Лена шла на эту пересдачу словно на Голгофу…
Третий раз сдает экзамен по русской литературе 19 века. И ведь знает материал, все лекции и практические занятия посещала у Петра Григорьевича. Все произведения, которые он требовал, прочитала. И даже больше… а экзамен сдать не может – единственная из группы! Что за ерунда?
Особенно обидно, что до этого Лена сдавала все сессии с лёгкостью – и только почти на одни на пятёрки, четвёрки редко проскакивали. А тут такая засада! Те первые два раза отвечала весьма уверенно, анализировала тексты с легкостью, находила нужные аргументы, а потом раз – словно стена какая-то. Пётр Григорьевич начинал задавать дополнительные вопросы – уже далеко не по теме…
Девушка и тут что-то отвечала, но уже не столь уверенно. В итоге преподаватель качал головой и отдавал ей пустую зачётку – на пересдачу…
Вот чего ему надо?
— В постель он тебя затащить хочет, — была уверена её соседка по комнате в общежитии Настя.
— В постель? – краснела Лена до кончиков пальцев, — но я же повода не давала. И ему же за сорок…
— А ему и не надо повод! Ты что, не слышала, какой у нас Пётр Григорьевич ловелас? А сорок лет для мужчины – не возраст!
Конечно, Лена слышала от других студентов истории про преподавателя. Говорили, что он регулярно заводит романы со студентками, несколько из них даже аборты от него делали. А одна родила, так и не доучилась. Слышала Лена и про то, что официально Пётр Григорьевич женат. Да только жена его с ребёнком уехала в другой город к родителям – якобы не выдержала его многочисленных романов. Как преподаватель, он интересно вел лекции – легко и просто рассказывал о сложных моментах, в литературных произведениях. Всегда с улыбкой, приятный такой…
Многие девчонки, не смотря на сплетни о нём, просто млели на его лекциях. Только не Лена! Она училась! Для неё это было главное! И тут такое случилось! Неужели, правда, глаз на неё положил?
Лена была простой девчонкой – приехала в город из небольшого посёлка, где жила до этого с мамой. Мама одна её вырастила, всю жизнь в сельсовете секретарем проработала. Лену воспитывала правильно. Говорила, что не надо торопиться взрослеть.
— А если я одна, как ты, буду? – иногда с тревогой спрашивала повзрослевшая Лена.
— Не будешь! – улыбалась мама, — ты главное не торопись! И тогда встретишь свою настоящую любовь!
И Лена верила маме. А потому, когда уже жила в городе, на парней не кидалась, как подруги, которые, почувствовав волю, слишком быстро торопились во взрослую жизнь. Лена ждала своего единственного и неповторимого! А тут этот Пётр Григорьевич! Неужели Настя права?
Ту третью пересдачу Пётр Григорьевич назначил в шесть часов вечера. В университете уже было пусто – только охранник скучал на входе.
— Все домой, а вы сюда? – удивился он, увидев девушку в дверях.
— Я на пересдачу, — потирая замерзшие с мороза щёки, ответила Лена. – к Петру Григорьевичу.
— А, ясно. Он на кафедре, вроде бы, — кивнул охранник, — ну, удачи!
— Спасибо! – через силу улыбнулась девушка.
Она повесила в гардеробе свой скромный пуховичок, сама взяла номерок – гардеробщицы уже не было, поэтому самообслуживание, и, вздохнув, пошла на второй этаж. Тревожно ей было – как всё пройдёт…
Хотя, чёрт возьми, все билеты на зубок знает!
Петра Григорьевича она действительно нашла на кафедре. Преподаватель расслабленно сидел в кресле, пил чай. Увидев Лену, он оживился, хищно, как показалось девушке, улыбнулся.
— А двоечница пришла? – усмехнулся он, — ну, пойдём в аудиторию.
Лена ничего ему не ответила, только кивнула в ответ – двоечница, так двоечница…
В аудитории Пётр Григорьевич разложил билеты, Лена вытянула первый попавшийся…
И это была удача! Уж по этой теме она знает всё, и даже больше! Через двадцать минут села отвечать. Девушка бойко отвечала на вопросы билета, приводила удачные примеры. Преподаватель кивал в ответ, слегка позевывая – скучал явно. А потом случилось такое…
— Я вижу вас бесполезно о чём-то спрашивать, — сказал Петр Григорьевич и в упор посмотрел на девушку, — ничего конкретного по теме вы не знаете.
