Катерина сидела перед экраном монитора, но ничего не видела. Буквы и цифры в таблицах сливались в единое пятно, лишённое смысла. Она прищурилась, пытаясь что-нибудь разглядеть…
Да только подводило не зрение, а мозг, который отказывался думать о работе, намекая Кате, что у них есть проблемы посерьёзнее, чем сводить дебет с кредитом. Девушке казалось, что извилины в её черепной коробке распухли, как намоченная вата, и теперь мозги давят на виски, лоб, делают голову тяжелой и огромной.
-Боже мой… — Вслух выдохнула Екатерина и, смирившись с поражением, опустила голову на стол.
В эту секунду в офис вошёл начальник – Иван Викторович Шилов. Несмотря на то, что на часах уже был полдень, мужчина лишь сейчас решил почтить их своим присутствием.
-Спишь на рабочем месте, Бартошевич?! Солнце ещё высоко! – Загремел его голос, в котором явственно слышалось удовлетворением тем, что он поймал работника с поличным.
Впрочем, Иван Викторович засыпал её претензиями денно и нощно. Конечно, Катя бы не стала злиться, если бы упрёки были обоснованными…
Однако мужчина просто любил показывать служащим их место. Он нещадно штрафовал людей за малейшие проступки, любил прилюдно отчитывать работников, устраивая шоу, именуемое коллегами Кати, как «показательная порка». При этом он не выписывал премии, не оплачивал сверхурочную работу, хотя такой было навалом. Он требовал полной отдачи, за минимальную оплату. Между работниками компании ходили слуги, что проблемы начальника берут корни из детства. Люди шептались, что Иван Викторович был либо изгоем в школе, либо нелюбимым ребенком в семье, а теперь отрывается на подчиненных, почувствовав вкус власти. Другие считали, что ему просто не повезло с браком. Дома его пилит жена, а он потом отрывается на сотрудниках.
Какими бы не были истоки проблем Шилова, Кате доставалось от него «на орехи». Хотя девушка была самой скромной, тихой и ответственной в офисе. Она даже брала работу на дом, задерживалась допоздна и приходила в офис на выходных. Только вот «спасибо» не слышала. Сейчас, услышав свирепый голос босса, Катя дёрнулась, вскочила, посмотрела на Шилова испуганно:
-Нет, я не сплю… Просто мне дурно стало и…
-Оставь свои отмазки! – Перебил бухгалтера руководитель. — Документы по поступлению товара из Китая на склад почему я ещё не получил, а?! А?!
-Я… — Пробормотала она, прибирая волосы за уши. – Я…
-Я-я-я… Головка от часов «Заря» и последняя буква алфавита. – Скривился начальник. – Отвечай на вопрос!
Катерина собралась и попыталась все объяснить:
-Я не виновата. Товары задержали на границе. Мы ожидали поставку в четверг, но получили только в субботу. Сегодня-завтра я всё закончу и…
-Если получили в субботу, документы должны были быть на моём столе в субботу! – Взвился Шилов.
-У меня в субботу выходной, я была у врача. – Ответила Катя, сжимая руки в кулаки.
-Если не справляешься с работой, значит, у тебя не может быть выходных! – Парировал босс.
Он так орал, что изо рта брызнула слюна, падая на стол Катерины. Бухгалтер брезгливо сморщилась, из-за этого начальник взбесился ещё пуще.
-Ты что нос кривишь?! Работать не хочешь? Так иди с вещами и на выход! Освободи место тому, кто хочет получать деньги! – Предложил он.
Катя смотрела на его лицо в этот миг, но внезапно ей показалось, что кто-то выключил звук. Вместо ругани изо рта шефа вылетал комариный надоедливый писк. Его лицо бурякового цвета, тошнотворные одеколон, глазки-буравчики…
Всё это стало Кате безразлично. Она уже его не боялась. В памяти девушки появился кабинет врача, который она посетила в эту субботу. А ещё страшный диагноз, ставший приговором:
-Ваш диагноз довольно редкий. – Сказал врач пациентке, пряча глаза. — Лечение предстоит сложное и долгое, но гарантий на выздоровление нет. Шанс один к ста.
Катя, будучи в тесной дружбе с цифрами, все взвесила и поняла, что ее такой процент выздоровления не устраивает.
