— Ну, где носит эту старую вешалку! Толку с неё никакого! Мало того, что на рабочем месте она вечно клюёт носом и туго осваивает новейшие программы, так к тому же ещё и опаздывает уже на целый час! — бесновался холеный, благоухающий дорогим парфюмом мужчина в строгом деловом костюме.
— Да кто ж её знает Марат Петрович, телефон то её не отвечает, может спит ещё, а может за таблетками от бессонницы побежала в аптеку, кто ж этих пенсионеров разберет, — отвечала начальнику симпатичная длинноногая брюнетка, заместитель главного бухгалтера завода силикатных изделий, — а вообще, если честно, я бы давно уже уволила эту старушенцию и так полгода она уже сидит на шее государства за наши с вами налоги между прочим, пора уже и честь знать, а у меня кстати подруга без работы который месяц уже мается, вот просто бухгалтер от бога, все программы на зубок знает, — добавила как бы невзначай женщина.
— Подруга говоришь, красивая? — сразу оживился директор.
Тот, несмотря на наличие супруги и четверых малолетних детишек, очень уж падок был до женских прелестей, о чём ему в общем-то и по закону и, тем более по совести, даже думать было запрещено, не то чтобы созерцать и осязать.
— Ну Марат Петрович, просто модель, но она как бы замужем, — кокетливо заметила его подчинённая.
— Ну то что за мужем, это ерунда, поди не истукан мужик, можно и подвинуть, а красотой делиться нужно, — глубокомысленно изрёк философ местного разлива, — ну а бабулю нашу пора уже на пенсию отправлять! Хватит уже и так чуть не 40 лет здесь работает, пора на покой. Пусть ещё скажет спасибо, что по статье её не увольняю за косяки её бесконечные. Видишь люди какие неблагодарные, жалел я её постоянно, глаза закрывал, а она в благодарность прогуливать ещё в придачу начала бессовестная!
Все эти оскорбительные слова без малейшего сожаления и зазрения совести говорил мужчина в адрес ветерана труда и заслуженного работника завода, у которой в трудовой книжке была всего одна единственная запись, ещё когда в далеком 1983 году пришла Евдокия совсем юной девочкой в бухгалтерию, где она прошла путь от простого бухгалтера до главного. Однако после наступления пенсионного возраста, её перевели в рядовые сотрудники, ведь нынче уважать опыт с возрастом не в моде.
— Ну так я скажу Катерине, что она может надеяться? — спросила женщина, соблазнительно остановишись у стола директора.
Сглотнув слюну, тот едва выдохнуть смог:
— Да скажи пусть придёт ко мне завтра, а сегодня если явится эта бабуля, сразу же отправь её ко мне. Разговор у меня с ней будет короткий и по существу.
Сия от счастья выпорхнула из кабинета директора Елена, уж теперь то подругу она точно пристроить сможет.
А между тем к неказистому серому офисному зданию завода со всех ног мчалась с автобусной остановки сухонькая аккуратная женшина со строгой гулькой на голове. Очень переживала Евдокия Павловна, что опоздала, правда на это у женщины были весьма веские причины, ну да впрочем кому до них есть дело, когда на рабочем месте установлены строгие правила внутреннего трудового распорядка и их необходимо соблюдать. Как не торопилась она, однако все же опоздала таки почти на 2 часа, что было просто уму не постижимо потому, что за свою длительную трудовую карьеру не было ни единого дня, чтобы хотя бы даже на одну минуту припозднилась она с приходом на рабочее место. Невероятно стыдно и неловко было женщине за подобное нарушение.
