Ивана Антоновича ночью мучила бессонница, он словно предчувствовал, что случится что-то нехорошее. Осторожно заглянул в комнату внучки Насти. 16-летняя девчонка сладко спала, утопая в девичьих мечтах и грёзах.
«И всё мне что-то мерещится. Наверное, совсем старый стал», — только успел подумать дед и в ту же секунду услышал странные звуки, доносившиеся с улицы.
Хлопанье калитки, шарканье, стук. Сначала решил, может, ветер разгулялся ночью. Но вдруг его слух резанули обрывки фраз. Слов не разобрал, но отчётливо было понятно, что это раздаются человеческие голоса. Иван Антонович, хоть и не из робкого десятка, но всё же сердце у него защемило. А вдруг люди с чёрными мыслями сюда идут. Забеспокоился дед, но не из-за себя, а за внучку. Она же почти ещё ребёнок. Его мысли прервал громкий, оглушительный стук в дверь. Содрогнувшись всем телом, Иван Антонович, набрал в грудь воздуха, собрался с силами и пошёл к двери.
— Кто? – негромко спросил он.
— Дед Пихто. Открывай, старый, по-хорошему. А не откроешь, по-плохому будет. Мокрого места от тебя не оставим.
Иван Антонович открыл дверь и застыл в изумлении. Перед ним стояли трое здоровенных, бритоголовых бандита в чёрных масках с прорезями для глаз. Увидев на лице деда испуг, мужики переглянулись между собой, и один из них рявкнул:
— Да, ты не трясись, старый. Живым останешься. Нам пожрать дай, в Вашей чёртовой дыре ни домов, ни магазинов нет. И деньги нужны нам. Выворачивай свои сундуки. Всё принимаем – деньги, кольца, чего там у тебя со времён революции ещё есть.
Иван Антонович не растерялся и не дрогнул. Он никогда ничего не боялся. Хоть и жизнь у него тяжёлая была, но не сломался. Дед набрался смелости и, глядя в глаза бандитам, посмел им возразить:
— Нет у меня ничего, не денег, не бриллиантов. Как не совестно вам грабить пожилых людей! Уходите прочь!
Ворвавшиеся аж оцепенели от удивления.
— Ты что это, старый хрыч, учить нас собрался? Я сейчас тебя утихомирю, сам напросился, — закричал устрашающего вида мужик и занёс руку над головой деда.
Иван Антонович весь сжался в комок, предчувствуя удар. А что он может сделать против троих молодых, здоровых бугаёв, силы уже не те. Вдруг он услышал тоненький голосок внучки Насти:
— Что вы делаете? Немедленно отпустите дедушку!
От неожиданности рука мужика так и застыла в воздухе, чудом не коснувшись головы деда. Бандит оглянулся и увидел маленькую, худенькую девчонку, рвущуюся на помощь деду.
— А это что за куколка? Поедешь с дядей, конфетку дам. Денег говоришь нет? Ладно, тогда она отработает. Мужики, берём её с собой? — захохотал бандит.
Вслед за ним загикали остальные бритоголовые. К Насте уже потянулись огромные ручищи. Девушка отпрянула к стене, словно хотела втереться в неё и исчезнуть. Иван Антонович ужаснулся от такого поворота событий и взмолился, испугавшись за внучку:
-Ладно, ладно! Отдам вам всё, что есть. Деньги пенсионные и ценные вещи. Только девочку отпусти!
— Ну уж нет! Я от такого трофея не откажусь, — сквозь зубы прохрипел бандит и добавил, обращаясь к своим дружкам. — А вы прошарьте здесь всё. Да, побыстрее, что встали, как столбы?
Когда бандит заграбастал девочку к себе, Иван Антонович заголосил что есть силы:
— Помогите!!!
Это был крик отчаяния. Дед сам понимал, что это бесполезно. Его дом был крайним в посёлке, вряд ли кто-то услышит, да ещё глубокой ночью.
Мужику назойливый дед порядком надоел. Он легонько двинул старика в ухо, и тот упал плашмя на пол. Но Иван Антонович, собрав остатки сил, с трудом поднялся.
«Была не была. Терять мне уже нечего. Лишь бы только добраться до шкафа» — решился на отчаянный шаг дед.
За шкафом находилось старое охотничье ружьё. Иван Антонович давно не брал его в руки, даже не помнил, есть там патрон или нет.