-А если я не буду лечиться? – Внезапно для себя спросила Катерина. – Если откажусь, то сколько мне осталось?
Доктор удивился её вопросу, покачал головой:
-Год, не больше.
Катя понимала, что её ждёт, если она ляжет в клинику…
Она проведет последние дни под какими-нибудь препаратами и капельницами. Врачи, своими уколами, сделают из девушки подушечку для иголок. Она представила, как изо рта у неё торчит трубка, на лысой голове надета шапочка, под глазами круги, а рядом с больничной кроватью ведро, на случай, если её будет тошнить…
Конечно, такая картинка была взращена просмотром грустных фильмов. Однако Катя слишком живо представила себя на месте подобных героинь. Бледную, худую…
Исключение лишь в том, что счастливого конца ей не светит. Да и какой-нибудь мускулистый актёр рядом с кроватью сидеть не будет, держа её за руку и собираясь обвенчаться за час до её кончины, чтобы зрители обрыдались.
Внезапно Катя ощутила злость. Нет, не на подлую болезнь, а на себя. Верно говорят, что перед смертью жизнь проносится перед глазами…
Вот и страшная новость вызвала у Кати серые воспоминания о жизни. Как же скучно и убого она потратила двадцать пять лет жизни…
Отличница в школе, которая не имела подруг. Потому что религиозная и строгая бабушка, которая воспитывала ее одна, требовала полного послушания. Отличница в университете, которая пропускала все вечеринки и мероприятия. Скромная мышка без своего мнения. Позже –работница бухгалтерии, офисная мышь, о которую вытирали ноги…
И это всё, чего она достигла. Ни друзей, ни любовных историй, ничего…
Когда Катя ушла из кабинета врача, она обещала ему обдумать вариант с госпитализацией. Однако сейчас, сидя в кабинете, глядя на беснующегося босса, Катерина твёрдо решила: хотя бы год она проживёт так, как хочет. Без оглядки на чужое мнение, без страха. На глазах Бартошевич появились слезы. Увидев их, Шилов раздул ноздри:
-И чего ревёшь?! Думаешь, разжалобить меня слезами крокодильими?! Не выйдет! Слёзы идут только красивым девушкам, Бартошевич, а ты…
-Иван Викторович… — Прошелестел голос Кати с угрожающими нотами.
Он даже замолк, ощущая перемену тона. Тогда Катя подняла взор на начальника и выдохнула:
-Идите к чёрту.
Офис накрыла тишина. Шилов открыл и закрыл рот, как рыба, выброшенная на берег:
-Ты что себе… — Начал он.
Бах! Катя так резко встала, что офисный стул позади неё упал. Она опёрлась ладонями на рабочий стол и подалась вперёд, глядя на начальника с гневом:
-Я увольняюсь. – Сцедила она. – Прямо сейчас. И ещё кое-что… Я подаю на вас в суд. За оскорбления, за невыплату сверхурочных, не предоставление отпуска и больничных, за необоснованные штрафы…
-Ты… Ты не посмеешь. Ты проиграешь! – Растерялся Шилов.
-Может быть. – Пожала плечами Катя, уже собирая вещи в сумку. – Однако посмотрим, как подобный иск скажется на вашей безупречной репутации.
Затем Катя уже чеканила шаг в сторону выхода. Шилов, придя в себя, изрыгал проклятия ей в спину. Однако не это поразило девушку…
Хлопок. Ещё один… И ещё…
Вскоре все работники компании разразились шквалом аплодисментов.
Катя, уже в лифте, обернулась к ним лицом и широко, облегчённо улыбнулась. Она почувствовала себя лёгкой и свободной, впервые за долгое время.
Выйдя на улицу, она огляделась. Наступила золотая пора осени. Было сухо и тепло, с оранжевым ковром листьев дворники не успевали справляться. Катя сделала глубокий вдох и решила для себя, что это лишь начало перемен.
Девушка пошла домой пешком, пытаясь вспомнить, когда она в последний раз просто гуляла, а не спешила по делам. Проходя мимо салона красоты, который, по-модному, именовался имидж-студией, девушка остановилась. Она посмотрела на красивую вывеску и слова:
«Новый имидж – новая жизнь!».
