Марина жила свою лучшую жизнь. Очень долго она была у неё ой какая непростая. Обычная девушка, из низов, с неоконченным высшим – сколько таких появляется каждый божий день в нашей необъятной стране?
Поначалу всё шло хорошо. Жила в любящей семье, хорошо закончила школу. Решила, что хочет связать свою жизнь с педагогикой – потому что нет более благодарной профессии, чем учитель или врач. Но для врача Маришка была слишком трусливой, поэтому с нетерпением ждала поступления в пед. В итоге всё сложилось хорошо, на бюджет её зачислили. Но…
Мечта о красном дипломе рухнула в одночасье. И когда? За несколько дней до защиты. Потому что, к огромному несчастью, отца семейства разбил инсульт. И всё бы ничего, но он был единственный добытчиком. Именно на его, кровно заработанные, и жили жена с двумя детьми. Младшей дочери было всего семнадцать, и ей самое время думать о поступлении. А мать…что мать? Ни разу в жизни не работала, всю себя посвятила детям. Сейчас бы пойти зарабатывать, но она в отказ.
— Куда я пойду, Мариша? Я ж ничего не умею, — приговаривала мать, прижимая к лицу мокрый от слёз платок.
Очень жестокая, очень гадкая манипуляция. По сути, Марине никто даже выбора не предоставил.
— Если ты сейчас не пойдёшь на работу, мы все умрём с голоду, — последние слова мать буквально провыла.
Так, что слышали все соседи уж точно.
— Мам, мне осталось совсем немного. Потерпи, пожалуйста, — умоляла Марина, — пару месяцев, и у меня будет диплом. И я пойду работать в школу, и мы…
— Пару месяцев! – Мать воздела руки к небу. – Да мы и недели не проживём без твоего папки, Маришка! Нет, ну какая же ты всё-таки эгоистка. Я тебя рожала, растила, кормила, а ты – тебе твоя корочка важнее, чем семья?!
— Но без этой корочки меня не возьмут учителем…
— Значит, не учителем пойдёшь! – разозлилась мать. – Тем более, учителя твои, сколько они получают? Дай бог, чтоб тысяч пятнадцать – как мы вчетвером на такую копейку проживём? А об Аньке ты подумала? Ей в следующем году поступать, нужны деньги на репетиторов и не только! Представь, каково ей сейчас?
Так и вышло, что Марине пришлось поставить себя на место каждого, но никто не хотел встать на её место. Она знала, что только отец поддерживал её мечту, делал всё, чтобы дочка спокойно доучилась. Но сейчас…
Сейчас этой поддержки не было. Он лежал в состоянии овоща и вообще не понимал, что происходит вокруг. Марина всё гадала – понимает ли, слышит ли он хоть что-нибудь? А если и да, то как может спокойно всё это выносить…
Да, звучало безумно эгоистично, но…
Разве она виновата, что это произошло с отцом? Разве она должна жертвовать собственным будущем, чтобы прокормить семью? Не мать, которая всю жизнь сидела на месте и не палец о палец не ударила. Не мать, Марина, которой до красного диплома оставался последний шажок. Декан чуть ли не плакала, когда Марина пришла забирать документы. Она в ужасе уставилась на молодую женщину, на которой и без того лица не было.
— Марина, солнышко, — повторяла Антонина Константиновна, — ну подумай ещё. Ты же себе будущее ломаешь. До диплома осталось всего ничего, Мариночка…
— Никак не могу, Антонина Константиновна, — упавшим голосом отвечала Марина. – У меня семья… Не могу.
— Ну, может, ты академ возьмёшь, Мариночка? Ну давай? Как поправишь дела свои, так и вернёшься, закончишь всё как следует, — с надеждой спросила декан, но Марина только покачала головой.
Они уже обсуждали это дома – мать и слышать не хотела ни про какой академ. Ишь ты, чего удумала. Академ брать. Думаешь, папка твой так быстро на ноги встанет?
— Он столько лет пахал на то, чтобы у тебя всё было, — сквозь зубы прошипела мать, — а ты. Своим академом к чему его толкаешь!? Он же, только ему станет лучше, сразу побежит на работу, чтоб его Мариночка любимая только универ закончила. А потом что!? Окончательно сляжет, в гроб!?
