Каждые выходные Катя старалась приехать к дедушке. Один он у неё остался. Маму три года назад тяжёлая болезнь забрала, отца Катя практически не знала, так иногда мелькал в социальных сетях, проявляя родительскую заботу, слал какие-то картинки да дежурные сообщения – что-то вроде «доча, как дела?». Только дедушка у неё и был.
«Деда Ваня» — как звала его Катя, растил внучку с рождения. Когда Катюшка выросла и в город учиться поехала, именно он ездил к ней каждый месяц в общежитие – продукты возил в своем старом армейском рюкзаке. Да и ещё пару авосек тащил…
— Деда, да куда мне столько? – ругалась Катя.
— А это не только тебе, — отвечал старик, — поди не одна живёшь, вон трое ещё соседок у тебя. И чего вы все тощие такие?
— Дедушка, мы не тощие, а стройные! – смеялись девчонки.
Но от продуктов не отказывались…
Когда умерла мама, Кате, казалось, ни за что на свете не вернётся в родные места, где все напоминала о ней, самой родной и любимой. Но дед Иван её убедил. Да и тяжело ему одному. Но в деревне для молодого историка работы не нашлось. А потому Катя в райцентр подалась – в местную газету корреспондентом устроилась. Первое время ездила из села на работу. А потом дед Иван посмотрел, как девчонка устаёт, да и нашел ей съёмную квартирку.
— Так, внучка, лучше, — говорил он, — да и взрослая ты уже. Чего тебе со мной стариком вечера коротать. А там глядишь, найдёшь себе кавалера.
— Да какие тут кавалеры! – только смеялась Катя, — или женатые, или пьяницы.
— А ты не туда смотришь, — улыбался старик, — или просто не встретила его, самого любимого…
Новая работа Кате нравилась. Она с лёгкостью писала статьи, моталась из деревни в деревни, общалась с людьми. А выходные – к деду…
Дед Иван натопит жарко баньку к её приезду – ух, красота! Несмотря на довольно серьёзный возраст (а старику было уже под семьдесят), дед Иван до сих пор был на посту – работал егерем. Всю жизнь в лесу. И Катюшку с собой всегда брал в обходы. Маленькая, она очень любила такие походы. Сейчас, конечно, реже удавалось.
Но в те выходные дед с внучкой все же выбрались в ближайший околок. Была уже поздняя осень. Но на удивление тёплая для этого времени – снег ещё ни разу не сыпал. Сквозь облетевшие кроны берез в вышине синело небо, под ногами шуршала пожухлая листва. Где-то вдалеке то ли ворона кричала, то ветер так завывал. Катя прислушалась…
— Деда, а волков больше не видать у нас? – опасливо спросила девушка.
— Да какие волки? – усмехнулся старик, — одни зайца да лисы скачут.
— Но помнишь, несколько лет назад вас прямо по тревоге поднимали, чтобы у сел патрулировали, якобы волки с тайги пришли.
— Враньё это все было, внученька, — отмахнулся дед Иван, — я и тогда говорил, и сейчас скажу. Собаки в лесу бегали, а люди их за волков приняли. Вот и пустили слух.
— Да, я помню ты ругался… Что собаки эти дикие.
— А почему они дикие? Понимаешь? Это люди щенками их в лес выбросили. Они и выросли, как звери дикие. А вообще, Катюшка, чем больше живу на белом свете, тем больше убеждаюсь, что хуже человека зверя нет. Столько жестокости и циничности. У зверя лесного как? Ты или враг или друг. А человек чего-то хитрит, юлит. И вроде с тобой на одной стороне, а потом раз – и удар в спину.
— Ну не все же такие!
— Согласен, не все…
Так, беседуя, они вышли на опушку леса. И тут старик забеспокоился, нахмурился. Дал Катюшке знак на месте стоять, а сам вперёд подался. Буквально бегом добежал до примятой травы, внимательно всё осмотрел, а потом от бессилия сел рядом на пенёк берёзы.
— Чего тут, деда? – подошла Катя и увидела на сухой траве бурые пятна, — это кровь?
— Кровь, — тяжело вздохнул дед Иван, — вот когда они нажрутся? Ироды эти проклятые!
— Ты о ком?
— Да о браконьерах.
— Так может просто охотники?
— В этом месте любая охота запрещена, — объяснил старик, — заказник это. И только для власть имущих всё нипочём. Это они, видать, позавчера были. Когда я на весь в день в поликлинику ездил. А так бы я услышал, пришёл. Хотя, чего я им сделаю? Не знаю уже.
