Девочка с улицы

Маргарита Семеновна махнула рукой хозяевам и закрыла дверь, вздохнув с облегчением. Платили ей, конечно, хорошо, но характер у хозяев был далеко не ангельский. София Викторовна так кичилась своими графскими корнями, кстати, нигде и никогда не подтвержденными, что просто сводила с ума окружающих. Муж Георгий Семёнович не имел права голоса. Когда-то у них был сын, очень любимый и очень поздний, но он погиб почти семь лет назад. Примерно в то время и пришла работать к ним Маргарита Семёновна.

Предыдущая домработница, или как говорила хозяйка, горничная, рассказала Маргарите, что раньше в доме все было намного радужнее, но потом после гибели сына хозяйка, как будто, с катушек съехала. Хотя Маргарите казалось, что начать так себя превозносить вдруг нельзя, возможно, раньше просто это было незаметно. Она вздохнула, хоть уборку сделает без хозяйских глаз, а то София Викторовна белой перчаткой проверяла, как она вытирает пыль.

Маргарита, напевая, принялась наводить порядок. Когда протирала пыль на растениях, бросила взгляд в окно и замерла. Вот уже который день она видит этого ребёнка. Девочка лет восемь, может быть девять, одета очень плохо, видно, что либо на улице живёт, либо родители совсем непутёвые. Ребенок был страшно худой. Вчера она вышла, хотела дать и покушать, но девочка убежала. А сегодня стоит прямо у ворот и смотрит на дом.

Женщина отбросила тряпку и решительно двинулась на улицу, еще издалека сказала:

— Не бойся, не убегай, я не причиню тебе зла.

Девочка стояла на месте и смотрела на нее исподлобья. Маргарита Семеновна открыла калитку.

— Пойдем, я накормлю тебя.

Девочка молча смотрела на нее, но с места не тронулась. Маргарита тоже стояла, не шевелясь, боялась напугать ребенка. Девочка была очень красивой, несмотря на худобу. Огромные синие глаза смотрели печально и серьезно.

— Не бойся, дома никого нет, кроме меня.

Девочка сделала несмелый шаг, а Маргарита открыла шире калитку. Только бы хозяева не вернулись раньше времени.

Она усадила девчушку на кухне, налила ей горячего супа и положила котлеты. Сначала ребенок стеснялся, но потом, видимо, голод взял свое. После того как закончился суп, Маргарита осторожно спросила:

— А тебя как зовут?

Девочка перестала жевать, настороженно посмотрела на неё, но все-таки ответила:

— Света.

— А меня зовут Маргарита Семёновна.

Девочка кивнула и продолжила есть котлету.

— Скажи, а ты где-то поблизости живешь?»

— Нет, да…

Девочка наконец принялась за чай.

— Я приехала сюда, чтобы найти папу.

— Папу? А где твой папа?

— Я не знаю… Он бросил нас, вернее маму. Мама умерла, когда я родилась, а бабушка… Бабушка меня бьет и говорит, что от меня все несчастье и от папы, потому что он поматросил и бросил маму.

Маргарита Семёновна смотрела на девочку огромными глазами.

— Так ты что, не из этого города? — спросила она.

— Нет, я приехала… — девочка запнулась. — Весной…

— Весной? Но на улице уже середина лета. Где ты все это время жила? — удивилась Маргарита.

Девочка пожала плечами:

— На улице, мне это не привыкать. Я часто убегаю от бабушки, она очень злая.

Маргарита покачала головой.

— А как ты собираешься его искать? Может быть, у него есть своя семья или он вообще уехал? И у тебя, я так понимаю, нет адреса…

Маргарита с жалостью смотрела на ребенка:

«Непостижимо, что она провела так много времени на улице, возможно, даже среди бездомных. Какая же это бабушка, чтобы довести ребенка до такого состояния?»

— Ну у меня есть кусочек адреса… — прервала девочка. — Понимаете… У бабушки он был спрятан. Когда она на меня кричала, что я всю жизнь испортила, она все время трясла этой бумажкой и грозилась отправить меня к папаше. Я, будучи маленькой, очень боялась, что она это сделает, и очень хотела порвать и убрать этот адрес. Бабушка бы забыла его, и тогда у нее не было бы куда отправлять. И однажды я выкрала его, а потом порвала и съела, правда только часть, потому что вдруг подумала, что, может быть, у папы мне будет лучше. Вот тут только последние буквы улицы и номер дома. Потом я украла карту города в ларьке и отметила все подходящие места.