Сил никаких спорить с матерью уже просто не было…
Остановить Марину сбежался весь преподавательский состав, декан до последнего не хотела подписывать заявление и отдавать документы. Одногруппники толпой ходили к дому Марины – и всё напрасно…
А мать, змея чертова, делала вид, что всеми силами старается отговорить дочь от этого серьёзного шага.
— Ох, детятки, — говорила она, когда открывала двери одногруппникам Марины, — мы бы очень не хотели этого, но что ж поделать? В таком непростом положении оказались. А Маришка-то, она такая. Её не переубедишь.
Вот настолько матери было важно показать кому-то, какая она якобы хорошая. И это тоже вызывало о Марины бессильную злобу: не всё ли равно, что думают другие? Но нет, произвести впечатление было главной задачей матери. Остальное – плевать.
Но больше злило другое. Марина считала, что будет справедливым в таком случае выгнать на работу ещё и Аньку – в конце концов, она уже взрослая. Вполне может пойти хотя бы на неполный рабочий день. Но мать даже слышать об этом категорически отказалась.
— Ты что, с ума сошла?! Аньке через год поступать, а ты её на работу выгоняешь? Ей надо ЕГЭ как следует сдать. Она же у нас на программиста собирается. Будет всю семью обеспечивать!
— Почему Анька для тебя важнее меня? – с обидой в голосе спросила Марина.
— Не говори глупости, — фыркнула в ответ мать, — просто нужно уметь расставлять приоритеты! Аньке важно сейчас отучиться, а не голову морочить. Да и куда она пойдёт, маленькая ещё! Не в семнадцать же лет полы драить, в конце концов.
На этом моменте в отношениях Марины и матери как кошка чёрная пробежала. Если раньше девушка верила – её любят, её поддержат, то сейчас поняла страшную и горькую правду. Никто её не поддержит, кроме отца. А от лежачего больного, как ни цинично это звучит, мало толку.
Даже когда Григорий Андреевич стал понемногу приходить в себя, жизнь Марины уже не изменилась к лучшему. Может, он, конечно, что-то и говорил матери, но Марина об этом совершенно точно не знала.
Что там с её самореализацией? Ну, что ж, присядьте поудобнее. Рассказ будет долгим…
Для начала она пошла работать официанткой в ближайшее кафе. Мать, конечно, присовокупила к поздравлениям важное замечание:
— В официантки идут только самые настоящие вертихвостки. Только и делают там, что жопой крутят перед алкашнёй.
— Тебе-то лучше знать, ты же ни разу за всю жизнь не вышла на работу, — окрысилась в ответ Марина.
Как бы она хотела, чтобы мать оказалась не права. Но единственный исправно работающий закон в мире – это закон подлости. В общем, кафе оказалось на редкость паршивым. Хозяин делал ставку именно на ночное время суток. Контингент был соответствующий, поэтому Марина там надолго не задержалась. Рассчитали её быстро, чтоб шуму не поднимала. Деньгами, конечно, немного обидели, но Марина решила уже не лезть в эту мерзость и спокойно ушла. Зато на лице матери было выражение подлинного триумфа, когда дочка рассказала ей обо всем.
— А я говорила! – довольно произнесла она.
Излюбленная фраза каждой матери. Для таких всегда важно остаться правым, даже если это причинит боль их ребёнку. Впрочем, Марина уже совершенно точно была уверена, что для матери она занимает самое последнее место в лестнице приоритетов. На вершине, конечно, Анечка. Любимая, обожаемая, отличница, будущий программист, надежда семьи! А Марина не достойна лучшего. Потому что так сложились обстоятельства. Потому что она родилась первой. Потому что она, старшая, – обязана заботиться о других, раз её вообще-то вырастили.
Так жизнь Марины превратилась в сплошную череду обязанностей и долгов. Столько лет жила и не представляла, как много, оказывается, задолжала родителям.
Получилось устроиться продавцом-кассиром в круглосуточный магазин. В более удачные места её почему-то упорно не брали. Но на безрыбье, как говорится…
Но матери и этого было мало. Марина получала неплохие деньги, но потребности росли с каждым днём. И в целом приличный оклад в двадцать семь тысяч тоже вызвал критику.
— И что мне с этим делать? – разозлилась мать.
