Валентина Сергеевна всю жизнь панически боялась старости, как будто предчувствовала, что ничего хорошего она ей не принесёт. В молодости её мать, женщина строгая и своенравная, постоянно говорила:
— Валька, когда замуж выйдешь? Тридцать с лишним лет, а всё ещё в девках. Пересидишь годы лучшие, а в старости одна останешься, никому не нужная. Умирать будешь, никто стакана воды не подаст.
Кто же знал, что слова матери окажутся пророческими. Хотя Валентина сделала всё, чтобы не остаться одной…
В 33 года она вышла замуж за замечательного человека, врача районной больницы Андрея. Валя работала в этой же больнице медсестрой. В тот же год в семье родился сын Николай. Построили свой дом и жили душа в душу. Но недолго длилось женское счастье Валентины. Через семь лет муж Андрей внезапно умер от инсульта. Женщина не находила себе места от горя, продолжала жить только ради сына. Дарила ему нерастраченную любовь и заботу. После окончания школы 18-летний Николай заявил:
— Мам, я уезжаю в город — учиться, а потом работать. В нашем посёлке делать нечего, никаких перспектив. А я зарабатывать хочу и много. Мечтаю жить, ни в чём себе не отказывая, а не считать копейки.
— Сыночек, Коленька, и ты меня покидаешь, — взмолилась Валентина – совсем одна остаюсь.
— Мама, но я звонить и приезжать буду часто. А когда разбогатею, помогать тебе стану. Шубу куплю, помнишь, ты тогда в телевизоре увидела, понравилась тебе, — успокаивал сын.
— Да, обойдусь я без шубы, Коленька. Ты сам приезжай почаще, не забывай меня!
Вот и подкралось к Валентине Сергеевне одиночество. Днём она сбегала от него, с головой погружалась в работу. А вечером одиночество настигало её и затягивало в западню, как загнанного зверя. Спасали только звонки сына, правда, с частыми просьбами одолжить денег. И она давала, конечно же. А как же студенту прожить в городе без денег…
Настоящим счастьем были приезды Коли домой, пусть и редкие. После того, как Николай закончил институт, звонки стали всё реже и реже, также, как и приезды.
— Мам, ну работы много, с друзьями пытаюсь бизнес начать, тяжело пока, — отнекивался сын.
Так прошло ещё восемь лет, за это время Коля лишь четыре раза навестил мать да звонил только по праздникам. Воспряла духом Валентина Сергеевна, когда неожиданно Николай объявил, что обзавёлся квартирой и женится на девушке по имени Светлана.
— Господь, услышал меня! Пойдут внуки, буду помогать водиться.
Она ездила на свадьбу, правда, ночевала в гостинице. Светлана заявила, что в квартире будут спать её родители, места на всех не хватит. Но Валентина Сергеевна, не обиделась, нет. Она была счастлива, что снова с сыном.
Но счастье опять оказалось обманом. Забыл о ней сын, совсем забыл. Перестал звонить и приезжать. Когда душа Валентины Сергеевны не выдерживала, она звонила сама:
— Мам, ну вот ты, как всегда, не вовремя звонишь. Занят я. Всё в порядке у меня. Я тебе потом перезвоню, — недовольным голосом отвечал Николай.
Но не перезванивал. Никогда…
Так прошло ещё десять лет, с редкими звонками Николая два раза в год – в день рождения и Новый год, и с обещаниями приехать, которые так ни разу не исполнились. За прошедшие годы Валентина Сергеевна из миловидной женщины превратилась в несчастную старушку. Когда ей исполнилось 75 лет, она лишилась последнего, что спасало от одиночества – работы. Конечно, в районной больнице не хватало рабочих рук. Но в силу возраста Валентина Сергеевна стала нерасторопной, медлительной и забывчивой. А однажды перепутала жизненно-важные лекарства. Всё могло бы закончиться для пациента плачевно, если бы не вовремя заметивший ошибку врач. Пожилая женщина всё понимала и не обижалась на увольнение. Выйдя за двери больницы, она разрыдалась, да так и шла до дома в слезах, не в силах их остановить.
Потянулись серые, безрадостные дни, полные одиночества и тоски. Всё чаще Валентина Сергеевна задумывалась о смерти.
«Зачем мне жить? Для чего? Я даже собственному сыну не нужна. Забери меня, Господь, к себе. Мне там будет лучше».
На следующий день Валентину Сергеевну ждал сюрприз. Позвонил сын.
— Мама, здравствуй. Ты прости, что долго не звонил. Можно, я к тебе приеду дня на три погостить?
