— Васька, ну ты чего там? Пошли уже.
Василиса обернулась и махнула рукой.
— Идите, я потом приду.
Один из компании плюнул.
— Ну точно, придурошная, водку не пьёт, а как кладбище увидит, так вечно потеряется.
Женщина, которая шла рядом с говорившим хохотнула:
— Так царских кровей наверное, не иначе. Откуда она кстати взялась то у нас?
Мужик пожал плечами.
— А бог её знает, появилась и всё, я уж не помню и когда. Лепту свою вносит, где берёт, мы не спрашиваем. А откуда, да почему, этого сама не рассказывает. Может, и правда, принцесса.
Компания захохотала на все голоса…
Настроение было хорошим, на улице вовсю шумит весна, а значит, мёрзнуть уже не придётся. Железяк, да прочего барахла сегодня наковыряли много. Зойка, вон даже куртку приличную на помойке нашла. А это означало, что вечер не будет томным, уже был послан гонец за горячительным и закусью.
Василиса сидела на лавочке и смотрела перед собой. Сегодня она видела мужа, видела своего Никиту. Осунулся он очень, даже постарел и не было никого рядом с ним. И, как точно знала Василиса, не было все 5 лет, что она скитается. Сейчас женщина пыталась понять, что же она сделала не так, почему её план не сработал.
Обычно днём она сидела у магазина. Они часто там ошивались, люди видя таких, и сами, то колбаски, то хлеба, а кто и деньги давал.
Василиса повернула голову, как раз в тот момент, когда у магазина остановилась знакомая машина. У неё сразу ослабли ноги, она была вынуждена схватиться за стену, успела натянуть платок пониже, прежде чем мимо неё прошёл Никита. Он не выглядел счастливым. Хотя должен был бы, иначе зачем тогда Василиса пожертвовала собой и своей жизнью.
Несколько лет назад она всё просчитала, знала, что Никита будет искать её, причём не кое-как, и именно поэтому ушла в бомжи. Среди таких людей найти её будет невозможно. Да и не подумает никто, что искать её нужно тут. Нет, конечно, она хотела просто развестись. Даже разговаривала об этом с мужем, но он и слышать ничего не хотел, даже наорал на неё впервые в жизни.
— Васька, что ты несёшь?! Ты вообще понимаешь, что говоришь?! Ну тысячи пар живут без детей, и мы можем, раз так получилось! А вот без тебя я не проживу. Неужели ты думаешь, что я соглашусь расстаться с тобой только ради того, чтобы мне кто-то, кого я не люблю, родил ребёнка? Чтобы я больше никогда не слышал такого бреда!
Она плакала и от счастья, что он её так любит, и от того, что делала самого дорогого человека несчастным.
А потом случайно увидела какой-то фильм, а может быть прочла рассказ. В общем, в один момент у неё в голове созрел вопрос: на что она способна, чтобы Никита был счастлив? И сама себе ответила:
«На всё.»
Она долго готовилась, написала мужу длинное письмо, где уверяла его в том, что пройдёт немного времени и он забудет её. Сможет найти себе хорошую, полноценную женщину, которая обязательно родит ему сына и много кого ещё. И всё…
Ей было очень тяжело. Тяжело настолько, что Василиса решила распрощаться с этой жизнью, но не смогла. Видимо, она очень слабая…
Иногда приходила к офису мужа и знала, что он страдает, что он никого себе так и не нашёл. Потом решила, что больше не будет истязать себя и ходить к офису перестала…
Сегодняшняя встреча выбила её из колеи. Она была уверена, что за столько времени у мужа уж точно кто-то появился, но видимо, всё напрасно…
Василиса вздохнула, посмотрела на памятники. На кладбище она всегда чувствовала себя как-то спокойнее, могла посидеть, подумать, даже немного помечтать. А что было бы, если бы врачи не поставили бы ей такой диагноз? Наверное, у них с Никитой было бы два ребёнка и много-много счастья. Даже мечтать она боялась, потому что становилось очень грустно.
Василиса встала. Что толку сидеть, пытаться в чём-то разобраться. Она сломала жизнь себе, а ещё, пока хотела сделать, как лучше, и мужу. Сейчас она пойдёт туда, где находилась уже давно. Может быть, даже стакан вонючей водки выпьет. Может, полегчает ей. Даже скривилась только от осознания того, как та жидкость, что пьют её коллеги по несчастью, воняет. Когда они пиры устраивали, Василиса старалась уйти и уложиться спать подальше.
