Хромка

— Рома, это ты там? — Иван Михайлович положил вилку, которой помешивал жарящийся картофель и выглянул из кухни, надеясь увидеть внука.

Но на пороге стояла Вера Павловна, учительница Ромы.

— Здравствуйте, Иван Михайлович. А я пришла проведать Рому. Как он себя чувствует?

Старик беспомощно обернулся и посмотрел по сторонам:

— Это ты о чём, Вера? Всё нормально с Ромой. С утра ещё в школу убежал. Я вот обед готовлю, жду, когда он вернётся.

Вера Павловна только руками замахала:

— Не было его в школе уже 3 дня. Ребята сказали, что он заболел. Я ещё удивилась, как он мог простыть, ведь сейчас Бабье лето и очень тепло. Значит так, Иван Михайлович. Если вы не разберётесь со своим внуком, я сообщу о его поведении куда надо. Ребёнку всего10 лет, а он уже не признаёт над собой никаких авторитетов. Ни меня не слушается, ни вас. До добра это не доведёт. Свернёт мальчишка с правильного пути, потом ему совсем ума не дадим. Учиться он может, но не хочет. А вы за ним совсем не следите… По математике… Ой, кажется у вас что-то горит!

— Картошка! — воскликнул Иван Михайлович и, воспользовавшись подвернувшимся поводом прекратить неприятный разговор, поспешил на кухню, где картофель на сковороде и в самом деле начал пригорать.

Вышел он через пару минут в надежде на то, что учительница уже ушла, но она продолжала стоять на том же месте, явно намереваясь добиться своего.

— Вера Павловна, — вздохнул Иван, — ты уж прости меня, старика, наверное, я и в самом деле, где-то даю Ромке слабину. Но ведь жалко его, паршивца. Растёт без отца, без матери, кроме меня у него никого нет, да ты же сама все знаешь.

— Вот только на жалость давить не надо, — строго проговорила учительница. — Я-то всё понимаю, но если с ребёнком что-нибудь случится, виноваты будете не только вы, но и мы. Знаете ведь, что спрос со школы не меньше, чем с родителей. Если уж вы взялись воспитывать внука, будьте добры, делайте это хорошо. А если не получается, отдайте туда, где это смогут сделать.

— Это ты что, на детский дом намекаешь? — сдвинул брови Иван Михайлович. — При живом-то деде? Да как тебе не стыдно?

— Я всё сказала, — повысила голос Вера Павловна.

— Свою дочку воспитывай! Тоже ведь в одиночку её растишь. А со своим внуком я и сам разберусь!

— Моя Люся — отличница и умница,- вспыхнула Вера Павловна. — Она мне проблем никогда не доставляла. А к вам я больше приходить не буду, пусть директор вас в школу вызывает. Может быть тогда за ум возьмётесь вместе со своим Романом.

Учительница ушла, а Иван устало опустился на табурет и сложил на коленях руки. Ну что он мог поделать с этим пострелёнком-внуком, который рос так, как хотелось ему самому…

Отец Ромы Василий, после службы в армии решил остаться в городе, где познакомился с официанткой кафе Мариной. Они очень быстро стали жить вместе, потом сыграли свадьбу. Василий устроился работать в пожарную команду, а Марине предложили место в элитном ресторане. И хотя мужу это очень не понравилось, она охотно согласилась на выгодное предложение.

– Ты хоть понимаешь, что ты теперь моя жена? – хмурясь, спросил Василий.

– И что? Мне теперь на привязи сидеть? Или ты считаешь, что все официантки обязательно лёгкого поведения?

– Нет, но мне бы не хотелось, чтоб ты обслуживала богатых мужиков и виляла перед ними своими бедрами.

– Вася!

– Я всё сказал!

– Я тоже! И если ты мне не доверяешь, то давай лучше сразу разведёмся! Официантка – это такая же профессия, как и все остальные. Не хуже и не лучше. Люди приходят в ресторан, чтобы обсудить какие-то дела, поужинать и просто отдохнуть. Там не бывает случайных людей. Все цивилизованные и культурные. Так что можешь не переживать.