Впрочем ничего удивительного в её идеальном поведении и не было, потому как к сожалению даже малейших причин для нарушения трудовой дисциплины у неё не было, а всё потому, что к сожалению отдав всю себя работе, так и не смогла Евдокия встретить того единственного с кем могла бы рука об руку вместе пройти по трудному испытанию, именуемому жизненным путём, соответственно и детей не было у женщины. Вначале карьеру она строила, ну а после, уже просто машинально просыпалась по утрам без будильника и бежала на работу чтобы забыться на ней, полностью погрузившись в трудовой процесс, стараясь не вспоминать, что вечером ей придётся вернуться в пустую квартиру, в которой кроме неё обитали разве что ещё аквариумные рыбки. Даже на больничный за 38 лет она наверное ходила всего-то пару раз, да и то когда уж совсем припекало, настолько ответственным была женщина человеком.
Теперь же, выйдя на пенсию, больше всего боялась она, что уволят её и окажется она тогда всеми позабытой и никому не нужной, словно отработанный материал, сидящей на скамеечке у подъезда в окружении таких же сотоварищей по несчастью. А тут ещё, как назло обнаружили у неё сердечное заболевание, что ежемесячно требовало значительных трат на лекарства, которые с одной пенсии тяжело было бы Евдокии потянуть, вот и держалась она за своё место на заводе, как за последнюю соломинку, надеясь что за это время не хватятся её, ведь сидела она одна в дальнем кабинете, полностью погруженная в свои цифры и отчёты.
Вот только к сожалению ошибалась женщина в своих предположениях, а всё потому что непосредственная начальница давно уже искала хоть какой-то повод, чтобы уволить её с работы, поэтому конечно же просто просияла Елена, когда обнаружила кабинет подчинённой запертым. Тут же и помчалась дама докладывать начальству, а то, как оказалось, было весьма не против пополнения штата завода длинноногими красавицами.
Едва только тяжело дышащая Евдокия забежала в кабинет и поправив у зеркала выбившиеся из причёски волосы села было за компьютер, как дверь отворилась и ехидно улыбаясь в помещение вошла Елена.
— Евдокия Павловна, вы я смотрю , в самый разгар рабочего дня соблаговолили наконец явиться, однако пока отложите дела, вас срочно ожидает у себя Марат Петрович.
Похолодело тут все внутри у бедной женщины. На ватных ногах, ни сказав ни слова, словно на казнь она пошла, в кабинет директора. В глубине души надеясь, что поймёт тот её.
Вошла Евдокия, как раз в тот момент, когда начальник, выпив своей неизменный утренний кофе с плюшками, с увлечением управлял новейшей моделью танка в компьютерной игре, чем несколько разозлила босса, оторвав его от важной работы, потому сразу же выплеснул он на неё шквал эмоций и негатива.
— Ну, что явились наконец? Вы на часы то смотрели? Два часа уж прошло с начала рабочего дня, а вы до сих пор где то шатались, что с вашей стороны просто возмутительно! Какой пример вы подаёте своим коллегам? И это с высоты вашего преклонного возраста. Я считаю, что для нашего завода это просто непозволительно, вы ведь не какой-то там слесарь из гаража, а лицо организации! — в ярости прокричал мужчина фактически ей в лицо.
— Прошу извинить меня Марат Петрович, у меня была очень важная причина, по которой я и опоздала, но вам я о ней пока сказать не могу. Надеюсь, что вы войдёте в мое положение… — однако закончить женщине не удалось, так как начальник при этом разразился визгливым хохотом:
— Чего? Совсем ты старая что ли берега попутала? Это как это ты ничего сказать мне не можешь? Я, ещё думал, что может быть тебя помилую, но после такого заявления, собирай ка ты свои манатки и сегодня же выметайся вон! Отправим тебя на пенсию, что называется досрочно, до окончания контракта.
Горько заплакала Евдокия Павловна, буквально умоляя оставить её, но непреклонен был директор. Поняв, что ничего уже изменить не сможет, женщина вышла прочь, уйдя в свой маленький кабинетик, откуда вскоре под насмешливые взгляды коллег вышла за территорию завода.
