Жаркое южное солнце приятно грело Надину руку, высунувшуюся из под зонтика. Рядом лежал муж. Сынок, Ванечка, возился с песком, строя из него замок.
— Мам, смотри, я пруд для машинки сделал!
— Молодец!
— А можно мне в воду? Я совсем согрелся?
Ваня, весёлый голубоглазый мальчуган, с надеждой посмотрел на маму. И та, конечно, согласилась! Подняла нарукавники с подстилки, надела кепку и вместе со счастливым сыночком, зашла в прохладное прозрачное море.
Как долго они ждали отпуска! Ремонт наконец-то закончился, и они с мужем смогли накопить на эту поездку. Поезд примчал их на жаркий курорт, на целых три недели. Три недели покоя, отдыха и радости.
Надя катала семилетнего Ваню на матрасе, смеясь, мальчик изображал пароход.
—Мам, смотри, я кит!
Вдруг перегнулся он через край, набрал полный рот морской воды и выпустил ее вверх.
—Ванька, ты что. Так нельзя! Вода же грязная.
—Не грязная! Смотри, все камешки на дне видно!
—Э, пловец, заболеть хочешь? – подошёл к ним Стас, папа Вани. —Знаешь, какие злые микробы в воде живут? Устроят у тебя бунт в животе. Будут командовать, чтоб у Вани температура выросла и он не на море ходил купаться, а в кровати лежал.
Папа сделал страшное лицо, зарычал, и Ваня довольно засмеялся. Стал плескаться на отца, а тот – в ответ. Обоим было весело.
Но на следующее утро Ванюша не хотел вставать с постели.
— У меня силок нет, мам.
— Что-то болит?
—Нет. Я ещё 5 минуток полежу, и на пляж!
Но на пляж они не попали. Ваню начало тошнить, Надя, пощупав лоб, достала из шкафа аптечку. Сунула градусник в подмышку сына, и стала ждать. Так и есть – температура. 37,3, не высокая, но всё равно обидно.
— Стас, ты как в воду глядел. Зря он вчера воду из моря в рот набирал.
— У тебя есть чем лечить?
— Нет. Это врач назначить должен, посмотреть. Вдруг отравление…
В обед они поехали в частную больницу, где со скидкой для жильцов их отеля принимал врач. Педиатр, осмотрев мальчика, успокоила родителей:
— Ничего страшного. Сорбенты подавайте дня три и всё пройдёт.
— А не может это быть кишечной инфекцией? Мы по пляжу когда шли, увидели в конце трубу. И оттуда вода текла. Может и канализация с отеля.
— Что вы! – улыбнулась женщина. — У вас хороший отель. И канализация у нас – не в реку сливается. Это ручей. Его специально в трубу спрятали, чтоб асфальт на дорожках не размывал. А рвота с температурой – может, перегрелся вчера, или чебурек несвежий вам в киоске продали.
Надя поверила. Она лечила сына, как сказал врач. Ваня грустил, глядя в окно на шумную, интересную улицу.
— А в замок на горе поедем?
— Да, как только ты поправишься.
— А в дельфинарий? А мы успеем?
— Конечно. У тебя живот болит?
— Немножко. Я завтра буду здоров!
Надя с мужем ходили за продуктами в местный супермаркет. Как и велел педиатр, они больше не покупали пирожки и кукурузу у частных торговцев. Мыли овощи и фрукты с мылом, и вроде Ване стало легче. И он упросил их поехать на развлечения.
— На море же нельзя, а к дельфинам можно! Мне надоело быть дома. Хочу гулять!
Надя сдалась. Ну и правда, температуры сегодня не было, вроде сын пошёл на поправку. А отпуск такой короткий! Это кажется, 21 день – целая вечность. А уезжая, столько всего ещё хочется посмотреть.
— Слушай, не верю я в эту историю с ручьём, – сказал Стас за завтраком. —Пойду-ка прогуляюсь туда.
— Но зачем ей врать? Она же доктор…
— Понятно зачем. Что ж она, скажет, что отель канализацию прямо в море сливает?
— Но так быть не может!
Стас погладил жену по плечу.
— Добрая ты. И наивная. Потому и не веришь.
Муж и правда собрался на дальний конец пляжа. Обул кроссовки и зачем-то взял бутыль из под лимонада. Надя не стала с ним спорить, её больше волновал сын. Хоть он и храбрился, изображая бодрость, она видела: мальчику нездоровится. Личико бледное, глаза блестят.