Но Василий переживал и всегда, когда мог, встречал жену после работы.

Жили они как все, без особых взлётов и падений, летом выбирались на море или куда-нибудь на природу, а зимние вечера часто проводили в компании друзей. Всё закончилось, когда Василий во время одного из выездов получил серьёзные травмы, которые навсегда приковали его к постели. Марина тогда уже была на четвёртом месяце и когда обратилась в больницу, чтобы избавиться от малыша, врачи ей отказали.

— Вы не понимаете, — кричала она, — у меня теперь на руках будет муж-инвалид, куда мне ещё ребёнка?! Да и как я буду ухаживать за ним с огромным животом?

— А вы не подумали, что это единственный шанс вашего мужа стать отцом? У вас ведь больше нет детей?

— Нет! Ну и что, я теперь обязана тянуть всех на себе? Я не выдержу, я не смогу!

— Каждому только свой крест кажется тяжёлым, — спокойно сказала пожилая санитарка. — Иди домой, милая. И однажды ты скажешь врачам спасибо за то, что они не дали тебе совершить самую страшную ошибку в твоей жизни.

Но Марина не была той женщиной, которая способна на подвиг, и всё своё недовольство она быстро начала сваливать на беспомощного мужа.

– Как мы будем теперь жить?! На твою пенсию?! – кричала она ему в лицо. – Или на детские, когда я наконец-то рожу? Шикарно! Просто шикарно! Зачем я только оставила этого ребёнка??? Я два года не смогу выйти на работу! Понимаешь, что это значит?

– Марина, но я же не виноват, что так вышло. Зато я спас ту старушку, Коля, мой напарник, звонил, говорил, что у неё всё хорошо. А меня к награде представили.

– Да, вот твою награду мы теперь и будем облизывать! Вместо еды! Зачем тебе только сдалась та бабка, ей всё равно скоро помирать. А теперь ты как овощ!

Василий угасал на глазах, он совсем потерял интерес к жизни, и только когда родился Рома, почувствовал, как сердце снова наполняется давно забытой радостью…

Марина же стала совсем невыносимой. Она часто забывала покормить мужа и вообще не давала ему лекарств, почти не обращала внимания на плачущего сына, а вечером уходила гулять и возвращалась домой далеко за полночь.

Однажды Иван вместе со своей женой Людмилой приехали навестить сына и внука и ахнули, увидев, в каком состоянии они находятся. Марины как обычно не было дома, но Иван сказал, что это даже к лучшему, слишком он был на неё зол. Не откладывая дело в долгий ящик, Иван организовал переезд сына домой, и внука тоже забрал с собой. Василий не возражал, он уже давно понял, что для жены он просто обуза, как и их маленький сынок.

— Ничего, Васенька, — говорила ему мать, — я сама теперь за тобой ухаживать буду. Ты посмотри, от тебя же остались только кожа и кости. Так ты никогда не поправишься. А Ромочку козьим молоком выпоим, будет озорной, как маленький козлёнок. Совсем как ты в детстве.

Роме было два года, когда не стало Василия. Предательство жены он перенёс намного хуже, чем болезнь, и потому, несмотря на хороший уход и заботу родителей, однажды ночью его сердце остановилось.

Марина приехала на похороны, устроила скандал, обвинила Ивана и Людмилу в том, что это они во всём виноваты и уехала, забрав с собой Рому. Это стало ещё одним ударом для Людмилы:

– Не надо было отдавать ей Ромочку, – плакала она на плече у мужа. – Мы теперь его совсем не увидим. Знаешь ведь, какой у неё характер.

– Ну а как мы можем не отдать? – вздохнул Иван. – Она ведь ему не чужая. Родительских прав её никто не лишал.

– Ой, Ваня, Ваня… Бедный наш Васенька, бедный наш Ромочка! – рыдала Людмила, пряча лицо в ладони.

Иван, как мог, утешал её, но кто способен излечить от боли материнское сердце?

Людмила вместе с мужем устроила поминки сына на сороковой день, сходила в церковь на службу, пришла домой и прилегла отдохнуть. Иван, встревоженный долгим сном жены, подошёл, что бы спросить, как она себя чувствует, но Люда ничего ответить ему уже не могла, она ушла вслед за любимым единственным сыном, оставив мужа одного на этой грешной земле…

Прошло шесть лет.

