Он вошёл в квартиру с чемоданом в руке, сделал виноватые глаза и мягко произнёс:
— Милая, я понял, что я был не прав. Прости меня, пожалуйста.
— Да что ты, что ты… — Она сделал удивлённые глаза. — Зачем ты просишь у меня прощения? Кто я такая?
— Как кто?– Он печально вздохнул и, наконец-то, поставил чемодан на пол. — Ты – женщина, которую я несправедливо обидел.
— Ну и что? – спросила она.
— Как что? – Он немного растерялся, но быстро пришёл в себя. Уж что-что, а мириться он умел. — Теперь я должен загладить свою вину.
— Загладить? – Она усмехнулась. — Разве твоя вина – это кошка?
— Не понял. – Он опять растерялся. – Причём здесь кошка?
— Вина не кошка, её загладить не получится, – пояснила она.
— Я тебя не понимаю.
Он действительно, ничего не понимал. Всё шло не так, как это было обычно. Он часто уходил, потом возвращался, она его прощала, и жизнь начиналось заново. А теперь что-то произошло…
— А что тут непонятного? – спросила она. — Я согласна тебя простить, если ты мне заплатишь… Большие деньги…
— Погоди! – Он с недоверием посмотрел на неё. — Причём здесь какие-то деньги? Я же к тебе вернулся. И мне нужно, чтобы ты меня просто простила, и всё.
— А кто тебя просил возвращаться? – улыбнулась она странной улыбкой.
— Опять я тебя не понял, — сказал он осторожно.
Потом он растерянно посмотрел по сторонам, пытаясь понять, туда ли попал.
— Какой ты стал непонятливый. – Она продолжала улыбаться нехорошей улыбкой. — За эту неделю у тебя, наверное, случилось помрачение в мозгу?
— Не надо так шутить, милая. – Его всё это начинало злить. — Я здоров. Я совершенно здоров.
— Не называй меня милой, — резко сказала она.
— Почему?
— Мне неприятно.
— Хорошо, дорогая, — кивнул он.
— И дорогой меня не называй, — опять приказала она.
— Ладно, любимая, — неуверенно ответил он.
— А уж любимой – тем более не называй.
— Эй, что это такое? — наконец-то, вспыхнул он. — Почему я не имею права называть свою любимую жену любимой?
— Я тебе не жена.
Эту фразу она сказала так обыденно и легко, что у него что-то упало в груди.
— Как не жена?
— В моём паспорте не написано, что я твоя жена, — пожала она плечами.
— Но ведь у нас гражданский брак? – сказал он, почему-то, неуверенно.
— Где это написано?
— Что это всё значит?! – Его голос задрожал как у обиженной барышни. — У нас с тобой гражданский брак. Любой человек, который нас знает, это подтвердит!
— Был брак, да сплыл. – Она опять улыбнулась нехорошей улыбкой. — Сплыл и утонул…
— Что? – Пол под его ногами закачался.
— А что тебя удивляет? – спросила она. — Ты же от меня ушёл.
— Ушёл. Но всю неделю я без тебя страдал. – В его словах было столько печали. — И вчера я окончательно понял, как я был не прав. И видишь – я вернулся.
— В это раз ты вернулся зря. — Её слова звучали как приговор.
— Ты хочешь сказать…
— Да, именно это… Ты вернулся, а я уже чужая.
Взгляд у неё, действительно, стал чужим. Совсем чужим. НО он в это не желал верить.
— Как – чужая? — сказал он с надеждой, что она просто обиделась, и хочет чтобы он уговаривал её подольше.
Но голос её становился всё холоднее и холоднее.
— Просто чужая, и всё! Что тут непонятного?
— Чужая – чья?
— Ничья. Но для тебя — чужая.
— Погоди, так у тебя уже кто-то появился?
— Это не важно. И ты чужой. Мы с тобой чужие люди.
— И что мне теперь делать? – спросил он растерянно.
— Что-что… Брать в руки чемодан, разворачиваться на сто восемьдесят градусов, и… Искать другую…
— Погоди! – вспомнил он. – Ты же мне говорила, что твоё прощение я могу купить? За деньги… Сколько это стоит?
— Это была шутка, — сказала она твёрдо. – Уходи.
Он неуверенно взял в руку чемодан, и посмотрел ей в глаза.
— А, может?..
— Нет… — она замотала головой. – Я чужая…
Он кивнул, и всё-таки развернулся на сто восемьдесят градусов…
0 Комментарий