Василий после обеда как раз собирался полежать в беседке, когда услышал, как у ворот остановилась машина.
«Кого это еще принесло? – подумалось ему. – И собака почему не лает.»
Глаза открывать не хотелось, но тут заскрипела калитка и раздался звонкий голос Даши:
– Деда, это мы! Ты где?
Маленькая Иринка уже собиралась расплакаться, как голос подал сын:
– Папа, ты ведь дома?
– А где мне еще быть, – поднимаясь со скамейки и натягивая шляпу ответил Василий. – Дома, дома! Заходите! С чего это вы про отца вспомнили?
– Папа, нам в город надо, – сын кивнул в сторону машины, где на месте водителя сидела невестка. – Побудешь с девочками, чтобы по базарам их не таскать?
– Мог бы и не спрашивать, – Василий уже ловил в объятия старшую внучку, перед этим кивнув в ответ невестке, которая первой поздоровалась с ним.
– Конечно посижу, книжку почитаем, да?
Внучка промолчала, зато сильнее обняла деда за шею. Василий попытался опустить ее на землю, чтобы выделить долю объятий и младшей внучке, но Даша отпускать не хотела. Пришлось Иринку поднять свободной рукой и попытаться прижать к себе. Но старшая стала отталкивать сестру, которая на этот раз заплакала.
– Эй, эй! Чего это ты, Даша? – Василий опустил девочек на землю. – Ты же знаешь, что мне не нравится, когда вы начинаете задираться. Дед вон какой большой, его на всех хватит. Бегите к беседке, там виноград на столе, а я с папой еще поговорю.
Внучки наперегонки побежали к беседке, но на входе столкнулись друг с другом. Иринка снова заревела, а Даша уже протягивала руку к темно-синей грозди. Василий покачал головой и обернулся к воротам, чтобы расспросить у сына о жизни. Но не успел, тот уже усаживался в машину.
– Может и тебе что-нибудь привезти? – сын едва успел сесть, как машина загудела.
– Да у меня вроде все есть, если только костей для собаки.
– Хорошо, – дверца захлопнулась и машина быстро скрылась за углом.
– Так что, девчонки, – Василий зашел в беседку, – будем читать книжку, или на качели пойдете?
– И книжку не хочу, да и качалка неинтересная, – ответила за обеих старшая внучка. – Дед, а мороженое у тебя есть? Потому что мама обещала привезти, но это когда еще будет!
– Сейчас в холодильнике посмотрю, – Василий побрел к дому, по дороге заметив, что Иринка все-таки пошла к качелям.
В морозилке как раз лежали два вафельных стаканчика мороженого. На дворе он увидел, как Даша качается на качелях, а Иринка рядом вытирает глаза и уже поглядывает на кучу песка возле хлева.
«Ох, девчонки, девчонки», – прошептал себе Василий, а вслух позвал внучек:
– Заходите в беседку. Мороженое есть, но чтобы ели потихоньку, а то мама на меня будет сердиться. А оно мне надо?
Василий выложил мороженое в кружечки, воткнул в него ложки и поставил на стол:
– Вот! Можете подождать, пока растает, или понемногу колупайте ложечками, поняли?
– Конечно поняли, – Даша, которая уже стояла рядом, вытащила свою ложечку из мороженого и положила на стол.
Потом девочка расположилась на скамейке и стала лизать свою порцию лакомства.
Иринка словно и не слышала деда, нашла где-то старую алюминиевую кастрюлю и с ее помощью уже лепила в песке куличики. Василий хотел было позвать внучку, но потом решил, что так даже лучше.
Мороженое немного подтает и невестка не будет ругаться, что у девочек горло посреди лета красное.
– Так что, Даша, хочется уже в школу?
– Василий присел рядом с внучкой. – Это ты в какой класс пойдешь? Во второй?
– Да, – девочка продолжала слизывать едва подтаявшую верхушку мороженого. – В школе подружки, там интересно, не то что дома, – она оглянулась на сестру, которая накладывала песок в пустую собачью миску. Монька, пес Василия, на это только открыл один глаз и перевернулся на другой бок.
– И много у тебя подружек? – Василий взял гроздь винограда, и по одной стал отправлять в рот.