Все эти годы Иван навещал внука, приходил к нему в детский сад, потом в школу, потому что Марина не разрешала им видеться дома. Сколько раз Иван пытался поговорить с ней, достучаться до её души, все было бесполезно.

– Да не ваш это внук! Не ваш! – крикнула ему как-то в лицо Марина. – И Василий ему тоже не отец! Всё? Довольны? Ну и оставьте нас в покое!

Иван в ответ только усмехнулся: Рома был копией его сына, и сомневаться в их родстве ему даже в голову не приходило.

– Что ж ты за баба такая? – сказал он Марине. – Мужа не пожалела, сына не жалеешь, живёшь, ядом на всех дышишь. Неужели нельзя по-хорошему? Я бы помог воспитывать мальчишку.

– Без вас обойдусь, – отмахнулась от него Марина.

А через месяц возле дома Ивана остановилась машина и оттуда вышли какие-то люди, а вместе с ними Рома. Иван бросился к ним и узнал, что Марина два дня назад попала в больницу с перитонитом и врачи не смогли спасти её.

– Вы готовы взять мальчика к себе? Или будем оформлять в учреждение?

Вместо ответа Иван прижал к себе Рому…

Марина вообще не занималась воспитанием сына, и он рано привык к самостоятельности. Попав из города в посёлок, мальчик почувствовал себя по-настоящему счастливым. Теперь у него было все: просторы, река, лес и бескрайнее небо. Часто он выходил из дома и просто шёл за облаками или пытался обогнать ветер. Конечно, Рома очень любил деда и старался не огорчать его, но и от своей свободы отказываться не хотел. Иван и сердился, и понимал внука. Он когда-то и сам был вот таким, отучился на ветеринара, но отказался от городской жизни, приехал в эту глухомань и всю жизнь проработал в местном лесничестве егерем. Теперь, собираясь на обход, он брал с собой и Рому. Мальчик быстро запоминал особенности местности, внимательно слушал рассказы и пояснения деда и очень скоро стал ориентироваться в лесу не хуже самого Ивана…

Старик вздохнул, подумав о внуке, и только хотел выйти во двор, чтобы посмотреть, не идёт ли он, как в сенях раздались лёгкие шаги мальчика:

– Ааа, явился, обормот! – сердито напустился на внука Иван. – Рома, ты что, хочешь, чтобы тебя у меня забрали?

– Кто? – удивился Рома. – Вера Павловна приходила. Сказала, что ты школу прогуливаешь. И что, если я не умею тебя воспитывать, надо привлекать органы опеки. Ты почему в школе не был? И с каких пор меня обманываешь? Я, дурень старый, тебе доверяю, думаю, что ты на уроках, а ты шатаешься где-то. Что у тебя с математикой?

– Ничего, всё нормально. Тройка. А по сочинению – пять/четыре.

– Ну, что-что, а сочинять ты всегда умел. Только сейчас я тебе этого не советую. Где ты пропадал, сорванец?

Вместо ответа Рома схватил деда за руку:

– Пойдём скорее, я лучше покажу!

Иван, ничего не понимая, пошёл за внуком и обомлел, увидев на крыльце бурого медвежонка.

– Да ты с ума сошёл!

– Дед, он ранен. Задняя нога перебита. Я в кустах его нашёл за Вороньим оврагом. Мать, наверное, убили, а он спасся. Я три дня его навещал, а потом смотрю, ему всё хуже. Вот и принёс сюда.

– Как дотащил-то? – проворчал Иван, поднимая жалобно стонущего зверя и укладывая его на верстак. – Ну-ка, давай посмотрим. Ага, вот пуля навылет прошла, а здесь в ноге застряла. Ну-ка, Ромашка, неси мой тревожный чемоданчик…

Иван сделал медвежонку обезболивающий укол, потом достал пулю и обработал раны. Рома тем временем сбегал к соседке за молоком, чтобы накормить малыша.