— Подожди, подожди… — Маргариту задумчиво смотрела на неё. — Ты хочешь сказать что не просто так тут у дома стояла?

Девочка отрицательно покачала головой:

— Нет, я прошла почти всё. Ваш адрес самый подходящий.

— Но у нас нет никого, кто подходил бы на роль твоего папы. Здесь живет пожилая пара, и у них точно не может быть такой дочки.

Девочка вздохнула:

— И что же мне теперь делать? Если я вернусь к бабуле, она меня точно в детский дом сдаст.

Девочка говорила, а Маргарита Семеновна думала о том, что сын хозяев погиб, когда ей было примерно два года.

«Да, нет, быть такого не может. А если вдруг…»

— Послушай, а у тебя случайно нет фотографии мамы или папы?

Девочка улыбнулась:

— Есть. Как-то бабушка её на меня бросала, потом ногами топала, а я подобрала. Она немного порвана, конечно, но рассмотреть можно.

Малышка полезла куда-то в карман, а Маргарита так увлеклась беседой, что не услышала, как хлопнула дверь. На кухне появилась София Викторовна, а следом за ней и Георгий Семенович.

— А что это здесь происходит? Маргарита Семеновна, вы что устроили на нашей кухне?

Маргарита вскочила и даже побледнела. Девочка выронила из рук фотографию.

— София Викторовна, вы уже вернулись?

— Как видите, мы вернулись? А у нас в доме какой-то притон устроен.

Девочка сжалась, а Маргарита Семеновна встала между хозяйкой и ребенком.

— Никакого притона здесь нет. Ребенок ищет папу. Она давно уже его ищет. Она была голодная. Можете удержать стоимость еды из моей зарплаты.

Софии Викторовна даже ногой притопнула.

— Из какой такой зарплаты позвольте узнать? Вы думаете, что я позволю вам оставаться в моем доме после этого?!

Георгий Семёнович, пока жена кричала на Маргариту, наклонился и поднял фотографию. Он долго всматривался в мятый листок, а потом потер грудь ладонью.

— София, подожди.

Жена удивленно посмотрела на него.

«Что еще за новости? Почему он вмешивается, когда она разговаривает с прислугой?»

Она видела, что муж бледен, как полотно.

— Георгий, что с тобой?

Он не обращал на неё никакого внимания и присел перед Светой.

— Скажи, деточка, это твоя фотография?

Она кивнула и посмотрела на пожилого мужчину с полными слез глазами.

— Откуда она у тебя?

— Я украла у бабушки…

София Викторовна тут же закатила глаза.

«Ну, конечно, украла. Как еще может быть? Нужно немедленно выяснить, может быть, у них что-нибудь пропало.»

— Деточка, кто на этой фотографии?

Света несмело улыбнулась.

— Это моя мама и мой папа. Я приехала разыскать его.

Георгий протянул фотографию Софии Викторовне. Та двумя пальцами брезгливо взяла её и достала очки. Долго всматривалась в снимок, потом передала фотографию обратно мужу, а сама вдруг стала падать. Георгий Семенович и Маргарита едва успели подхватить ее. В суматохе, пока укладывали хозяйку на диван, пока вызывали скорую, никто и не заметил, как девочка исчезла. Спохватились, когда её уже не было. Георгий Семёнович сдавленным голосом сказал:

— Нет, не может быть! Где же мы теперь найдем её?

София Викторовна посмотрела на мужа.

— Гоша, ты должен найти её, слышишь? Обязательно должен найти. Господи, что же мы натворили тогда?

Георгий ушел, врачи уехали, а Маргарита сидела у дивана, на котором лежала София Викторовна.

— Маргарита, ты прости меня, пожалуйста. Всю жизнь я всё порчу. У меня такой характер, понимаешь. Мне казалось, что положение происхождения имеет очень большое значение, а теперь, когда мы с Гошенькой остались совсем одни, я понимаю, что нет ничего страшнее одиночества. И никакое происхождение, никакие деньги не помогут в этом. Эта девочка, она все во мне перевернула. Конечно, сомнения есть, как им не быть, но она действительно очень похожа на нашего сына. Я уверена, она его дочь. Ведь ему жизнь сломала я.

Маргарита понимала, что хозяйке нужно выговориться, но такое необычное состояние немного пугало. София Викторовна всегда была безупречна во всем: прическа, одежда, манеры. Сейчас же перед ней была обычная пожилая несчастная женщина. Она протянула хозяйке стакан воды, та немного отпила и прикрыла глаза.