— Вань, может отложим дельфинарий на завтра?
— Нет. Папу дождёмся и сразу пойдём! А я вату хочу, из сахара!
Вечером ему стало плохо. Температура – 38 и 7, и опять рвота. Надя вызвала скорую. Фельдшер осмотрел малыша и велел собирать вещи.
— Надо в больницу.
— Нас положат?
— Не знаю. На усмотрение их врачей. Сейчас много кишечной дряни гуляет, больницы переполнены.
Фельдшер, молодой мужчина, оказался добрым и всю дорогу до больницы инструктировал их, как правильно отдыхать на юге, чтоб не подхватить инфекцию. Стас спросил его о трубах, ведущих в море.
— Я по берегу прошёлся, который после пляжа. Там кусты, заросли, и ещё две трубы нашёл. Правда чтоль ручьи?
Врач хмыкнул.
— Нет конечно! Канализация. Откуда думаете, ротавирус в сезон берётся? Наплыв начинается в июне. Отдыхающие пользуются туалетами, всё это течет в море. Больше народа – больше загрязнений. Плюс жара, водичка греется, бактериям это нравится. И в июле – августе выстреливает. Бактерий много, питательной среды, слитой в море – тоже.
— Но постойте, как же, канализацию в море? А септики, а очистные сооружения?
— Септики ставить ленятся. Очистные сооружения – только в больших, ещё при союзе построенных санаториях. Ито, какие это очистные? Сетка от пластика и всё. Раньше трубы в море отводили, почти на километр от берега. Проверяли, пробы у места слива брали. Вот сами представьте, что будет с трубой за 20-30 лет? Конечно она прогниёт, щели пойдут. А переделывать, кому это надо?
— Получается, мы купаемся среди фекалий? – округлив глаза спросила Надя.
— Частично – да. Конечно, власти пытаются навести порядок. С проверками ходят. Только, сами знаете, какие бывают проверяльщики… Деньги всем нужны. Так что, никода не берите в рот морскую воду. И мальцу объясните.
— А может, есть какие-нибудь чистые пляжи?
— Есть конечно. Дикие. Где отелей рядом нет. У любого местного спросите – он вам расскажет как туда добраться.
Врач протянул руку ко лбу задремавшего у мамы на руках мальчишки.
— Высокая, но не критически. Сейчас уже, минут через 5 приедем.
В больнице Ване сразу же сделали укол от температуры.
— Мы его кладём. На дней 5, вещи ему привезите.
— А я? – спросила Надя. — Меня же с ним положат?
—Нет. Отделение переполнено, взрослые места под детские отданы. А мальчик уже большой. Ты же большой? – спросила врач у Вани.
— Да.
— Вот видите. Не волнуйтесь, у нас очень хорошее отделение. Медсестры добрые, и кормят хорошо. Есть комната с игрушками и телевизором, они там под присмотром играют. И мамочки, что с малышами лежат, тоже приглядывают.
— А дома нельзя вылечиться?
— Лучше не надо. Видите, какие губы у него сухие. Это обезвоживание, а с ним не шутят. Идите пока на анализы, а я вас оформлю. А вы папа, вещи пока привезите.
Наде очень не хотелось оставлять Ваню одного. Но и доводам врача как не верить?
— Папа привезёт тебе мой телефон. Буду звонить тебе. Веди себя хорошо, слушайся врачей. А если кто обидит – мне звони. И тётям в белом халате жалуйся. Хорошо?
— Хорошо.
И Ваня, серьёзный такой, пошёл с мамой в процедурный кабинет.
Пока брали кровь – не пикнул! Он ведь большой, и один будет в больнице.
Надино сердце не находило себе места. Как он там, много ли уколов?
Стас пытался ее растормошить:
— Идём по набережной прогуляемся.
— Не хочу.
— Ну на пляж тогда.
— Стас, ну как так? Он там болеет, а я развлекаться буду.
— Ладно ты не переживай. Будем ездить каждый день, шашлыки ему возить.
— Нельзя шашлыки. И другую еду, кроме магазинной. И купаться мне тоже теперь неохота.
— Надо стрясти с них компенсацию, – решил муж. —То, что антисанитарию устроили.