— Конечно, сыночек, приезжай. Я по тебе очень скучаю, – сказала Валентина Сергеевна, едва сдерживая слёзы.
Её охватило чувство большой радости и счастья.
Николай действительно приехал. Валентина Сергеевна не могла на него налюбоваться:
«Как возмужал, похорошел…».
Мать взяла сына за руку и не хотела отпускать ни на минуту.
— Мам, а я ведь к тебе с предложением. Вижу, тяжело тебе одной, возраст уже солидный. И память плохая. Давай, будем жить все вместе в городе. Ты, я и Света. Родные люди. И мы тебе всегда поможем, и ты нам. Только вот расширить мы хотим жилищные условия, ну квартиру новую купить. Тем более ребёнок нужен. Светочка ведь моложе меня намного, врачи говорят, что все шансы забеременеть есть. Но вот одна проблема… — Николай на секунду замялся, подбирая слова. – Старую квартиру мы, конечно, продадим. Но для покупки нового жилья – это капля в море. Денег не хватит, нужна большая сумма, а взять её негде. У нас уже есть один кредит, не хотелось бы брать ещё. А вот если бы твой дом продать, в аккурат бы денег хватило.
Валентина Сергеевна с упоением слушала такой долгожданный голос сына, но, когда Николай сказал о продаже дома, опешила.
— Коленька, но ведь это же наш семейный дом. Его ещё твой папа строил.
— Ну, мам, зачем тебе такой большой дом одной? Содержать его дорого, да и одиноко тебе в нём, — убеждал Николай.
Сдалась Валентина Сергеевна, уговорил её сын. Она так обрадовалась приезду своего Коленьки, что доверилась ему всецело. Даже согласилась на то, чтобы карта, куда переводится пенсия, находилась у сына. Ведь она при беспамятстве своём рискует лишиться денег. Но и предположить Валентина Сергеевна не могла, что собственноручно подписала себе приговор. В очередной раз сын её жестоко обманул.
Накануне отъезда у него состоялся неприятный разговор с женой Светланой.
— Что горе-бизнесмен, опять вместо прибыли, одни долги зарабатываешь? Как ты мог такой долг большущий на нас повесить? Не стыдно тебе? Где будешь деньги брать, чтобы от него избавиться?
— Светочка, ну так получилось, извини. Сам страшно переживаю. Может быть, у твоего брата одолжить. Он бизнесмен успешный, богатый, — предложил Николай.
Светлану аж передёрнуло, она даже изменилась в лице.
— Что ты сказал? Не смей моего брата к своим неудачам приплетать. У меня есть вариант, как вопрос решить. Пусть твоя мать продаст дом, деньги с продажи в счёт уплаты долга пойдут.
Николай оторопел от такой жестокости и надломленным голосом пролепетал:
— Света, ну это же мама моя. Если не будет жилья, куда же ей деваться?
— В дом престарелых, как вариант, — невозмутимо спокойно ответила Светлана.
— Послушай, но ведь ты не сдаёшь своих родителей в дом престарелых, – с обидой сказал Николай, раздосадованный поведением жены.
— Это ты послушай! – крикнула Света – Я долгов таких огромных не делаю. А теперь вспомни-ка, сколько раз ты звонил и приезжал к матери за эти годы. По пальцам сосчитать можно. Так что для неё переехать в дом престарелых – только территорию сменить и не более.
— Света, ну, может, хотя бы мать с нами поживёт. Её ведь удар хватит, если так сразу сказать про дом престарелых, — взмолился Николай.
Взглянув на убитый вид мужа, Светлана сжалилась и процедила сквозь зубы:
— Ну, хорошо. Только карту с её пенсией бери себе. Хоть какая-то польза от твоей матери.
Света, скрепя сердцем, согласилась на просьбу Николая. Но умом понимала, что долго не сможет жить под одной крышей, с чужой старухой.
Так оно и вышло. Как только Валентина Сергеевна переступила порог квартиры, уже своим присутствием начала раздражать Светлану. Она заставляла себя терпеть нахождение старухи в своём доме, но терпения хватило лишь на считанные дни. Потом Светлана начала высказывать претензии мужу, а когда не выдерживала – то открыто выражала свои недовольства Валентине Сергеевне. Та расстраивалась до слёз.
— Как же она мне надоела! Воняет этим старческим запахом, который выветрить невозможно. Я скоро в нём задохнусь. Глухая, по сто раз переспрашивает. Гадит на пол, остатки еды прямо вываливаются изо рта. Фу, противно! – голосила Светлана.