— Жить. – повела плечами Марина.
— Не ёрничай. Сама попробуй на эти копейки прожить, — и для пущей театральности мать швырнула деньги на стол.
Хорошо, что не в лицо, подумала Марина.
— Если тебя не устраивает, могу забрать…
Но когда Марина потянулась к деньгам, мать, как ядовитая змея, с такой силой впилась в её руку, что девушка аж вскрикнула.
— Не смей так обращаться с матерью, — прошипела та и, конечно же, забрала деньги обратно.
А то с нерадивой дочери-эгоистки станет, и правда заберёт. Но на этом разговор был не окончен.
— Я могу идти? – кисло уточнила Марина.
— Куда намылилась? Гулять захотела? А почему бы, вместо этого, не поработать как следует?
— Я и так работаю посменно, два через два, чтобы брать больше, — возразила дочка, но это никого не интересовало.
— И да дня ты просто Ваньку валяешь? – Когда речь шла о деньгах, мать становилась ещё злее.
Как будто, если Марина отдохнёт лишний денек, все деньги мира утекут сквозь пальцы. А её семья совершенно точно не переживет этот несчастный день.
— Мне нужно хоть немного отдыхать. – Марина чувствовала, как её саму захлёстывает волна раздражения и…бессилия. Потому что бороться с этой огромной давящей силой в одиночку было просто невозможно.
— Ты и так слишком много отдыхаешь… — Сказала та, кто никогда не работал. — Не хами матери!
Всё закончилось пощёчиной. Уже не первой. Первая была очень болезненной и обидной, ещё в четырнадцать лет. А потом Марина привыкла. По крайней мере, она пыталась защитить себя. Главное ведь – быть честной с собой.
Она вышла на вторую работу. Конечно вышла, куда она денется? Анечке надо оплачивать репетиторов. Представляете себе, сколько сегодня берут репетиторы, которые готовят к ЕГЭ? Минимум по две тысячи, и это ещё хорошо, если найдётся настолько дешёвый вариант. А на дешёвых репетиторов мать не разменивалась. Она была убеждена: если сейчас вложиться в Аньку, она станет программистом мирового уровня, и все потраченные деньги вернутся в пятикратном размере.
Задача же эти деньги заработать ложилась на Марину. И, конечно, у неё не было права голоса. Все деньги должны были быть предоставлены матери (либо с распиской из бухгалтерии, либо с чеком из электронного приложения), а уж она решала, куда пойдут честно заработанные кровные дочери. Марине оставалось просто смириться.
И пойти на вторую работу. Она оказалась совсем уж неприглядной. Никто не хотел брать её на частичную занятость. Работодатели упирались и всё тут. Либо полная, либо идите своей дорогой. В конце концов Марина пошла в какой-то офис, попроситься уборщицей. Там, к счастью, не отказали.
— Ну, видишь, можешь же, когда хочешь, — похвалила мать, уже пересчитывая в уме возможную прибыль.
— Тебе не мерзко, что я должна мыть полы?
— Любая работа почётна, — назидательно отозвалась женщина, и больше они это не обсуждали.
И вот тут-то жизнь Марины разделилась на «до» и «после». Место, куда она устроилась, было не самым плохим. По сути, оно представляло офисные помещения, где арендовали площадь различные компании. Большинство из них плавали в неплохом таком, крепком среднем бизнесе. Марина, простая душа, и не надеялась произвести на кого-то впечатление. В самом деле, ну куда она со своим свиным рылом в апельсины? Неоконченное педагогическое образование вообще не имеет ничего общего с бизнесом…
Но Марина сильно ошибалась. На неё обратили внимание, но не так, как она могла бы предположить. Молодой руководитель успешной логистической фирмы попал под чары молодой, зажатой девушки-уборщицы. Звучит как очередная история о Золушке – бред да и только! Марина и сама так думала, пока мужчина не отважился пригласить её на свидание. А дальше – закрутилось…
Марина до последнего была уверена, что её просто используют. Почему, спросите вы, она тогда позволяла так с собой обращаться? Тоже глупая и нелепая причина – просто-напросто влюбилась. Алексей оказался таким понимающим, добрым, открытым…
Что Марина готова была пойти на этот шаг. Заранее зная, что в конце концов с неё поразвлекаются и бросят, она всё равно встречалась с Алексеем, пока в один прекрасный день…
— Ты выйдешь за меня?
