Как легко убедить нас в плохом и как сложно в хорошем

Валентина любила свою работу. Любила настолько, что с удовольствием и жила бы там. Остаться дома ей было тяжело, особенно после того, как её бросил муж. Бросил высказав всё, что думает о ней. Самым мягким словом было «больная». Валя конечно не стала напоминать ему о том, что потеряла их ребёнка и способность быть матерью, именно по его вине. Всё равно он никого не слышал. Хотя.., он слышал свою мать, которая каждый день напоминала им о том, что у всех её подруг уже давно есть внуки, а ей, видимо придётся умереть в одиночестве, потому что послал Бог невестку неполноценную…

Тот день, когда она лишилась того, что так было дорого, Валентина не забудет никогда. Они были у мамы Саши. Он хорошо выпил и решил, что нужно вернуться домой. Валя была на пятом месяце, и как не уговаривала, как не ругалась, Сашка тупо стоял на своём. Тогда свекровь подтолкнула её:

— Езжай с ним, смотри, чтобы не газовал.

Валя удивлённо посмотрела на неё.

— Но, он пьян. Как я с ним поеду?

— Не пойму я, жена ты ему или нет? Или хочешь, чтобы он разбился?

Свекровь подтолкнула её через порог и закрыла за ней дверь.

Саша улетел с дороги на первом же повороте, впечатался аккурат в железную остановку, машина перевернулась несколько раз через крышу и встала на колёса. Валя ничего не помнила, кроме собственного крика и вспышки. Очнулась уже в больнице. Не успела узнать, что потеряла ребёнка, как прибежала свекровь и обвинила её в том, что по её вине Саша разбился так сильно.

— Что вы говорите? Что? Я из-за него ребёнка потеряла.

— Дети дело наживное. А вот если Саша не выкарабкается, как ты себя чувствовать будешь, а?

Валя подумала, что потом переболеет своё горе, а сейчас действительно нужно помочь мужу.

Сама она ещё с трудом ходила, но проводила у его постели много времени.

Когда Саша пришёл в себя, долго плакал, просил прощения, раскаивался…

А через два года, когда она пошла обследоваться, чтобы понять, почему больше не наступает беременность, ей сказали, что детей она больше иметь не может.

Свекровь сразу обвинила во всём её, потом и муж стал её поддерживать. А в один прекрасный день, именно прекрасный день, он просто ушёл обозвав её по-всякому.

Честно говоря Валя вздохнула с облегчением. В последнее время она не могла видеть ни Сашу, ни его матушку. Просто в силу своего мягкого характера молчала…

— Валечка на работу?

Валентина вздрогнула, так задумалась, что даже и потерялась. Она уже оказывается была на территории больницы, а обратилась к ней их санитарка, баба Люба. Она-то как раз шла к выходу из больничного парка видимо закончив смену.

— Здравствуйте, Людмила Андреевна. Да, сегодня моё дежурство.

— Ну, удачи тебе, побольше малышей крепких и здоровых.

— Спасибо.

Валя улыбнулась.

«Вот с кого пример брать нужно.»

У бабы Любы дочь болеет, муж её бросил, внуки есть, но она не унывает, помогает дочери, внуки в ней души не чают. А ведь столько бед…

Молодец баба Люба, не то что Валя размазня.

Валентина, как будто встряхнулась, пошла дальше. Она уже полгода одна, и всё чего-то переживает. Подумаешь, муж ушёл. Не муж это был. И потом, не она одна такая  Кто не может сам родить, есть же всякие другие способы, уж ей ли этого не знать.

Валя работала акушеркой. Вот такая насмешка судьбы: чужим детям помогала появится на свет, а своего родить не могла.

— Валентина заскочи ко мне.

В коридоре она встретила доктора.

— Хорошо Михаил Ефремовича, только переоденусь.

— Да, хорошо.

Валентина не понимала, зачем она понадобилась заведующему. Они редко пересекались, только когда роды были сложные. Правда, Михаил Ефремович всегда говорил:

«Валечка, тебе с твоей чуйкой, с твоим умением, никакие врачи не нужны, так что мой приход всего лишь формальность.»

Через 10 минут она уже стучала в дверь кабинета.

— Можно?

— Да Валь, входи.

Тон Михаила Ефремовича был странный.

— Что-то случилось?

— Случилось… Валь, если кто-то и может помочь в этой ситуации, то только ты. Мы все знаем, как ты умеешь убеждать…

Валя вздохнула.

— Неужели кто-то от ребёнка отказался?

