Бесприданница

— Я сказал, что даже имени этого нищеброда слышать не хочу! — буквально прорычал Фёдор Дмитриевич и сверкнул злым взглядом на свою старшую дочь.

Он возлагал на Марьяну большие надежды. Глава крупного предприятия химической промышленности в регионе всегда мечтал о сыне. Он хотел передать своему наследнику накопленный опыт, хотел посадить его во главе дела, которое возводил, буквально, по кирпичику. Мечтал о том, как будет воспитывать его настоящим мужиком, но родилась дочь. Изменить это, конечно, никак нельзя было, потому Фёдор Дмитриевич воспитывал её в строгости, постоянно наставляя и твердя, каким должно быть её будущей.

Через четыре года после Марьяны родилась ещё одна дочь, Ариша, но её родители баловали, отрываясь на ней и исполняя все её прихоти. Марьяна привыкла к тому, что с ней отец строг, что она будущая наследница и должна прислушиваться к его наставлениям. Она ничуть не обижалась на родителей, понимала, что отец — глава семейства.

Вот только в подростковом возрасте Марьяна стала немного бунтаркой, если можно было так сказать. Она частенько спорила с отцом, и когда тот убеждался, что дочь права, то хвалил её. И вот теперь она, его надежда и его продолжение, заявила, что не станет выходить замуж за человека, которого ей подобрал отец. Более того, она заявила, что у неё уже есть парень. Жалкий нищеброд, за спиной которого не было ничего, кроме призрачного светлого будущего, о котором он так мечтал и к которому стремился.

— Пап, Стас не нищеброд! Да, он, как и я, ещё учится, но уже умудряется оплачивать аренду квартиры и платить кредит за машину! Он уже зарабатывает, причём совсем неплохо, а когда получит диплом!..

— Не будет он моим зятем! — прикрикнул отец и стукнул кулаком по столу. — Я уже выбрал тебе жениха! И если тебе не нравится мой выбор, Марьяна, то можешь уходить из моего дома к этому своему оборванцу.

— Я предвидела такой поворот, — тихо ответила девушка, тяжело вздохнув.

Она не хотела ссориться с отцом, потому что любила и ценила его, но и соглашаться с ним во всём, тем более в таком вопросе, не могла. Фёдор Дмитриевич всегда держал своих подчиненных и свою семью в стальном кулаке. Мама никогда не говорила ничего против отца. Она жила полностью на его обеспечении и рот боялась раскрыть, чтобы поспорить с ним и не дай Бог лишиться места под солнцем. У младшей сестры были свои грешки, и она пыталась угождать отцу, только бы продолжал потакать всем её хотелкам. А вот Марьяна была другой. Она долгое время скрывала от отца тот факт, что начала встречаться с парнем. Не хотела говорить ему, потому что предвидела, что отец не одобрит её выбор, будет обязательно спорить и навязывать свою правду. А когда уже деваться было некуда, и отец чуть ли не замуж был готов отдать дочь, пришлось признаться, что её сердце давно уже занято. И Марьяна собиралась отстаивать своё право на счастье.

— И я уже собрала вещи. Знала, что ты не просто так подчеркнул, что вечером нас ждёт серьёзный разговор.

Услышав скрип зубов отца, Марьяна немного поёжилась. Неприятно было ссориться, но выбора отец ей не оставлял. Отец сам научил её отстаивать своё мнение, и девушка не собиралась сдаваться.

— Запомни, Марьяна, если ты сейчас уйдёшь, то уже не сможешь вернуться. Как раньше больше не будет! Подумай хорошо, прежде чем сделаешь этот шаг.

— Я уже всё обдумала. Ты сам учил меня стоять за своё решение до конца. Жаль, что ты этого не помнишь!

С этими словами дочь поднялась на ноги и вышла из кабинета. Фёдор Дмитриевич сжал руки в кулаки, а затем открыл нижний ящик стола, достал оттуда ополовиненную бутылку виски и откупорил её.

Впереди предстояла непростая ночь, ведь уснуть с мыслями, которые расщепляют и уничтожают разум, точно не получится. Он был твёрдо уверен, что дочь испугается перспективы быть выгнанной из дома, но эта бунтарка опять показала свой колючий характер.

Марьяна уже заранее обсудила всё со Стасом, и он был только рад тому, что они съедутся и будут жить вместе. Когда заплаканная девушка переступила порог его квартиры, парень прижал её к себе и поцеловал в макушку.

