Влад был сыном состоятельных родителей. Поначалу он рос прекрасным ребёнком, на радость матери и отцу. Занимался спортом, хорошо учился. Его отец, Геннадий Михайлович, планировал, что со временем сын сменит его на посту директора фирмы и сам возглавит семейный бизнес. Подумал так глава семейства и вместе с горячо любимой супругой Еленой Васильевной ушёл с головой в работу. Не заметили они, как Влад связался с плохой компанией и пошёл по кривой дорожке. А когда узнали горькую правду жизни, было уже поздно. От прежнего хорошего мальчика осталась лишь привлекательная внешность, как яркая обёртка от конфеты, внутри которой яд. У Влада появились пагубные привычки, от которых родителей бросало в дрожь. Он начал выпивать. Пристрастился к карточной игре. Заводил мимолётные романы с девушками не лучшей репутации. Абсолютно не желал работать и участвовать в семейном бизнесе. На уме у Влада были одни только гулянки, вечеринки, весёлое времяпрепровождение и растрата отцовских денег.
— Влад, опомнись! Не губи себя и нас! – неоднократно умоляли родители.
Но никакие уговоры и молитвы на Влада не действовали. Теперешняя жизнь его устраивала на все сто процентов, и он не желал ничего в ней менять.
Родители сходили с ума от горя. Они уже были в возрасте. Влад, их единственный сын, появился на свет поздно, когда обоим уже было под сорок. Нервное напряжение не лучшим образом отражалось на здоровье и работе родителей. В последнее время результаты деятельности фирмы ухудшились. У Геннадия Михайловича и Елены Васильевны всё валилось из рук. Своими постоянными нелицеприятными выходками сын выбивал обоих родителей из колеи, лишая их спокойного сна.
Мать, Елена Васильевна, вот уже месяц как плохо себя чувствовала, сидела на таблетках, но в больницу пойти не решалась, опасаясь самого худшего. Ведь если анализы будут плохими, разлетятся последние остатки её сил, и она опустит руки.
Отец, Геннадий Михайлович, тоже ощущал себя не лучшим образом. Его мучали ночные кошмары, а к утру раскалывалась голова. Днём он с трудом проводил встречи с партнёрами, каждый раз вынуждая себя это делать. Мужчина очень переживал как за непутёвого сына, так и за любимую супругу. Они с Леночкой настолько привыкли друг к другу, что даже сама мысль остаться в одиночестве, приводила в ужас.
Семейная чета не понимала, за что им выпало такое наказание. Супруги всю жизнь прожили душа в душу. В отличие от многих бизнесменов честно заработали своё состояние. Вырастили ребёнка и хотели на склоне лет пожить спокойно и мирно, наслаждаясь теплотой семейного очага. Уже мечтали о внуках. А теперь что их ждёт? Ничего хорошего.
Несмотря на всё происходящее, Геннадий Михайлович, сумел собрать волю в кулак и продолжал работать. Он не мог, не имел права поступить иначе…
Тот понедельник он запомнит навсегда.
Утром офис гудел как улей, ожидалось прибытие делегации деловых партнёров из Китая. Геннадий Михайлович никогда не изменял своим привычкам. Гладко выбритый и одетый с иголочки к назначенному времени он вышел на улицу, где обычно его ждал личный водитель Игорь. Но в этот раз кроме Игоря, его ещё ожидал начальник службы охраны фирмы Степан Егорович. Мужчина сразу почувствовал неладное. Интуиция его не обманула. Степан Егорович с испуганным выражением лица поспешил навстречу к шефу:
— Геннадий Михайлович, Влад в полиции. Ночью в молодёжном клубе был внезапный рейд. Влада забрали практически в невменяемом состоянии.
— Хорошо, Степан. Я приму меры, — тяжело вздохнул Геннадий Михайлович.
Опять нужно выручать нерадивого сынка из полиции. Он столько раз это уже проделывал, что сбился со счета. Всегда действовала одна и та же схема, ставшая привычной. Геннадий Михайлович звонил начальнику полиции, Андрею Ивановичу, своему давнему другу. И спустя несколько часов, сын чудесным образом оказывался дома. Чтобы не казаться совсем наглым, иногда Андрею Ивановичу перепадали подарочки от щедрого друга в виде путёвки на море или бытовой техники.
