Людмиле Михайловне в жизни пришлось нелегко. Женщина рано овдовела. Когда умер муж, маленькому сынишке Вадику едва исполнилось восемь. Как это часто бывает, совсем не думал супруг о здоровье. Много курил, а потом и выпивать регулярно начал. Но деньги в дом приносил. Вадик отца почти не помнил. И это не удивительно.
Большую часть времени мужчина проводил на работе. Днем трудился на стройке, а ночью сторожил склад. На выходных было не до ребенка. Главное – хорошо отоспаться.
Пристрастие к спиртному Людмила мужу прощала. Все-таки работящий он был, не то что мужья подруг. Придут домой, и сразу на диван. А женщины на двух-трех работах вертятся. Да еще и по хозяйству успевают.
Трагедия произошла неожиданно. Мужчина на самочувствие не жаловался. И вдруг прямо на работе случился сердечный приступ. Говорили, что сторож в ту ночь был не один, а в компании молодой женщины. Именно она и позвонила в скорую. Такие слухи причиняли вдове огромную боль. Но что поделаешь? Мертвых не осуждают.
Оставшись одна с малолетним ребенком, Людмила не знала что делать. Квартира у нее была довольно большая – целых три комнаты. Досталась еще от родителей. Платить за такую площадь было накладно. Хотела поменяться на две комнаты. Еще и доплату взяла бы. Но потом передумала. Скоро сынок подрастет, жениться надумает. Тесно тогда будет в двушке.
И родня, и сердобольные соседки пытались ее сосватать. Мужчины откликались охотно. Уж очень женихов просторная жилплощадь привлекала! А Людмила только отмахивалась. Не нужен ей был никто.
Так и жила сама. Трудно было, но справилась. Сынок вырос хороший, умный. Окончил институт, устроился на работу. А затем привел в дом милую скромную девушку.
– Мама, познакомься, это Ирина, моя будущая жена.
Такой невестке Людмила была очень рада. Хорошая, порядочная девочка, учится в педагогическом. Скоро получает диплом, устроится преподавать в школу.
После свадьбы женщина переехала в самую маленькую комнатку – бывшую детскую Вадика. А спальня и большая гостиная перешли в распоряжение молодых супругов. Каждое утро они уходили на работу, а Людмила Михайловна бралась за домашние дела. Убирала, стирала, готовила. И так целый день. Но ей постоянные хлопоты были не тягость. Не сидеть же с бабками возле подъезда?
Потом родился Сережка. Побыв в декрете два года, молодая мама вернулась к работе учителя. А за ребенком смотрела бабушка. Забот, конечно, прибавилось. От шустрого мальчишки не отойдешь ни на шаг! Людмила, хоть и уставала, на жизнь не жаловалась. Нужно ведь молодым помогать.
Ирина проявила себя на работе, и вскоре ее повысили. Девушка стала завучем. Но и это еще не предел. Пожилая директриса, которая через несколько лет собиралась на пенсию, готовила ее себе в преемницы.
Неудивительно, что строгая учительница совсем загордилась. В школе командовала учениками, а дома – немолодой свекровью. То она суп не так приготовила, то простыни не погладила. Женщина старалась не перечить. «Устает Ира в школе, видно. Нервы сдают от детей непослушных. Поэтому и срывается», оправдывала она невестку, вздыхала и возвращалась к делам.
Но возраст постепенно брал свое. Накатывала слабость, кружилась голова, часто подводила память. Сил на домашние хлопоты у Людмилы уже не хватало. Ей бы прилечь, отдохнуть, но маленький Сережка тянет на прогулку. А там и ужин готовить пора.
И вот однажды озорной мальчика носился с друзьями по двору. Людмила сидела и наблюдала. Когда, наконец, Сережа набегался, бабушка повела его домой. У самой двери женщина спохватилась:
– Ой, я ж сумку забыла на лавочке! А там и ключи, и кошелек, и телефон!
Бросилась из подъезда, но сумки и след простыл. Что поделаешь, такие у нас люди. Хорошо, хоть денег немного было, да телефон старенький, недорогой. Решила посидеть немного на улице, подождать, пока Ира вернется. «Их и достанется мне от нее», подумала Людмила Михайловна и вспомнила о лежавшей в кошельке банковской карточке.
Что делать? Надо срочно сыну звонить. Он молодой, пускай разбирается. Сама она заблокировать карту не сможет.
Встревоженный Вадим приехал минут через двадцать. Тут же позвонил в банк, и выяснилось, что деньги успели снять. Людмила Михайловна громко запричитала, следом разревелся Сережка. Вадик вздохнул и спокойно сказал:
– Ладно, хватит, ничего серьезного не случилось. Купим телефон, сменим замок, восстановим карту. Пойдем домой, выпьешь валерьянки, полежишь. А я на работу поеду.
Вечером того же дня Вадик с Ириной что-то оживленно обсуждали на кухне. Людмила подошла к двери и прислушалась.