Она искала повод, чтобы побыстрее выпихнуть Валентину Сергеевну из квартиры. К удивлению, для себя, даже обрадовалась, когда у Николая сорвалась очередная сделка, грозившая обернуться убытками. Светлана приняла недовольный вид и начала отчитывать мужа:
— Ты опять за старое? Да какой из тебя бизнесмен, если одни убытки да долги. Я переговорила с братом. Согласен он вытащить из болота твою фирму, и процент от прибыли возьмёт себе небольшой, по-родственному. Ну, раз уж я деньги начала зарабатывать вместо тебя, то и ты выполни мою просьбу. Убери из квартиры свою мать, ну не могу я с ней жить, ты пойми, Николай.
— Куда же я дену её, Света, скажи? – с ужасом спросил Николай.
— Да хоть в ночлежку. Сейчас же много домов для бездомных и волонтёров, занимающихся стариками, развелось как грязи.
Светлана даже не упомянула про дом престарелых. Она слышала, что за нахождение там у стариков изымается часть пенсии. А пенсия Валентины Сергеевны поступала на карточку, которая очень быстро перетекла в руки Светланы. Денежки капали каждый месяц и на них так славно было посещать косметолога. Свете не хотелось расставаться с легко доставшимися ей деньгами.
От ответа жены холодела кровь в жилах. Николай слушал её как безумный, ему казалось, что у него помутился рассудок. В таком одурманенном состоянии он сказал матери самую страшную в своей жизни фразу:
— Извини, но тебе придётся уйти. Ты собирай потихоньку вещи. Я нашёл заведение, где тебе будет хорошо. Там должный уход и питание.
Увидев, что мать всю трясёт, она едва стоит на ногах, а из глаз ручьём текут слёзы, Николай промямлил на ходу придуманное утешение:
— У нас пока с деньгами туговато. Как только станет лучше, я сниму тебе квартиру. Хорошо?
Валентина Сергеевна ничего не смогла ответить, лишь сгорбившись от ужасной боли, нанесённой сыном, побрела собирать вещи. Старушка не могла понять, за что такие адские муки получает от родного сына. А Николай ничего не говорил, только трусливо отводил взгляд, когда мать пыталась взглянуть ему в глаза.
Такси мигом примчало их к обшарпанному старому дому, на первом этаже которого находилось странное заведение. Валентина Сергеевна лишь тогда поняла, что это, когда Николай, глубоко вздохнув, закрыл за ней дверь. Женщина догадалась – это временное пристанище бомжей. Перед ней был длинный коридор и несколько дверей, ведущих в отдельные помещения. Валентина Сергеевна, озираясь, шла по коридору, не зная, куда ей податься. Вдруг в конце коридора она увидела девушку, быстро приближающуюся к ней.
— Добрый день, женщина. Вам негде жить? Мы предоставляем бесплатное место, где можно переночевать, покушать. У нас постоянная смена белья и хорошая еда, доставляемая волонтёрами.
— Девушка, милая, а куда мне идти? – дрожащим голосом спросила Валентина Сергеевна.
— Да, куда желаете, занимайте любое свободное место. Ещё забыла напомнить, два общих туалета и душ в конце коридора, — сказала девушка и тут же удалилась.
Валентина Сергеевна толкнула первую попавшуюся дверь и очутилась в небольшом помещении, заполненном многоярусными кроватями, с которых на неё глазели неопрятные, плохо пахнущие люди. Но пожилой женщине, как всегда, не повезло, даже в ночлежке. Увидев свободную кровать рядом с дверью, Валентина Сергеевна поспешила занять её, чтобы наконец лечь и забыться во сне. Вдруг из угла послышался мужской голос.
— Какую старушенцию к нам принесло! А чего не в дом престарелых? Тебе там самое место, бабка.
Второй бомж, грязный и в рваной одежде, подбежал к Валентине Сергеевне и, увидев серёжки в её ушах, закричал:
— Да у неё цацки есть, и похоже золотые. Сдадим в ломбард, на пару бутылок горячительного хватит. Давай, снимай, старуха.
Валентина Сергеевна от ужаса оцепенела, но нашла в себе силы ответить:
— Нет, не трогайте, пожалуйста, это подарок покойного мужа.
Бомж грубо прервал её:
— Ну, что ты там причитаешь. А ну снимай или сам сорву. Скажи спасибо, что трусы не заставляю снимать.
Душераздирающий хохот разразился по всему помещению.
— А что? – ёрничали остальные бомжи – была бы помоложе хоть лет на десять, позабавились бы. А так смотреть противно. Хотя, подожди. Михалыч, может ты займёшься, а мы похохочем.
В углу лежал старик, который при упоминании своего имени сделал вид, что спит.