Только Геннадий Михайлович взялся за телефон, чтобы набрать знакомый номер начальника полиции, тут же выпустил его из рук. Он увидел жену Елену, бледную как смерть, губы её шептали, словно в бреду:
— Влад, ну как же так? Ты же обещал мне исправиться.
— Как же, исправится он, не дождёмся! – фыркнул Геннадий Михайлович и в эту же секунду закричал что есть силы. – Лена, Леночка, что с тобой?
Он едва успел подхватить жену на руки, иначе она упала бы прямо посреди кухни. Сердце матери не выдержало ужасного поведения сына. Скорая приехала быстро.
— Инфаркта нет. Но в её ситуации необходимо понаблюдаться в больнице какое-то время, — сказал молодой врач, напуская на себя важный вид.
— В какую больницу, городскую что ли? В палату, переполненную людьми, с одним душем и уборной на весь этаж?
— Ну… с такими запросами, Вам только в частную клинику.
Целый день Геннадий Михайлович не отходил от любимой супруги, пока не устроил её в клинику и не убедился, что ей легче. Вернулся домой лишь под вечер, расстроенный и злой, и клял судьбу за свои неудачи. Вдруг раздался звонок от начальника полиции:
— Михалыч, с Владом всё нормально будет. Только, извини, но дома он появится завтра ближе к обеду. Неувязочку одну вовремя не успел я решить. Переночует у нас, но, разумеется, не в камере, а в кабинете. Хорошо?
Вместо привычного «спасибочки», Андрей Иванович услышал в трубке голос, полный грусти, и даже еле слышное рыдание.
— Что с тобой, друг Михалыч? Что произошло у вас? – с сочувствием спросил Андрей.
— Приезжай ко мне, Андрей, пожалуйста. Мне плохо.
Весь вечер старые друзья разговаривали по душам. Геннадий Михайлович чуть не плакал. Сердце его разрывалось на части. Он очень переживал за супругу Елену, которая после каждой выходки сына попадала в больницу. Если с ней случится непоправимое, Геннадий Михайлович не сможет простить Влада и себя. Боль за единственного непутёвого сына сжигала его изнутри. Мужчина пребывал в состоянии растерянности и как раненный зверь метался из угла в угол.
— Михалыч, ну ты что, нельзя так руки опускать. А знаешь, давай вот что сделаем. Не будем на этот раз твоего избалованного сыночка из полиции вытаскивать, а наоборот проучим да так, чтобы на всю жизнь запомнил. И на новые подвиги его точно не потянет. Это я тебе гарантирую.
— Это как? Что значит проучим? – ошарашенно взглянул на друга Геннадий Михайлович.
— Скажем, что вчера он после клуба в невменяемом состоянии сел за руль и сбил человека. Это преступление, за которое понесёт наказание. Ну, и якобы будем следствие вести. А его посадим в камеру к отъявленным уголовникам. Пусть почувствует себя в шкуре простолюдина, а не сынка богатого папеньки. Тут главное не переиграть, поэтому срок нахождения в тюрьме будет небольшой, не больше месяца. Как тебе идея? – довольный собой, спросил Андрей Иванович.
— Андрей, ну это ведь жестоко. Да и жена долго не выдержит, расстраиваясь из-за Влада, — сомневался Геннадий Михайлович.
— Да, жестоко, — невозмутимо ответил начальник полиции — Но не более жестоко, чем он поступает с вами. А что до Елены. Я думаю, она не будет против, если её сын более-менее приличным человеком станет.
«Да… заманчивое предложение», — рассуждал про себя Геннадий Михайлович, — «А ведь и правда, Владу, наверное, сейчас только шоковая терапия и поможет».
Поразмыслив ещё пару минут, мужчина в конце концов согласился. Тогда он, конечно, не подозревал чем для него обернётся эта авантюрная затея.
***
Влад очнулся в камере. Ужасно раскалывалась голова и хотелось пить. Он из-за всей силы напрягал мозги, но никак не мог понять, почему очутился в этом тёмном, страшном месте. Парень закрыл глаза. Он абсолютно не помнил события прошлой ночи. Вдруг через пару секунду раздалось громкое лязганье засова, дверь отворилась и вошёл надзиратель. На вопрос Влада «Что случилось?» — вошедший грубо ответил:
— У следователя узнаешь. Допрыгался, терпеть не могу вас, мажориков.
От этих слов Влада бросило в дрожь. Ноги стали ватными и не хотели слушаться.
— Ну, иди, иди, шевелись по быстрее. Что встал то?