– Деда, – Рома присел рядом с сытым уснувшим медвежонком и стал тихонько поглаживать бурую шерсть. – А давай его оставим у себя?

– Да ты что, Ром?! Ты хоть знаешь, в какого зверюгу он вырастет? Не прокормим.

– Деда, ну пожалуйста. Я всё-всё для тебя сделаю!

Иван воспользовался моментом:

– Ну хорошо. Только ты мне дай слово, что будешь слушаться и учиться хорошо. Школу не прогуливать, учителей не доводить. Обещаешь?

– Конечно! – обрадованный мальчик бросился деду на шею и крепко его обнял.

Слово своё Рома сдержал, да и медвежонок занимал всё его свободное время. Поначалу он почти ничего не ел, долго болел и от этого плохо рос. Иван даже думал, что он не выживет, но зверь постепенно пошёл на поправку и даже стал наступать на больную лапу, хотя и прихрамывая.

– Деда, давай его Хромка назовем? – предложил Рома, дурачась со своим любимцем.

– Ну да. И будут у меня теперь два озорника, – рассмеялся Иван,– Ромка и Хромка!

Прошло много лет.

Иван совсем состарился и теперь больше всего любил сидеть в уютной беседке, которую ему обустроил внук, и, попивая горячий травяной чаёк, посматривать, как спокойно течет жизнь в его поселке. Теперь хозяином в доме Ивана был Роман и уже он ухаживал за дедом, сполна возвращая ему любовь, заботу и ласку. Заменил он его и на посту: все в округе знали Романа-егеря и браконьеры, от греха подальше, обходили его участок стороной. Одно только заботило старика. Роман уже вошёл в годы, но так и не женился. Когда он служил в армии, появилась у него девушка, и вроде бы все у них было серьёзно, но потом она отказалась ехать в посёлок Ромы, а он не захотел жить в городе. Так и расстались.

Частенько в беседку к Ивану приходила бывшая учительница Ромы – Вера Павловна. Теперь она была обычной пенсионеркой и любила поболтать со стариком о том, о сем. Часто рассказывала ему и про неудавшийся брак своей дочери Люси.

– О том ли я мечтала, Михалыч? – вздыхала женщина. – Думала, что моя доченька для счастья рождена, а оно вон как вышло. Отучилась она на педагога, высшее образование получила, а спуталась с этим мучителем. Нехороший муж у неё, ох, какой нехороший. И на нее руку поднимал, и на Антошу. Мальчонке семь лет скоро, смышленый такой, а замкнулся в себе и молчит. Не улыбнётся даже.

– А почему? – удивился Иван.

– Никому не говорила, а тебе скажу, – тихо заплакала Вера. – Бил Люсю муж, и Антошу тоже. Он не хотел, чтоб она рожала, да только Люся не послушала его. Время-то идёт, своего ребёночка хотелось. Люся на развод подала, да только сын у них. Быстро развестись не получилось. А Толик когда узнал об этом, так побил её, что теперь трещина в ребре. Люся заявление написала, ему срок небольшой дали, а она сама пока в больнице. Антошу я к себе забрала и её тоже заберу. Пусть лучше у меня живёт, чем там, с ним. Жалко мне её. И Антошу очень жалко. Его врачам показывать надо. Ну вот Люся выпишется, потом и поедем. Ему же в школу поступать, а он ни звука не говорит.

– Плохо дело, – покачал головой Иван.

– Да уж что хорошего, – кивнула Вера и вытерла снова набежавшие слёзы.

А через пару дней, поутру, прибежала к дому Ивана и Романа и начала изо всей силы колотить в дверь.

– Рома! Ромочка!!! Помогите! Антоша пропал!

Роман поднял на ноги всех, кого мог, быстро распределил людей по участкам, назначил главных, а сам, взяв с собой несколько человек, направился в лес. Поиски длились уже больше трех часов, когда Роман остановился и сделал остальным знак замереть на месте. Все остановились и прислушались: где-то снова послышался детский смех. Роман пошёл в том направлении и, раздвинув кусты, удивлённо вскрикнул: огромный бурый медведь кувыркался через голову, выполняя перед худеньким мальчиком разные трюки. Ребёнок повернулся к вышедшим на поляну людям и узнал Романа:

– Дядя Рома, смотри, что он умеет! Это дрессированный медведь!