Но нужно было идти. Ещё немного, и начнёт темнеть. Ей, конечно, нравилось, что на кладбище можно спокойно подумать, и никто не трогает, но не настолько, чтобы оставаться здесь ночевать.
Василиса двинулась к выходу в ту сторону, куда ушли бродяги, но остановилась. Они сегодня всю ночь будут пить, и она просто не хотела на это смотреть, поэтому тут же развернулась и пошла в обратную сторону. Там, на той стороне кладбища есть старая сторожка, её используют для хранения всякого инструмента, но иногда, такие как она, ночуют. Лишь бы её ещё никто не занял.
Она уже почти прошла всё кладбище, когда увидела, вернее почувствовала, что что-то не так. Василиса в беспокойстве осмотрелась. Взгляд зацепился за что-то белое, непонятное, за то, чего тут не должно быть. Что-то выбивалось из общей цветовой гаммы.
«Что это? Забыл наверное кто-то. Нужно посмотреть.»
Василиса сама себя подбадривала, она не считала себя женщиной робкого десятка, но как-то уж очень сердце разошлось.
На могилке стоял белый пакет, достаточно объёмный, чтобы в нём могло находиться что угодно. Она уже представляла замученных котят, щенят или что-то похуже. Пакет чуть зашевелился, и оттуда послышался писк.
— Сволочи. Живых котят что ли выкинули?
Василиса отвела ручку пакета в сторону и ахнула. Внутри лежал кулёк с ребёнком, с настоящим живым ребёнком. Он тихонечко поскуливал. Судя то тому, каким красным был его личико, плакал он давно.
— Господи, что за дрянь сделала такое?
Она освободила ребёнка от пакета, взяла его на руки. Малыш как будто немного притих. В пакете не было больше ничего, совсем ничего. Она повернулась и быстрым шагом пошла к выходу.
«Нужно срочно отнести ребёнка в полицию. Он, наверное, пить хочет и есть. Понятно, что его потом отправят в детский дом, но это лучше, чем погибнуть здесь.»
Уже в воротах буквально налетела на цыганку. Та стояла, как будто поджидала её. Цыганке было лет сто, не меньше.
— Куда спешишь, красавица?
Василиса попятилась, хоть и жила на улице не первый год, а цыганок с детства боялась.
— Вот нашла.., несу в полицию или в приют.
Цыганка заглянула в кулёк.
— Хороший мальчик, хорошим и вырастет. Характер добрый у него будет, если не сломают, а сломать могут. Куда ему теперь, разве что в детский дом. Там всех ломают…
Цыганка повернулась, собираясь уйти, но Василиса схватила её за рукав.
— Постойте. Куда же мне его? Я же не могу оставить себе. Сама вон как живу.
Цыганка не оборачиваясь ответила:
— Сама и виновата. Другие так живут от безысходности, а ты потому что дура. А мальчик этот, не сможет он в детском доме, не сможет.
Цыганка снова шагнула прочь, а Василиса стояла, прижимая к себе ребёнка, но старая женщина вдруг обернулась к ней.
— Одно скажу тебе точно: никто его искать не будет, совсем никто. Его сейчас, как будто и нет.
И она зашагала, теперь уже быстрым шагом…
Василиса смотрела ей вслед, в голове была тысяча мыслей, и одна абсурднее другой. Она потерялась во времени, просто не понимала, сколько вот так в раздумьях простояла. В себя её привёл писк ребёнка. Василиса посмотрела в маленькое личико.
— Тише, маленький. Чуть-чуть потерпи, скоро всё хорошо будет.
Василиса пошла быстрым шагом, а потом побежала осторожно прижимая к себе ребёнка. Приют, полиция остались в другой стороне. Бежала же Василиса в сторону коттеджей, туда, где когда-то жила сама. Она сжала кнопку звонка, так что казалось, ещё немного и та провалится. Наконец домофон зашипел и спросил голосом Никиты:
— Кто там?
Василиса выдохнула.
— Никита, это я, Василиса. Помоги…
Ворота тут же разъехались. Василиса быстро осмотрелась, но в темноте было тихо. Она скользнула во двор и побежала к дому.
Навстречу выскочил Никита, бросился к ней, увидел ребёнка и остановился.
— Василиса, где же ты была?
Только потом он заметил во что она одета, удивлённо поднял брови.
Василиса заглянула ему в глаза и сказала:
— Прошу тебя, прошу, помоги мне сейчас, потом я отвечу на все вопросы, расскажу всё, как было.
Никита кивнул на свёрток.
— Твой ребёнок?
— Нет, Никит, не мой, пока не мой.