– Я все понимаю. Это твоя мама. Но знаешь, пора признать очевидное. Нельзя Сережку ей доверять. Сегодня сумку забыла, а завтра ребенка где-нибудь потеряет. Да и в квартире ее оставлять опасно. Мало ли что натворит! Соседей зальет, газу напустит. Надо что-то решать.
– Ира, ну что ты? С кем не бывает? Ты что никогда ключей не теряла? А телефон новенький, подарок мой, помнишь, в маршрутке забыла. А Сережка от тебя в магазине разве не убегал? Ну, хорошо, давай в садик его отдадим. Но думаешь, воспитательница лучше следить будет, чем родная бабушка? – с возмущением говорил Вадик.
– У меня знакомые в садике, отдадим в хорошую группу. Пора Сереже больше со сверстниками общаться. И еще есть одна идея …., – и тут Ирина совсем понизила голос, так что слов было не разобрать.
Опечаленная Людмила вернулась в гостиную и тяжело опустилась на диван. Рядом вертелся Сережка. Увидев, что бабушка загрустила, малыш подбежал и серьезно спросил:
– Баба, а ты от нас уезжаешь?
– Как это уезжаю, внучок? – с недоумением воскликнула женщина.
– Мама сказала, что мы разменяем квартиру, и ты уйдешь. Только я не понял, что такое «разменяем».
От неожиданности у Людмилы подскочило сердце, но виду она не подала. Зачем ребенка расстраивать?
– Не волнуйся, внучок, не волнуйся!
– Баба, не бросай нас, пожалуйся, – взволнованный малыш ловко залез на диван и крепко обнял бабулю.
В тот же самый момент из кухни понеслись вопли. Дошедшая до истерики Ира кричала, что больше так жить не хочет. Муж ее не любит и с ней совсем не считается.
– Ничего себе! – испуганно выдохнула Людмила, – видать, сильно я ей помешала. Что ж, наверное, правда, лучше нам разменяться. Буду доживать свой век одна, а они пусть в гости приезжают.
Ненужный в семье старик – дело обычное. Но Людмила почему-то не верила, что это произойдет и с ней. Ушла к себе в комнату, долго плакала, и вдруг закружилась голова. Очнулась старушка уже на носилках. Услышала грозное слово «инсульт» и снова потеряла сознание.
Потянулись мучительные недели в больнице. Вадик – молодец. К матери приходил часто. Вот только поговорить с ним женщина не могла – болезнь затронула речь. В ответ на ее взволнованное мычание догадливый сын отвечал:
– Все хорошо у Сережки, не беспокойся. В садике все нормально. Тебя очень ждет, скучает.
К счастью, интенсивное лечение помогло. Со временем женщина восстановилась. Стала потихоньку ходить, а перед выпиской отчетливо заговорила. Сказала Вадику, что согласится на размен. Но сын решительно заявил:
– Ну, уж нет, мама. Я тебя одну не оставлю.
Людмила с облегчением вздохнула. «Неужели Ира больше не против, чтоб жили все вместе?». А потом пришла ужасная мысль «А, может, Ирина думает, что мне осталось недолго. Вот и не хочет квартиру разменивать. Останется ей трехкомнатная».
Теперь не бабушка присматривала за Сережкой, а он за ней. Внимательный малыш следовал за Людмилой по пятам. Напоминал, чтобы дверь закрывала. Знал, куда прячет очки. На улице старательно следил за сумкой, кошельком и телефоном. Но папе с мамой ничего не говорил. Это была их тайна. «Вот какой у меня внучок! Серьезный, самостоятельный» — с гордостью думала Людмила.
Однажды, проходя мимо кухни, женщина услышала обрывки разговора:
– Ты ж видишь, маме твоей все хуже и хуже.
– И что?
– Как что? Нужно определять ее куда-то, чтоб под присмотром была.
– Не отдам бабулю, никуда не отдам, слышите!
Затем дверь резко открылась, и вылетевший из кухни Сережка бросился обнимать Людмилу.
– Баба, я с тобой. Не бойся, никто тебя не обидит.
Пожилая женщина громко зарыдала, а Вадику стало стыдно.
Прошел еще год. Моя соседка Людмила Михайловна тихо умерла в своей комнатке. Хотела пойти попрощаться. Но Вадик попросил присмотреть за Сережкой – чтоб не вести ребенка на похороны. Что ж, наверное, это правильно.
– Ну что, Сережка, скоро в первый класс? – спросила я притихшего малыша. Он молча кивнул и продолжал возиться с игрушкой, большим разноцветным роботом. А потом внезапно расплакался.
– Скажи, а бабушка уже не вернется?
– Если ты будешь помнить бабушку, она будет рядом с тобой. Всегда.
– Правда? Я никогда, никогда ее не забуду, – уверенно сказал любящий внук, и мне стало легче.
Надеюсь, что повзрослев, Сережа сохранит свой добрый характер. Будет внимательным мужем, заботливым отцом, не бросит в беде родителей. Со стариками, конечно, непросто. Поэтому многие и не выдерживают. Очень жаль, что в жизни так получается.
0 Комментарий