Слоган сработал как надо, Катя этого и хотела – новую жизнь. Бартошевич прикусила губу, переступила с ноги на ногу. Она чуть отошла, чтобы заглянуть в большое панорамное окно. Увидела несколько женщин: кто в парикмахерском кресле, кто на маникюре. В этот момент дверь салона распахнулась и на свежий воздух вышла работница. Пухленькая и загорелая, с ярким макияжем, который безумно ей шел, а также волосами, заплетенными в мелкие косички, она сделала глоток кофе из бумажного стаканчика. Женщина смотрела в телефон и хихикала над чем-то, но, подняв голову, увидела застывшую Катерину:
-Вы к нам? – Подняла бровь женщина.
Катя испуганно посмотрела на африканские косы, и хотела было сбежать, сверкая пятками. Однако в эту секунду Бартошевич поймала своё отражение в стекле. Какая она была скучная! Сердце её обиженно сжалось. Кате было всего двадцать пять лет, а она не просто ничего в жизни не пробовала…
Даже волосы не красила, а стригла лишь пару сантиметров длины. Она помнила, какие эксперименты затевали её однокурсницы, как она им завидовала. Кате же, сначала, всё запрещала бабушка, утверждая, что девушка должна быть с длинными волосами и естественной красотой, а все остальное от лукавого. Затем начальник требовал заплетать волосы в блёклые хвостики и пучки.
-Заходи. Я сейчас свободна. – Прервала мысли женщины незнакомка, а затем кивнула на слоган. – Новая стрижка – новая жизнь. Как на это смотришь?
Катя подумала, как легко женщина перешла с ней на «ты». Ранее её бы это смутило и оттолкнула, как и яркий образ женщины. Она бы не доверила ей свою голову, опасаясь выйти с красными дредами, похожими на змей. Но теперь…
-Да. – Кивнула Катя, робко улыбаясь. – Я бы хотела этого.
Спустя пять минут Катерина уже пожалела о своём решении. Она сидела в удобном кресле, перед ней стоял стаканчик кофе. Музыка играла весёлая, женщины в салоне смеялись, сплетничали…
Кате казалось, что она попала в сериал.
-Пожелания есть? – Поинтересовалась женщина, что представилась Кристиной.
-Ну… — Катя растерянно моргнула. – Я никогда ничего с собой не делала. Хочу короткую стрижку.
Кристина деловито кивнула, взвесила светлые волосы в руках.
Когда Кристина занесла над ней ножницы, словно злодей их фильма ужасов, Катя даже сжала руки, спрятанные под накидкой, и зажмурилась. Сердце её быстро забилось. Щёлк. Щёлк, щёлк, щёлк…
Катя приоткрыла один глаз, затем второй…
Ничего страшного не произошло. Планета не перестала вращаться. Катя провела в салоне четыре часа. Ее не только подстригли в стиле гарсон, осветлив волосы до цвета пепла, но и накрасили, а затем сделали маникюр. В итоге перед зеркалом стоял некто другой…
Но от этого человека Катя не могла отвести восхищённого взгляда. На глазах её снова появились слёзы. Кристина испугалась:
-Детка, тебе что, не нравится? – Охнула женщина.
Катя резко обернулась и крепко обняла парикмахера:
-Мне нравится! Очень нравится! – Улыбнулась она сквозь слёзы.
Конечно, новая стрижка требовала новой одежды…
Катя позвонила единственной знакомой, которая могла, с натяжкой, называться её подругой. Светлана была удивлена услышать приглашение на шопинг, но согласилась. Девушки отлично провели время, Катя много смеялась, так, что живот и скулы сводило.
Домой Катерина возвращалась с сумками, полными красивой одежды. Она намеревалась выбросить все мышиные пиджаки и блузки, а ещё лучше – сжечь. Сказано – сделано.