— Костя всегда воспринимал все мои нравоучения о том, что он должен вести себя ответственно, что в нем кровь великих людей, в штыки. Смеялся и говорил, что это предки великие, а мы пока ничего такого не совершили. Я ведь уже и невесту ему подобрала. Не очень симпатичная девушка, зато из очень состоятельной семьи, а он решил по-другому. В один не очень прекрасный день Костя привел к нам знакомиться Раду. Да, ты не ошиблась.

София Викторовна заметила, как у горничной брови поползли вверх, когда та услышала имя.

— Рада была всего лишь наполовину цыганкой. Ее мать родила цыгана, но сама была русской. Это в принципе все, что я знала об их семье. А нет, еще я знала, что девушка где-то учится, то ли на экономическом, то ли еще что-то подобное. Но тогда мне это было неинтересно. Мне хватило того, что я узнала, и я выгнала ее сразу, даже не дав снять пальто, а вместе с ней ушел мой единственный сынок. Я не могла поверить, что он так поступил, и конечно же сделала все, чтобы он вернулся. Шантажировала его, запугивала его Раду. Один прекрасный день он все-таки вернулся, но это был совершенно другой человек, озлобленный, разбитый. Он прожил с нами меньше двух лет, и эти два года были настоящим адом. В конце концов он не справился с управлением, сел пьяный за руль. Я и подумать не могла, что у него может быть ребенок. Они как-то недолго прожили, а потом Рада его просто выгнала. Наверное, потому что мои нападки сыграли роль… Он в тот день узнал, что Рада умерла, причем уже прошло прилично времени. Очень сильно напился, плакал, потом поехал кататься. Понимаешь, это я во всем виновата.

Маргарите впервые в жизни было жаль эту женщину, всегда такую строгую, властную. сейчас же она была расстроена и подавлена.

— Рита А если он не найдет ее?

— Ну что вы обязательно найдет.

— А если она не захочет пойти с ним.

— Вот тут не знаю… Мне кажется, она очень испугалась.

Тихо скрипнула дверь. София Викторовна приподнялась на локтях, а Маргарита Семеновна обернулась. На пороге стоял Георгий Семёнович, а за руку он держал заплаканную Свету.

— Это мы.

София Викторовна быстро встала, покачнулась, но руку Маргариты отвела от себя, шагнула к девочке, та настороженно смотрела на неё.

— Давай знакомиться. Я мама твоего папы. Меня зовут София Викторовна. А тебя?

— Я Света. — Девочка хотела еще что-то сказать, но запнулась.

София Викторовна положила руку на худенькое плечо.

— Пойдем, выберем тебе комнату. Потом посмотрим фотографии. Ты знаешь, у нас очень много фотографий твоего папы.
Света внимательно посмотрела на неё.

— А сам папа, он придет?

София кинула быстрый взгляд на мужа и ответила:

— Нет, он не сможет прийти. Он очень сильно любил твою маму и ушел к ней.

Девочка вздохнула и пошла вслед за хозяйкой…

Прошло полгода.

Свету было не узнать: красивая, модно одетая девочка с безупречными манерами. Все подруги Софии просто восхищались ребенком, а сама София Викторовна души в ней не чаяла. Она могла часами рассказывать Маргарите об успехах Светочки в гимназии.

Был суд. Чтобы забрать ребенка, потребовалось не мало сил. Бабуля, та самая бабуля, никак не хотела отказываться от детских пособий. Но они через всё прошли.

— Бабушка, меня пригласили выступать на День города.

На кухню вошла Света.

— Как, как выступать?

— Ну, Бабуля, петь.

— Как, уже? — София Викторовна крепко обняла внучку. — Какая же ты у меня молодец.

— Ну конечно, не зря же я ношу фамилию папы.

Это Света попросила, чтобы ей поменяли фамилию. Тогда она сказала, что и хочет иметь такую же, какая была у отца, и София Викторовна подняла все свои знакомства и добилась все-таки этого.

— Я горжусь тобой, Света.

Девочка погрустнела:

— Я знаю, почему папа ушел к маме. Просто ей там одиноко без нас. А меня он оставил вас. Он же знал, что вы самые добрые на свете, никогда меня не обидите. Теперь у мамы есть папа, у меня — вы.

Маргарита отвернулась, а София Викторовна тихо утерла слезы.

— Все верно, моя детка, так все есть.