«По крайней мере, возьму на испуг. А если ружью суждено выстрелить, значит так тому и быть,» — не сомневался дед.
Но не успел Иван Антонович сделать и шага как дверь снова открылась. На пороге стоял ещё один головорез в такой же чёрной маске, как и у остальных бандитов.
— Ну что вы так долго возитесь? Сгребайте всё и сматываемся – прикрикнул он, по-видимому, на своих подчинённых.
Лишь только дед встретился взглядом с вновь пришедшим бандитом, его словно электрическим током ударило:
— Андрей… — только и сумел он произнести.
Язык не слушался, как будто онемел. Бандит даже на мгновение замер, зрачки его глаз расширились. Было заметно, что ему стало не по себе. Дед подошёл ещё ближе и пристально всматривался сквозь прорези маски в глаза мужчины:
— Андрей, сынок…
Бандиты, разинув рты, застыли в оцепенении и только переводили взгляд с деда на главаря. Душу деда раздирали необъяснимые эмоции. Он настолько осмелел, что его рука машинально потянулась к лицу бандита, чтобы стащить с него чёрную маску. Вдруг мужчина встрепенулся, отдёрнул руку деда и скомандовал:
— Уходим, немедленно!
Бандиты растерянно таращились на главаря:
— Но мы же ещё… А с этой что?
— Уходим!!! – главарь заорал так, что казалось затряслись стены, и что есть силы дёрнул дверь.
Бритоголовые под ошарашенные взгляды деда и внучки поплелись выполнять данную им команду…
***
На следующий день Иван Антонович, едва сдерживая слёзы, сидел в кабинете городского следователя Леонида Макарова. Худощавый с реденькой бородкой и большущим синяком под глазом он напоминал загнанного в западню зайца, который до последнего защищал своего детёныша и жильё от стаи волков.
«От стаи мерзавцев, я бы так сказал. Звери так не поступают», — про себя подумал следователь.
Ему было безумно жаль деда и его внучку Настю тоже. Она, сжавшись от внутреннего напряжения, сидела на стуле, не шевелясь, и смотрела в одну точку. Всегда весёлая и жизнерадостная девчонка, но сейчас её взгляд не выражал никаких эмоций. Иван Антонович и Настя, захлёбываясь от вновь нахлынувших переживаний, рассказали следователю Макарову, как прошлой ночью бандиты вероломно напали на их дом.
«Почему, за что? Или мерзавцам, всё равно, кого грабить. У них не осталось ничего святого,» — ломал голову следователь и не мог найти ответа.
Вдруг Иван Антонович негромко, неспешно заговорил. Рассказывал про свою прошлую жизнь, словно перелистывал пожелтевшие от времени страницы старой книги. Как будто, у него в душе наболело что-то и нужно было выговориться.
— Мы с женой Сонюшкой в этих краях сорок лет прожили душа в душу. Сначала в деревне жили, а двадцать лет назад в посёлок перебрались. Я на лесопункте работал, а Соня фельдшером. Трое сыновей у нас народилось – Степан, Егор и Андрей. Всё было замечательно. А потом…, — дед вдруг замолчал, словно заново переживал события тех лет.
Тяжело вздохнув, продолжил:
— Степан и Егор полегли в горячих точках, даже внучат не успели оставить. А Софья никак не могла с этим смириться, переживала страшно. Вот сердце не выдержало. Ушла на небеса вслед за Стёпкой и Егоркой.
С трудом произнеся безумно горькие для него фразы, дед замолчал и опустил голову вниз.
— А третий сын, Андрей? Где он сейчас или с ним тоже что-то случилось? – не выдержав, спросил Макаров.
— Не знаю. Он у нас поздний, последыш. Нам по сорок годов с Сонюшкой уже было, когда Андрей родился. Не нравилась ему деревенская жизнь. С самого детства мечтал в город уехать. Лишь девять классов школы закончил, так сразу и упорхнул из отчего дома. Первый год ещё весточки присылал. Писал, что в училище поступил, на слесаря учится. И потом всё, как отрезало…
Следователь удивлённо взглянул на Ивана Антоновича.
— И сколько лет Вы его уже не видели?
— Да почти уже девятнадцать. Где его искать я не знал, как в воду канул. Я тоже вслед за родными бы ушёл, если бы не Настюшка. Недавно ей стукнуло шестнадцать лет, — сказал дед, кивнув в сторону Насти.
