Толику многое пришлось повидать в этой жизни, покидала его, пошвыряло. Как-то с молодости Толик буйным характером отличался. Его мать чуть ли не каждую неделю платила за разбитые стёкла и носы, а потом не смогла найти столько денег, и Толика посадили. Ненадолго конечно, всего на полтора года, но для него это был страшный удар. На мать обиделся. Она приезжала к нему, привозила передачки, но Толик отказывался от свиданий с ней. Вышел, сразу завербовался на север. Матери конечно не сказал, что уехал. Как она его разыскала — одному Богу известно. Но и тогда Толя не сдал позиции.
Сейчас он часто вспоминал тот день, и так стыдно ему становилось, так больно.
Тогда у него как раз закрутился роман с поварихой. Хотя назвать её поварихой конечно язык не поворачивался. Толик знал, что она сбежала на север от мужа, который распускал руки. Знал, что девушка долго ни с кем не общалась, и вот только он был удостоен чести. Как мог старался, производил впечатление на неё. В душе надеялся, что будет у них всё серьёзно, что поженятся они, дети, дом – всё, как у людей. Уже тогда он решил, что в тюрьму больше не хочет. Хочет зарабатывать деньги и вернуться к нормальной жизни. А если получится домой вернуться с Аллой, то он для неё горы свернёт, и всё у его семьи будет хорошо.
Толик как раз сидел в столовой. У него был выходной. Сегодня он собирался рассказать Алле о своих мыслях. Дверь открылась.
— Толян, тебя там ищут.
Он недовольно повернулся.
— Кому я там понадобился?
— Женщина там, говорит, что твоя мать.
— Мать? Какого лешего ей здесь нужно?
Он сорвался с места под изумлённым взглядом Аллы. Она недолго думая оделась и побежала за ним.
Мать стояла и плакала.
— Скажи, вот зачем ты приехала, а? Зачем? Прощение просить?
— Да…
— Зачем оно мне? Мне жизнь сломала, и теперь ещё приезжаешь и плачешь здесь! Проваливай и оставь меня в покое!
Мать отшатнулась от него, а Толик повернулся. Он успел увидеть Аллу, прежде чем та хлестанула его со всей дури по лицу.
— Что ты делаешь? Опомнись!
Толик упрямо мотнул головой.
— Ты за неё заступаешься? Но я из-за неё в тюрьму сел!
— Из-за неё? То есть ты сидел дома, читал книги, а мать пошла и попросила тебя посадить?
Толик понял, что сейчас происходит совсем не то, что он ожидал и решил просто уйти. Уедет мать, Алла успокоится, и всё пойдёт своим чередом. Но Алла забрала мать к себе. Та два дня у неё прожила, и только потом уехала. Толик сразу кинулся к Алле, но та его очень чётко и внятно послала.
В тот день он устроил драку с поножовщиной и посадили его уже на 5 лет…
***
Вернулся он год назад. Вернулся в свой город, но к матери не пошёл. Не потому, что обида в нём продолжала жить, а потому что ему страшно стыдно было. Только в тюрьме он повзрослел и многое понял, а именно, что он…
Дальше только нецензурные слова…
Толик старался жить так, чтобы мать не знала о том, что он уже на свободе, что он здесь, рядом. Он бы не смог смотреть ей в глаза. Долго не мог найти работу, и поэтому, когда ему предложили работу в морге, не раздумывая согласился. В первое время было тяжеловато, но не настолько, чтобы отказаться от неплохой в принципе зарплаты. Толик снимал комнату в общежитии, причём за копейки, а оставшиеся от зарплаты деньги делим пополам. Одну половину отправлял матери, причём без обратного адреса. И вообще он очень надеялся, что настанет тот день, и он сможет обнять маму и попросить прощение. Только вот, когда…
***
— Здоров, Толян!
В каморку, где Толик пил чай, заглянул Вася. Он пришёл работать к ним совсем недавно и был ещё совсем дёрганым.
— Здорово, если не шутишь!
Вася глянул на кружку в руке Толика.
— Как ты можешь тут чай пить?
— А что тут не так?
— Толян, да тут вокруг одни покойники.
— Да перестань нести ерунду. Если ты такой нежный, нужно было в школу идти работать.
Толик знал, что Вася отучился на преподавателя физической культуры, но после того, как узнал, сколько будет получать денег, сразу сбежал.
Вася обернулся.
— Звонят, привезли кого-то.
— Слышу.., пошли…
На улице вовсю гуляла метель.