— Всё будет хорошо! Я позабочусь о нас, а твой отец обязательно поймёт всё однажды.

— Хотелось бы, — с грустью ответила Марьяна.

Фёдор Дмитриевич не смог стойко перенести уход дочери. Он считал это предательством, которое просто невозможно простить. Его кровиночка, умница и красавица, на которую он возлагал большие надежды, просто взяла и ушла. Бросила всё ради какого-то босяка. Как она посмела так поступить? Мужчина стал часто выпивать и срываться на сотрудников. Он устраивал такие разносы на работе, что некоторые даже не выдерживали писали заявление по собственному. Вот только его не особо волновала текучка кадров не предприятии.

— Бегите, как крысы с корабля! – кричал Фёдор Дмитриевич им вдогонку.

Из-за ухода квалифицированных кадров дела на предприятии стали ухудшаться. Это замечали все, кроме самого мужчины. Он упрямо верил, что всё хорошо, что без этих сбежавших крыс всё пойдёт куда лучше, чем раньше. Но лучше не становилось. Марьяна звонила матери и часто просила позвать к телефону отца, но он отказывался говорить с дочерью, которую считал предательницей. Она присылала отцу открытки и сообщения на праздники, но он упорно продолжал игнорировать её.

Мужчина пытался присмотреться к младшей дочери, обучить всему её, но, казалось, что в её пустой головке не заложено природой ничего, кроме шопинга и вечерних тусовок с друзьями.

Через год, после окончания университета, Стас сделал Марьяне предложение, и она согласилась. Она сумела практически сразу найти хорошую работу и потихонечку, маленькими шажками, они с возлюбленным стали расти. На свадьбу накопить удалось быстро, пусть и скромненькую, зато оплаченную самостоятельно.

Конечно же, Марьяна пригласила своих родителей, но мама ответила, что ничего обещать не может.

— Знаешь, после твоего ухода отец как с цепи сорвался, ругается постоянно, слышать о тебе ничего не хочет, поэтому я не уверена, что он согласится приехать.

Марьяне было слишком грустно слышать такие слова. Она была уверена в том, что отец успокоился, ведь прошёл немаленький срок. Но он был непоколебим, как скала. Однако на свадьбу родители всё-таки пришли. Марьяна обрадовалась. Она светилась от счастья, надеясь, что уж теперь-то, в такой счастливый для неё день, топор войны будет зарыт. Вот только отец старался избегать смотреть на них со Стасом, вёл себя, словно посторонний, случайно попавший на этот праздник. Мама и Ариша были искренне рады за сестру, но видно было, что в последнее время им приходилось крайне непросто с характером отца.

Во время празднования, когда наступила пора дарить подарки, и гости стали поздравлять молодых, поднялся отец Марьяны. Девушка рассчитывала, что он, наконец, сделает свой первый шаг к примирению, ведь она их сделала уже не один десяток. Она улыбалась, глядя на отца, а тот тяжело вздохнул и покосился на Стаса.

— Молодец, дочь! Я рад, что вы всё-таки пришли к желаемому. Ты так сильно хотела выйти замуж за этого человека, что даже ушла из своей семьи. Впрочем, я рад за тебя. Я вижу, что у тебя всё прекрасно, раз вы смогли сами устроить такой праздник, и я бы хотел сделать подарок, такой, который никто и никогда не сможет повторить. Я лишаю тебя наследства. Ты не получишь ни копейки с моего счёта и ни о какой доли в доме не может идти речи. Я вырастил тебя сильной, и раз уж ты решила пойти по этому пути, то всего должна добиться сама.

По залу пронёсся осуждающий шёпот. Многие были смятены и не знали, как повести себя. Кто-то просто таращился на Фёдора Дмитриевича, как на сумасшедшего.

— Спасибо, папа! Мы справимся. Обещаю, что не подведу тебя! – произнесла Марьяна сквозь грусть и выдавила улыбку.

Фёдор Дмитриевич снова понадеялся, что дочь испугается, как в тот раз, когда он пригрозил выгнать её из дома. Она наивно предполагал, что она поймёт ошибку и расторгнет этот брак, чтобы остаться наследницей огромного состояния, пока не стало слишком поздно, но Марьяна стояла на своём. Последняя нить надежды на благоразумие дочери лопнула. Мужчина кивнул жене и младшей дочери, что им пора. В гробовой тишине он вышел из зала первым, а затем на ноги поднялись мама Марьяны и сестра. Девушка попросила прощения у гостей и поспешила за ними.