Она слегка улыбнулась, с благодарностью взглянув на деда…
Настя сбежала из детдома, бродяжничала и попрошайничала возле магазина. Лицо Ивана Антоновича ей показалось очень добрым, она подошла к нему и попросила несколько монет на булочку. Он выгреб из кошелька всю оставшуюся мелочь. А потом, увидев с какой с жадностью она ест купленную булку, дед вконец сжалился и пригласил Настю к себе домой на обед. Так слово за слово и стали они жить вместе. Дед с первого же дня стал называть Настю своей внучкой. При упоминании о Насте лицо деда как будто просветлело, мелькнула едва заметная улыбка. В каждом движении, в каждом слове ощущалось трепетное отношение пожилого мужчины к девочке. Он для неё был ангелом-хранителем.
— Вы настоящий герой, Иван Антонович. Так мужественно бросились в неравный бой с отъявленными бандитами, — сказал Макаров, искренне восхищённый смелостью деда, — мы будем их искать и найдём, обещаю. Понимаю, что банда была в масках, но может быть что-то вам запомнилось, какая-нибудь особая примета?
При воспоминании о бандитах дед побледнел, по телу пробежала дрожь. А сердце кричало:
«Ведь среди них его Андрей, Андрейка…. Какой бы ни был, но это его сын. Да, Андрея, наверное, посадят за преступления. Но если не сказать об этом следователю, то не будет ни единого шанса его найти.»
Наконец, Иван Антонович тихо произнёс:
— Да, запомнилось. Среди бандитов был мой сын, Андрей. Наверное, он сам не ожидал меня увидеть. Ведь уезжал он в город из деревни, это потом мы с Сонюшкой в посёлок перебрались.
Лицо следователя застыло от удивления, он ошарашенно смотрел на деда. Никогда Макаров не верил в такие совпадения. Это же один случай на миллион.
«А может быть это и есть тот самый случай? Именно по этому деду удалось отбиться от бандитов» — подумал следователь.
— Вы уверены, Иван Антонович, что это Ваш сын, ведь не видели его лица? — для очистки совести спросил следователь, не сомневаясь, что дед уверен в своей правоте.
— Это был он! – воскликнул дед – Его глаза… Хоть и прошло девятнадцать лет, когда я последний раз их видел, но никогда не забуду. Христом Богом молю – найди его, может хоть перед смертью увижу сына.
Ивану Антоновичу было горько сознавать, что Андрей оступился, связался с бандитами и пошёл по кривой дорожке. Но это его кровиночка. И дед простит, конечно же, простит. Лишь бы только найти Андрея.
Душевное волнение деда передалось Макарову, и он проникся настолько, что начал выдавать смелые обещания о поиске банды.
— Мы найдём их быстро, вот увидите. Наверняка, это не единственное совершённое ими преступление.
Но сказать легко – а сделать сложно. Андрея Кочнева, сына Ивана Антоновича, в базе преступников не было. Это значит, что ранее он к уголовной ответственности не привлекался. Несмотря на приложенные усилия, по горячим следам преступников найти не удалось.
На дворе стояли лихие времена. Людей, оступившихся и перешедших за грань добра и зла, было много. И вместо обещанных следователем пары недель, потребовался целый год, чтобы выйти на след банды. Весь этот год Иван Антонович страшно переживал и каждый день надеялся, что вот-вот раздастся телефонный звонок и ему скажут:
— Ваш сын у нас, мы его нашли.
В тот день, когда такой звонок всё же раздался, Иван Антонович думал, что сойдёт с ума. Его трясло, а руки дрожали. Бандитов не испугался, а вот встретиться с сыном боялся, но безумно хотел. Деду стоило немалых сил, чтобы побороть в себе эту трусость и внутреннее напряжение, и вместе с Настей отправиться к следователю на очную ставку.
Угрюмые, злые на весь мир бандиты оказались перед глазами Ивана Антоновича и Насти. Многие из них опускали головы, когда дед пристально вглядывался в их лица. Дед оглядел всех бандитов один раз, потом второй, третий…
Но родные глаза он так и не увидел…
«Господи, ну что же такое делается. Я же так в это верил!» — никак не мог поверить в случившееся дед. – Он же должен быть здесь.»
Макаров, заметив переживания деда, спросил:
— Иван Антонович, Вы кого-нибудь узнали?
Дед только отрицательно замотал головой. А потом неожиданно для следователя опять развернулся к бандитам и закричал:
— Где ваш главарь Андрей Кочнев?! Признавайтесь немедленно!