Даша подняла глаза кверху и беззвучно зашевелила губами.
– Четыре, – наконец ответила она и вновь занялась мороженым. Через мгновение девочка, словно вспомнив что-то важное, добавила:
– Почти пять. Галька к нам присоединиться хочет. Но она пакостная такая, так что мы еще подумаем.
Некоторое время в беседке было тихо. Василий жевал виноград, Иринка сопели возле кучи песка, который не очень хотел лепиться, а Даша по кругу облизывала свое мороженое. Вдруг девочка замерла, прищурила глаза и посмотрела на деда, оценивая. Потом хмыкнула и спросила у Василия:
– Дед, а ты очень старый?
Василий едва не подавился виноградиной, прокашлялся и потом переспросил:
– Чего это ты вдруг интересуешься, а? Что надумала?
– Да про Гальку вспомнила, а у нее дед дряхлый совсем-совсем.
– Я тоже как будто не молод. Видишь, голова вся белая. А что значит это твое «совсем-совсем»?
– Галька про деда своего говорит, что он помнит самое вкусное мороженое по двадцать копеек. Мол, это было очень давно. Я у папы спрашивала, он про такое не помнит. А ты ел это мороженое, какое оно? Или Галька все выдумала?
– Вот ты о чем, – Василий вытер губы.– Если откровенно, я уже не помню, сколько во времена моей молодости стоило мороженое. Есть ел, а какое оно на вкус – забыл. Я, пожалуй, старше деда твоей Гальки.
– Совсем ничего не можешь вспомнить? Какие еще вкусности тогда были? Галька говорит, что ее дед даже сияет, когда рассказывает о тех временах. Тогда, говорит, все было вкусное.
– Не буду говорить за кого-то, знаешь, что я запомнил?
– И что? – Даша заинтересованно посмотрела на деда.
– Я хорошо помню, как впервые самостоятельно варил борщ, –Василий взял на руки Иринку, которая как раз зашла в беседку, вытер ей шляпой ладони и подал младшей внучке чашку с мороженым.
– Расскажи, дед, – Даша подвинулась ближе к Василию, искоса поглядывая на сестру, которая ложечкой черпала из чашки подтаявшее мороженое. – Мама нам борщ не готовит, она только каши готовить умеет. И макароны.
Василий вздохнул:
– А ты хорошо попроси ее. Сейчас же все для этого есть. Что на огороде, что с базара, или в магазине – все есть. А в те времена…
– Я тогда на заводе работал. Однажды пришел с ночной смены, немного поспал, а потом вдруг захотелось борща. И такого, чтобы не из столовой, где среди воды плавает полторы картофелины и немного капусты со свеклой, а настоящего, как у матери, вашей прабабушки. Еще в постели я начал вспоминать, что же для борща нужно. Есть то я его ел, даже причмокивал, но как-то не задумывался, что туда кладут. Картошку, капусту, свеклу и морковь с луком я помнил. Все можно было найти в соседнем овощном магазине. О масле даже не вспомнил, было сало, поэтому жарить лук решил на нем. А вот что еще надо, хоть убей, припомнить не мог. И спросить не у кого, общались тогда в основном с помощью писем. А это же долго! Чтобы спросить у матери и получить ответ, пришлось бы ждать дней десять. За это время и борща перехочется.
– А почему ты ей не позвонил? Это же быстрее? – мороженое у Даши поплыло, и девочка взяла ложечку.
– Тогда о мобилках и не слышали. И обычный телефон тоже не у всех был. Прабабушка даже не мечтала о нем. Поэтому спросить у нее я не мог. И в общежитии, где тогда жил, тоже никого, все на работе были.
– А что такое общежитие? – Даша размяла остатки мороженого и теперь пробовала его пить, но вафельный стаканчик не давал, выпадал из чашки прямо девочке на нос.
– Общежитие – это такой дом, многоэтажка, в которой длинный-длинный коридор. Как от ворот и до края огорода, – рассказывал Василий.
– По обе стороны от коридора комнаты, где живут парни, или девушки. В одном конце общежития туалет, а в другом – общая кухня с холодильником и газовыми плитами. Представила?