Такое у них тоже случалось, но крайне редко, потому что их роддом был элитным, далеко не все могли здесь рожать. К тому же, все принимались сюда только по предварительной записи. Были конечно исключения, но стоили они очень дорого.

Люди, которые имели деньги, всегда планировали свою беременность, ребёнка ждали. Пару раз было такое, что одинокие мамочки оставляли малышей. У одной малыш родился с тёмной кожей, а вторая вообще не планировала становится матерью, а планировала выйти замуж за человека, которому нужны были только свои дети. Были ещё случаи, но несколько раз Валентине удалось убедить мам, что они без своего ребёнка не смогут. И кстати, они до сих пор ей пишут, присылают фотографии детей.

— Помнишь вчера с утра к нам привезли Шаталову?

— Это ту, которая скандалила и собиралась всех уволить?

— Точно. Местная бизнесвумен, решившая, что она королева.

— Подождите Михаил Ефремович, ей же уже сорок лет. Она же сама говорила, что это её последний шанс.

— Всё верно. Видите ли.., у ребёнка небольшие проблемы, вернее большие, но поправимые. Заячья губа у него и она категорически заявила, что забирать калеку не будет. Что она такая-растакая, а такой ребёнок её будет позорить. Ну или что-то в этом духе.

— Господи, да в наше время делают замечательные операции. Никаких почти следов не остаётся.

— Но она меня даже слушать не хочет. Вообще сказала, что сегодня же переедет под наблюдение в другую клинику, как будто это мы в чём-то виноваты.

Валентина вздохнула.

— А отец?

— Как я понял, папки нет. То есть, он был, но чисто как биологический материал. Даже не знаю, что он думает по этому поводу и вообще, в курсе ли, что у него родился ребёнок.

— Ладно Михаил Ефремович, я конечно, попробую поговорить, но что-то мне подсказывает, что никакого толку от наших бесед не будет.

— Да, честно говоря, я и сам так думаю, но попробовать нужно. Валь, ты уж не обижайся, что я тебя грудью на амбразуру.

— Да ладно, одно дело делаем.

Валентина направилась прямо в палату.

— Здравствуйте.

Женщина, которая сидела на постели, резко повернулась к ней.

Она была хороша, на свои годы конечно не выглядела.

— Здравствуйте. Если вы тоже с уговорами, то можете сразу уходить.

Валентина спокойно присела.

— Ну, если вас уговаривать без толку, то я пожалуй, не буду.

Пациентка посмотрела на неё с интересом.

— А зачем пришли тогда?

— Поинтересоваться, если вам ребёнок не нужен совсем, может быть, отец его заберёт? Он-то хоть в курсе, что у него кто-то родился?

Женщина с минуту смотрела на неё, потом рассмеялась.

— Ой, не могу. Олежек, папаша. Да не знает он ничего. Для него важны только красивые женские задницы. Тренер он, женский тренер по фитнесу, так что можете даже и не пытаться. А вообще, вы видели ребёнка? Вряд ли он кому-то нужен…

Не состоявшаяся мать отвернулась от Валентины, давая понять, что разговор окончен.

Валя подошла к двери и уже оттуда сказала:

— Это хорошо, что вы от ребёнка отказались. Иметь такую мать, как вы.., лучше уж в детский дом.

— Да что вы себе позволяйте!

Валя не стала слушать всё то, что кричала мать кукушка, а вышла и направилась в детское отделение.

Если бы не этот дефект, ребёнок был бы просто ангельский. Кажется, ему всего ничего, сутки, а он такой светленький, глазки ясные.

***

На следующий день Валя объехала все фитнес-центры. Она здраво рассудила, что такая мадам могла заниматься только в самых крутых и дорогих местах, и точно, в предпоследнем по списку зале, она нашла того самого Олежку.

Мужчине было за 30, постарше Валентины на несколько лет.

— Простите, я могу с вами поговорить?

Он приветливо посмотрел на неё.

— Хотите заниматься? Очень похвально, даже такая фигурка, как у вас, требует постоянной поддержки.

Валя на секунду смутилась, а потом сказала:

— Нет, Олег. У меня к вам личный разговор, очень необычный, но очень серьёзный. Поэтому, если можно, уделите мне время, так чтобы нас никто не слышал.

Олег какое-то время смотрел на неё, будто пытался вспомнить. Видимо, ничего не получилось, и он успокоился.

— Хорошо, пройдёмте ко мне, у меня как раз сейчас окно.

Валентине было трудно говорить, и она была очень благодарна Олегу, что он её не перебивал. Наконец, она закончила. Мужчина сидел, спрятав лицо в руках.

— Да-а-а.., умеете вы удивлять. Честно говоря.., мне кажется, я сейчас в какой-то бред попал.