— Так в полицию надо позвонить, — робко предложила Катя
— В полицию, — усмехнулся дед Иван, — а ты знаешь, кто в этих лесах озорует? Павел Сергеевич со своей шоблой.
— Глава района? – так и ахнула Катя.
— Он самый, — подтвердил дед Иван, — я уже столько раз заявление в полицию на него писал. А всё без толку. Мои бумажки, похоже, сразу в мусорное ведро отправляют, только я за порог. Я и на приём к нему лично ходил, срамил его. Так, знаешь, что он мне сказал?
— Что?
— Что я старый маразматик. А он уважаемый человек. С губернатором за ручку здоровается, рядом с президентом стоял на одной встрече. А тут какие-то зверушки… Смешно ему… В общем, не воспринял он мои слова всерьёз. Сказал, что ездил, ездит и будет ездить на охоту туда, куда считает нужным. И когда – тоже. Посмеялся только…
— Дедушка, так надо было его слова записать и на телевидение послать! – Катя от возмущения даже задохнулась.
Ну, ничего себе глава района! А такой вроде бы обходительный, воспитанный, вечно с улыбкой. И это к нему люди за правдой идут.
— Ой, внучка, о какой ты записи говоришь? – грустно улыбнулся старик, — я только и знаю две кнопки на телефоне – вызов и отбой…
— Ага, и курок ещё, — пошутила Катя.
— Ну, этого не отнять, — согласился дед Иван.
Да, охотник он был толковый. Но никогда без толку животину бы бить не стал. Так иногда зайца какого или куропатку…
И то где положено и когда… а эти…
Ведь совсем уже обнаглели – косуль бьют, где хотят… как-то несколько лет назад лося в лесу завалили. Дед Иван поднял шум, обнаружив место, где животное освежевали. Он был уверен, что это тот же Павел Сергеевич. Но…
Прошло уже три года, а дело так и осталось тёмным – не нашли виновных. Говорили потом, что у Павла Сергеевича в доме над камином рога лосиные красуются. Да кто выяснял, откуда они. А Павел Сергеевич сказал, что купил – значит, купил. Главе что ли не верить?..
Из леса тогда они вернулись в плохом настроении. Дед о своём думал, Катя – о своём. Но в принципе, об одном и том же. Вот как этих, завравшихся у власти, приструнить?
— Ты, внучка, о том, что я тебе говорил, шибко нигде не болтай! – наконец сказал дед Иван, — тебе жить и работать в этом районе. Глядишь и служебное жильё получишь. И начнешь что говорить, тем более правду искать, быстро с работы слетишь. Плетью обух не перешибить… Я уже почти прожил свой век. А ты только начинаешь. Так и буду дальше сам, а ты не лезь, ещё раз говорю!
И вроде бы пообещала Катя, но так ей было обидно за дедушку. Это вот как получается? Он всю жизнь бережно к каждой пташке, травинке относится, каждого звереныша готов из пипетки кормить, чтобы вот потом какой-то подлец пришел и все разрушил? И она при этом должна в стороне оставаться? Видит же Катя, как от этой несправедливости дед Иван всё чаще вздыхает, грустит, осунулся прямо…
Надо помочь дедушке. Но как?
Прямых выходов на главу у неё нет, с ним всё чаще редактор общается. Или просто прийти в администрацию, и сказать – мол, здрасте, я знаю, что вы браконьер. Так он пошлёт её также, как и деда Ивана…
Катя всё думала, и думала…
А между тем не раз встречалась на разных мероприятиях с главой района. Павел Сергеевич был само обаяние, душка прямо! И так честно людям в глаза смотрел. Рассказывал, как хорошо они все заживут, когда научатся соблюдать все законы и правила…
Кате хотелось крикнуть – с себя начните! Но что это даст? Только дурочкой себя выставит. Прав дедушка: плетью обуха не перешибить…
Как-то в марте Катя в очередной раз приехала к деду Ивану. В этот раз она явилась без предупреждения, за день раньше – сразу отработала, прыгнула в автобус. И – в деревню! А что? Впереди три праздничных дня. Отдохнёт Катюшка! Это у других 8 Марта – праздник, а у Кати – только выходной!
Деда дома не оказалось, хотя дверь в веранду нараспашку была.
— Деда, — позвала девушка, с удивлением глядя на беспорядок в доме.