Он раскрыл зачетку Лены и поставил жирный «неуд».
— Как? Почему? – растерялась Лена и чуть не заплакала, — я же все ответила! И зачем в зачетку двойку?
— Вы, Елена, полный профан в литературе, — усмехнувшись, ответил преподаватель. – и куда ставить оценки, мне лучше знать.
— Но вы не правы! – от волнения у Лены затряслись губы, она подскочила с места, — так нельзя…
— А как можно? – Пётр Григорьевич слегка прищурился и окинул фигурку девушки цепким взглядом, — Елена, вы взрослая девушка, а простых вещей не понимаете. Мы можем с вами договориться! А если нет, то придётся нам попрощаться!
— Вы о чём говорите? – краснея, спросила Лена, вспоминая слова подруги.
— Будешь послушной девочкой, и всё наладится! Тем более, что я у вас преподаю и дальше…
— Не понимаю.
— О, господи! Ты, правда, глупая или прикидываешься? – преподаватель засмеялся, а потом встал и подошёл к девушке.
Он подошёл вплотную и крепко взял её за плечо. А потом наклонился и жарко зашептал:
— Ты с ума меня сводишь. Я думаю только о тебе… Глупенькая, всё будет хорошо! Я прямо сейчас всё исправлю. Чуть позже…
Его толстые губы жадно ухватили ухо Лены, она почувствовала его влажный язык…
От омерзения девушка вздрогнула, что есть силы оттолкнула преподавателя и кинулась прочь из аудитории.
— Дура! – неслось ей вслед! – лучше сама забирай свои документы из деканата! Ты тут больше не учишься!
Лена бежала по лестнице, слёзы лились из глаз. Она едва не упала…
Потом остановилась, села на ступеньке…
Рыдания сотрясали её худенькое тельце – за что это ей все? Почему этот стареющий ловелас выбрал её? Ведь на курсе много девчонок, которые сами готовы прыгнуть к нему в койку! А она скромно одевается, косметики на лице всегда минимум, ведет себя сдержанно. Никогда она повода не давала, так с собой обращаться! И что теперь делать? Домой, к маме? Видимо, так…
Ведь и на пересдаче с комиссией ничего не изменится, ведь Пётр Григорьевич ей прямо об этом сказал. А может быть, перешагнуть через себя и вернуться в аудиторию? Лена содрогнулась от отвращения, вспомнив прикосновение преподавателя. Да она лучше умрёт! Есть еще вариант: пожаловаться декану, а лучше ректору…
Но эта идея провальная: буквально вчера Лена видела, как Пётр Григорьевич шёл по коридору с ректором университета, они что-то живо обсуждали, и у них явно приятельские отношения. Вот кому поверит ректор? Преподавателю и хорошему приятелю или студентке-двоечнице?..
Лена вытерла слёзы, вздохнула, обвела взглядом вестибюль…
Да, придётся уходить отсюда. По-другому Лена не может поступить…
Девушка накинула пуховик в гардеробе и пошла к выходу. На вахте было пусто – охранник куда-то отлучился. Вот и хорошо! Не хватало ещё его расспросов. А то она опять расплачется.
Лена вышла на крыльцо университета и поежилась – как же холодно на улице! В этом году крещенские морозы запоздали почти на месяц: сейчас уже февраль, и температура на градуснике за сутки резко ушла к отметке минус сорок…
И сколько они продержатся? Главное, чтобы в такие морозы автобусы выпустили на трассу. Лена уже прикидывала, на какое число ей взять билет до дома. Неожиданно Лена услышала то ли вздох, то ли стон — повернула голову…
У стены университета сидел старик – бомж…
Девушка видела его раньше, он частенько приходил к мусорным бакам у общежития. Не раз она выносила ему хлеба и какой-то нехитрой еды. Так поступали многие студенты – жалели старика. Он брал продукты, вроде как даже стесняясь. Было понятно, что тот образ жизни, который он сейчас ведет, ему явно не приемлем. Но что поделать! А студенты в общежитии? Да они сами частенько голодные, без денег, хорошо, хоть крыша над головой есть. Говорили, что старик живёт в каком-то подвале жилого дома, неподалеку от университета. И вот сейчас, в сорокаградусный мороз Лена увидела его на улице.