— Так бывает, к сожалению…

— Значит, вы предлагаете пожениться нам? А после того, как вы станете матерью малыша, развестись? Причём малыша, который оказывается мой сын, а я ни сном, ни духом о нём не знал.

Валя посмотрела на него.

— Вы хотите забрать его?

— Я?

Он так растерялся, а Валя улыбнулась.

— Вот и я об этом.

***

Михаил Ефремович смотрел на Валю такими глазами.

— Я ничего не понимаю. Давайте-ка ещё раз. Вы.., ты выходишь замуж за отца этого малыша и вы его забираете?

— Всё правильно. Сейчас он делает тест, чтобы сразу доказать родство, и мы сразу его заберём.

— Валь, ну ты же вчера ещё его не знала. Хочешь сказать, что у вас такая быстрая любовь приключилась?

— А что, разве так не бывает?

— В моём случае — нет. И тут ты меня не убедишь. Давай-ка, дорогая моя, рассказывай, что ты там задумала?

Валя вздохнула. Слишком хорошо она знала Михаила Ефремовича, чтобы надеяться, что он отстанет.

Михаил Ефремович ходил из угла в угол.

— Валь, да как тебе могло в голову прийти такое? А если он за то время, что вам придётся жить вместе, так привяжется к ребёнку, что не захочет тебе его оставлять?

Она пожала плечами:

— Я не знаю, что и как дальше, но сейчас буду делать так, как считаю нужным. Если вы не хотите нам помочь.., мне помочь, то я справлюсь сама.

Он наконец сел.

— Помогу я тебе. Я же понимаю, переубедить тебя невозможно. Давай бумаги. В какой он клинике? Может, есть кто, кто помочь сможет…

В больнице только ленивого не было, кто бы не поохал от того, что сделала Валя. Никто не верил, что у них с Олегом и правда любовь приключилась. Валя хранила молчание, а Олег тем более ни с кем не разговаривал.

Они выходили из больницы вместе, на руках у Вали маленький Миша, а в руках Олега цветы. На крылечке он рассмеялся:

— Давай поменяемся, что ли?

Она передала ему ребёнка.

— Олег, ты не думай, ты не смотри на него сейчас, потом, после операции, с ним всё хорошо будет.

Мужчина задержал на ней взгляд.

— Ты удивительный человек Валя. Сейчас ты просишь у меня прощение, извиняешься за моего же сына.

Она тихо улыбнулась. Олег распахнул дверь автомобиля, помог Вале сесть:

— Посмотри на окна своей больницы. Мне кажется, что там прилипли носы не только персонала, но и всех пациенток.

Валя глянула на окна. Взгляд её стал холодным. Она широко улыбнулась и помахала рукой.

— Да, удивительная жена…

Олег сел за руль и направился к дому, где жила Валентина.

Для будущего ребёнка они решили, что изображать семейную жизнь. Будут там, где ему потом жить…

Прошло 3 года.

Михаил Ефремович задумчиво смотрел на Валентину:

— Валя, я ничего не понимаю.

— А что тут понимать Михаил Ефремович? В декрет я ухожу.

— В какой декрет? Ты же говорила…

Валя счастливо рассмеялась.

— Ну врачи не боги, могут ошибаться.

— Погоди. А как тот мальчик?

— С мальчиком. Ну, если вы про Мишу, всё хорошо. Сейчас они с папой меня на улице ждут.

— Так, получается, что твой ребёнок тоже от, как его, Олега?

— Они оба мои дети. А Олег, Олег, самый лучший на свете папа и муж.

Михаил Ефремович смотрел на Валю и думал о том, что никто в их роддоме не верил в то, что Валя сможет. Никто даже не думал о том, что у неё вообще что-то может быть с Олегом. Сейчас перед ним сидела совсем другая женщина, красивая, открытая, никакого смущения, никакой забитости.

— Валя, я искренне желаю тебе всего хорошего, правда, очень рад за тебя. Ты всё это заслужила.

Валентина встала:

— Спасибо вам, Михаил Ефремович. Если можно, я хотела бы наблюдаться и рожать здесь, у нас.

— Конечно Валь. Я лично буду за тобой присматривать.

Михаил Ефремович смотрел в окно. Олег бережно усаживал Валю в машину, а маленький мальчик носился рядом с ним. В голову лезли о том, что в тот день Валя могла не работать, что мальчик мог попасть в детский дом. Другой голос противоречил: «Ну, работала же, ну не попал же.»

Доктор вздохнул:

— Как легко убедить нас в плохом и как сложно в хорошем.