На следующий день, в кое-то веки, выспавшись, Катя проснулась к полудню. Она увидела множество пропущенных от начальника, но перезванивать не стала. Катенька, неспешно позавтракав, распотрошила свой гардероб, сунула вещи в мусорные пакеты и отправилась к урнам. Катя напевала под нос песню, когда подходила к зелёным контейнерам. Пакеты были тяжёлыми, она остановилась, чтобы удобнее взяться за них и закинуть в контейнер, как баскетболист. Тут из контейнера послышался шорох, а потом что-то похожее на короткое: «ой». Катя испуганно замерла, прислушалась и поняла, что теперь слышит всхлип…
Опустив пакет, она на цыпочках подошла ближе и ужаснулась. В контейнере, среди мусора, сидел ребёнок…
Худенькая девочка, которая прижимала руку ко рту, боясь громко плакать. Увидев Катю, она ахнула и затряслась.
-Боже мой! – Испугалась Катя. – Ты что здесь делаешь? Потеряла что-то?
Катя вспомнила, как в детстве нечаянно выбросила ключи на помойку. Просто закинула зажатую связку вместе с мусором в контейнер. Бабушка, узнав об этом, разозлилась и заставила плачущую внучку рыться в мусоре, на радость местной детворе. Ключи Катя тогда нашла, но потом долго страдала от злых детей, которые зажимали носы, когда она проходила мимо. Мол, воняет.
По щекам девочке струились слёзы, губы её дрожали. Она резко покачала головой. Катя подалась вперед, протягивая руку:
-Давай, я тебе помогу. – Предложила она.
Девочка сомневалась, затем тихо спросила:
-А там нет школьниц? Девочек? Они меня не ищут?
Катя обернулась, посмотрела по сторонам. Она покачала головой:
-Я никого не вижу.
На лице школьнице мелькнуло облегчение. Она взялась за протянутую руку, вылезла из мусора. Катя видела, что девочку трясло. То ли от стресса, то ли от холода…
На ней не было даже куртки, она словно сбежала с урока, оставшись в рубашке и черных штанах. Сейчас одежда была грязной, рубашка местами просвечивала.
-Ты далеко живёшь? – Спросила Катя.
Девочка кивнула:
-В дачном сообществе…
-Мой дом рядом, хочешь зайти? Я найду тебе чистую одежду. – Предложила Катя, понимая, что не может пройти мимо ребёнка.
Девочка сомневалась, но Катя убедила её, что хочет помочь. Дома хозяйка отправила девочку, которая представилась Жанной, в ванную, вручив чистое полотенце. Она достала из пакетов с обновками мягкий свитер и штаны, оставив у двери в ванную. Одежду ребёнка она бросила в стиральную машину, невольно отмечая, какой старой та выглядела. Когда смущённая Жанна вышла, оказалось, что одежда ей большевата. Однако глаза её горели, когда она трогала нежную ткань свитера. Она то и дело поглядывала на себя в зеркало, впечатлённая красивой кофтой. Катя сразу усадила её за стол. С аппетитом уплетая угощения, девочка рассказала, как оказалась в мусорном контейнере:
-В школе меня ненавидят. Говорят, что я – дочка алкоголиков, преступников… – Призналась она спасительнице. – Сегодня девочки хотели догнать меня, чтобы побить. Я убежала от них в этот район, но я ничего тут не знаю… Хотела спрятаться в подъезде, но никто не открывал дверь домофона. Когда мне удалось оторваться, я увидела мусорные баки… Думать было некогда, я забралась в один из них. Я слышала, как они пробежали мимо, смеялись… Боялась даже вздохнуть. Только они не додумались искать меня там…
-Почему они тебя обижают? – Спросила Катя, хотя понимала, что не всегда детям нужна причина для издевательств.
Жанна опустила взгляд в тарелку, стала ковырять вилкой запеканку:
-Наверное, из-за отца… Мой папа недавно вернуться из тюрьмы. Знаете, когда он сидел, всё было не так плохо… Мама перестала пить, она даже ходила на родительские собрания. Только он вернулся, и всё началось по новой… Они пьют, приглашают к себе друзей. Одноклассники об этом знают, говорят, что я вырасту такой же, как родители. Учителя думают также. Знаете, мой отец очень злой человек… Я всегда мечтала о котёнке, но он запрещал иметь животных. Мама согласилась, пока он был в тюрьме, принесла мне на День рождения котенка. Но когда папа вернулся, то схватил его за шкирку и вышел вон из дома. Была зима, холодно… Когда папа вернулся, он сказал, что я больше кота не увижу… И так он делает со всем, что мне нравится. Выбрасывает.