Не в силах ослушаться, Влад засеменил к дверям. Следователь, седовласый мужчина Иван Сергеевич, поведал Владу такое, от чего у него волосы встали дыбом.
— Вчера ночью была сбита автомобилем девушка, она поздно возвращалась домой с работы. Спасти её не удалось. Водитель скрылся с места происшествия, даже не вызвав скорую. По описанию очевидцев, машина преступника очень похожа на Ваш автомобиль. Мы проверили, так оно и есть, это – Ваша машина. За такое преступление могут лет семь дать.
Увидев безумный взгляд Влада, Иван Сергеевич нашёл для него слабое утешение:
— Не переживайте, у Вас состоятельный отец. Наймёт дорогого адвоката и дело в шляпе. Года четыре максимум.
— Четыре года? – по-настоящему испугался Влад, из его глаз потоком хлынули слёзы.
— Ну, зачем так пугаться. Не Вы первый, не Вы последний.
— Позвоните моему отцу! — закричал Влад, — Он меня всегда вытаскивал из таких ситуаций! Вы не имеете права сажать меня в камеру и допрашивать. У моего отца много влиятельных знакомых. Звоните, а иначе пулей вылетите с работы сегодня же!
Следователь Иван Сергеевич не из робкого десятка и таких молокососов, папенькиных сынков, повидал немало. Он невозмутимым голосом сказал:
— А ты меня не пугай, не испугаюсь. Никто тебе не поможет. Привыкай сам отвечать за свои поступки.
Увидев лицо Влада с ужасной гримасой гнева, Ивану Петровичу тоже стало не по себе, и он поспешил крикнуть:
— Охрана, уведите!
Влад понял, что его ведут в камеру к настоящим зэкам.
«Всё, моя жизнь закончилась…» — с горечью сказал Влад.
Он был морально уничтожен. Но, к сожалению, это ещё только цветочки. Его безжалостно втолкнули в камеру. Там плохо пахло, за столом сидели трое заключённых. Такого «приёма» Влад даже в кошмарном сне не мог себе представить. Он опустился на свободную койку. Через секунду услышал издевательский голос одного из зэков.
— Тебе кто разрешал сюда садиться?
— Но здесь же свободно, — возразил Влад.
— Ну и что? Это место не для таких как ты мажорчиков. Что без папочки уже в штаны наложил? А я-то думаю, почему у нас так плохо пахнет.
Все заключённые затряслись от судорожного хохота. А Влад видимо от перенапряжения неожиданно осмелел. Несмотря на крики заключённых, он снова вернулся на место, которое раньше занял.
— Ты что совсем страх потерял? Несдобровать тебе сейчас, щенок, – с этими словами на Влада двинулся сурового вида плешивый мужик, усыпанный наколками.
Влад зажмурился, ожидая удара. Но вместо него услышал тихонький голос, доносившийся сверху.
— Муха, а ну оставь его в покое. Что ты набросился как собака? С людьми надо разговаривать по-хорошему или по-плохому. Кто как заслуживает. А не накидываться. Да, мил человек?
Влад, молча, кивнул. Он взглянул наверх и ожидал увидеть крупного в расцвете сил мужика, матёрого уголовника. А увидел небольшого, сухонького дедушку в очках с большими линзами, в пиджачке – клифте лагерном. Позже он узнает, что это вор в законе. Остальные заключённые звали его Петровичем и уважение он имел огромное. Все обидчики Влада сразу прикусили языки.
— Ты, молодец, не струхнул, когда на тебя Муха руки распускать начал. А насчёт мажорства он прав. Привыкай жить без папочки. Совершил преступление – получай наказание.
Дед спустил тощие ноги с койки, аккуратно слез и подошёл к Владу. Пристально взглянув ему в глаза, спросил:
— Ты выпить хочешь чифира?
— Нет, я не пью чифир, — ответил Влад, когда-то он слышал это слово и интересовался, что оно означает.
— Я тоже не пью. А купеческий чай, обыкновенный, будешь с сахаром? — спросил Петрович.
— Да, буду, но только вприкуску.
Петрович искренне удивился:
— И здесь молоток оказался. Не растерялся, наш человек. Чувствуй себя свободно. Никто к тебе больше здесь не пристанет.