— Проходи.
Они вошли внутрь. Василиса направилась на кухню и выдохнула с облегчением. Она долго приучала Никита к тому, чтобы графин с чистой кипячёной водой всегда был на кухне. Схватив его, она поняла, что бутылочки и соски нет. Растерянно посмотрела на Никиту, тот вышел и вернулся с бутылочкой.
— Держи. Наташа родила недавно, часто бывает у меня.
Наташа была сестрой Никиты и по совместительству подругой Василисы. Именно она их познакомила.
Ребёнок жадно пил воду.
— Всё-всё, нельзя столько. Сейчас мы сварим тебе покушать.
— Давай подержу. Как ты будешь варить?
Они разговаривали так, словно и не было этих лет проведённых друг без друга.
Василиса не знала, как из памяти всплывала всё, чему она научилась много лет назад, когда ещё надеялась стать мамой. Она сварила кашку, искупала малыша. Тот молчал, только водил глазками. После того, как укутала его и покормила, ребёнок уснул.
Она смотрела, как он улыбается во сне и сама улыбалась. Услышала, как ней подошёл Никита, быстро обернулась.
— Ещё немного. Можно я приму ванну?
— Я бы сказал ‘нужно’. Твои вещи я уже туда отнёс, жду на кухне.
Василиса не хотела вылезать из воды. Помылась раз пять, не меньше, но ей всё равно казалось, что от неё чем-то воняет. Увидела свой любимый махровый халат. Никита позаботился и о нижнем белье.
Он сидел за столом. Как только она вошла, указал на стул, подвинул ей чашку кофе.
— Про ребёнка расскажешь потом. Хочу спросить только одно: Почему? Ты же знала, что я люблю тебя, что не смогу ни с кем быть.
Василиса опустила голову.
— Я надеялась, что сможешь…
— Эгоистка.
Она удивлённо подняла глаза. Уж каких только слов она не ожидала услышать, но такое, какое-то неуместное.
— Что смотришь? Думала только о себе. Вот такой я молодец, как собой пожертвовала, всё ради Никиточки. Только вот спросить Никиты нужно ли это забыла. Так делают только эгоисты, которые думают только о себе.
— Но я действительно, я хотела…
Никита устало потёр лицо.
— Вот теперь я слушаю тебя. Всё. Пожалуйста, каждую минуту жизни без меня.
Когда начало светать, они сидели у окна обнявшись.
— Скажи, почему ты пришла сегодня?
— Знаешь, я встретила цыганку.
— Цыганку? Ты же всегда их боялась.
— И сейчас боюсь. Она сказала, что этого ребёнка никто не будет искать, и никто даже о нём не знает. Я подумала… Подумала, если между нами что-то осталось, он мог бы стать нашим сыном. Никит, только не говори ничего, я понимаю всю абсурдность ситуации, но сначала подумай. Если тебе это не нужно, помоги мне хоть сделать так, чтобы он был только мой, и чтобы никто не догадался, что я его не рожала.
— Интересно… Но как мы всё можем провернуть?
— Просто скажем, что я уехала на лечение за границу. Тебе не говорила, а год назад сообщила, где я. Ты приехал и всё. Просто мне всю беременность нужно было находится под наблюдением там.
Он немного отстранил Василису.
— Ну ты даёшь. Тебе бы романы писать…
Прошёл год.
— Ну, Василиска, вы и даёте. Это же надо так прятаться. Такого парня от нас скрывать.
Наташа с умилением смотрела на Кирилла, сына Василисы и Никиты.
— Ты посмотри на него, посмотри. Он нос морщит совсем как Никита.
Василиса улыбнулась. Конечно это совершенный абсурд, но временами ей тоже казалось, что Кирюша делает точно также, как папа.
— Ну что вы там, затискали, заслюнявили парня? Пойдём Кирюха к нам, в мужскую компанию.
Кирилл протянул руки к отцу и что-то быстро заговорил на своём языке.
Наташа и Василиса рассмеялись.
— Ты посмотри на него, ещё и жалуется на нас.
Никита чмокнул жену в нос.
— На вас и нужно жаловаться. Уже все гости пришли. Нам с Кириллом не терпится подарки открыть. А вы ещё нас не кормили.
Василиса рассмеялась.
— Бегу, бегу. Разве я могу вынести то, что мои мужчины голодные?
Василиса и Никита встретились взглядами, и Наташа поняла, что в этот момент она лишняя.
— Ой, пойду к гостям. Пока здесь всё от вашей страсти не вспыхнуло.
0 Комментарий