Леночка, это, кажется к тебе.
— Ого, Михаил, а что вы здесь делаете? – с удивлением спросила жена главврача.
— Простите, Елена Дмитриевна, но я должен вам кое-что показать и рассказать, — промямлил Михаил, и достал из пакета свёрток. – Вот, здесь деньги, которые пропали из вашей сумочки.
Всплеснув руками и сделав грозное лицо, главврач прокричал:
— Ну, вот, я же говорил, что это его рук дело.
— Подожди, Саша, надо всё выяснить, — спокойно отреагировала Елена Дмитриевна.
Но не успела она обратиться с вопросом к Михаилу, как он достал маленькую фотографию из кармана:
— И это тоже там было, в сумочке.
С дрожью в руках жена главврача взяла у него снимок. Она стала смотреть на него и плакать. Казалось, что Елена Дмитриевна увидела нечто невообразимое, что привело её в растерянность. Александр Иванович впал в ступор, а вот Михаил попытался её успокоить:
— Простите, Елена Дмитриевна, я не хотел, мне, наверное, не надо было показывать вам эту фотографию.
— Всё в порядке, я себя контролирую, — успокоившись, ответила она. – На фото мой сын.
После этих слов и Михаил впал в ступор, а главврач наоборот, заговорил:
— Странно, почему я об этом ничего не знаю.
— Да потому, Саша, что ты никогда не хотел детей. И я уже устала говорить тебе, что нам пора родить. Ты ведь всё время занят, нет свободного времени, а молодость уходит и скоро я вообще не смогу забеременеть.
— Ну, что ты такое говоришь, дорогая, — залебезил Александр Иванович, и грозно посмотрел на Михаила.
А тот, как ни в чём не бывало, продолжал стоять и смотреть в одну точку. Что у него было в голове, одному богу известно. Михаил сжимал кулаки и постоянно хмурил брови…
Он вспомнил детство, когда отец сказал ему, что мама умерла. И всю жизнь Михаил жил с этой мыслью, свыкнувшись с тем, что он сирота. А теперь что, получается, мама жива и всё это время была рядом? Этот вопрос, как молния ударил по мозгам. И Михаил не выдержал:
— Мальчик на фотографии – это я. Вы держите в руках моё детское фото.
Главврач подошёл к нему вплотную и, схватив за плечи, грубо прорычал:
— Да, как ты смеешь, щенок такое говорить. Моя жена и так в трансе, хочешь совсем её добить!?
— Отпустите меня, — прокричал Михаил. – Я говорю правду, это моё фото, только не пойму, как оно у вас оказалось.
Вот тут Елена Дмитриевна, наконец, пришла в себя и сама ответила:
— Это все твой отец, виноват. Мы долго ждали рождения ребёнка. Я так радовалась, когда ты на свет появился. Для меня тогда больше ничего вокруг не существовало. И всё бы ничего, если бы твой отец не стал гулять на сторону. Ему, видите ли, было мало женского внимания. А то, что ты капризничал и о тебе нужно заботиться, его вообще не интересовало.
— Охотно верю, узнаю своего отца, — сдержанно произнес Михаил.
— Так вот, вскоре он подал на развод, — продолжила Елена Дмитриевна. – И задействовал все свои связи, чтобы тебя забрать. Не знаю, зачем ему это было нужно. Но он сказал, что я больше никогда не увижу своего ребёнка.
Жена главврача заплакала и мешком плюхнулась в кресло. Александр Иванович, улыбнувшись, подтолкнул к ней Михаила и шёпотом произнёс:
— Иди, чего стоишь, успокаивай маму.
Сердце Михаила снова застучало, как пламенный мотор. Он опять почувствовал тепло, которое разливалось по его телу. Обняв мать, Михаил на ухо ей проговорил:
— Всё будет хорошо, теперь я рядом.
Посмотрев на него, Елена Дмитриевна спросила:
— Думаешь, почему я тебя не искала?
— Наверное потому, что я был так далеко, что ты всё равно бы не нашла, — с глубоким вздохом ответил Михаил.
— О чём ты говоришь, сынок?
Михаил поведал ей о том, что происходило с ним все эти годы. Не стал он скрывать и то, что несколько раз попадал за решётку. Также признался в том, что всю жизнь ненавидел своего отца. Особенно после того, как тот привёл в дом мачеху, а ему пришлось уйти из дома.
Все эти подробности тяжким грузом легли на сердце Елены Дмитриевны. Ведь она не могла не понимать, что если бы они с мужем не развелись, то и у сына, возможно, была бы другая судьба. Обняв Михаила, она поцеловала его в волосы и произнесла:
— Я всё время о тебе вспоминала. Даже хранила эту фотографию, как символ любви, некогда возникшей к твоему отцу. Мне было тяжело все эти годы, я мучила себя надеждой, что когда-нибудь мы встретимся. И вот, теперь ты передо мной, а я не верю собственным глазам.
