— Как хорошо, что наступила осень! Теперь нам с мамой легче жить будет! Спасибо тебе Господи, что дал сил дотянуть до этого времени и не умереть при этом от голода, — тихо шептала про себя невысокого роста кареглазая женщина, стоя с тяжёлой тележкой у дорожки ведущей к маленькой деревянной церквушке на окраине города, совсем неподалёку от неё и проживала она в старом бараке вместе со своей матерью Аллой Викторовной.
К тележке Надежды была привязана большая сетка картошки, которую она только что купила на рынке и теперь везла домой, ведь именно благодаря наступлению осени и подешевели корнеплоды настолько, что даже санитарка из местной больницы могла себе их позволить. Хотя конечно даже в летнюю пору, при обычных обстоятельствах жизни, легко бы смогла Надя приобрести заветные клубни, ведь если у человека даже на картошку уже денег не хватает, то зачем тогда вообще работать?
Однако всё не так просто было у женщины. Зарплата конечно, как и у всего младшего медицинского персонала больницы у неё была не больше и не меньше установленной правительством, то есть той самой минимальной, но совершенно не хватало этих денег на жизнь санитарке и это не смотря на то, что ещё и мать её получала неплохой доход, как ветеран труда, более 40 лет отработавший маляром на цементном заводе.
Причина такого безденежья была проста и заключалась она вовсе не в том, что Надя была любительницей разгульной жизни или ещё хуже той, кто спускает все средства на заветную бутылку. Всё дело было в том, что с недавних пор у Аллы Викторовны выявили неизлечимую болезнь, которая приносила бедной женщине страдания. Для облегчения требовались сильные обезболивающие, вот только те, что бесплатно выделяло государство были сродни витаминам и совсем не помогали облегчать боль пенсионерки. Требовались другие, при этом импортные лекарства, стоимость их была соответствующей. На маленькие ампулы и уходила теперь вся пенсия и большая часть зарплаты её дочери. А ведь после оплаты коммунальных услуг, которые всегда, словно святой долг оплачивала Надя в первый же день, на руках оставалась совсем уж незначительная сумма. Её едва хватало, чтобы покупать в магазине самое необходимое, чтобы просто не умереть с голоду. Обычный продуктовый набор для женщин состоял из: макарон, слипавшихся при варке в огромный слизкий комок, жиденького, пахнувшего мешковиной чаю, перловой или овсяной крупы, ну и как же без хлеба. По большим праздникам Надя баловала себя с матерью бульоном с куриными спинками или тушёной картошечкой со свиным рагу.
Именно так и жила простая славянская семья и некому было им помочь. Давно уж Надежда забыла про обновки, донашивая ещё те вещи, что носила в далекой юности, когда встречалась с очень хорошим парнем-грузчиком с овощебазы. Клялся ей Виктор в безграничной любви, но как узнал что подруга его в положении, так и дал он дёру из города, так что только его и видели. А ведь очень она его любила, возможно именно поэтому, из-за страшных переживаний и потеряла своего ребёнка Надя, ведь даже и не думала она идти в женскую консультацию, как посоветовал ей Виктор, чтобы своими руками уничтожить жизнь, которую не имела она права отнимать. Едва с ума тогда не сошла бедняжка от горя и если бы не помощь и поддержка самого близкого для нее человека, не известно на что бы тогда решилась девушка.
С тех пор уже больше 10 лет прошло, но по-прежнему безутешна была Надежда, за все эти годы более ни одного мужчину она не подпустила к себе, опасаясь что любой из них вновь мог разбить ей сердце. Как могла, утешала дочь и Алла Викторовна, говорила, что свет клином не сошёлся на её Витьке, змее этой подколодной, бросившей ещё одну доверчивую женщину, ведь даже находясь в соседнем городе, сумел мужчина вновь оставить о себе дурную славу. А та, через бабушек со двора, коротающих время на скамеечке у подъезда, докатилась и до его, к счастью, не состоявшейся тёщи. Впрочем давно уж позабыла о непутёвому кавалере Надя, просто в очередной раз обжечься не хотелось женщине.
А год назад словно гром среди ясного неба прозвучал приговор её матери, которая как-то возвращаясь с рынка, прямо на улице потеряла сознание, хорошо ещё, что рядом нашлась медсестра. Она буквально с того света вытащила её мать, вновь запустив остановившееся сердце.
Вот только с тех пор, бедная Алла Викторовна, будучи навсегда прикованной к постели, мечтала лишь только об одном, чтобы поскорее закончился весь этот кошмар и её девочка наконец освободилась от страшной обузы, что пришлось ей взвалить на свою шею. Много раз предлагали Наде, так называемые добрые советчики избавиться от матери, сдав её в дом престарелых или хоспис, куда угодно, лишь бы только вновь смогла бы она вздохнуть свободно, однако посылала женшина таких консультантов куда подальше, говоря им, что мать дала ей жизнь и вырастила и если поступила бы она, как советовали они, то никогда бы себе подобного не простила.
Так и жили две женщины, в муках, голоде, тесноте и сырости давно уже аварийного барака, зато не за что им было обижаться друг на друга, ведь каждая из них сделала всё, что было в её силах, чтобы были они максимально счастливы.