— Куда же вы? Мам, уговори папу остаться! Ну не враги же мы! Я поняла, что мне не достанется наследство, но я и не нуждаюсь в нём. Я всё понимаю, но я так скучаю по вам.

— Прости. Отцу виднее! – отмахнулась мама, а Арина обняла сестру и спешно покинула помещение снятого ресторанчика.

Это было обидно и больно, но до окончания праздника Марьяна держалась, а потом, когда они с мужем приехали домой, она обняла его и расплакалась.

— Я надеюсь, что однажды он всё-таки поймёт, как сильно неправ! – прошептал Стас, утешая свою уже супругу. – Я сделаю всё, чтобы ты не пожалела о сделанном выборе…

Фёдор Дмитриевич вернулся домой в растрёпанных чувствах. Он велел не беспокоить его, закрылся в кабинете и открыл бутылочку какого-то недорогого пойла. С тех пор, как дочь ушла из дома, всё пошло наперекосяк. Мужчина пытался научить всему Арину, но младшенькая хорошо умела только глазки строить. И тогда пришлось принять очень непростое решение – следовало выдать дочь замуж за сына одного из акционеров, чтобы объединиться, и чтобы к управлению пришёл молодой специалист. Свадьбу сыграли быстро. Арине выбор отца пришёлся по душе, парень казался идеалом, до определённой поры.

Всё чаще Фёдор Дмитриевич стал замечать, что доход компании становится меньше, а по счетам проводятся какие-то сомнительные операции. Он слишком много времени проводил дома с бутылочкой горячительной жидкости, а когда наступали минуты просветления, то пытался вникнуть в дела, но терпения надолго не хватало, и он снова пригубливал немного… а потом ещё немного.

Спустя два года Арина стала жаловаться отцу, что её муж практически не бывает дома, что она ему совсем не нужна, а потом приехали приставы и арестовали имущество. Пока Фёдор Дмитриевич заливал своё горе, закрываясь от окружающих, зять вогнал его в такие долги, что представить было страшно. Пришлось продать дом и переехать в небольшую квартиру с плохеньким ремонтом. Всё это время Жанна Георгиевна, мама Марьяны, молчала и боялась пойти против мужа. Она ничего не рассказывала старшей дочери о проблемах в семье, но всему однажды приходит конец.

Так случилось и с её терпением. Да и нечего терпеть было – они остались на мели с большими долгами и единственным человеком, который мог помочь, оставалась Марьяна. Девушка в совершенстве знала, как работает предприятие отца, и, возможно, у неё получилось бы разобраться в том, как именно набедокурил его преемник. Жанна Георгиевна позвонила дочери и всё рассказала ей, и Марьяна пообещала помочь. Стас сидел рядом и всё слышал. Он понимал, что помимо собственной ипотеки теперь им ещё придётся помогать деньгами семье жены, но не устраивал сцен и не говорил, что она должна отказаться от родителей, как они от нее однажды.

— Если уверена, что хочешь этого, я не буду против помощи! – улыбнулся он, и у Марьяны стало теплее на сердце.

Разобраться с документами так и не получилось, потому что отец сам передал полное управление и весь пакет собственных акций зятю, которого сам же и выбрал, и Марьяна не имела права даже соваться туда. Вышло только оставить часть имущества за Ариной после оформления её развода с мужем, и этих денег хватило, чтобы купить сестре скромную квартирку и погасить часть долгов отца.

Фёдор Дмитриевич прекрасно знал, что Марьяна с мужем помогают им. Пить он перестал, но вот со своим дурным характером не попрощался. Теперь он начал винить старшую дочь в том, что это она виновата в его крахе, что всё случилось из-за неё, и что помощь – самое малое, чем она может откупиться за свои грехи.

Обидно было до слёз, но Марьяна не могла отказаться от родного отца так же, как он отказался от неё. Она помогла им закрыть долг, а потом время от времени переводила им деньги на житьё. Возможно, это было неправильно, кто знает…

Марьяна была благодарна мужу за поддержку, которую он неустанно оказывал ей. А когда у них родился сын, мама стала помогать.

— Это меньшее, что я могу сделать в благодарность за вашу доброту. Да и с внуком рядом когда, на душе так хорошо и светло! – говорила женщина.

Отец же даже не пришёл познакомиться со своим внуком, и Марьяна тихонечко надеялась, что однажды он одумается, хотя веры в это с каждым днём оставалось всё меньше.