— Да из него уже труха сыплется. Повезло тебе. Давай, гони серьги. Последний раз говорю по-хорошему, дальше буду действовать сам, — пригрозил бомж.
Валентина Сергеевна со слезами на глазах сняла такие дорогие её сердцу серёжки.
— Вот давно бы так. Ложись, бабка, отдыхай. Заслужила, — усмехаясь, сказал бомж.
Но пожилая женщина от стыда и издевательств не могла здесь больше находиться. Собрав остатки сил, чтобы не разрыдаться при бомжах и не вызвать бурю новых насмешек, она побрела к выходу. Внезапно у Валентины Сергеевны закружилась голова. Она, еле переставляя ноги, добрела до ближайшей скамейки, и разрыдалась.
— Господи, что же мне делать? Как жить дальше? – спрашивала она, глядя в небеса, и не находила ответа.
Валентину Сергеевну охватило чувство огромной усталости. Она была не в силах с ней бороться и заснула, проснувшись только под утро. От долгого лежания на скамейке ломило всё тело и очень хотелось есть. Денег у старушки не было. Картой, на которую зачислялась её пенсия, распоряжался сын, а точнее его жена – Света. Валентина Сергеевна стойко продержалась целый день без еды, но к вечеру поняла, что, если ничего не поест, потеряет сознание. И впервые в жизни опустилась до того, чтобы просить милостыню для покупки булки хлеба. Такого стыда и позора она не испытывала никогда.
Валентина Сергеевна стояла около дверей небольшого супермаркета и тихим голосом просила:
— Подайте, пожалуйста, на хлеб.
Люди на её просьбу реагировали по-разному. Кто-то старался быстрее прошмыгнуть в магазин, будто не заметив, старушки. Кто-то бросал в её сторону обидные фразы:
— На пенсию свою покупай!
— У самих денег нет, ещё всяким алкоголичкам давай.
— Старая, а туда же, мошенница!
Но большинство людей просто равнодушно проходили мимо, никак не отреагировав на старушку. Лишь отдельные сердобольные люди подавали ей мелочь.
За три часа Валентина Сергеевна заработала на булку хлеба и пакет молока. Она с жадностью ела булку, запивая молоком, горько плакала и совершенно не знала, где ей коротать ночь. Женщина не могла придумать ничего лучше, как вернуться на скамейку, на которой ночевала прошлой ночью.
Так она прожила три мучительных долгих дня. Изнурённая, голодная, оставшаяся без крова и денег, Валентина Сергеевна не хотела больше жить. Блуждая по улицам, она увидела вдалеке церковь.
«Поставлю свечки маме и мужу, а после этого можно и на тот свет».
Она побрела по направлению к церкви. Когда подходила к храму, поняла, что силы покидают её. С большим трудом старушка добралась до двери. Вошла в церковь и рухнула на пол.
Когда Валентина Сергеевна открыла глаза, она увидела белые стены, белый потолок и белую фигуру, склонившуюся над ней. Решила, что попала в рай. Вдруг фигура заговорила:
— Очнулись, слава богу. Что же Вы так довели себя, голубушка? Ещё бы чуть-чуть и не спасли бы Вас. Гипертонический криз на фоне обезвоживания и истощения это знаете ли не шутки, тем более в Вашем возрасте.
«Это врач», — догадалась Валентина Сергеевна – «Значит я всё ещё на этой земле».
— Доктор, а я не хочу, чтобы меня спасали, нет смысла жить, — упадническим голосом сказала пожилая женщина.
Врач – седовласый мужчина, поправил очки на переносице и многозначительно сказал:
— О смысле жизни это не ко мне. Поговорите об этом с отцом Игнатием. Он Вас сюда привёз. Кстати, пообещал Вас проведать сегодня днём. А пока отдыхайте, поправляйтесь. Вы живы, значит Богу так угодно и не нужно его гневить богохульными мыслями.
— Спасибо, доктор, на добром слове, — чуть слышно произнесла Валентина Сергеевна.
Днём к ней пришёл отец Игнатий. Высокий, статный мужчина с аккуратно подстриженной бородой и добрыми глазами. Он принёс апельсины и вкусно пахнущие булочки. За последние дни Валентина Сергеевна научилась ценить каждую крошку хлеба.
— Как Вы себя чувствуете? – спросил её священник.
— Хорошо, отец Игнатий. Сейчас уже хорошо. Спасибо Вам большое.
— Что привело Вас к Богу? Расскажите, — попросил священник.