Представьте, как ужасно всё это выглядело. Она стоит, в грязной юбке, моет полы, а этот прекрасный, удивительный, потрясающий мужчина в дорогом костюме опускается на одно колено, прямо на влажный пол, и открывает бархатную коробочку с кольцом.
— Ты…ты с ума сошёл…
— Да, — подтвердил Алексей, — уже очень давно. Когда только встретил тебя, — и улыбка в его глазах засветилась ещё ярче.
— Но ты…господи, да что ж… Ну как же… Прям так…
— Не очень романтично, согласен, — подтвердил мужчина. – Но я хотел показать, что мне всё равно, как ты выглядишь, где мы находимся. Лишь бы только быть вместе с тобой…
Марина тогда не сдержала эмоций – заплакала, конечно же. А вы бы на её месте поступили иначе? И кинулась в объятия Алексея. Она и поверить не могла, что такое чудо может произойти с ней…
Оставалась «обрадовать» мать. Как Марина ни скрывала, мать всё равно заподозрила, что у неё кто-то появился. Хотя девушка приложила все усилия, чтобы дома об этом никто не узнал. Но что бы вы думали – подставила её, конечно же, пресловутая Анька.
Позже стало известно, что она ходит к репетитору в тот же район, где живёт Алексей. И, конечно, она увидела влюблённых вместе – это был только вопрос времени.
Марина тогда вернулась поздно, как раз после прогулки, и тут же ощутила себя пристыженной школьницей, а никак не девушкой почти тридцати лет. Мать ждала её на кухне и устроила масштабную выволочку. Страшно было представить, что ждёт её теперь…
— Я могу прийти к твоим родителям и попросить твоей руки по всем правилам, — подсказал Алексей, нежно поглаживая невесту по плечам. – Так будет легче?
— Думаю, не стоит, — возразила Марина. – Если ты именно «попросишь», то ничего точно не получишь. Моя мать, она…её нужно ставить перед фактом. Иначе…
— Я тебя понял. Это не большая проблема, мы непременно её решим!
Алексей не обманул – проблема действительно решилась. Обаяние Алексея сработало и на мать Марины. Или, возможно, настоящая причина крылась в его деньгах. Но всё было решено довольно быстро.
Чтобы не слушать упрёков и истерик матери («на кого ж ты нас оставляешь, кровиночка», «как же мы будем жить без тебя», «доченька моя любимая»), Марина в срочном порядке собрала вещи и переехала в тот же вечер к будущему мужу.
— Как у тебя мало вещей, — заметил Лёша, прикидывая единственный (и тот полупустой) чемодан на вес.
— А откуда им больше взяться? – Марина пожала плечами. – Я ж все деньги в семью относила. А когда просила на расходы, слушала все вот эти истерики.
Мать, конечно же, в этот момент торчала под дверью и всё слышала, но Марины это уже совершенно не касалось. Она забирала остатки «былой роскоши», представленные в основном рваными, штопанными по сотню раз вещами, и мысленно была уже далеко. И вот, когда жених с невестой выходили из дома, мать кинулась в ноги обоим и очень театрально зарыдала. Если бы Марина не знала её столько лет, сама бы поверила, что несчастная женщина расстается с самой любой дочерью.
— Мариночка… — причитала мать, пока Алексей очень неловко пытался её поднять.
По его лицу было видно, как он смущён происходящим, но Марине оставалось только плечами пожать.
— Зато теперь не придётся терпеть нахлебницу, — безжалостно отрезала девушка.
Мать аж в лице переменилась. Побелела, как будто увидела что-то потустороннее.
— Как же ты можешь такое говорить, доченька. Ведь роднее и любимей тебя у меня на всем белом свете человечка нет… — Поток рыданий полился в плечо Алексея, который выглядел очень сконфуженно.
В конце концов попрощались, а мать выбила из Марины обещание, что та станет регулярно присылать ей деньги. Только тогда женщина с чистой совестью и улыбающимся лицом отпустила дочку в светлое будущее. А Алексей отметил, что это был один из самых неприятных разговоров в его жизни.
— А я всё-таки логист, с разными людьми работаю, — в шутку заметил он, но Марину это не повеселило.
