Я так долго тебя искала…

Инна буквально заставила себя выйти на улицу, а перед этим заставила себя решить, что нужно всё-таки сходить в магазин, дома не было ничего из еды. Инна не была пьяницей или нищей, просто ей ничего не хотелось, и есть-то тоже не хотелось, но она понимала, что если не есть, то на работу ходить она не сможет, а если она не сможет ходить на работу, то окончательно свихнётся.

Инна спустилась по ступенькам, открыла дверь подъезда и обречённо вздохнула. На лавочке, впрочем, как и всегда в такое время, сидел местный бабсовет.

«Сейчас начнётся…»

Инна даже додумать не успела до конца, как бабушки заметили её.

— Инночка! Здравствуй!

— Здравствуйте!

— Как ты, Инночка? Нет ли новостей от Алексея?

Инна покрепче сжала кулаки.

— Нет, ничего нет.

— Ну, ты держись, Инночка. Может, что-то и прояснится.

Инна кивнула головой и быстрым шагом поспешила отойти от бабушек. Те провожали её взглядом.

— Вернётся, держи карман шире. Не родила мужику, вот он и смылся.

— Да что ты такое говоришь то, Николаевна? Кто же так смываться то будет? Сказал бы, да ушёл. А этого ведь никто не знает, ни дома, ни на работе.

— А я всё равно думаю, что к бабе другой ушёл.

— Не заговаривайся, Николаевна, его же и полиция искала! Что, по-твоему, он без документов живёт?

— А я думаю, что Инка всё знает. Просто признаться ей стыдно.

Все бабульки, как одна, посмотрели на говорившую. Такая версия вообще никому не приходила в голову, а ведь очень даже правдоподобная.

Минут пять было тихо, а потом одна из бабушек сказала:

— А что, я вот сериал смотрела. Там мужик вообще жил на несколько семей и везде с соседями дружил, учителей в школе знал. Потом уж все его бабы друг про дужку узнали, а ничего не говорили, боялись, что именно её и кинет. А тут всего-то ушёл к другой. Может ты и права Николаевна.

Николаевна довольно улыбнулась. На самом деле ей эта мысль пришла в голову только что, да и то не потому, что она к Инне хорошо относилась, а потому что всех людей недолюбливала и всегда искала что-то плохое. Вот и сейчас она это очень удачно нашла.

***

Инна выдохнула только когда вышла со двора и направилась к магазину. Она всегда ходила в один магазинчик, потому что в этом продавцы здесь, как собаки. Инну очень устраивало то, что не нужно улыбаться, интересоваться здоровьем. Она вообще никого видеть не хотела.

Весь двор, в котором Инна кстати жила с самого детства, знал, что год назад у неё пропал муж. Просто поехал на работу и больше не вернулся. Машину нашли спустя неделю почти в 300 километрах от города. Разыскные мероприятия никаких результатов не дали. Причём следователь посмеивался в сторону и всё время задавал вопрос, как у них с Алексеем в личной жизни было, не готовил ли он побег заранее. Инна плакала, умоляла, но постепенно поиски стихли. Машина была закрыта, аккуратно припаркована, никаких следов насилия.

Прошёл год.

Инна несколько раз в месяц ходила в полицейский участок, пока следователь не наорал на неё:

— Да что вы постоянно ходите! Думаете, если мы вашего мужа найдём, вам об этом не сообщим?! Мешайте работать только!

Инну, как холодной водой окатили, а ведь и правда, по сути никому её муж не интересен, кроме неё. Тогда, после последнего похода в полицию, она два дня с кровати встать не могла. Ни есть, ни пить не хотелось. Хотелось туда, где её Лёшка и совершенно без разницы, куда, даже на тот свет, если он там.

***

Они с Лёшей жили душа в душу. Никогда между ними не было никаких недопониманий. Когда он сделал ей предложение, Инна отказала, и всё, конечно, объяснила: из-за операции, перенесённой в подростковом возрасте, она не могла иметь детей. В её случае никаких чудес произойти не могло. Лёша не сразу ответил на её признание, но, помолчав минут десять, видимо всё обдумав, сказал, что он готов вместе с ней прожить до глубокой старости. Дети конечно хорошо, но из-за их отсутствия потерять её он не готов.

Они прожили вместе десять лет, десять счастливых лет, прежде чем случилось горе. В тот день Лёша должен был забрать её после дневного дежурства. Они собирались сходить в кино. Инна трудилась акушеркой и работу свою безумно любила. Она позвонила к Лёше:

— Лёш, я задержусь ещё на часик-полтора. Наверное в кино не получится сегодня.

— Тяжёлые роды?