Их идиллию прервал главврач неожиданным, но справедливым вопросом:
— Так, а я не понял, зачем же ты тогда деньги украл?
Михаила словно холодным душем облили, и он вскочил с кресла:
— Я вам сейчас всё объясню, только не ругайтесь.
— Ну, уж будь любезен, — вздёрнув плечами, проговорил Александр Иванович.
Михаил в подробностях рассказал им о том, как познакомился с Дашей. И признался, что влюбился в неё с первого взгляда. Вот, только она инвалид и не может передвигаться на своих ногах. Всему виной пьяный водитель, который сбил её на пешеходном переходе. От суда он откупился, а может, просто некому было защищать бедную и покалеченную девушку. Мать беспробудно пила, а отец давно умер. Вот ему и пришла в голову идея с операцией. Но для этого нужны были деньги. Взять их Михаилу негде, и он начал потихоньку откладывать. А когда увидел оставленную сумочку на скамейке, да ещё и с кучей денег, то разум тут же, помутился. Он не отдавал себе отчёт, что делает. Им двигало лишь желание помочь Даше и сделать её снова счастливой.
Выслушав его внимательно, Елена Дмитриевна достала пачки денег, что Михаил принес и с грустью в голосе произнесла:
— Прости сынок, но тут всё равно не хватит на операцию.
— Ну, да, я это уже понял, — со слезами на глазах ответил Михаил. – Хотел, как лучше, а получилось, как всегда.
— Так, я не понял, а чего это мы горюем? — вмешался в разговор Александр Иванович. – Не хватает денег, значит, нужно добавить.
— Саша, говори яснее, что ты задумал? – умоляюще спросила Елена Дмитриевна.
— Я думаю, что у нас есть возможность помочь этой девушке.
— Но ты же, хотел купить дом на Юге?
— Ничего страшного, это подождет, а вот здоровье Дарьи ждать не будет. И если есть хоть малейшая возможность исправить ситуацию, то мы просто обязаны это сделать.
В тот же день все вместе он приехали домой к Даше. Как и обычно, ее мать спала пьяным сном на диване. А девушка сидела в кресле возле окна на кухне и читала книгу. Появления Михаила, да ещё и в сопровождении двух незнакомых ей людей, она как-то не ожидала.
— Что происходит, Миша?
— Я хочу навсегда забрать тебя к себе, — радостно произнёс Михаил.
— Но ты же, понимаешь, какая это ответственность, — ответила Даша, показав на инвалидное кресло.
— Вот именно, что понимаю, и хочу это исправить…
Александр Иванович снял деньги со счета и добавил к тем, что ему уже заплатили за проведение операции другим пациентам. Случай Дарьи был сложным, но не безнадежным. Главврач договорился с другой клиникой, где согласились провести такую операцию. Даша была в шоке от того, что кто-то решил вернуть ей возможность ходить. Она не верила в то, что слышит:
— Спасибо вам, я вам очень признательна, — говорила Дарья перед операцией.
Всё прошло успешно и вскоре её перевели в реабилитационный центр. Там она должна была пройти курс восстановления. Михаил навещал её каждый день, а Елена Дмитриевна и Александр Иванович держали на контроле ситуацию с выздоровлением.
Прошло около месяца после операции и врачи разрешили отпустить Дашу домой. Она пока еще неуверенно передвигалась на своих ногах. Но это были шаги радости и счастья. Михаил привёз её домой, но уже не в общежитие, а туда, где жили его родители.
Как это, ни странно, однако Александр Иванович принял Михаила, как родного сына. У него теперь была своя отдельная, большая комната. Именно туда он и привёл Дашу. А когда они остались наедине, встал на одно колено и произнёс:
— Прошу тебя, любимая, будь моей женой.
Даша едва не заплакала, но это были слезы радости:
— Я согласна.
Узнав об этом, родители пообещали устроить им шикарную свадьбу. Кроме того, после долгих обсуждений, Елена Дмитриевна, все же, согласилась съездить на могилу отца, чтобы почтить его память. Нужно было, как можно скорее, поставить точку в этих непростых отношениях. Даша и Михаил нашли друг друга в нужном месте и в нужное время. И пусть у них всё ещё впереди, однако, и так понятно, что это самая настоящая, искренняя любовь. И они её заслужили, потому, что словами и делами доказали крепость своих чувств. Михаил не отвернулся от неё, а Даша не побоялась перед ним открыться. Постепенно она идет на поправку и врачи обещают, что еще месяц или два, и Даша сможет ходить без поддержки. А пока они готовятся к свадьбе и уже думают о том, чтобы завести детей. Глядя на то, как долго этого ждала Елена Дмитриевна, они решили не затягивать. Да и мама Михаила очень уж мечтала понянчиться с внуками…
0 Комментарий