Сердце Катерины сжалось. Она встала, чтобы поставить чайник, но на самом деле спрятала от Жанны своё лицо и взгляд, полный печали.
-Ты обращалась в службу опеки? – Спросила Катя. – Хочешь, я тебе помогу?
-Нет. Я не хочу в детский дом. – Нахмурилась девочка. – Я просто хочу жить спокойно. Поскорее вырасти и начать свою жизнь. Мне уже скоро четырнадцать.
В этот день Жанна осталась у Кати до вечера. Они прекрасно провели время, смотрели фильмы и готовили. Девочка оказалась милой и весёлой. Она не закрылась в себе, не смотря на происходящее в жизни. Жанна же, казалось, была восхищена взрослой подругой. Она считала Катерину очень красивой и интересной. Катя же подумала, что её новому образу и суток нет.
Катя разрешила Жанне приходить в гости, дала свой номер, на случай неприятностей. Девушка купила ей новую одежду, отдала свой старый телефон. Она даже сходила к ней в дом и сказала отцу Жанны, что непременно пожалуется в полицию, если с девочкой что-то случится. В школу Катя тоже наведалась, чтобы показать, что за Жанну теперь есть кому постоять. Жанна чувствовала себя всё лучше и лучше.
Катерина тоже расцветала. Порой она смотрела в своё отражение и не понимала, неужели ее жизнь подходит к концу? Ведь на щеках цветет румянец, а глаза блестят…
Бартошевич стала работать на себя, вела бухгалтерию небольших компаний. Времени на себя у неё стало больше, денег – тоже.
Шилов, дозвонившись до неё, сначала орал, а затем начал извиняться. Катя его извинения не приняла.
Однажды она ждала Жанну, потому что они договорились вместе приготовить диковинный пирог с орехом пекан. Только вот девочка не пришла, и телефон её молчал. Обеспокоенная Катя, придумав самое страшное, побежала в дачное сообщество. Рядом с домом девочки она увидела карету скорой помощи, которая увозила её маленькую подругу. Тут-то Катерина, не разбираясь, рассвирепела. Она бросилась на женщину, что вышла провожать врачей:
-Ты что за мать такая?! Что случилось с Жанной?! – Закричала Катя.
Олеся, нахмурив обрюзгшее лицо, отмахнулась:
-У девчонки просто аппендицит! Чего орёшь?! Прооперируют и вернут твою Жанку!
От сердца у Катерины немного отлегло. Хотя слова матери показались ей жестокими, ей словно было плевать на дочь.
Катерина, вернувшись домой, поняла, что там слишком тихо и одиноко. Тогда она решила порадовать и себя и девочку, которая должна будет вскоре вернуться из больницы.
Когда Катя забрала Жанну после операции, она повезла её в свою квартиру, понимая, что дома ей покой не светит. Жанна ахнула, когда встречать её вышло маленькое пушистое чудо – серый котёнок.
-Мой новый сожитель. – Представила котенка Катерина. – Зовут Томас. Я в детстве обожала мультик Том и Джерри, но мне тоже не разрешали заводить животных. Так что я решила закрыть этот гештальт.
Весь вечер Жанна не выпускала Томаса из рук, даже легла с ним спать. Наутро их оглушила новость, которая гуляла по району…
Отец Жанны избил её мать и вновь загремел за решётку. Мать отправили в больницу. Туда к ней и пришла Катерина с просьбой отпустить дочь.
-Я хочу оформить на Жанну опеку. Она мечтает об эмансипации, но раньше шестнадцати лет ей его не дадут. – Сказала Катя честно. – У меня же нет столько времени… Мне осталось жить не так уж и много. Родных у меня тоже нет. Хочется сделать что-то хорошее, хотя бы для Жанны.
Мать девочки, пряча слёзы, кивнула. Так Катерина, пусть и с боем, ведь она была без мужа и официальной работы, но смогла получить опеку над Жанной. Конечно, девочка не была ей дочкой, скорее младшей сестрёнкой, но Катя её полюбила всей душой.
