Никита стучал в дверь изо всех сил, но никто ему так и не открыл. Старенький деревенский домишко, стоявший на отшибе, был явно пуст. Но Никита не даром проехал двести километров и не собирался отступать. Он прошел по грязной, заросшей травой улице до ближайшего дома и стал звать его хозяев. Вскоре к нему вышла неопрятная старуха лет восьмидесяти и неожиданно приветливо спросила:
– Тебе чего, милок?
– Бабушка, здравствуйте. Скажите, а вы давно видели, ну соседа вашего, из того вон дома?
– А-а-а, Ванюшку-то? Видела утром. Он за молоком ко мне приходил…
– А я стучу-стучу, он не выходит.
– А ты кто ему? Родственник какой, аль по делу?
– По делу. Он сам мне очень нужен.
– Ну так ты дверь сильнее толкни… она и откроется. Сроду Ваня не запирался, да и что ему прятать-то? Там старые лавки да голые стены.
– Спасибо, бабушка, – Никита снова вернулся к дому Ивана и теперь смело толкнул дверь, сразу попав в полумрак прихожей.
Когда его глаза немного привыкли, он шагнул дальше. В комнатах пахло сырым гниющим деревом и какой-то плесенью. Как мог жить тут человек, Никита не представлял. Три комнаты оказались пустыми, а в четвертой, на каком-то топчане спал человек. К затхлому запаху комнат примешивался стойкий смрад перегара и чего-то ещё…
Никита вышел из дома и сел на подвернувшийся спил дерева. Всё было кончено. И теперь его сыну не выжить…
– Господи-и-и…– простонал Никита, – не отнимай у меня надежду…сотвори чудо…Господи…прошу тебя, сжалься, не отнимай у меня сына…
Далеко отсюда, в местной больнице лежал тринадцатилетний Артём, единственный сын Никиты. Несчастного мальчика сбила машина и теперь ему требовалась сложнейшая операция – осколок ребра находился рядом с сердцем и мог в любой момент пронзить его. Врачи развели руками перед рыдающим и умоляющим о помощи Никитой:
– Мы не можем ничего сделать, не та квалификация. И транспортировать его тоже нельзя. Мы не сумеем его даже вынести из палаты.
– А-а-а…– кричал Никита. – Ну кто-нибудь… Помоги-и-ите-е-е…
Все вокруг молчали, сочувствуя горю безутешного отца, и только старая медсестра подошла к нему и положила руку на плечо:
– Послушай. Пять лет назад у нас тут работал хирург Иван Ильич – правая рука Господа Бога, иначе и не скажешь. Он когда-то был военным хирургом, и там чудеса творил. Что уж про местных говорить. Иной раз не человека, мешок костей привозили, и он по частичке его собирал… А потом ещё и похваливал, вот, мол, в рубашке ты родился. Несколько раз к нему из-за границы приезжали, к себе звали, всё, что хочешь обещали… А он – нет. Я и тут, на своей земле нужен. Да вот беда, пять лет назад его семья погибла, в аварии. Никто не выжил. И Иван Ильич уехал отсюда…живёт теперь в деревушке Дивеевке, далековато, правда, но на машине проехать можно. Вот Иван твоего мальчонку спасти может. Да только если тебе удастся его уговорить…
Никита поблагодарил старушку и сразу же рванул в путь. Как ни странно, деревню он нашел быстро. Но чем это могло помочь? Когда-то лучший хирург за пять лет стал беспробудным пьяницей. Как такого человека пустить в операционную? Он в руках халата попасть не сможет…
Никита ещё раз зашёл в дом, посмотрел на всхрапывающего Ивана и пошёл к машине…
Как назло из затянутого серыми тучами неба пошёл проливной дождь, дорога быстро размякла, и машина с трудом поползла по такой дороге. Немного попетляв по лесной беспутице, Никита понял, что заблудился. Теперь он ехал, сворачивая, сам не зная куда, и вдруг увидел человека в сером плаще, одиноко бредущего по этой узкой дороге. Никита поздно понял, что сейчас произойдёт, и только когда обрызгал мужчину с головы до ног липкой грязью, чертыхнулся про себя. Ни останавливаться, ни тем более возвращаться, чтобы извиниться, Никита не стал и ко всему прочему выругался по адресу странного прохожего:
– Ходит, леший, людей пугает… Чучело в плаще, откуда он только выполз…
Но проехав с полкилометра, Никита вдруг остановился: мысль об Артёме пронзила его словно иглой. Он обхватил руль руками и зарыдал навзрыд:
– Прости мой мальчик… Я не смог, не сумел спасти тебя… Прости…
Никита вдруг понял, что время упущено, спешить больше некуда и во всем мире нет ни одного человека, кто мог бы помочь ему…
Равнодушие и апатия наполнили его…
И он принял решение. Как только ему скажут страшную весть, он выполнит задуманное. Словно успокоившись, Никита завёл машину и только хотел тронуться с места, как вдруг в зеркало дальнего вида заметил приближающуюся фигуру старика. Никита открыл окно и спросил:
– Ты куда идешь, отец? Может подвезти?
– На кладбище, – был тихий ответ.
Никита вздрогнул и побледнел. А потом сказал:
– Ну, значит, нам по пути… Садись, старик…
Тот помедлил потом сел. Какое-то время ехали молча. Потом Никита спросил:
– Почему пешком ходите? Ещё и непогода такая…
На это старик не ответил, а потом задал неожиданно прозвучавший вопрос:
– Что тебе тут надо?