Ей было жутко стыдно за свою родню, о чем она и сказала жениху. Тот не понял.
– Эй, я же женюсь на тебе, а не на них. А перечислять им немного денег раз в месяц – от нас не убудет.
— То есть формально ты меня купил у неё? – грустно усмехнулась Марина.
— Нет, — возразил Лёша, — формально я купил у неё твоё спокойствие. Если так она не будет появляться в твоей жизни и бередить старое, то почему бы и нет? Все остаются выигрыше.
И так было, правда было. Четыре долгих счастливых года. Пока страшный удар не разрушил её семью. Марина сидела и думала – почему всё так? Почему снова чудовищная трагедия забирает уже второго её любимого мужчину? Отец так и не оправился до конца после инсульта, не восстановился – но с этим Марина уже как-то смирилась. Но Алексей…
На этот раз не чудовищная болезнь, не коварная опухоль. Просто случайный, трагический случай, который оборвал всё. Авария. Проклятая, чертова авария. Водитель, который не справился с управлением, но выжил. Марина так возненавидела этого человека. Ей бы только в глаза ему посмотреть. Спросить, что он теперь чувствует, когда отобрал у неё, у Марины, все, чем она жила, чем дорожила, что так сильно любила?
И мало того – суд его оправдал! Оправдал этого мерзавца, ставшего причиной смерти её Леши. Марина окончательно потеряла веру в справедливость. Поэтому не удивилась, когда ей позвонил юрист мужа.
— Что с оглашением завещания? – безжизненным голосом спросила Марина. — Марина Георгиевна, так уж вышло…
— Да не тяните вы.
— Так уж вышло, что ваш супруг – банкрот.
Марина усмехнулась. Этого следовало ожидать – незадолго до трагедии муж ввязался в крупную авантюру, а в итоге потерял всё. Так что…
В этом случае, банкрот не худший вариант. Она ожидала известия об огромным, многомиллионных долгах. А так…
По крайней мере, всё, что могла, она уже потеряла, так хоть жизнь не придётся положить на чужие долги…
С того дня Марина резко состарилась. Всего тридцать пять, самый расцвет – так говорили изо дня в день подруги. А их у неё от хорошей жизни появилось довольно много. Что удивительно – все хорошие, поддерживающие. Никто не порадовался её несчастью, никто не упрекнул. Все пытались поддержать, как могли, но…
Но она попросту не могла. Все эти четыре года её жизнь была идеальной. Они с Лёшей любили друг друга до безумия, и никто, знавший эту пару хотя бы день, не усомнился бы в искренности их любви. Злые языки поговаривали, что Марина вышла за него замуж из-за денег – оно и понятно, про любую «Золушку» принято так говорить. Но Марина-то знала, что дело не в этом. И сейчас она горевала не о потерянным состоянии, а об Алексее, любимом Лёше, с которым она бы пошла хоть на край света.
Родители тоже обо всём узнали – слишком громкое было дело о смерти Алексея Стрельникова. Слишком крупной и видной фигурой в бизнесе был их зять. Но мать даже не позвонила. Марина решила, может, не хочет беспокоить? Поэтому в конце концов набрала мать самостоятельно.
— Алло? – послышалось на том конце провода.
— Мам, здравствуй. Это Марина.
— Слушаю, — безэмоционально прокомментировала женщина.
Марина немного потерялась. Вдруг и правда мать до сих пор ничего не знает? Поэтому осторожно продолжила:
— Ты, наверное, не знаешь, что случилось с Лёшей. Он…
— По всем каналам твоего Лёшу показывали, — фыркнула мать в ответ. Марина немного опешила.
— А ты…не хочешь хотя бы соболезнования мне выразить?
— А ты за этим позвонила? – снова ответил грубый голос.
— Вообще…я думала, ты меня поддержишь…
— Поддержку?! – Голос матери приобрел настолько ехидный оттенок, что Марина уже пожалела об этом треклятом звонке. – А ты нас поддерживала всё это время? Ты о нас вообще думала? Или что? Как случилась беда, так сразу к родителям побежала, так, что ли?
— Я все эти годы регулярно присылала вам деньги. Если ты просила, я давала на все, даже сверх меры.