Но Надя не вдохновилась этой затеей. Если б каждому давали денег, кто водой из моря отравился…
Стас ушёл и вернулся с аптечной баночкой для анализов.
— Пойду по берегу прогуляюсь.
А Надя безразлично легла на диван, и дальше переживать за сына…
К удивлению, в больнице и правда было хорошо. Врачи – добрые, медсестры – заботливые. Многие трудились в две смены, понимая, что без переработок врачей отделение не справится. Ваню положили в палату с ещё пятью ребятами разного возраста и одной женщиной с годовалым малышом. Палаты специально рассеивали по возрасту. Чтоб и постарше, поразумнее дети были, и женщина, хоть одна, для общего присмотра.
Ваню завели в палату в час ночи, и он сразу заснул. День был долгий и волнительный, и сон не заставил себя долго ждать. Утром их разбудила медсестра.
— Рота, подъём! Мыть руки и на процедуры.
Раздала всем градусники и поспешила в другую палату. На завтрак давали овсянку, и Ваня, конечно, её не стал.
— А чизбургеры тут дают? – спросил у женщины из их палаты.
— Нет конечно. Тут всё питание – диетическое. Чтоб животы выздоравливали.
Сеня, сидящий за их столом, скривил личико, попробовав на вкус завтрак.
— Я не буду это есть, лучше в буфет пойду.
— В буфет тебя не пустят, он на первом этаже за стойкой охраны.
Но Сеня, бойкий мальчик лет, шепнул на ухо Ване.
— Вместе пойдём. Тебе мама денег оставила?
Ваня кивнул. И мальчики, дождавшись конца процедур, сели на кровать Вани. Когда Лена, мама малыша, вышла, Сеня зашептал Ване:
— Надо посмотреть, когда врачей на посту не будет. И убежим. Накупим чипсов, сосиску в тесте. Только у меня денег нет. Дашь?
— Ну, дам.
— Замётано. Я караулю, а ты пока деньги возьми.
У них долго ничего не получалось. Как назло, медсестры все время были в отделении. Наконец, Сеня подкараулил удобный момент. Дёрнул за руку Ваньку.
— Мальчики, а вы куда? – спросила Лена.
— Мы в туалет. Ваня боится один.
Ваньке стало неприятно. Ничего он не боится! Но послушно пошёл вслед за старшим мальчиком. Коридор был чист. Они быстро, стараясь не шуметь подошли в двери в коридор и, выглянув, шмыгнули за дверь.
— Круто, получилось! А теперь идём вниз. Ты вверх смотри, не идут ли врачи, а я – вниз.
— А может на лифте?
— Ты что, глупый? В лифте врачи ездят.
Они спустились на первый этаж, и Ваня увидел много взрослых. Они толпились у кабинетов. Кто в больничных сланцах, кто в обычной уличной одежде.
— Не бойся. Делай умное лицо, – сказал Сеня и взял мальчика за руку.
И смело пошёл по коридору. На них не обращали внимания. Со стороны казалось, что старший брат ведёт куда-то младшего. Ну мало ли, может, на процедуры идут, или на УЗИ.
— Мы тут уже были, – сказал Ваня Сене. Помнишь, этот плакат про грипп.
— Блин, тут одни повороты, я запутался. Куда мы тут сворачивали? Вправо, влево?
И только они сделали шаг, как из поворота вышел охранник. Увидел мальчиков и ускорил к ним шаг.
— Вы что тут делаете? Где медсестра?
— Бежим! – старший мальчишка дёрнул за кофту младшего и бросился наутёк.
Ванька припустил что есть мочи. Он примерно помнил, где лестница, и даже не оглядывался на идущего следом охранника. Бежал, перескакивая через ступеньку, даже не высматривая, есть ли впереди врачи. Наконец, третий этаж. Ваня толкнул дверь и вбежал в отделение.
— Сидоров, Ваня, а ты что там делал?
— У меня машинка под дверь закатилась, я её искал.
— За дверь ходить нельзя. А машинку лучше в игровой катай.
Ваня кивнул и поспешил в свою палату. Сеня был там.
— Это ты во всём виноват! Надо было дорогу запоминать.
— Ты мне не сказал.
— А сам тупой, да? Связался, блин, с мелким.
Ваня обиделся и ушёл на свою постель.
«Ничего он не тупой! Сам он глупый, этот Сеня.»
