В середине 1980-х я училась в педучилище в небольшом городке Борисоглебске. Вместе с тремя девочками из нашей группы снимала квартиру у бывшей учительницы Ирины Дмитриевны. Она была женщина очень общительная, вечерами приходила к нам в комнату, и мы допоздна засиживались за столом, ведя задушевные разговоры.
Ирина Дмитриевна относилась к своим квартиранткам по-матерински. Воспитывала нас, поучала, давала жизненные советы, старалась уберечь от неприятностей и ошибок. Ведь мы же были совсем юными — 17-18 лет, глупыми и наивными. Жизни как таковой не знали, да к тому же приехали из небольших сел и деревень, где жизнь молодежи отличалась от городской. Ирина Дмитриевна очень переживала, когда нам приходилось возвращаться с учебы вечерами. Всегда наказывала нам не ходить по темным улицам по-одиночке, только всем вместе, рассзывала страшные истории, героинями которыми были молодые женщины.
В городе в то время бурно обсуждались страшные случаи — когда девушек проигрывали в карты. Картежники, профессиональные уголовники, играли на блондинок или кудрявых, девушек в красных куртках или белых шапочках. А потом убивали несчастных, подходящих под описание.
Проигрывали даже имена. И могли убить тех, кто случайно оглядывался на громкий окрик на улице, например: «Татьяна!» Мы слушали, горячо обсуждали эти истории, но никто не мог и представить, что это когда-нибудь коснется нас.
Однажды весной, в мае, когда учебный год подходил к концу, в выходной день я, как обычно, поехала в село к родителям. Как сейчас помню, на мне были светлое тонкое пальто, черная бархатная пелеринка (тогда такие были в моде) и черные туфельки на шпильке. А накануне я впервые за 18 лет покрасила волосы в каштановый цвет с медным отливом, так что шла и сама себе нравилась. В деревне меня должен был на остановке встретить на мотоцикле мой жених Юра.
На вокзале у билетной кассы как всегда было полно народа. Я встала в очередь. Вдруг кто-то, заглушая шум толпы, громко крикнул:
— Ирина!
Многие невольно оглянулись, в том числе и я. Но кто кричал, я так и не поняла, поэтому сразу же отвернулась. И тут ко мне подошел невысокий светловолосый парень. Я его не знала, но он наклонился и заглянул прямо мне в глаза.
— Ирина? — спросил парень.
— Нет, — покачала я головой и улыбнулась, как бы извиняясь, что я не Ирина, а он просто обознался.
Парень отошел и встал в стороне. Несколько раз я натыкалась на его взгляд. Я только улыбалась, думая, что понравилась парню, и он ищет повод, чтобы со мной познакомиться. Но я любила Юру, поэтому новые знакомства меня не интересовали.
Отстояв очередь за билетом, я села в автобус, который, как всегда, был полон. Наше село находилось в десяти километрах от трассы. От остановки до него можно было добраться или через луг, или по тропинке краем леса. Через луг было намного короче, но там паслись колхозные стада, а я очень боялась быков и пастушьих собак, поэтому всегда ходила только вдоль леса.
Я вышла на остановке. Юра меня почему-то не встретил. Наверное, задержался на работе, решила я. Около остановки толпились несколько молодых парней. Я подумала, что они сядут в автобус. Но нет, они остались на остановке. Наоборот, из автобуса вышли еще несколько парней, в том числе и тот самый блондин, который смотрел на меня на автовокзале, и присоединился к ним. Они стали громко разговаривать, смеяться, материться. Так что остальные пассажиры, вышедшие вместе со мной, потихоньку обошли их стороной и пошли каждый в свое село.
Я пошла в сторону леса. На Красовском мосту через реку Савалу на мгновенье задержалась и почему-то оглянулась. Парни все так же стояли у остановки, но, что-то бурно обсуждая и жестикулируя, смотрели в мою сторону. И вдруг блондин отделился от компании и пошел ко мне. Я подумала: «О, да он еще и наш, местный!» Не испытывая никаких опасений, спокойно пошла дальше. Всех наших ребят я знала. Подумала, что блондин, наверное, из другого села — Поляны. Тогда мне сворачивать направо, а ему налево. На развилке дорог оглянулась, но блондина уже нигде не было. Я, думая о своем, потопала вперед.
Шла краем леса, а когда обогнула небольшое болото по пути, опять машинально оглянулась. По лугу от трассы наперерез мне бежал человек. Он был далеко, но я легко узнала в нем блондина. По лугу пастух гнал стадо, и я подумала, что парень бежит к нему. Может, это его отец или дед. И я спокойно продолжила свой путь.
У старой водокачки тропинка расходилась на две. Тут я услышала сзади какой-то то ли шорох, то ли торопливые шаги. Я оглянулась — никого! Показалось, наверное.
Когда Юра подъехал ко мне, я не могла ни плакать, ни говорить… До сих пор не знаю, чего хотел этот негодяй — убить, ограбить или изнасиловать меня.
Ровно через неделю я снова встретила того блондина на вокзале. Я опять стояла в очереди за билетом. Увидев меня, он подошел и встал рядом. Я сделала вид, что не узнаю его, и даже отвернулась. Он зашел с другой стороны, опять наклонился и посмотрел мне в лицо, стараясь поймать мой взгляд.
У меня кровь застыла в жилах, но я сумела, собрав всю свою волю в кулак, остаться внешне равнодушной. Он молча отошел в сторону. Не знаю, долго ли он стоял в стороне и наблюдал за мной. Я в его сторону больше так и не глянула. С тех пор я никогда не ездила домой одна, только с подругами. Мой жених Юра после того случая провел свое расследование, поговорив с хулиганьем на остановке, и выяснил, что это был парень из соседнего села. Он хотел с ним разобраться по-мужски, не вмешивая в эти дела милицию. Но не успел.
Вскоре после этого случая блондин погиб при невыясненных обстоятельствах. То ли его убили, то ли покончил с собой. А может, он проиграл мою жизнь в карты, и дружки-уголовники наказали его за то, что он не выполнил условие? Не знаю. Но Юру мне во спасение точно послал сам Бог.
0 Комментарий