Никита покосился на своего попутчика, потом проговорил:
– В Дивеевку приезжал… – И вдруг взахлеб начал рассказывать о своей беде. – И он там сейчас умирает, понимаешь, старик? Мой сын умирает! Вся надежда была только на этого врача… Но если бы ты его видел… Всё…не могу больше… – Никита снова остановился и зарыдал…
Старик помолчал с минуту и вдруг сказал:
– Дивеевка вот в этой стороне. Ты проехал поворот. И попал, скорее всего, в старый посёлок… там всего одна улица и с десяток домов. А в крайнем домишке Гришка Дюков живет, пьёт он сильно, а живёт только подаянием.
Никита словно безумный посмотрел на старика, а тот словно приказал ему:
– Ну что смотришь, заводи. И не думай разворачиваться, время терять. Поехали к твоему сыну. Иван Ильич – это я…
Словно обезумевший, Никита летел в город. Там он заехал домой, дал старику чистую одежду и полотенце. Тот зашёл в ванную. А через пять минут оттуда вышел собранный и строгий мужчина, которому было не больше 55 лет. А ведь Никите казалось, что с ним ехал глубокий старик…
В больнице главврач схватился за голову:
– Да вы кто такой? Кто вам дал право? Я полицию вызову!
– Ну тогда сам сделай что-нибудь! – прикрикнул на него Иван Ильич и прошел в операционную уверенным шагом.
Он коротко давал распоряжения, и врачи согласно кивали, не смея мешать ему. Вскоре началась операция. Она длилась долго, очень долго. И всё это время Никита ходил по коридору, охраняя двери операционной, когда же они распахнулись, бросился к Ивану Ильичу, молитвенно сложив руки.
– Что??? Что???
– Теперь жить будет. Только нужно перевезти его отсюда в столичную клинику. Там все условия. Уже можно транспортировать, только лучше воздухом. Так быстрее.
– Вам…вам что я должен???
– Одежду мою верни…
– Иван Ильич, да я вам целый магазин одежды куплю…– начал Никита.
– Ты всё купить можешь, да? Магазин, город, свою свободу… а жизнь? Можешь ты купить жизнь??? Я узнал тебя, Никита Скворцов! Пять лет! Все эти пять лет я помнил о тебе, каждый день… и ждал. Знал, что ты придёшь, знал, что мы встретимся…
– Мы…разве…знакомы??? – запинаясь, спросил Никита.
– Ещё как… только совесть у тебя хорошо сделана. Всё, что тебе не нужно, она забывает. Это удобно, правда?
– Да вы о чём???
– Пять лет назад ты спровоцировал аварию за городом. Машина, в которую ты врезался, несколько раз перевернулась… Выживших в ней не осталось. Все заживо сгорели… Там семья моя была: жена, сын, сноха, внучка… Девочка, немногим младше твоего сына… Алёнушка моя… Они все ехали в аэропорт встречать меня… И ты торопился туда же… Сколько ты заплатил, чтобы избежать наказания? Ведь даже суда не было…
– И-и-ива-н Ильи-и-ч… – простонал Никита. – Иван Ильич…что мне сделать…как искупить…
– Искупить? Я приходил к тебе тогда…убить хотел…и пристрелил бы, не пожалел…да только сын твой на порог вышел, сказал, что сейчас тебя позовёт… и я не смог. Проклинал себя, но не смог… И сегодня тоже не смог…промолчать хотел, а потом стоять и смотреть как ты по могиле сына ползаешь… И опять не смог…
– Иваа-ан Ильич…– беспомощно проговорил Никита, но тот уже отвернулся и медленно побрел к выходу.
Прошло несколько лет.
Однажды в Дивеевку приехала машина и остановилась возле дома Ивана Ильича. Оттуда вышел молодой парень и красивая девушка. Хозяин дома с удивлением выглянул в окно и вышел встретить гостей.
– Здравствуйте, Иван Ильич, – поприветствовал старика парень. – Вы меня не помните, наверное…
– Ну почему же, помню, Артёмушка… Скворцов… Как здоровье твое?
– Всё хорошо, благодаря вам. А эту девушку узнаете?
Старик стал пристально всматриваться в ее лицо и вдруг схватился за сердце:
– А-а-аленушкаа-а-а…внученька…– прошептал он. – Да как такое может быть?
– Это просто чудо, дедушка… Я только недавно всё вспомнила… Дядя Никита помог… Мы когда тебя встречать ехали, папа девушку одну согласился подвезти. А в момент аварии, когда машина переворачиваться стала, меня из салона выбросило. Потом все взорвалось и вспыхнуло, а я ползла и ползла. В голове страшно гудело и боль такая была… Мне страшно было, я и спряталась. Потом шла, шла…пока сознание не потеряла. Там меня и нашли люди. Кто я такая – сказать не могла…не помнила… ничего, кроме имени, и жила в деревеньке, при церкви…
– Папа решил в той церкви, она самая близкая к месту аварии, часовню построить…и узнал историю Алёны. Что нашли её случайно на следующий день после того как ваша семья погибла. Удивился, что она Алёнушка. Поднял все материалы, экспертизы… фотографии…
– Где он сам?
– Папа…болен… Сердце … Его недавно прооперировали … Хотел сам к вам Алёну привезти и не смог… Просил только, чтобы вы простили его…
Иван Ильич покачал головой, а потом обнял внучку:
– Девочка моя…родная…какое счастье, что ты жива…
Несколько дней Артем и Алена гостили у старика, и как-то вечером заговорили о том, что им пора возвращаться домой.
– Мы заявление подали, будем к свадьбе готовиться…
– Ну вот и хорошо, дети мои. А теперь дайте мне время собраться.
– Дедушка, родненький, ты с нами поедешь, правда ведь? – обрадовалась Алена.
– Да, внученька. Да и пора мне Никиту навестить… Его Бог простил…А значит, и я тоже…
0 Комментарий