Вообще старик был весьма аккуратным. Всё всегда на своём месте, а тут словно шайтан прошёл: на кухне рюкзак его валяется, из него патроны высыпались, рядом миска кота Барсика перевернута с остатками еды. Кот жалобно мяукает…
В зале аптечка вся перевернута. А ещё куртка деда Ивана прямо у порога валяется…
Что-то случилось! Катя выскочила на порог, сердце её бешено колотилось. Надо что-то делать, куда-то бежать. А может быть, это браконьеры напали на дедушку? Где же он тогда?
Во дворе, у своей будки, тихо поскуливал Пушок, старый пёс дворянских кровей, очень умный и верный. И всё на сарай смотрел – на лампочку, которая в маленьком окошке виднелась.
— Что, дружок, где твой хозяин? – спросила его Катя, подошла и погладила животное.
И тоже посмотрела в ту сторону, куда Пушок поглядывал. Внезапно ей показалось, что она услышала стон.
— Тише! – шикнула Катя на Пушка.
Тот словно понял всё. Молча забил хвостом. Точно! В сарае кто-то стонал. Или кричал. Вообще звук был какой-то странный. Катя сорвалась с места, но у сарая замерла и прислушалось. Раздалось какое-то пыхтение, кряхтение. Потом сдавленный стон и какое-то мычание.
— Тихо, милка моя, тихо! – услышала девушка голос деда, — сейчас всё будет хорошо. Потерпи чуток.
Девушка заглянула в дверь и замерла. Дед Иван стоял на коленях, а перед ним лежала распростертая косуля. Это была самка, живот её ходил ходуном. А из шеи сочилась рана. Старик пытался хоть как-то приладить к ране повязку. Кровь он уже остановил, хотел вот подстраховаться, чтобы никакой гадости не занесло себе животное. А косуля была настолько измучена, что равнодушно принимала помощь человека. Ей, совсем недавно пострадавшей от рук другого двуного, было по большому счету уже всё равно – было понятно, что животное смирилось со своей участью. И просто ждёт конца. И только живот ходил ходуном…
— Дедушка, это что такое? – наконец смогла прошептать Катя.
— А, внучка! – ничуть не удивился старик, — давай, скидывай своё модное пальто и дуй ко мне. Похоже сейчас голуба наша рожать будет. А одной ей не справиться. Рана все силы её отняла. И я уже вымотался с ней.
Катя больше ни о чем не спрашивала. Быстренько переоделась в доме и рванула к сараю. Принимать роды у животных Катя уже умела. Раньше помогала дедушке с коровой, а до этого кошка Мурка строго котилась в присутствии Кати. В общем, ничего в этом страшного, противного и неприятного Катя не видела. Это наоборот прекрасно! Рождение новой жизни. Она даже одно время думала – может быть, на ветеринара пойти? Но в городе не было института, где бы давали такую специальность. Только в сельхозтехникуме. А Кате хотелось высшее образование. Вот и пошла в педагогический…
Но так вот…
Прибежала Катя в сарай, вместе с дедушкой они провозились с их «Милкой», как они назвали косулю, до позднего вечера. Уже опустились глубокие сумерки. Дул прохладный сырой ветер, толстый слой снега прямо на глазах, казалось, сжимается и уменьшается.
— Весна, — произнёс дедушка. – назовём новорожденную Мартой, как телёнка.
— Хорошо, — согласилась Катя, помолчала и добавила, — ну, рассказывай теперь, что произошло.
Так уж случилось, что эти четыре часа они с дедушкой в сарае толком и не говорили, как косуля оказалась у них во дворе. Действительно, тяжёлые были роды. Если бы не помощь людей, умерла бы и косуля, и её детёныш.
— А что рассказывать? – вздохнул дед Иван, — опять Паша со своими бандитами были. Окружили косуль в поле, их там штук десять было. Сами-то на снегоходах, а животные по тяжелому снегу идти не могут, тем более бежать. Вот они увязших и добивать начали…
Я как услышал пальбу, забежал в дом, схватил ружьё и побежал в поле. Думаю, хоть одного гада, да подстрелю! В общем, несколько животных смогли спастись. А эта косуля прямо мне в ноги бросилась.
— А глава что? – спросила в ужасе Катя.
— А что? Они увидели меня с ружьём, решили не связываться. Побросали убитых животных на снегоходы и умчали. Павел этот Сергеевич впереди всех. А я нашу козочку буквально на руках приволок. Выдохся весь. В сарае понял, что у неё роды начались. А ещё раненная она. В общем, возился я с ней часа два до тебя. Молодец, что сегодня приехала, как чувствовала. Без тебя бы я, внучка, не справился.