Ванька обижался весь день. Дружок тоже к нему не подходил. Понял, видимо, что к буфету не пробраться. И стал подруливать к более старшему, Артёму, 12 – летнему мальчику на койке у окна. Ваня вконец расстроился. Конфет нет, и все его мелочью считают…
А он докажет, что не тупой! И Сеня обалдеет от удивления! Когда все заснули, Ваня открыл глаза. На цыпочках подошёл к двери, осторожно выглянул в коридор. Медсестра на посту устало подписывала баночки. Потом зевнула, погасила свет и ушла в сестринскую. Ваня подождал минут десять и вышел из палаты. Тихо, все спят, а значит никто ему не помешает найти буфет. Осторожно ступая, он подошёл к лестнице. Подождал, нет ли звука шагов. Не было. Мальчик стал спускаться. Больница спала. Шумели только справа, где у двери стояли машины скорой. Ваня пошел влево. Плутал коридорами, запоминая повороты. То длинный, то совсем короткий. Только буфета нигде нет. А потом красивые стены кончились. Ваня открыл пластиковую дверь и зашёл в небольшой коридорчик. Крашеные синие стены, пол из старого, как в их библиотеке, узорчатого камня. Дальше двери не было. Это был тупик.
— Мальчик, ты что здесь делаешь? – спросил откуда ни возьмись появившийся мужчина в медицинской маске.
— Я? Гуляю. В окно смотрю.
Ваня испугался; думал, сейчас его начнут ругать, позовут охрану. Но мужчина по-доброму спросил:
— Ты с чем тут лежишь? С мамой?
— Нет. Я не знаю, с чем.
— Ну, что у тебя болит?
— Губы сухие. И бактерии в животе, – вспомнил слова врача Ваня. — Губы, это хорошо… То есть, плохо конечно. А хочешь, я тебя вылечу? Чтоб завтра домой уйти?
— Да. А вы точно врач? Вы укол мне сделаете?
Мужчина усмехнулся и открыв шкафчик, достал оттуда белый халат.
— Конечно врач! Сейчас переоденусь. Я домой идти хотел, но тебя заметил. На улице сейчас хорошо… Завтра солнышко обещали, а ещё в парке представление будет, с трансформерами. Любишь трансформеров?
— Да, люблю.
— Ну вот и славно. Сейчас будем лечиться. Ты рот откроешь, а я тебе специальную штуку дам. Оттуда лекарство польётся. И всех микробов твоих убьёт! И ты сразу выздоровеешь. Давай, закрывай глаза и рот открой.
Ваня с недоверием смотрел на дядю. А тот открыл какую-то дверь, и на мальчика пахнуло противной, кисловато-сладкой вонью! У Вани аж подступило к горлу. Он сжал покрепче рот, чтоб не стошнило, а дядя в маске подошёл поближе и сказал:
— Ну, закрывай глаза чтоб в них лекарством не брызнуло. И рот открой.
И тут Ваня не выдержал! Его вырвало прям на стоящего напротив мужчину. Мальчик открыл глаза и увидел перед глазами дядю, облитого содержимым Ваниного желудка. От испуга, мальчишка бросился бежать. Сейчас ему устроят за такое! Но лучше так, чем опять вдыхать этот запах. Он нёсся, вспоминая на поворотах, как он сюда шёл.
И вот уже лестница на третий этаж. Перед входом в отделение он остановился. Успокоил дыхание, чтоб не разбудить медсестёр своим пыхтением, и тихонько открыл дверь. Зашёл в свою палату и юркнул под одеяло. Вот и нашёл буфет…
Опять его Севка глупой мелюзгой дразнить будет…
Утром Ваня ждал скандала. Придёт тот доктор и будет его ругать. Но никто его не искал! И только к обеду до мальчика дошло он же заразил того мужчину в маске! Ведь если в его животе живут микробы, то они теперь врачу передадутся! И Ване стало стыдно. Он же не сказал, что он сильно болеет. И дядя теперь не знает, что заразный…
Ваню мучила совесть. А если дядю не спасут? Хотя, он же доктор, сам себя сможет вылечить. Мальчик мучился раздумьями ещё два дня. И решился рассказать все медсестре.
— Елена Максимовна, я дядю отравил. Он мне помочь хотел, а я…
— В смысле, отравил?
— Меня на него вырвало. А у меня же микробы в животе…
— Так, давай всё с начала. Что за дядя, почему тебя вырвало.