Время шло. Жанну больше не обижали, ведь на родительские собрания ходила Катерина…
Точнее, её обновленная версия: уверенная, смелая и красивая. На Катю стали все больше оборачиваться мужчины и женщины, её осанка и походка изменились. Морщинки стали глубже, но лишь там, где была улыбка…
Когда песок времени, отмеренный ей врачом, иссяк больше, чем на половину, Катя поняла, что не видела ничего, кроме своего города. Да ещё пару раз моталась в командировку.
-Ты же можешь работать из любой точки планеты. – Сказала тогда Жанна, которая жила с Катей и прекрасно освоилась. – Езжай и посмотри мир.
-Но как я тебя оставлю одну? – Изумилась Катерина.
-Я всю жизнь была одна. А теперь у меня есть Том, а ещё твоя поддержка. Поверь, не пропаду. – Убедила её девочка.
Так началась ещё одна глава в жизни Катерины…
Последняя, зато невероятно яркая! Катя увидела Тадж-Махал, позволила рисовать на своих руках мехенди. Она научилась танцевать в Бразилии, хотя всегда жутко этого стеснялась. Она попробовала настоящую китайскую лапшу и французский круассан…
Девушка тратила на путешествия всё, до копейки, даже решалась на авантюры, такие, как автостоп или ночевки с незнакомыми людьми. Однако жизнь оказалась не такой страшной, как она думала раньше. Бартошевич из всех новых мест присылала Жанне открытки и фотографии. А однажды Катерина влюбилась…
Только вот чувство её не обрадовало, а испугало. Она не хотела привязываться к человеку, ведь ей не так долго осталось топтаться землю. Только сердцу было плевать на то, сколько ударов оставалось в запасе. Оно билось неистово каждый раз, когда Катя видела его…
Сашку. Русского парня, которого она умудрилась найти на другом конце света. Саша была тревел-блогером и журналистом, который колесил по миру. Александр тоже полюбил Катерину за ее страсть к свободе, за звонкий смех, желание пробовать новое и доброту. И вот, случился поворотный момент…
Когда Саша и Катя оказались в Каппадокии и смотрели на то, как яркие воздушные шары взмывают в небо, мужчина встал на одно колено. Он достал обручальное кольцо:
-Я знаю, что мы знакомы всего пару месяцев… Но ощущение, что именно тебя я искал всю жизнь, перебираясь из страны в страну. Я хочу и дальше путешествовать по этому миру, но только держа тебя за руку.
На глазах Кати, которая так и не смогла рассказать возлюбленному о диагнозе, навернулись слезы. Она покачала головой, намереваясь отказать, но тут зазвонил её телефон. Конечно, в обычной ситуации она бы не взяла трубку. Однако сейчас схватилась за неё, как утопающий за соломинку:
-Да. – Бросила она резко, пытаясь отстрочить момент того, когда ее сердце разобьётся.
-Бартошевич Екатерина Львовна? – Услышала она облегченный женский голос. – Мы вам уже месяц пытаемся дозвониться! Это Фролова, из больницы, помните?.. Я помогала вашему врачу… Дело в том, что ваши анализы были перепутаны. В этом моя вина… Прошу вас, выслушайте! В то время я переживала развод, муж хотел забрать ребёнка… Я была в жутком состоянии, вот и ошиблась. Меня это не оправдывает, но, возможно, вы сможете простить меня? Умоляю… Не подавайте иск в суд…
Катя вытерла слезы, нахмурилась:
-Подождите. В смысле анализы перепутаны? Я что…
-Вы полностью здоровы! – Отрапортовала женщина. – Я умоляю, простите!
Катя прижала дрожащую руку ко рту. Она посмотрела на небо, усеянное шарами. На мужчину, что все еще стоял на колене, не понимая, что происходит. Она вспомнила все, что пережила…
Вспомнила Жанну, Тома, лицо начальника, аплодисменты коллег. Красивую Кристину из салона. Вспомнила места, в которых побывала, людей, которых узнала…
Всего за какой-то год! Затем Катя улыбнулась:
-Я вас прощаю… — Выдохнула она и, всхлипнув, добавила: — Знаете, кажется, это была лучшая ошибка в моей жизни.
Затем она сбросила вызов и повернулась к Саше, чтобы ответить ему уверенное: «Да».
0 Комментарий