— Сверх меры, — передразнил мать так противно, что сделалось ещё и гадко. – А я не знаю, какие у вас там, у богатых, меры! Хватило же совести несколько жалких тысяч бросить родителям и сестре в лицо, пока сама в миллионах купалась!
Марина положила трубку. Слушать дальше эти унижения – нет уж, увольте, она больше не намерена. А так ведь надеялась, что мать найдет хотя бы парочку добрых слов…
Вместо этого – одни только упрёки…
«Несколько жалких тысяч», чтобы вы понимали, это от пятидесяти до семидесяти тысяч в месяц. И это ещё без учёта того, что мать звонила и постоянно требовала деньги. И учёбу любимой Анечки оплачивала – кто бы вы думали? Сестра. Потому что всеми любимая Анечка, надежда семьи, не смогла поступить на бюджет. В отличие от Марины, которая на бюджете доучилась почти до красного диплома, если бы не мать. И именно мать прибежала к Марине плакаться, чтобы та только оплатила Анечке обучение. Марина молча проглотила, и Алексей оплачивал все потребности младшей сестры своей супруги. А теперь вот, значит, как.
— А чего ты ждала? – вслух сама у себя спросила Марина. – Они ж надеялись, что ты и Аньку доучишь. А тут, вон как получилось. За последний год теперь платить некому. Какого человеческого отношения ты ждала взамен?
Что-то чёрное внутри Марины радовалось, что Анька оказалась почти в том же положении, что и она сама. А с другой стороны…
Мало чему в этой ситуации вообще можно было радоваться. Теперь жизнь Марины стала чёрной и пустой. Их с Алексеем дом она продала – этого как раз хватило на маленькую захолостную квартиру, а остальные деньги пошли его друзьям. Оказалось, что Лёша у всех перезанимал, и по-хорошему следовало бы отдать это всё. Многие отказывались, но Марина настаивала:
— Серёжа, — сказала женщина одному из них, — я не хочу, чтобы за моим мужем числились хоть какие-то долги. Тем более перед близкими. Поэтому деньги ты возьми.
— А как же ты, Мариш? У тебя самой сейчас жизнь не сахар будет…
— Мне не впервой. Забери, пожалуйста…
В конце концов, всё разрешилось, а у Марины даже остались кое-какие сбережения. Это позволило ей не работать какое-то время. Денег хватило, чтобы можно было не думать ни о чем. С какой-то стороны, это сыграло против неё. Злая получилась шутка – отсутствие необходимости обеспечивать себя поспособствовало разрастающейся депрессии. Что и говорить, Марина ужасно тяжело переживала потерю Алексея. Он был для неё всем, и теперь…
И теперь не осталось даже семьи, ради которой можно было бы пахать. Пускай через унижение, боль, страдание, но у ее жизни был хоть какой-то смысл. А сейчас вернуться обратно она не могла. Это себя не уважать, в конце концов…
Она даже их любимую с Лёшей кошку Бурку отдала друзьям. Чудесная кошка, но смотреть на нее она больше не могла – слишком много воспоминаний с ней было связано. И никаких общих вещей Марина не забрала с собой – зачем они ей? Только бередить воспоминания…
И теперь ежедневные прогулки проходили только по одному маршруту. Да, все вокруг говорили – Марина, прекрати, ты себя изводишь. Ты к концу года сама в могилу сляжешь такими темпами. Но она противилась. Только на кладбище девушка чувствовала себя немного…живой. Она понимала, как это глупо и даже пугающе звучит, но здесь они как будто были все ещё вместе. Поэтому Марина приходила и приходила, рассказывала каждый день о своих небольших событиях.
— Кофемашина засорилась, — говорила Марина, сидя около оградки. – Если бы ты был жив, такого бы не произошло. А я та ещё неумеха, сам понимаешь…
Иногда она чувствовала чье-то присутствие. Готова была поклясться, что Алексей, живой и здоровый, наблюдает за ней. Поэтому в какой-то момент Марина была уверена, что начинает сходить с ума…
Пока однажды…
Она издалека заметила, что на надгробье что-то не так. Там висело что-то белое. Марина ускорила шаг – она следила за надгробием мужа, как стервятник, который поджидает добычу. Поэтому могилка всегда была идеальной – никаких следов, ничего. Как только цветы начинали вянуть, она тут же их меняла. Поэтому странно было увидеть какой-то инородный предмет. Женщина быстрым шагом на каблуках подошла к надгробью и увидела листок. Это была не рекламная листовка – некоторые идиоты и такое делают, вешают прям на надгробье. Нет, это была обычная бумажка, на которой корявым почерком был нацарапан номер телефона.