— Я ходил гулять, буфет искал. И дядю встретил. Он в страшном коридоре был, с синими стенами.
— В морг забрел, понятно.
— Он сказал что врач, сказал рот открыть и глаза закрыть. Чтоб лекарство в них не попало. И пошёл переодеваться. А потом дверь открылась и плохо запахло. Я не сдержался и меня вырвало. Прям на дядю. А он без штанов стоял, с голыми ногами. Ему на них попало.
Женщина удивлённо уставилась на Ваню.
— Погоди, как, голые ноги? Ты уверен, что тебе не приснилось?
— Нет.
— Сейчас я с врачом поговорю и решим, что делать. Ты дядю не заразил, не переживай!
Медсестра пошла в ординаторскую. И через минуту оттуда вышла гневно причитающая Марина Геннадиевна.
— Ну Прохоров, скотина! Ну я ему устрою! Ваня, идём, покажешь этого дядю.
Ваня еле поспевал за стремительно идущей Мариной Геннадиевной. Та держала его за руку, и, казалось, каждый шаг женщины выражает негодование. Наконец они зашли в тот самый коридор. Врач заглядывала во все двери, и, наконец, нашла.
— Ваня, посмотри, этот дядя тебя лечить собрался?
— Да.
—Хорошо. Посиди пока на диванчике, а я с дядей в кабинете поговорю.
Ваня заметил, что мужчина немного испуган. Глаза забегали, он вжался в кресло. Но тут кабинет закрылся, и до Вани доносилось только шипение врача.
— Ты что придумал, ирод? Кто тебе велел мальчику процедуры делать?
— Марин, но я ж как лучше хотел! Чё вы там, наукой своей мучаетесь? Марганцовочки слабой хлебнул бы – и живот сразу прошёл.
— Какой марганцовочки? Ты совсем чтоль сдурел?
— Но нас мамка всегда так лечила, — развел руками мужчина. — Ну вспомни! А я будущий врач всё-таки.
— Будущий! А сейчас – ты сторож. Ну что с тобой делать, Колька? Вот накатаю на тебя жалобу главному, будешь знать!
— Маринка, ну прости. Я как лучше хотел… А марганцовка – самая полезная. От неё и вреда нет, как от ваших антибиотиков…
Тут врач беззлобно замахнулась на сторожа, и он сразу замолчал…
— Ещё раз тебя увижу около пациента – вылетишь из морга вместе со своей марганцовкой!
И хлопнув дверью, вышла к Ване.
—Дядя не хотел ничего плохого. Он немножко глупенький, хотел лечить тебя народными методами.
— Понятно. А он точно не заболеет?
—Точно. А если заболеет, то пусть сам себя и лечит.
Ваню выписали через дня. Счастливый, он сразу вспомнил про замок.
— А завтра поедем?
— Нет. Завтра у папы дело важное, он уедет. А мы с тобой в парк поедем.
—Ура!
Стас, папа Вани, решил узнать, что водится в морской воде. И как раз через день после выписки сына, он собрался за результатами анализа. Посмотрел результат, и усмехнулся. Так и есть – кишечная палочка превышена в полтора раза. С этим результатом мужчина пришёл к директору их отеля.
— У меня ребенок заразился на вашем пляжу. Я сдал воду у трубы на анализы, и посмотрите, что там. Пляж нужно закрывать.
— Ой, ну что вы. Всего в полтора раза повышенно. А вы контейнер транспортировали в сумке-холодильнике?
— Нет.
— Поэтому и повышение. Пока везли – вода нагрелась от жары, и бактерии стали активно размножаться. Этот анализ – не доказательство.
— Но люди же там купаются! У нас у соседей по этажу тоже ребёнок заболел.
Но директор, натянув доброжелательную улыбку, стал отбрехиваться. И отравиться можно едой в мелких закусочных, и фрукты надо мыть, особенно если у местных покупать. А уж анализы – их аккредитованная лаборатория должна брать, и куча других условий.
Стас ушёл, ничего не добившись. Но остаток отпуска они ездили купаться на маленький, отдаленный от всех отелей пляж.
— Мам, а я знаю, как всех микробов в воде убить! – хвастался Ваня. — Надо насыпать в воду ведро марганцовки. Она сильная, она за день животы лечит.
Родители смеялись, даже не спросив, откуда мальчик это знает.
0 Комментарий