— Какой-то маленький у неё козленок, — вздохнула Катя.
— Так ей ещё недели три ходить бы, — покачал головой старик, — раньше времени родила. Ну, ничего, дай бог выживут и мать и дитя…
Все праздничные дни Катя только что не ночевала в сарае – ухаживала за раненой косулей, кормила её детёныша из бутылочки.
Козлёнок и есть козлёнок, – улыбалась Катя.
Косуля вначале от слабости подпускала к себе девушку, чтобы та рану обработала, а потом на ноги встала, убегать в дальний угол сарая начала.
— Ничего, дальше сарая не убежит! – смеялся дед Иван, — а выпускать их ещё рано, пусть окрепнут.
Больше надобности кормить козлёнка из бутылочки не было, косуля сама справлялась со своими материнскими обязанностями. Катя с дедушкой только в сторонке стояли и смотрели, как хрустит коза сенцом, как кормит потом из вымени свое дитя. И внучка, и дед радовались – две жизни спасли.
Но мысль о том, что надо что вскоре надо выпускать животное, беспокоило их. Ведь это значит, что рано или поздно браконьеры вновь доберутся до косуль. Получается, все из старания напрасны. Одно дело, когда идет честная охота, но здесь не об этом речь.
— Даже не думай! – сердился старик, когда Катя пыталась завести разговор о том, чтобы придать огласке всё происходящее. – если откроешь рот, то это точно уезжать тебе надо.
— Но, а что делать, дедушка? – восклицала Катя, — дальше молчать?
— А я так и буду их гонять потихоньку. Всех не перебьют…
Через месяц косуля с детенышем ушла. Окрепли и ушли…
— Как они? – тревожилась Катя. — Хоть бы не попались опять к браконьерам…
Но однажды всё изменил случай. Как-то Катя была на открытии нового клуба в одном селе. После небольшой корпоративчик для властей. Позвали и Катю. Среди гостей был и глава. Так случилось, что сели они рядом. Павел Сергеевич уже был изрядно пьян, сыпал шутками и на Катю поглядывал. Девушка знала, что он женат, имеет две любовницы, но это её сейчас мало заботило. У неё созрел план. А потому она щедро строила глазки главе района. В итоге в райцентр они поехали на одной машине – служебной машине главы.
— Я не пойму, чья ты? – пьяно спросил глава, — в редакции работаешь, это я знаю, но что-то родителей твоих не помню.
— А я из Гавриловки, — сказала Катя, — дедушка у меня егерь.
— Из Гавриловки? – хохотнул глава, — из Гавриловки у меня ещё никого не было. Постой, а этот не тот ли самый Иван Петрович, что вечно по лесам бегает… Это твой дед?
— Мой, — кивнула Катя.
— Ясно, — хмыкнул Павел Сергеевич.
И он уже представил, как сжимает в объятиях внучку этого праведника…
Вот потом посмеётся. И деду об этом скажет. За внучкой бы лучше смотрел…
Но у Кати были другие планы на этот вечер. Она осторожно включила диктофон и начала задавать не очень удобные вопросы. Если бы Павел Сергеевич был трезв, то он бы смекнул, в чем дело. Но пьяному ему было море по колено.
— Вот ты спрашиваешь, что я могу в этом районе? – сказал он, — да я всё могу! Я бог! Могу казнить, могу помиловать! Ты думаешь, не могу тебя с твоей работы убрать? Да в лёгкую! А могу редактором сделать, если стараться будешь.
— Нет, редактором я не хочу, — спокойно ответила Катя, — мне и так хорошо. Скажите, а правду говорят, что вы лося убили несколько лет назад?
— Какого именно? – зевнул Павел Сергеевич, — их несколько было. А, это когда твой дед нашёл кишки в лесу… Ну мой. И что? Я ещё не то могу! Ты пойми, девочка, здесь всё моё! И лес в том числе.
— Но как же закон? Он ведь для всех един?
— Я здесь закон! – криво усмехнулся глава.
— А если об этом узнает областное начальство?
— А оно что не прикормлено что ли? Ну ты и дура! Хоть и в газете работаешь!
— А если губернатор узнает?
— Ты мне что ли угрожаешь?