— Вы почему здесь? – ахнула девушка, подойдя к бомжу, — холодно же, замёрзнете!
— А мне некуда идти, — с трудом проговорил старик, — выгнали меня из подвала. Жильцы сказали, что от меня тараканы и туберкулез. Закрыли подвал на замок и всё. А другого места не могу найти – везде заперто. Надо до теплотрассы дойти. А я не могу – ноги словно каменные. Замёрз…
— Так, давайте в университет! Быстро! – скомандовала Лена и протянула руку старику.
В этот момент она не думала про то, что от старика плохо пахнет, он грязен. И что туберкулез у него действительно может быть. Перед ней был просто человек, которому нужна была срочная помощь.
Старик тоже всё это понимал, а потому вначале с недоумением посмотрел на эту худенькую девчушку с огромными темными глазами, помедлил немного…
Но холод пробирал насквозь… а рядом тепло…
Он ухватился за ладонь Лены, с трудом встал. Девушка, подхватив его под руку, повела к двери университета. Вестибюль пахнул теплом…
Старик даже вздрогнул от неожиданности и замер на месте.
— А можно тут находиться? – прошептал он, — нет, я лучше пойду…
— Да куда вы пойдёте? – рассердилась Лена, — вон стульчик у входа, рядом с вахтой. Садитесь!
Бомж послушно поплёлся к стулу, Лена всё ещё его придерживала – видно было, что бедный старик очень ослаб. И если бы сейчас не зашёл в тепло, то мороз вскоре бы сделал своё дело.
— Вам бы сейчас чаю горячего, — пробормотала Лена, — только где его взять? Буфет уже закрыт… Вы подождите, я хоть горячей воды вам принесу.
Нащупав одноразовый стаканчик в сумке, девушка рванула к раковине в уборной. А через пару минут, когда она вновь спустилась к выходу, перед ее глазами развернулась некрасивая картина. Охранник грязно ругался и толкал ногой бомжа. Тот сидел, вжавшись в стул, и не двигался. Старик был напуган, подавлен. И, почувствовав тепло, он совсем не хотел на улицу. Да и не мог – его тело вдруг обмякло, ноги и руки тряслись от слабости.
— Чёртов бомж! – кричал охранник, — Ты зачем сюда припёрся? Пошёл вон! Здесь приличное заведение, нормальные люди работают и учатся! А ты, зараза ходячая! Вонючка! Сейчас полицию вызову!
Было понятно, что старик согласен выслушивать все оскорбления, пинки. И на полицию он был согласен. Лишь бы не гнали на холод. Но охранник был решителен – полицию он, конечно, вызовет, только выгонит это отребье…
Лена как коршун кинулась к охраннику, встала между ним и бомжом. И тут в вестибюле показался Петр Григорьевич. Он быстро сообразил, что происходит и решил поучаствовать.
— Что, Миша, проблемы? – спросил он охранника.
— Да вот, Пётр Григорьевич, бомж заявился. Вы представляете! И его студентка эта привела. Я видел, как она его на стул усаживала.
— А чего пустил-то? – хмыкнул преподаватель.
— Да я на пять минут отлучился по нужде. Иду и вижу – эта его на стул посадила и побежала куда-то. Ну, я сюда. А этот ни в какую не уходит!
— А дубинка тебе на что?
Охранник послушно потянулся к дубинке…
Пётр Григорьевич схватил Лену за плечи и толкнул в сторону, но она устояла. Казалось, эта хрупкая девушка вдруг стала как скала…
— Что вы делаете? – закричала она, — вы же видите, что человеку плохо! Скорую надо вызвать!
— Скорую? – засмеялся преподаватель, – а МЧС ему не надо? Отойди и не мешай!
Он попытался оттолкнуть Лену в сторону, а она…
Она ничего лучшего не придумала, как плеснула стаканчик с водой ему в лицо. На секунду все замерли от произошедшего.