Ночью и вечером привозили мёртвых не так часто, в основном под утро. Сейчас было всего десять, так что парни надеялись, что больше никого не будет. Праздники закончились, стало намного спокойнее.
Они оформляли бумаги.
— Женщину нашли в полуразрушенном доме… Судя по всему бомжиха.., но при ней были документы…
Толик вопросительно посмотрел на говорившего.
— И?.. Ты такие паузы делаешь, будто королеву английскую привёз.
— Слушай, получается, где-то рядом.
— Да говори ты толком, чего тумана напускаешь.
— Я и говорю, это бомжиха. Но по документам выходит, что она жена нашего Поликарпова. Ты же знаешь кто такой Поликарпов?
Вася с опаской посмотрел на дверь, за которой была та, которую только что привезли.
— Ты ничего не путаешь?
— Слушай, пока ехал, всё проверил. В смысле посмотрел в интернете, и жена его там есть. Только примерно года три назад про неё вообще перестали упоминать. Там, кстати, есть версия, что жена от него сбежала.
Толик задумчиво протянул.
— И что нам делать с этой информацией?
— Если честно, не знаю. По идее, нужно ждать полицию, пока они сами позвонят мужу. А, с другой стороны, может сообщить ему? Вдруг тут не так всё просто…
***
Вася вскоре уснул. Как бы ни было ему не по себе, но бурные, молодые приключения всё-таки давали о себе знать. Толик взял документы, которые были вместе с женщиной. Оттуда выпал листок с номером телефона, а под номером одно слово — «муж». Он задумался:
«Но ведь никто не побьёт его по телефону. Ну, самое большее пошлют.»
Толик взял телефон и вышел из каморки.
— Дмитрий Александрович?
— Да.
— Дмитрий Александрович, дело в том, что я работаю в морге. К нам недавно привезли женщину. У неё в документах был листок с вашим номером. Её зовут Вера Александровна.
На том конце трубки послышался стон. Минута и голос уже не такой бравый спросил:
— Она?
— Да, она мертва. Я подумал, что вам нужно знать.
— Я сейчас приеду.
Толик опешил:
— Зачем? Вас пригласят на опознание.
— Я сказал, что сейчас приеду и не дай бог ты не пустишь меня к ней!
Толик услышал короткие гудки и в растерянности опустил телефон.
«Так что теперь?»
Он вернулся в каморку, Вася поднял голову.
— Что ты бродишь? Ещё кого-то привезли?
— Нет. Вась, понимаешь, я позвонил этому Поликарпову…
Вася сел:
— Ну, не тени кота за хвост.
— Ну и он едет сюда.
— Зачем?
— Вась, я не понял. Я чего-то уже и пожалел.
Они вышли покурить, и в этот момент у морга остановился здоровый внедорожник поднимая облако снежной пыли. Из машины выскочил крупный мужчина лет сорока пяти. Подошёл к ним.
— Кто из вас мне звонил?
Толик вздохнул:
— Я.., но мы не имеем права вас пустить.
— Мне плевать… — Мужчина осёкся, посмотрев на Толика пустыми глазами. — Слушай, друг, мне очень нужно это, очень. Я должен увидеть её, должен сказать ей. Я потом всё объясню. Ты поймёшь, что по-другому нельзя. Пусти прошу, на 5 минут.
Толик внимательно посмотрел на него:
— Но вы понимаете, она там не одна.
— Мне плевать.
Толик развернулся:
— Пошли, но не больше 5 минут.
Они с Васей сидели в корке и смотрели в монитор. В зале была установлена камера. Мужчина в дорогом пальто стоял на коленях у тела, видимо всё-таки жены, и рыдал. Он что-то говорил ей, гладил по волосам, а потом взял её руку, надел кольцо и поднялся. Толик и Вася переглянулись.
— Что вообще происходит?..
Через минуту Поликарпов стоял на улице вместе с ними.
— Есть закурить? Бросил лет 10 назад, но сейчас нужно…
Толик протянул ему пачку. Мужчина затянулся и заговорил:
— Знаете что самое страшное в этом мире? Самое страшное — это бояться разговаривать. А ещё страшнее — не находить для этого времени. Я всегда любил Веру, очень любил, но у меня был бизнес, у меня были в голове только деньги. Вера всегда была одна, мне некогда, у меня не оставалось времени на неё, а она… Она заболела, заболела серьёзно, и просто побоялась остановить меня в сумасшедшей гонке, остановить, поговорить, рассказать. А может быть.., она и пыталась, но я уже не слышал никого… У меня просто не было на это времени. А потом она ушла… Просто ушла… Оставила письмо, в котором объяснила, что всё равно скоро умрёт, что не хочет мешать своими проблемами и сверху на письмо положила обручальное кольцо. Понимаете? Знала она, что умрёт. Она побоялась мне сказать, а я ничего не заметил. Даже я со своими деньгами и связями не смог её найти. Я и подумать не мог, что искать нужно среди таких людей. Она оказалась умнее меня, добрее, да и вообще… Извините ребята, мне нужно было попросит прощение и надеть кольцо. Это наше кольцо, оно должно быть с ней.