Благодушное настроение у главы тут же пропало, глаза налились кровью, он склонился над девушкой…
Хорошо, что водитель притормозил перед другой машиной, и Катя очень удачно смогла выскочить из машины. Или водитель специально это сделал? В любом случае, запись была у Кати в кармане!
На следующее утро она уже ехала на автобусе в город. Как попасть к губернатору, она пока не понимала, но решила биться до конца. Чтобы вот таким Павлам Сергеевичам было неповадно! О том, что губернатор хороший человек – она знала. Главное бы попасть к нему на приём! И тут она вспомнила, что у неё есть визитка – девушки из пресс-службы губернатора, как-то пересекались на одной учёбе. Светлана…
Вот ей Катя и позвонила. Скрывать ничего не стала, рассказала всё, как есть.
— Катя, ну ты понимаешь, что это и для тебя даром не пройдёт? – спросила Светлана.
— Я всё понимаю. Но так всё оставить не могу. Я только глаза закрою, и вижу ту бедную косулю, которая раненая, увязая в снегу, убегала от этих уродов на снегоходах… Как мы ей с дедушкой рожать помогали в нашем сарайчике… Её глаза, полные ужаса.
— Ладно, Катя, делай, как знаешь, — вздохнула Светлана, — но только если что – я не причём.
И она рассказала, где можно поймать губернатора – он обедал в их правительственной столовой, в одно и то же время. В эту столовую был вход из улицы, то есть туда могли прийти и простые горожане, и пропуск для этого не нужен был.
Катя так и сделала. Она зашла в столовую, огляделась. Вон кабинетик, где губернатор обедает, как Света сказала. Через несколько минут она увидела, как он туда направляется, и тут же была рядом! Она очень быстро объяснила цель своего визита и попросила её выслушать. Глава согласился и пригласил её после обеда в кабинет. Теперь у Кати не было проблем, как попасть на приём! И через два часа она уже рассказывала губернатору о том, что происходит в их районе, включила запись разговора с главой в машине. Губернатор слушал и всё больше мрачнел.
— Всегда подозревал, что он скользкий тип, но у него всё так гладко в отчётах. И вроде толком ничего в районе нет, люди бедно живут, а никто не жалуется. Я ещё удивлялся.
— Он всех запугал, — с жаром ответила Катя, — каждый боится потерять свою работу, которой и так немного в нашем районе. Все и молчат. Но там настоящая банда. Что хотят, то и творят.
— Я понял вас, Екатерина. И услышал. Запись мне эту оставьте. Я разберусь, — пообещал губернатор.
Катя поблагодарила и ушла…
С неделю была тишина. Катя уже думала, что зря она моталась в город – все они заодно. Как вдруг началось! Приехали областные проверки, прокуратура подключилась. Даже губернатор на вертолёте прилетал. Что случилось? Почему?
Шептались люди, что сигнал на главу в область поступил. Одни тихонько радовались, другие – переживали. Привыкли они под крылом Павла Сергеевича. А того вскоре сняли. И кучу обвинений предъявили, в том числе и в незаконной охоте. Вместе с ним ряд чиновников тоже послетали со своих рабочих мест. Кроме того уголовное дело завели на уже бывшего главу, и за решётку того упрятали.
Оказывается, были обнаружены крупные хищения из бюджета. А почему-то до этого ничего не вскрывалось. В районе был назначен временно исполняющий глава, который, по всему было видно другой человек. Да, жесткий. Но и принципиальный. Такой расслабиться не даст – не себе, ни людям. Но до того, как его назначили, редактор вызвал Катю к себе в кабинет и потребовал написать заявление по собственному желанию.
— Я ведь знаю, что это ты всю бучу подняла! – прямо сказал он, — мне Светлана сказала. И честно скажу, не хочу с тобой работать. Ты почему через голову прыгнула, меня в известность не поставила?
— Чтобы вы своего дружка, Павла Сергеевича, предупредили? – усмехнулась Катя, — ну уж нет! А заявление я напишу. Сама не хочу больше тут работать. Противно. Вроде как должны быть за справедливость, а получается, за свой карман только и держатся тут.
И ушла она из редакции. И к деду уехала в деревню.
А через пару месяцев в их село приехал новый егерь – наконец-то нашли молодую смену деду Ивану. Игорь только что окончил сельхозтехникум, армию отслужил. Очень быстро они с Катей нашли общий язык, и через год поженились. А дед Иван ушёл на заслуженный отдых. Теперь просто гуляет в лесу, ради своего удовольствия.
0 Комментарий