— Ах ты, тварь малолетняя! – прошипел, утираясь, преподаватель, — да я тебя…
И тут охранник, понимая, что может случиться больший скандал, схватил преподавателя за руку. А старик, сидя на стуле, тяжело дышал – ему было очень плохо. Лена кинулась к нему.
— Что? Сердце? – заволновалась она, — сейчас, я скорую вызову.
Она полезла в карман за телефоном. Но вот беда – аппарат был разряжен. И неизвестно, что бы произошло дальше, как вдруг на входе появился декан факультета, где училась Лена.
— Что тут происходит? – Юрий Иванович удивлённо приподнял брови, рассматривая всю троицу.
— Да пустяки, — любезно ответил охранник, — бомжа выгоняем.
— Бомжа? – декан внимательно посмотрел на старика, который так же дышал с трудом.
Рядом суетилась Лена – она расстегнула потрепанную куртку, освободила шею старику от какого-то тряпья, попыталась напоить его остатками воды из стаканчика…
Девушка в отчаянии посмотрела на декана.
— Юрий Иванович, вызовите срочно скорую, — взмолилась она, — человеку плохо. А эти… Они его на мороз выталкивают. Он же умрёт!
Декан молча кивнул и достал свой телефон, позвонил…
А пока ехала скорая, он дал старику таблетку валидола, достал из портфеля маленький термос и напоил того тёплым травяным чаем, который заботливо ещё с утра заварила дома супруга.
Вообще случайность, что Юрий Иванович вернулся вечером в университет – забыл в кабинете отчет, который завтра нужно было сдавать ректору, вот и пришлось ехать назад. А тут такое!
Пока декан с Леной возились со стариком, охранник, переключившись, начал им помогать – то и дело выглядывал в окно, высматривая скорую, принес более удобный стул и пересадил на него бомжа. А Пётр Григорьевич…
Он просто ушёл, пожав плечами — не его это было дело! И вообще Петра Григорьевича удивило поведение декана – если каждого бомжа привечать, что это уже будет? Не университет, а дом призрения какой-то!
Врач со скорой, покрутив носом, всё же забрал старика – слава богу, у того оказался в кармане куртки паспорт. Звали бомжа Антон Павлович.
— Почти как Чехова, — грустно улыбнулся декан.
— Сердечный приступ у него, — объяснил доктор Юрию Ивановичу и Лене, — в пятую повезём, там таких принимают.
— Точно довезете? – с сомнением спросила Лена.
— Девушка, — усмехнулся врач, — конечно, пациент, мягко говоря, не дворянских корней, но мы привычные, что делать. По дороге не бросим, это точно. Выживет старик! Состояние не критичное. Это хорошо, что в тепле был, иначе всё закончилось бы печальнее.
— Спасибо вам огромное! – поблагодарил декан доктора.
А когда Антона Павловича увезли, Лена с деканом вышли на улицу. Охранник заискивающе попрощался – он понимал, с кем ему надо дружить…
Но до него ни Юрию Ивановичу, ни Лене уже не было дела.
— Завтра с утра съезжу в больницу, узнаю, как у него дела, — сказала Лена, когда они спускались по ступенькам.
— С утра? – удивился декан, — а как же лекции?
— Мне теперь не до лекций. Наверное, закончилась моя учёба, — с грустью ответила девушка.
— Так, а тут поподробнее! – Юрий Иванович остановился и пытливо посмотрел на Лену, — двоечница что ли?
— Да не двоечница я! – Лена вытерла набежавшую слезу и опустила глаза, — но Пётр Григорьевич мне не поставит положительную оценку, теперь уже точно…
И тут, всхлипнув, её как прорвало: она рассказала декану об экзамене, о том, как она готовилась, о бомже, о том, как плеснула водой в преподавателя. Только про приставания Петра Григорьевича не стала говорить – стыдно было.
— Так, — выслушав, вздохнул декан, — значит, предмет знаете, а в зачётке двойка? Хм… Интересно. А какой был вопрос сегодня?
— Тема человеколюбия в творчестве русских писателей 19 века.
— И что?
— Я всё ответила, но…
Она замолчала, вспомнив, как Петр Григорьевич прижимал ее к себе там в аудитории. И, несмотря на жуткий холод, ей стало жарко – от стыда…
— Тест на человеколюбие вы сдали сегодня больше, чем на отлично! – усмехнулся декан, — вы не переживайте! И на лекции завтра приходите!