Но бандиты только нагло ухмылялись в ответ. За ними как шлейф тянулась череда преступлений, для многих это была уже не первая ходка. Терять им было нечего, поэтому бандиты воспринимали Ивана Антоновича не более чем забавный спектакль.
— Накуси – выкуси! – буркнул один из них.
— А ну кончай хамить! – вступился за деда следователь, а потом добавил стоящим рядом охранникам. — Уведите их в камеры!
После того, как преступников не стало, дед прислонился к стене и начал медленно оседать на пол.
— Иван Антонович, что с Вами? Да не переживайте так! – Макаров вскочил с места и едва успел подхватить деда.
Выпив воды, мужчина смог отдышаться и прийти в себя. Но боль от увиденного никуда не ушла. Иван Антонович был уверен, что среди преступников должен быть его сын Андрей. Макаров пытался переубедить деда:
— Это же та самая банда грабителей. На последних эпизодах они совершили грубые ошибки и нам удалось их взять. А может быть Вам…
Дед не дал следователю договорить и крикнул:
— Ничего мне не показалось! Я хоть и старый, но не сумасшедший! Пойдём отсюда, Настя.
Всю обратную дорогу Иван Антонович думал об Андрее и старался сам себя успокоить.
«Ну смог же я прожить без него девятнадцать лет. Смогу и сейчас.»
Но не смог, как не пытался. Андрей полностью завладел его мыслями. Дед постоянно возвращался к той ночи, когда увидел сына. Ему уже было неважно, что он преступник и возможно сбежал от правосудия. Ведь где-то он есть и топчет эту землю…
***
Прошёл ещё один месяц, а следом за ним другой. Заканчивалась дождливая осень и наступали первые холода – предвестники зимы. Солнце уже неделю не озаряло посёлок. Казалось, что мир погрузился во тьму. Остался позади ещё один осенний день, тусклый и унылый, как и все предыдущие дни. Медленно катился к концу вечер и вот-вот наступит ночь. Иван Антонович собирался ложиться спать. Вдруг услышал надрывный собачий лай и чьи-то шаги у дома. Через несколько секунд всё стихло.
«Может, показалось», — подумал дед.
Но сердце у него защемило.
«Всё-таки пойду, проверю», — решил Иван Антонович, достал из-за шкафа ружье и открыл дверь.
Промозглость осенней ночи с первых секунд обдала неприятным пронизывающем до костей ветром. Дед окинул взглядом двор и к своему ужасу в нескольких шагах от дома увидел лежащего на земле мужчину. Он лежал, не двигаясь, лицом вниз. Иван Антонович подошёл, тормошил неподвижное тело, пытаясь перевернуть на спину. Наконец, это ему удалось. В эту же секунду дед застыл в оцепенении, а ещё через мгновение ночную тишину прорезал пронзительный крик:
— Андрей, сынок!
Дед опустился на колени, пристально смотрел на сына и по его щекам текли слёзы. На крик деда выбежала Настя.
— Дедушка, его в больницу нужно! — сообразила она, тут же нажимая на кнопки мобильного телефона.
На удивление, скорая приехала быстро.
— Он в сознании. Едем, — только и сказала, скупая на эмоции врач и машина двинулась вперёд.
Трудно передать словами, какие ощущения испытывал Иван Антонович, держа сына за руку в карете скорой помощи. Бешеная тревога и радость одновременно полыхали в его душе.
А потом были белые, холодные стены больницы и длинный коридор, в который мужчина пристально вглядывался. Ведь с минуты на минуту должен прийти врач и сказать, что с сыном. Время тянулось очень медленно. Наконец, в конце коридора появилась долгожданная фигура в белом халате. Иван Антонович мигом соскочил со стула и подбежал к врачу:
— Скажите, что с Андреем? Что? – не сдерживая эмоций, воскликнул дед.
— Сердечные проблемы, давно появившиеся и никогда не леченные. Вы вовремя вызвали скорую. Ещё бы немного, и исход был бы другим. А пока жить будет, конечно же будет. Организм молодой, справится.
Врач так расплывчато говорил, что дед понял лишь одно – его сын жив и это для него самое главное.
— Можно мне к нему?
— Завтра. Переведу из реанимации в общую палату и придёте.
«Завтра… — с ужасом подумал Иван Антонович, — это же целая вечность! Доживу ли я?»