— Скорее тяжёлая роженица. Ты сможешь попозже меня забрать?

— Хорошо. Я тогда быстро смотаюсь в одно местечко, там есть монета, за которой я охочусь уже не знаю даже сколько.

Инна рассмеялась:

— Вот как удачно всё сложилось.

У её мужа было увлечение, он коллекционировал монеты. Инна просто поражалась, когда он рассказывал историю какой-нибудь из них. Была у него, как он сам выражался, счастливая монета. Он говорил, что ехал её покупать, когда встретил Инну. Сначала просто таскал с собой, потом просверлил две маленькие дырочки и повесил на шею. Монета была страшно древняя и страшно дорогая. Инна тогда ахнула:

— Она же теперь ничего стоить не будет.

Лёша тогда обнял её.

— Для меня она очень много стоит, потому что познакомила с тобой и расставаться, ни с ней, ни с тобой  не собираюсь.

***

Инна вытерла слёзы. Уже подошла к магазину, но так задумалась, что и не заметила этого. Она прошлась по отделам, побросала в корзину продукты и двинулась на кассу. Очередь была человек пять, это было странно, потому что обычно народу бывало совсем мало. Инна встала в конец и прислушалась.

«Ну, всё понятно, на кассе какие-то разборки.»

Кстати, разборки на кассе как раз здесь были делом обычным. Создавалось ощущение, что продавцов сюда отбирали по какой-то особой схеме.

Она приготовилась ждать, но тут услышала, что отвечает продавцу детский дрожащий голосок, то есть это здоровая бабище с усами так орёт на ребёнка. Инна вытянула шею. На кассе стоял мальчик, худенький, совсем плохо одетый. Перед ним лежал батон и стоял пакет молока, а он протягивал что-то продавщице и говорил:

— Тётенька, не кричите. Вот у меня есть денежка.

У Инны дыхание перехватило, когда кассирша начала поливать паренька такими словами, что у взрослых уши трубочкой сворачивались. Она шагнула вперёд.

— Вы с ума сошли! Перед вами ребёнок, а вы орёте, не выбирая выражений!

Продавщица глянула на Инну и, видимо решила не связываться, потому что взгляд Инны предвещал ничего хорошего.

— А что вы мне предлагаете, платить теперь за всех побирушек!

— Сколько?

Она бросила деньги на кассу и только после этого увидела, что мальчик протягивал кассирше монету. Это была монета, старая совсем, но отполированная до блеска. Там почти не видно было надписей, но были видны две маленькие дырочки. Мальчик сказал:

— Спасибо, тётенька.

Потом развернулся и быстро направился к выходу. Инна кинулась следом.

— Женщина стойте! Я сейчас полицию вызову.

Инна поняла, что бежит вместе с корзиной наполненной продуктами. Поставила её на ближайший столик и выскочила на улицу.

— Мальчик постой!

Мальчик остановился и посмотрел испуганно на неё.

— Вы хотите забрать это? – он протянула покупки.

— Нет, что ты, конечно нет.

Мальчишка прижал к себе хлеб и молоко.

— А что, вы хотите меня в детский дом отправить? Я всё равно сбегу.

Инна опустилась рядом с ним на корточки.

— Нет, не бойся, я не хочу ничего из этого, просто хочу узнать, откуда у тебя эта монетка, которую ты давал продавцу?

Мальчик достал из кармана монету.

— Это?

— Да.

Он пожал плечами.

— Мне её дяденька дал. Он хороший, только странный, не умеет говорить и ведёт себя как-то странно.

Инна почувствовала, что у неё бешено стучит сердце.

— А ты знаешь, где его найти?

— Да, он живёт за нашими домами, где теплотрасса проходит. Я часто у него бываю, он меня научил свистеть красиво. А тебе он зачем?

Инна не знала, плакать ей или падать в обморок. Она столько лет пыталась отучить Лёшку от его привычки пересчитывать любые песни.

— Послушай, как тебя зовут?

— Лёшка.

Инна улыбнулась.

— Лёшенька, прошу тебя, отведи меня к нему. А я тебе куплю, что ты хочешь? Мороженое, торт?

Лёша задумался, потом сказал:

— Не надо ничего, ты добрая, я тебя и так отведу.

Они шли между полуразрушенными домами и сараями, а потом их взгляду открылся пустырь, он был превращён в помойку стройматериалов.

— Подождите, я позову его.

Мальчик скрылся куда-то, а Инна вдруг подумала:

«А если.., если это не Лёша? Что тогда? Ну, не может же быть, чтобы человек, которого ищут уже год, жил рядом и никак себя не обозначил.»