Дед злобно оглядел остальных заключённых и снова залез к себе на койку. Зэки, не смея возразить Петровичу, также разбрелись по своим нарам. Лишь один из них подошёл к Владу и на ухо совсем тихо прошептал, чтобы не слышал Петрович:
— Поквитаемся ещё.
Влад от усталости и пережитого стресса валился с ног. Он рухнул на койку и в ту же секунду провалился в сон. Ему приснился кошмар. Будто он висит над пропастью, ещё секунда и разожмутся руки, схватившиеся за край пропасти и тогда падение вниз неизбежно. Кричит не своим голосом отцу, чтобы помог ему. А отец и ухом не ведёт.
Проснулся Влад в холодном поту и с головной болью. В эту ночь не спал и отец Влада, Геннадий Михайлович. Он еле дождался утра и чуть свет позвонил начальнику полиции, Андрею Ивановичу.
— Андрей, погорячился я, поддался эмоциям, не нужно было соглашаться на эту авантюру. Хоть плохонький сын, но со мной был. А в тюрьме я вообще сына потеряю. Верни мне его обратно, Андрей, прошу тебя.
Андрей Иванович пытался успокоить расстроенного друга.
— Да не переживай ты, Михалыч. Всё же нормально идёт. Парень хоть жизнь свою переосмыслит. К Вам будет относиться по-другому, да и вообще отношение к миру изменит. А на счёт его безопасности не волнуйся. Нет никаких поводов для беспокойства. В одной камере с ним сидит Иван Петрович Климов, все его называют Петрович. Он авторитетнейший вор в законе, тюремная братва перед ним на цыпочках ходит. Петрович предупреждён насчёт Влада. Так что никто Влада и пальцем не тронет.
Но Геннадий Михайлович упорно стоял на своём:
— Нет, дружище, боюсь я, очень боюсь. Чует моё сердце, что произойдёт что-то нехорошее. Верни Влада, умоляю!
Андрей Иванович, понимая страдания друга, согласился.
— Ну, хорошо, хорошо. Обещаю, что через два дня твой ненаглядный сынок будет дома.
Но обещания начальник полиции сдержать не сумел, вернее не успел…
Предстоящий день разделил жизнь Влада на до и после. Солнце жгло с самого утра. Но несмотря на жару, заключенные с нетерпением ждали выхода на улицу. Прогулка в тюремном дворе –это счастье и единственная возможность хоть на полчаса почувствовать себя свободным. Влад вместе со всеми вышел и глубоко вдохнул в лёгкие воздух, воздух свободы. Никогда ещё он так не радовался обычным вещам. Но это же зона, здесь обычные, бытовые вещи приобретают совсем другой, особенный смысл.
Влад уже размечтался о возвращении домой. И даже не к прежней жизни, а просто домой. Вдруг в эту же секунду ощутил сильнейший толчок в спину, от которого не смог удержаться на ногах и упал на растрескавшийся серый асфальт. В момент соприкосновения с неровной поверхностью он почувствовал острую боль в голове, в глазах потемнело. Влад понял, что теряет сознание. Очнулся он в комнате с белыми стенами и белой дверью, а над ним склонилось лицо прекрасной девушки. Влад подумал, что он в раю, где хорошо и нет боли, а рядом с ним — ангел. К его ужасу – это единственное о чём он мог подумать. Дальше – пустота. Он не мог вспомнить даже собственного имени, не говоря о том, что случилось и зачем он здесь. От бессилия сжал пальцами одеяло и новый поток боли пронёсся по его телу.
— Как же здорово, что Вы очнулись. Тише, тише, сейчас не нужно делать резких движений. Только спокойствие и постельный режим, — сказала чудесная незнакомка в белом халате.
Владу она показалась феей, которая сейчас взмахнёт волшебной палочкой, и он всё вспомнит. И когда этого не произошло, приступ гнева и раздражения накатил на него.
— Где я? И что со мной? – возмущённо спросил он.
— Вы в тюремной больнице, получили травмы во время прогулки. Слава богу, самого страшного нет. В скором времени встанете на ноги, вот увидите.
— Как страшного нет? Я не помню ничего, даже своего имени! Пустота, чистый лист! Ясно Вам?! – закричал Влад, и тут же чуть не взвыл от боли.
Врач, хоть и молодая девушка, но самообладания и выдержки ей явно не занимать. Она, придав голосу максимальную жёсткость и суровость, сказала:
— Вы хотите поправиться? Если да – то прекратите кричать и возмущаться. Этим только вредите себе. Потеря памяти при таких травмах случается. Но потом со временем память восстанавливается.