– Хромка! – крикнул Роман и медведь, рыкнув, бросился к нему.

Друзья принялись обниматься:

– Ах ты, черт лохматый! Где пропадал, бродяга? Три месяца тебя не видел! Ты где мальчишку нашёл?

– Это я его нашёл, – пояснил Антоша. – Мне бабушка пообещала сходить в лес за малиной, она тут сладкая и крупная. Говорила, что мы соберём ягод и отвезем их маме в больницу, чтобы она быстрее выздоровела. Только у бабушки много других дел и я решил сходить сам. Нашёл малину, а в ней медведь. Я испугался и заплакал, а он кувыркаться почему-то стал. И я перестал бояться. Мне всё время было грустно и страшно, я даже разговаривать не хотел. А теперь всё прошло.

– Это я его когда-то научил таким трюкам,– сказал Роман. – Это же мой Хромка, я его спас, потом он долго жил у нас с дедом, а когда окреп, мы стали выпускать его в лес. Только видишь, он всё равно запомнил, что маленьких мальчиков надо веселить и развлекать, а не обижать. Но ты в лес больше один не ходи, здесь же много и других медведей, не таких добрых как Хромка. А малину для твоей мамы мы и сами нарвём. И отвезём вместе, хочешь?

– Хочу, – кивнул Антоша и доверчиво вложил ладошку в руку Романа.

Вера Павловна бросилась к ним, когда они вышли из леса, и только когда увидела, что за ними идет огромный медведь, испуганно прижала ладони к щекам.

– Не бойся, бабушка, это же дяди Ромин Хромка, – весело крикнул ей Антоша. – Теперь они мои друзья и я больше уже ничего не боюсь!

Вечером Хромка вдоволь наелся сладостей, которые принесла ему Вера Павловна, а потом, наигравшись во дворе Романа с Антошей, отправился спать в сарай, в котором когда-то жил.

Утром, получив на прощание, угощения из рук самого Ромы, он снова ушёл в лес, а Роман вместе с Антошей отправились в больницу к Люсе.

Через несколько дней они снова приехали туда, но уже для того, чтобы забрать её домой после выписки.

– Даже не знаю, как тебя благодарить за помощь, – сказала Роману Люся. – Улыбайся и будь счастлива, – попросил Роман. – У тебя вон какой славный сын подрастает.

Люся улыбнулась и прижала мальчика к себе.

Как-то вечером Иван взглянул на внука, который куда-то собирался:

– На свидание, что ли? – по-доброму усмехнулся он.

– Ну какое свидание, дед? – покраснел Роман. – Просто у меня дела.

– Ага, дела, – кивнул старик. – Рассказывала мне Вера про твои дела, после которых Люся не знает, куда цветы ставить, потому что уже все вазы заняты. И глаза у неё так и светятся от счастья. А её муж, который приехал, чтобы вернуть жену, после твоих дел обратную дорогу себе фонарями из-под глаз подсвечивал. Хороши дела!

– Очень хороши, очень! – рассмеялся Роман и обнял деда.

В день 95-летия Ивана за столом собралась его большая семья: внук Рома с женой Люсей, правнук Антоша и его бабушка Вера, а еще их друзья и соседи. Застолье было в самом разгаре, когда Люся схватилась руками за огромный живот:

– Ой, Рома, кажется, Ванечка тоже хочет поздравить своего прадедушку!

Все вскочили, началась суета, но Роман всех успокоил и снова усадил за стол:

– Я сам со всём справлюсь. Не переживайте. Отдыхайте, пожалуйста. Веселитесь, не оставляйте моего дедулю и ждите от нас новостей. Ну, деда, самый главный наш подарок мы тебе подарить всё-таки успеем.

Маленький Ванечка родился быстро и не доставил маме хлопот, зато вся семья теперь отмечала день рождения сразу двух Иванов, самого счастливого дедушки на свете и его крошечного правнука, которого впереди ждали только любовь и счастье.