— Но…
— А с Петром Григорьевичем я сам поговорю! А вечером на моей машине давайте вместе съездим к нашему Антону Павловичу? Мы теперь с вами вроде как шефство над ним взяли?
— Хорошо, — слабо улыбнулась Лена, — спасибо!
Юрий Иванович по дороге осмысливал ситуацию в университете, дома посмотрел электронную ведомость, побольше узнал о Лене, пообщался с коллегами из другого института, где раньше работал Петр. И дал волю своим эмоциям.
— Нет, ты посмотри, какой гадёныш! – ругался он, рассказывая жене, — до меня давно доходили слухи, что Пётр этот к студенткам пристает. Выбирает простушек и через постель оценки ставит. Я не верил! Но сегодня пообщался с одной девочкой. А она совсем девочка! Ничего мне, конечно, не сказала такого. Но я же не дурак! Видел, как покраснела вся, заволновалась. Уволю завтра же этого подонка!
— Юра, не горячись, — остановила его супруга, — ты же знаешь, что у него хорошие отношения с ректором. Тебе это надо?
— А у меня хорошие отношения в Министерстве образования! Вот и посмотрим, кто кого! Я тридцать лет работаю в институте, и чтобы такое!.. Не место этому Петру у меня, не место!
И в тот же вечер он позвонил своему хорошему товарищу из Министерства и заручился поддержкой. А наутро Петра Григорьевича вызвали к ректору.
Пётр Григорьевич был уверен, что давний товарищ решил его повысить в должности, а оказалось, что тот предложил тихо и спокойно написать заявление, по собственному желанию.
— За что? – недоумевал Петр Григорьевич.
— Петя, прости, но позвонили сверху, — опустив глаза, ответил ректор.
Пётр Григорьевич сообразил, что в этом замешан декан и рванул к нему. Юрий Иванович его ждал…
— Это вы мне за бомжа, что ли, так мстите? – с порога спросил Петр Григорьевич.
— И за него тоже, — слегка улыбнувшись, ответил декан, — экзамен на человеколюбие вы провалили.
— То есть, не понял… Вы, о чём?
— Жаль, что вы не понимаете. Преподавая студентам, рассказывая им о чести, порядочности и тому подобное важно самому оставаться человеком! И… напоследок хотите совет? Нет? Я всё же скажу! Уймитесь наконец, не лезьте к молодым девушкам. У вас есть семья? Вот к ней и поезжайте!
Пётр Григорьевич вышел из кабинета, хлопнув дверью, ничего не сказав в ответ. Он был уверен, что его просто кто-то подсидел. Не верилось, что из-за бомжа и каких-то студенток может быть такое. В тот же день он уволился и уехал куда-то. Куда? Никто не знает.
А Лена вечером того же дня вместе, с Юрием Ивановичем поехали к Антону Павловичу в больницу. Старик уже себя довольно сносно чувствовал, он узнал своих спасителей и очень благодарил – есть ещё люди на белом свете…
Лена поинтересовалась, как так случилось, что он оказался на улице.
История оказалась банальной. Ещё по молодости Антон Павлович женился на женщине с ребенком, воспитывал мальчика как сына. Но время показало, что тот вырос не благодарным. А когда умерла жена, то молодой мужчина просто-напросто выставил старика на улицу, как собаку выкинул. Антон Павлович долго оббивал пороги всяких инстанций в поисках правды и хоть какого-нибудь жилья. Но ничего не добился. Потом руки опустил. Вот так и стал скитаться – второй год уже.
— Как же быть дальше? – недоумевала Лена.
Ей было так жалко Антона Павловича. Но чем она поможет?
А помог тот же Юрий Иванович – по своим каналам он нашёл место, в одном из домов милосердия для старика, там тот и живет до сих пор. Лена регулярно к нему ездит. Они общаются и даже дружат – хороший дедушка, Антон Павлович! А экзамен?
Лена сдала его с комиссией – на отлично сдала! Сейчас она уже закончила университет, работает в школе. И главное, о чём она говорит своим ученикам – это то, что человек всегда должен оставаться человеком!
0 Комментарий