Даша медленно провела взглядом через весь двор, поднялась, чтобы заглянуть за хлев, именно за ним был огород, но ничего не увидела, потому уселась и шмыгнуло носом:
— Ого! Предлинный.
– Итак, – Василий отложил чашку Иринки на стол
. Внучка есть больше не захотела, слезла с колен и, оглядываясь на сестру, пошла на качели.
– В нашем общежитии жили только ребята. Готовили редко, преимущественно яичницу или жареную картошку. Бывало, что в магазине брали полуфабрикаты. Вареники там, или пельмени. И варили, но не часто. Потому что полуфабрикаты были такие, что второй раз брать не хотелось. Мы с товарищем как-то попробовали приготовить вареники с творогом, в результате получилась замазка для окон. Потому что вареники разварились, сыр выпал и пришлось эту уху вместе с комками теста ложками черпать, не пропадать же добру! Так вот, я быстренько сбегал в овощной магазин, скупился там, взял большую кастрюлю и начал готовить первый в моей жизни борщ. Вбросил в воду картошку, свеклу, поджарил на сале лук с морковью, порезал капусту, посолил. Как будто все из того, что помнил, сделал, и мое варево совсем не было похоже на борщ, даже на тот, что в столовых предлагают.
– Дед, а почему ты в Интернете не поискал, как готовить? Мама, когда что-то не знает, всегда так делает, – Даша вычистила пальцем свою чашку и теперь посматривала на сестренку.
– Если бы, – Василий засмеялся и пододвинул кружку младшей ближе к Даше. – Тогда, внучка, не только мобилок не было, а про интернет вообще никто не знал. Рецепты в книжках искали.
– Так взял бы книжку!
– Книжки по кулинарии тоже просто так достать негде было. Поэтому пришлось твоему деду напрягать память, что же делало борщ борщом?
– И что? – Даша допила мороженое, и теперь, смакуя, тщательно пережевывала вафельный стаканчик.
– Я тогда долго думал, пока не вспомнил. Борщ — он же кислый! А вот чем его закислить, хоть убей, припомнить не мог. В конце концов надумал, что уксус будет самое то. Пока мой борщ потихоньку кипел, я побежал в гастроном. Но, к сожалению, уксуса там не было. Пришлось искать в другом магазине, потом еще в одном, и еще, и еще, пока в овощном, что за три остановки, не наткнулся на него. Взял яэ ту стеклянную бутылку и быстренько побежал в общежитие. Плеснул немного уксуса в кастрюлю с борщом, он еще не успел выкипеть, попробовал.
– И как, вкусно получилось? – Даша пальцем собирала остатки мороженого по стенкам чашки.
– Кхгм! – усмехнулся Василий. – Я бы так не сказал. Вроде и то, но все равно не то. Я плеснул еще немного уксуса, попробовал. Нет, не борщ. Потом еще добавил, перемешал, хлебнул. И понял, что с уксусом переборщил. Не помню уже, ел ли я это варево? Мне кажется, что выловил картошку с капустой, ими и пообедал. Но не уверен, может, ел все подряд.
– А как же правильно борщ варить? – Даша отодвинула пустую чашку и теперь сидела, поглядывая то на деда, то на сестру, которая с удовольствием качалась на качелях.
– Я уже потом написал маме и узнал, что для этого можно использовать помидоры или сок, или пасту из них. Вот такой у меня был первый борщ. Запомнил его, потому что за уксусом чуть ли не пол города обегал. А ты говоришь мороженое!
– Кстати, – Василий поднялся со скамейки, потрогал рукой в кармане, – а сходим, девочки, в магазин! Выберете себе мороженое, какое понравится. Если не будете есть, то дед его в морозилку положит до следующего вашего приезда. И еще – запоминайте его вкус. Вдруг ваши внуки захотят узнать, какое оно было – мороженое вашего детства. И будете вы, как я, морщить лоб, пытаясь припомнить. И будете рассказывать детишкам невесть что, как я про этот борщ. Но будут ли ваши внуки слушать такие истории?
Василий снял с качелей Иринку, взял за руку, вторую подал Даше. Вот так втроём они вышли на улицу и медленно зашагали по ней к магазину, за мороженым.
0 Комментарий