Униженной она была, растоптанной, но о том, что сделала сегодня утром совершенно не жалела. По дороге домой и вспоминала она этот невероятный случай произошедший с ней…
Из дома Евдокия вышла, как обычно имея неплохой запас времени сверху, потому могла бы она успеть на работу не один, а целых 2 раза, впрочем её это не спасло. Уже подошла к автобусной остановке, когда вдруг услышала голоса сидящих на скамеечке мужчин. Один из них она сразу же узнала, потому как тот принадлежал Степану — её непутёвому соседу снизу, который кажется давно позабыл, что такое жизнь на свободе, чередуя очередной срок за решёткой с проживанием в квартире сестры. Ведь она только из жалости не выгоняла брата, не помогавшего ей даже с домашним хозяйством, не говоря уж про оплату коммунальных услуг и питания. Она снабжала бестолкового братца, потому как перед смертью обещала это делать родной матери, ведь без неё совсем пропадёт тот, кого целыми днями пилила женщина, чтобы наконец устроился на работу, а не был для неё нахлебником и обузой. Евдокия постоянно слышала семейные скандалы, стены то в их доме считай, что картонными были и никаких тайн не хранили, но от того, что она услышала в следующие минуты едва плохо ей не сделалось, заставив позабыть о том, что и самой ей нужно на работу. И вот что говорили мужики в этот момент.
— Слушай Игорёк, дело говорю. Если выгорит, то надолго забудем, как это стрелять глоток ароматного дымка, сами будем всех подряд угощать!
— А ты уверен, что всё у нас получиться, всё-таки дело ты предлагаешь рисковое, это тебе не банку помидоров стащить у бабки из подвала, за это можно в колонию загреметь всерьёз и надолго. Похищение ребёнка, это настоящее преступление, — ответил ему приятель, такой же поля ягоды бандит, которого Евдокия часто видела ошивающимся у ближайшего магазина.
Мужчина подходил то к одному прохожему, то к другому, в надежде раздобыть несколько рублей для поправки здоровья, ведь оно шалило у бедолаги ежедневно.
Бедная женщина замерла от такой беседы, спрятавшись за огромной плакучей ивой растущей у остановки. Благодарила она бога за то, что не была такой уж модницей и почти никогда не носила обувь на высоких каблуках, предпочитая балетки на мягкой подошве, иначе задолго бы до своего появления, оповестила бы она бандитов о том, что обсуждать такое серьезное мероприятие следует в более укромном месте. Однако не замечая её уголовники по-прежнему разговаривали о своем замечательном плане.
— Сегодня же всё и провернём. Пацан заканчивает учиться в школе ровно в 12. Расписание я хорошо запомнил, когда под видом родителя проник в школу. Жигуль твоего бати надеюсь на ходу?
— Да вроде катается ещё, вчера с матерью ездили предки на дачу, а сегодня тачка стоит у подъезда, — ответил подельнику всё ещё сомневающийся Игорек.
— Вот и ладушки! — потирая свои потные ладони, говорил Степан, — значит подгонишь свой рыдван к пустырю, что за школой. Всегда сынок мэра возвращается домой этой дорогой. И заметь никакой охраны нет. А нужно бы! Рано поверил его батя, что с лихими девяностыми покончено.
— Ну а потом то, что мы делать будем? — спрашивал у подельника несколько туповатый для такого мероприятия Игорь.
— Дальше я в кустах сижу в засаде и как только малец поравняется со мной, так живо его в машину и затолкаю, а дальше дело техники: кляп в рот и по газам. Я уж и место присмотрел, куда мы его отвезём. В одной деревушке есть дом заброшенный, а в нём добротный подвал. Там и запрём богача, ты охранять будешь, ну а я возьму его батю на себя. Потребуем мы с него круглую сумму за спасение сынка. Мэр у нас сердобольный, за сына выкатит, — гордо изложил все их действия Стёпа.
Конечно же ничего против не имел Игорек, после того, как разжевали ему туповатому все в кашицу, да еше и в рот положили, согласился мужчина проглотить столь благодатную пищу, ведь ему и делать то почти ничего не придётся, только баранку крутить, да охранять мальца.