Где-то сбоку хрустнула палка. Инна резко обернулась, увидела, что к ней идут двое: мальчик Лёша и.., Лёша, её пропавший муж.

Инна пыталась ухватиться за сознание, но темнота оказалась сильнее. Она даже крикнуть не успела. Всё вокруг оказалось чёрным…

— Осторожней, осторожней…

Инна медленно приходила в себя. Её куда-то несли. Попыталась сесть, но чья-то рука прижала её к носилкам.

— Тише, вам нельзя вставать, пока не выяснили, почему случился такой обморок.

Она отбросила руку и соскочила с носилок.

— Где он?

Врач удивлённо смотрел на неё.

— Кто?

— Мужчина, здесь был мужчина.

— Бомж, что ли? Так он смотрел, как вас пытались откачать, потом схватился за голову и куда-то побежал.

— Куда? Куда? Говорите же.

Доктор как-то даже испуганно посмотрел на неё.

— Да откуда я знаю. Туда, куда-то, и мальчонка за ним рванул. Послушайте, вы будете госпитализироваться, а то у меня тоже работа?

— Не буду, не буду я ничего.

Инна кинулась туда, куда показывал врач. Ноги больно подворачивась на ломаных кирпичах, дыхание сбивалось, но Инна бежала. Наконец услышала голоса, пошла медленно…

Алексей сидел, обхватив голову руками.

— Господи, как же так?..

Маленький Лёша стоял рядом и гладил его по плечу,

— Ты чего плачешь? Это же хорошо. Ты теперь разговаривать научился.

Алексей поднял на него глаза.

— Ты не понимаешь. Это.., это моя жена. Я всё вспомнил.

Лёша удивлённо посмотрел на него.

— А ты чего убежал то? Она хорошая, булку мне купил и молоко.

— Как ты не понимаешь, как я в таком виде? Не помню что, не помню как… А вдруг я совершил какое-то преступление? Я же не помню всего.

Лёша покачал головой.

— Не, ты не мог, ты же добрый. И что ты теперь будешь делать?

— Не знаю, нужно куда-то уходить. Инна не успокоится, будет искать меня, а я не могу, нужно сначала всё вспомнить. Может быть, когда я найдусь, только опозорю её. Нет…

Алексей снова схватился за голову. Она так болело, что в глазах темнело. Какие-то обрывки воспоминаний, что-то страшное, непонятное.

— Лёша.., Лёша, прошу тебя, не убегай.

Алексей вскочил и сразу увидел Инну.

— Лёша, я так долго тебя искала…

Инна кинулась к нему и обняла. Алексей минуту стоял, как истукан, а потом обхватил её двумя руками и зарыдал…

***

Алексей почти два месяца пролежал в больнице. Лёшку уговорили сдаться, и теперь он с интересом постигал буквы и цифры в детском доме. Скучал конечно по свободе, но говорил, что там кормят и не бьют, а он думал, что всё не так.

— Лёш, ты всё взял?

Инна нервничала, почти так же, как тогда, когда увидела своего мужа.

— Инна, да всё я взял. Успокойся уже.

— Лёш, а если он не захочет? Нет, нужно было ему раньше сказать.

— Инна. — Лёша крепко обнял её. — Всё будет хорошо, вот увидишь.

Инна вздохнула. Ей понадобилось немало сил, чтобы за три месяца сделать необходимые документы. Сейчас они с мужем ехали в тот самый детдом, чтобы забрать маленького Лёшку домой.

Он так обрадовался.

— А я почему-то знал, что вы приедете, с самого утра смотрел в окно. Вы же посидите со мной?

— Нет Лёш, нам некогда, у нас сегодня праздничный ужин.

Лёша сразу скис.

— Ну.., ну может, в следующий раз?

— Следующего раза тоже не будет, потому что мы с тобой будем видеться каждый день.

Лёша широко открыл глаза.

— Это как?

Инна укоризненно посмотрела на мужа.

— Лёш, ну перестань. — И обернулась к мальчику. — Мы бы хотели, чтобы ты жил с нами и был нашим сыном. Ты согласен?

Лёша молчал минуту, потом спросил:

— Вы меня усыновляете?

Инна кивнула головой. Лёшка обернулся на ребят:

— А как же очередь? Ребята говорили, что нужно очень долго ждать пока усыновлят. Они вон как долго ждут.

Инна обняла его, поцеловала в макушку.

— Нет Лёш, в таких делах нет очереди, и быть не может.

Лёша тихонько заплакал. Плакал и всё сильнее прижимался к Инне, а одной рукой пытался обнять Алексея. Тогда Алексей поднял его на руки, обнял хлюпающей носом жену.

— Ну, хватит сырость разводить. Нас дома ждет огромный торт…