Когда Валентина Сергеевна рассказывала свою горькую историю, у неё неоднократно наворачивались слёзы при воспоминании о сыне. Нет ничего страшнее для матери, когда ты не нужна собственному ребёнку. Отец Игнатий внимательно выслушал её и сказал:
— Валентина Сергеевна, Вы всё правильно сделали. Когда тяжесть в душе и в теле от мыслей суетных, и дел неправедных, нужно обращаться к Богу. Владыка всегда наставит на путь истинный. Предлагаю Вам пристанище под очами Бога в нашем приходе. Есть своя отдельная комната с необходимыми для жизни принадлежностями, еда. Ну а днём поработаете, последите за чистотой. Свечи, перегоревшие убрать, например. Всё с учётом Вашего состояния здоровья. Согласны?
— Да, — тихо ответила старушка.
Она никогда не думала, что руку помощи из такой тяжёлой ситуации ей протянет сам Господь…
Спокойная приходская жизнь казалась Валентине Сергеевне раем. Она помогала отцу Игнатию в самом высочайшем деле – служению Господу, а ещё неустанно молилась. За всех – родителей, мужа и своего непутёвого сына Николая.
Так прошло пять лет.
Был обычный воскресный день. Но только не забудет Валентина Сергеевна его никогда. Отец Игнатий отслужил воскресную службу и хотел выйти на улицу по своим делам. Вдруг заметил, как в церковь зашёл мужчина, на вид лет шестидесяти. Ссутулившийся, худой, практически безволосый, неприглядно одетый. Чем-то он привлёк внимание отца Игнатия. Наверное, пронзительно несчастным взглядом глубоко посаженных глаз. Мужчина топтался у входа, не зная, что нужно делать. Заметив это, отец Игнатий подошёл к нему и спросил:
— Добрый день, что привело Вас сюда?
— Мне нужно покаяться в грехах своих тяжких.
— Вы правильно сделали, проходите, помолитесь сначала.
Мужчина сделал несколько шагов, увидел пожилую женщину, убирающую перегоревшие свечи, внезапно развернулся и пошёл обратно.
— Куда Вы? Остановитесь! Что Вас испугало? – крикнул отец Игнатий.
Мужчина весь затрясся и его глаза наполнились слезами.
— Это мать моя, мать!
— Кто, Валентина? Не уходите! Останьтесь! — Что я ей скажу? Что? – причитал мужчина. — Покайтесь перед ней и Богом.
Мужчина замешкался и вдруг услышал за спиной голос матери:
— Сынок, сыночек! Коленька!
Николай не сумел справиться с эмоциями. Из его глаз хлынули слёз. Трясущимися руками он обнял мать.
— Мама, прости меня, прости. Знаю, нет мне прощения за злодеяния. Никому я больше не нужен в этой жизни.
— Ты нужен мне, кровиночка моя. Материнская любовь не уходит никуда никогда, она живёт, покуда бьётся сердце матери и её ребёнка. Расскажи, Коленька, о себе. Как ты? Исхудал то как, боже! Мальчик мой!
— Мама, мамочка! Не о чем рассказывать, кончается моя жизнь. Болен я, у меня онкология. Иссох весь и выгляжу как старик, хотя мне нет ещё и пятидесяти. От слёз Николай содрогался всем телом.
Мать взяла его руку и прижала к себе.
— Когда Светка узнала о моей болезни, сразу выставила за дверь. Обманным путём завладела квартирой, а её брат – моим бизнесом. А потом, словно посмеялась надо мной. Купила комнату в общежитии для меня с правом на подселение. И живут со мной то узбеки, то таджики. Я даже помыться нормально не могу, потому что удобства общие на всех в коридоре. Все платежные карты Светка у меня украла. Посылает каплю денег, чтоб не сдох. Только кефир с хлебом могу себе позволить. Мама, нет у меня ни дома, ни работы, ни семьи, ни здоровья. Ну за что, скажи? Ведь намерения у меня были хорошие. Учился я отлично, хотел много денег зарабатывать, тебе помогать.
Валентина Сергеевна чуть с ума не сошла от рассказа Николая, но не подала вида, чтобы сын не видел её страданий по его несчастной судьбе.
— Сыночек, наверное, так Богу было угодно. Выпали нам с тобой испытания нечеловеческие. Но мы есть друг у друга, и мы справимся. Теперь всегда будем вместе. И неважно, сколько нам Господь времени в этой жизни отведёт.
Николай встал на колени, положил голову на руки матери. Как в детстве. А она нежно гладила его по голове и пела. Как приятно было слушать её голос! Так тепло было от её руки и безмятежно на душе, что и умереть не страшно. Ничего не страшно, когда рядом близкий человек. Мама…
0 Комментарий