На прощание, поздравив друг друга с успехом и крепко пожав руки на прощание, разошлись подельники заниматься каждый своим делом: Игорь за ключами от машины отца, ну а Степан к сестре за чулками, которые гангстеры собирались нацепить себе на головы, чтобы никто их не опознал, благо стекла у Жигуля были тонированными, иначе увидев подобную картину пешеходы и водители на перекрёстках точно бы со смеху попадали рассмотрев современных гангстеров.
Но так или иначе, реальная опасность угрожала ребёнку, мало ли что может пойти не так в планах у негодяев. Поэтому будучи ни живой, ни мёртвой от страха, позабыв о том, что ей нужно на работу и о том, что существует телефон, вместо того, чтобы дожидаться своего автобуса, бегом побежала Евдокия к мэрии. Хотела было охрана задержать до выяснения личности эту странную женщину, которая вся в мыле требовала от них немедленно препроводить её к мэру, мол дескать у неё к нему серьёзный разговор имеется.
— Женщина у всех свои проблемы есть и все требуют безотлагательного решения, однако для этого нужно хотя бы записаться на приём для начала, — отвечали ей, не пуская дальше порога приёмной чиновника.
Но тут обычно скромная женщина подняла такой шум, грозясь штурмом взять кабинет, что ее услышал глава города, и вышел из своего неприступного бастиона, с единственным вопросом:
— Что здесь происходит?!
— А то что, серьёзная опасность угрожает вашему сыну, пока здесь пытаются задержать слабую женщину, настоящие преступники гуляют на свободе, — был ему ответ Евдокии.
После чего конечно двери кабинета мэра наконец отворились для посетительницы, а уже через несколько минут к мэрии съехались все спецслужбы, вместе с местным телевидением.
Решено было брать бандитов на живца, а мероприятие широко освятить в средствах массовой информации. Едва только попытался Степан наброситься на школьника, как тут же неведомо откуда появившиеся крепкие ребята и положили его с напарником мордой в землю, да так с чулками на глазах и засунули в полицейский Бобик на потеху всему городу. Тут то и хватился мэр женщину, которая предупредила его о том какая угроза для его сына таилась на пустыре, но той и след простыл.
В это время она, забрав документы из отдела кадров в слезах возвращалась домой. Какого же было её удивление, когда вечером к ней нагрянул градоначальник, да не с пустыми руками. Благодарность его не знала границ, но ничего иного, кроме как продолжать работать и не нужно было Евдокии, о чем она честно и рассказала мэру, рассказав как её выбросили с комбината вон. Побагровел тут от ярости мужчина, пообещав решить проблему.
По утрам перед тем, как начать рабочий день и сесть за руль танка, любил Марат Петрович посмотреть свежие утренние новости. Впрочем в этот раз его отвлекали соблазнительные коленки новой кандидатки, прибывшей на собеседование, но когда на экране вдруг появилась Евдокия Павловна, которая рассказывала о том, как же удалось ей предупредить преступление, а после и кадры задержания преступников, так у директора просто челюсть отвисла и у остальных присутствующих в кабинете. Конечно он тут же дал от ворот поворот соискательнице, но не из доброты душевной начальник хотел вернуть назад пенсионерку — героиню, а потому что боялся мести мэра. Вот только слишком поздно уже было, отказалась от предложения Евдокия, ведь её пригласили поработать начальником финансового отдела в самой мэрии, чему она была несказанно рада, ведь был еще порох в ее пороховницах и рано женщину списали со счетов.
А вот уже на следующий день нагрянула на комбинат финансовая проверка, а по её результатам Марат Петрович лишился хлебной должности, заодно прихватив с собой и Елену.
Не было предела благодарности мэра за спасение своего сына, словно мать ему стала со временем Евдокия Павловна, которой так не хватало мужчине, привязался к ней и его сынишка Стасик, лучшей бабушки и мальчик не желал. Теперь то спокойна наконец была пенсионерка — не придется ей больше коротать вечера в одиночестве всеми позабытой и позаброшенной, нежданно- негаданно обрела она не только хорошую работу, но и семью.
0 Комментарий