Толик видел, что мужик едва сдерживает слёзы. Он и сам чуть не плакал. Поликарпов двинулся к машине, но остановился.
— Знаете что я вам хочу сказать? Если у вас есть что-то, что нужно сказать, а вы не знаете как или откладываете, то скажите, не ждите, пока будет поздно.
Поликарпов ушёл, а Толик всю ночь сидел обхватив голову руками.
Утром же первым делом выскочил из морга и стал ловить такси. Подошёл Вася.
— Ты куда так спешишь? На тебе лица нет.
Толик улыбнулся:
— Есть Вась у меня одно лицо. У меня не только лицо, есть… Эх, Васька молодой ты ещё, не думаешь ни о чём, а жизнь она одна. Нужно не делать ошибок или находить в себе силы исправлять их…
Толик стоял перед знакомой дверью. Сердце бухало где-то в горле. Он даже цветы не купил, почему-то не подумал, но возвращаться за ними уже не стал. Поднял руку, дотронулся до звонка, но нажать не мог, будто сил не хватало. И дверь вдруг распахнулась. На него смотрела мама.
— Толик, мальчик мой! А я чувствую сердце не на месте. Побежала, а сама не знала куда…
Упала к нему в объятие. Толик прижимал её к себе, гладил по седым волосам и шептал:
— Мам, прости меня, прости, если сможешь. Я такой… Как ты терпела меня всю жизнь непонятно.
— Что ты сынок, что ты. Я так ждала тебя. Ни на что не обижалась. Заходи, заходи скорее.
Толик прошёл по знакомым с детства комнатам. Он никак не мог унять дрожь в руках, в коленях.
— Мам, а в моей комнате что сейчас?
Мама с улыбкой открыла дверь. Толик зажмурился. Всё так, как было, когда он жил здесь.
— Мама, ты ничего не поменяла?
— Ну, как я могла поменять? Это же твоя комната. Я всегда ждала, что ты вернёшься, и мы с тобой будем снова пить чай и болтать.
— Мама, а пойдём пить чай. Я так соскучился по твоему чаю.
Они сидели на кухне. У Толика было такое ощущение, что он вернулся в детство. Душа пела. Сейчас он понимал, что никогда в жизни больше слово обидного не скажет.
В двери повернулся ключ. Толик напрягся, вопросительно посмотрел на мать, но та только улыбнулась. Из прихожей послышалась:
— Анна Михайловна, я такие мандарины купила, как на новый год.
Дверь открылась и на кухню вошла Алла. Та самая Алла, которая когда-то послала его в свободное плавание. Она окаменела уставившись на Толика.
— Ты?..
— А это ты или мне мерещится?
Алла повернулась к его матери.
— Он что, снова ругаться приехал?
Женщина замахала руками.
— Что ты Аллочка. Толик приехал просить прощение. Я так ждала его.
Алла поставила на стол сетку с мандаринами буркнула:
— Было бы кого здесь ждать.
Раньше Толик обиделся бы, а может быть и ответил грубо, а сейчас он широко улыбнулся:
— Алла, я не знаю, что ты тут делаешь, но безумно рад тебя видеть. Правда.
Алла нахмурилась, а потом не выдержала, улыбнулась в ответ:
— А ты изменился… И я очень надеюсь, что именно в ту сторону, в которую думаю я.
Они пили чай, болтали, смеялись. Толик понимал, что так хорошо, как сейчас, он никогда в жизни не чувствовал.
— Алла, а ты замужем?
Она покраснела.
— Нет, не получилось как-то…
— Мам, можно я провожу Аллу?
Анна Михайловна смахнула слезу:
— Конечно, проводи. Зачем спрашиваешь? Твои ключи, как всегда, висят в прихожей.
***
Через неделю Толик уволился из морга. Васька грустно сказал:
— Ну вот, как так-то а? Ещё несколько дней назад у тебя никого не было, а теперь и мама, и невеста.
Толик лишь улыбнулся…
0 Комментарий