— Неудачная шутка, — вслух произнесла Марина и убрала бумажку с номером в карман, чтобы потом выкинуть.
Вспомнила она о находке только ночью. Что-то не давало ей покоя. Как выяснилось, именно загадочная бумажка не шла все это время из головы. В конце концов Марина еле-еле дождалась утра. Часы показывали восемь – всю ночь девушка не спала, и теперь дрожащей рукой взяла мобильник. Почему она так боялась? Это всего лишь листок с номером телефона, но Марина как будто что-то чувствовала. Внутри неё всё сжалось, когда из трубки раздался голос:
— Марина Григорьевна? – Голос был незнакомый и явно принадлежал мужчине в возрасте.
Марина бы сказала, что в возрасте её отца.
— Слушаю, — запинаясь ответила она.
— У меня есть информация о вашем супруге…
— Мой супруг уже давно мёртв. Это вы оставили листовку на надгробье? Пожалуйста, прекратите. Я не хочу, чтобы кто-то пытался очернить мою память о нем. Это просто гадко. Я…
— Марина Григорьевна, вы не поняли. Нам обязательно нужно встретиться. Я должен рассказать вам очень важную вещь. Она касается зайца…
Марина остолбенела. Это был условный сигнал. Муж, когда ещё был жив, придумал их кодовое слово – «заяц», чтобы, если вдруг что-то случится, она была совершенно точно уверена, что сообщение от него. Но откуда этот человек узнал об этом…
— Я…куда мне приехать. И когда…
— Записывайте адрес, — голос продиктовал данные какого-то поселка, который Марина знала чисто по названию. – Приезжайте…Когда вам будет угодно. Когда будете рядом, позвоните на этот номер.
Конечно, Марина бросила всё и тут же помчалась в этот захудалый посёлок. Ехать до туда пришлось добрых три часа, но её слишком сильно подгоняли нервы – настолько, что машина чуть не пробила шину раза три. В конце концов, несмотря на все усилия Марины, она доехала по назначенному адресу.
Село оказалось глухое-преглухое. Из пятнадцати домов жилых было только два. Ей нужно было пройти в дальний. Там её должен был ждать таинственный звонивший. Подойдя к дому, женщина постучала, но никто не отозвался. Тогда она смело открыла дверь – в самом деле, не в последний же момент отступать. И когда она шагнула в жилую часть дома, то обомлела…
— Это…это что, какая-то шутка… — Женщина растерянно попятилась назад. – Я не понимаю… Я…
Перед ней стоял Алексей. Её Лёша. Живой. Невредимый. Настоящий.
— Этого не может быть…
— Марина… — осторожно позвал мужчина и протянул было руку навстречу, но Марина шарахнулась в сторону. – Я все могу объяснить…
— Живой… Ты…живой…
— Мне нужно было исчезнуть на какое-то время. Марина, я не мог тебе сказать. Нужно было убедительно сыграть свою роль. Ты могла меня выдать, я… — Мужчина начал быстро-быстро говорить, а в глазах Марины стояли слёзы.
Мозг отказывался верить в случившееся.
— Не трогай меня… — сдавленно выдавила женщина.
— Марина, я…
— Не трогай. Иначе я вызову полицию.
И прежде чем мужчина успел возразить, она выбежала из дома. Она ничего не хотела слышать. Больше ничего. Это все было частью шоу, чертова шоу, участницей которого она стала. Она не могла поверить в такое предательство.
— Лучше бы ты был мёртв… — сама себе прошептала женщина и вдавила педаль газа в пол.
Машина, тяжко свистнув, понеслась по сельской дороге. В два раза быстрее, чем ехала сюда. Может быть, кто-то не поймёт поступок Марины. И так, наверное, даже лучше: если вы не понимаете, вы не поймёте и ту боль, которую она испытала в тот момент. И то предательство, которое уже невозможно простить и искупить…
0 Комментарий