И уже смягчившись, произнесла:
— Это – большое чудо, что себя так чувствуете. Я знаю, как Вас зовут. Влад, а я – Олеся, Олеся Сергеевна, будем знакомы.
Влад пристально посмотрел на неё и тут же отвёл взгляд в сторону, больше не проронив не слова…
В это время в состоянии такого же гнева и возмущения пребывал отец Влада, Геннадий Михайлович. Он, не сдерживая эмоций, кричал на начальника полиции Андрея Ивановича:
— Ты что сделал, гад! Ещё другом назывался. Ты мне сына угробил своими дурацкими идеями – и морально и физически. Сначала в тюрьму запихать заставил, а потом и вовсе покалечил. И искать того, кто напал на Влада, по- видимому не собираешься.
Андрей Иванович в долгу не остался и тут же дал сдачи:
— Да Вашему нерадивому сынку в тюрьме самое место. А покалечили его вы с Еленой давным-давно вседозволенностью своей.
Геннадий Михайлович распалялся всё больше до тех пор, пока на очередную тираду его гневных слов, в ответ услышал короткие гудки…
Наутро мужчина раскаялся в своём поведении и набрал номер Андрея:
— Извини, друг, погорячился вчера. Ну сам, понимаешь, от таких новостей ошалеешь. Мы с Еленой хотим видеть сына. Хотим, чтобы он вернулся домой.
— Михалыч, конечно. Через день вы сможете приехать за Владом.
На следующий день молодой человек не мог понять, зачем около него скачет эта сумасшедшая пара – мужчина и женщина и без конца спрашивают – помнишь, помнишь? А Влад как заведённый на все вопросы отвечал:
— Не помню, не помню. А вы кто вообще?
Этим вопросом он довёл Геннадия Михайловича и Елену Васильевну до слёз.
— Сыночек, неужели ты нас, родителей своих, не помнишь?
— Вот заладили, да не помню я ничего, ни себя, ни тебя, ни чёрта лысого.
— Поедем домой, сынок, дома и стены помогают. Ты пройдёшь лечение в фешенебельной клинике и всё будет по-прежнему.
Влад лишь отрицательно покачал головой. Увидев несчастные лица этой семейной пары, Влад сжалился и спросил:
— Если вы мои родители, то скажите кто я, чем занимаюсь в жизни? И почему оказался в тюрьме?
Геннадий Михайлович и Елена Васильевна не ожидали этого вопроса. А ведь им и ответить нечего. Не могли они сказать, что их сын неуч, алкоголик, игрок и мод. Его нелицеприятные титулы можно перечислять бесконечно. Ещё и в тюрьму попал по договорённости.
— Ну что? Сами не знаете, кто я. Тоже память отшибло? Оставьте меня в покое. Я жить хочу своей жизнью, вот с ней, – показал он пальцем на Олесю Сергеевну.
Девушка от неожиданности зарделась краской. Она часто ловила себя на мысли, что постоянно думает о Владе, но признаться в своих чувствах боялась даже самой себе. А тут вдруг Влад сам сказал, да ещё и родителям. Олеся искренне верила, что к молодому человеку вернётся память.
Геннадий Михайлович и Елена Васильевна до сих пор не могли поверить в то, что их забыл собственный сын. Ими завладели двойственные чувства. С одной стороны, горечь и боль, что их не помнит Влад, и ту любовь, и заботу, которую они ему дарили все прошедшие годы. Но с другой стороны они испытывали чувство необъяснимой радости от того, что Влад забыл свою жизнь, кутилы и тунеядца. Жизнь, о которой по-настоящему хотелось забыть и больше никогда не вспоминать.
С тех событий прошло пять лет. Вопреки прогнозам врачей память к Владу так и не вернулась. Он проживал новую жизнь, ту, в которой не было места наглости, жадности и безделью. К всеобщему удивлению Влад освоил профессию повара и работает в престижном ресторане. Его жена — Олеся, та самая врач из тюремной больницы. И скоро на свет появится их сынок Егорка. А Геннадий Михайлович и Елена Васильевна стали маяками добра, освещавшими Владу путь в новой жизни.
«Ты только не забывай нас, сынок. А мы всегда будем рядом».
Влад относился к ним как к близким людям и это уже – настоящее счастье для них. Счастье, которое они никогда не потеряют.
0 Комментарий