У него самого от сильных переживаний щемило сердце и болела голова. Но радость от того, что он нашёл сына, была сильнее любой боли. И мужчина прошептал:
— Доживу, конечно, доживу!..
Он терпеливо ждал минуты, когда откроет дверь больничной палаты и увидит Андрея. И эта минута, наконец-то, наступила. На кровати полулежал мужчина, истощённый и бледный. Лицо как лучики коснулись первые морщины. Родные глаза пристально смотрели на Ивана Антоновича. Во взгляде было всё – испуг, радость, раскаяние.
— Сынок… — только и смог произнести Иван Антонович и взял сына за руку.
Андрей сжал руку отца и не отпускал, а потом прижался к отцу и обнял его.
— Сынок, как долго я тебя искал… — со слезами тихо сказал Иван Антонович, растроганный до глубины души.
— Прости меня, отец, за всё, — прошептал Андрей, а потом рассказал то, о чём не решался говорить долгие годы.
Видно было, что каждое слово давалось ему с трудом.
— Поначалу всё в городе у меня складывалось хорошо. Отучился на слесаря, пошёл работать по специальности. Но был молодой и хотелось жить весело, на широкую ногу. Денег на всё не хватало. Однажды познакомился с компанией молодых, сильных ребят и закрутилось. Первую кражу я совершил, когда мне едва исполнилось 18 лет. За ней потянулись чередой вторая, третья, четвертая… Свой первый срок – пять лет колонии – я получил после восьмой кражи.
Увидев удивление на лице отца, ведь следователь говорил, что сын ранее не был судим, Андрей поспешил добавить:
— Нет, я был осуждён. Просто сменил фамилию, получил новый паспорт. Во многом из-за того, чтобы ты не узнал. Спустя три года, за первой ходкой на зону, последовала вторая, только уже с большим сроком – семь лет. Вот такая моя жизнь никчёмная. Андрей наклонил вниз голову и закрыл лицо руками.
— Что же ты, сынок, не приезжал и ни единой весточки о себе не подал все эти годы? — воскликнул Иван Антонович.
— А зачем, отец? Что я тебе мог сказать – про свои отсидки в тюрьме? Стёпка и Егорка жизнь положили на войне, а я что? – раздосадовано сказал Андрей, — А когда случайно с бандой попали в твой дом, у меня как будто в душе что-то всколыхнуло. Стыдно стало очень. Я раньше такого чувства никогда не испытывал. А тут вдруг появились стыд и позднее раскаяние. Сразу как отрезало от краж. Завязал я с ними навсегда.
Иван Антоновичу было больно слышать исповедь сына. Но счастье от того, что он нашёл Андрея и тот покаялся, было огромным и перекрывало все отрицательные эмоции. Дед уже представлял себе, как будут жить втроём – он, Андрей и Настя. Вдруг его мечты в один миг рухнули.
— Я как выйду из больницы, сразу в полицию пойду с чистосердечным признанием, – неожиданно сказал Андрей.
Иван Антонович будто упал с небес на землю, на глазах появились слёзы.
— А может, не надо? – робко пролепетал он.
— Но как же, отец, не надо? Мои ребята в СИЗО сидят, скоро на зону отправятся, а я как крыса сбежал. Нет, батя, надо. Это будет моим последним сроком. Клянусь тебе.
Андрей сам от себя не ожидал такой прыти, был настроен решительно и не боялся ничего.
Через два месяца Андрея осудили за совершённые преступления на долгих семь лет. Слишком большим был послужной список грешных дел сына. Иван Антонович заранее готовился к этому страшному событию как к неизбежности. Но всё равно приговор был неожиданным и стремительным будто выстрел. Когда сына в наручниках выводили из зала суда, у деда словно земля ушла из-под ног. В этот же миг его сознание пронзила мысль:
«Эх, только бы дожить до возвращения Андрея…»
На улице Ивана Антоновича ждала Настя. Она прятала руки в карманы пальто, наверное, дома забыла варежки. Дед взял её ладони, прижал к себе, пытаясь отогреть. Через это прикосновение Насте передалось волнение деда, она словно прочла его мысли.
— Дедушка, доживём до возвращения Андрея, не сомневайся. Это же всего лишь несколько лет и зим.
И он поверил ей, просто и безоговорочно.
— Доживём, рано мне ещё на небо – сказал Иван Антонович, — а завтра наступит новый день.
0 Комментарий