Вот и сейчас, кроме картошки, несла Надежда для своей матери настоящее лакомство — ванильный зефир. Всего одну штучку купила она на рынке, больше не было у неё денег, а до очередной зарплаты ещё дожить нужно было, но не смогла женщина удержаться, чтобы хоть чем-то не порадовать мать, кроме картофельного пюре, её сегодня ещё будет ждать и чашка чая со сладостью.
Наконец, немного передохнув, женшина продолжила свой путь. Спустя 10 минут добравшись до двухэтажного серого здания, которое покосилось настолько сильно, что вот-вот грозилось рухнуть на головы населяющих его жильцов. Впрочем опасность была не столь велика, потому как давно уж съехали из аварийного здания почти все жильцы, потеряв всякую надежду на то, что мэрия предоставит им новое жильё. В доме остались проживать лишь только те кому некуда было идти, такие вот обездоленные, как она сама и её мать, с тоской подумала Надя, осторожно перетаскивая картошку в стоящий рядом с домом сарай, ведь ни одного клубня нельзя было повредить, все таки это их с матерью хлеб на ближайший месяц.
После этого женщина поднялась по скрипучей лестнице на второй этаж и отперев фанерную дверь, обитую дерматином, вошла в бедно обставленную квартиру, где уже через полчаса из тесной кухоньки раздался настоящий аромат, от которого сводило животы, но разумеется лишь у тех, для кого лучшим блюдом могла быть варёная картошка.
Накормив маму, проведя над ней вечерний туалет и нежно поцеловав ту на прощание, женщина отправилась на ночное дежурство в больницу, благо что она так же располагалась совсем неподалёку от её дома, правда при этом в весьма не благополучном и злачном месте — по соседству с городской свалкой, мощный запах от которой часто доходил до лечебного учреждения, явно не способствуя при этом выздоровлению пациентов. А кроме того, в надежде разжиться чем-то ценным, часто у больницы ошивались какие-то подозрительные личности маргинального вида, пугая при этом как пациентов, так и медперсонал.
Уж сколько раз жаловались люди на этот произвол властям города, да только все бесполезно было. Старому мэру, просидевшему на тёплом месте целых 10 лет и вовсе было уже все равно до проблем родного города, потому как видимо за высокие заслуги перед электоратом отправился Казимир Иванович прямиком в губернаторы, ну а новый городской голова, явно ещё не успел войти в курс дела, ну да впрочем на перемены и не надеялись особо горожане, ведь сколько уж сменилось этих мэров за долгие годы, а воз по благоустройству города и ныне там.
Однако ошибались люди в своих предположениях, так как рьяно взялся за исполнение обязанностей молодой градоначальник, первым делом начав с зачистки в собственной администрации, ведь по своим источникам, приехавший по направлению из самой столицы начальник знал, что погрязли в коррупции даже мелкие чиновники, не говоря уж о тех, от чьих решений прямо зависела судьба обратившегося за решением проблемы человека.
Просто в ярости были выброшенные на улицу слуги народа, ведь обычно в таких случаях должно было быть им предложено другое, обычно ещё более тёплое место, а тут такой беспредел творил новый мэр. Пришлось даже бывшему начальнику отдела экономики — чернявому низенькому мужчине, с постоянно бегающими глазками обратится за помощью к самому губернатору, особенно после того, как узнал он о том, что Герман Владимирович взялся за проверку финансовой документации.
Тут то и побелел от страха Казимир Иванович, ведь если всплывут кое какие его делишки с иностранными инвесторами, то при этом не только кресло под ним зашатается, а просто с треском вылетит он из него, скорее всего в места не столь отдалённые. Тут уж пора действовать было, причём срочно и весьма кардинальными методами.
Здесь то и пришла в голову главе области одна замечательная идея, просто потрясающий план, для выполнения которого нужно было всего лишь съездить на одну из городских свалок, а после и поговорить с мэром по серьёзному.
Как раз в накануне ночной смены надежды и состоялся тот самый серьёзный разговор губернатора с мэром в непринуждённой обстановке загородного коттеджа чиновника. Он попробовал убедить слишком резвого подчиненного в том, что не прав тот, но в итоге потеряв всякую надежду на успех, Казимир Иванович перешёл к плану б, сразу же после ухода мэра, набрав номер телефона начальника своей службы безопасности:
— Приступай! — была его единственная команда.
— Есть! — ответил четко и по армейски, бывший вояка в отставке…
Уже смеркалось, когда Надежда, вымыв до блеска полы в кардиологическом отделении, вышла из больницы, чтобы вынести мусор на помойку, расположенную прямо за забором лечебного учреждения. Однако едва только выбросила санитарка свою драгоценную ношу в контейнер, как тут же едва не отпрянула от него, потому как из него буквально выполз какой-то грязный чумазый бездомный в изорванной в клочья одежде.
— Помогите мне… — едва дыша, прошептал мужчина, после чего упал, потеряв сознание.
На отлично изучила санитарка правила оказания первой медицинской помощи за то время пока работала в больнице. Не могла она оставить человека, пусть даже и самого низшего сословия умирать на улице, ведь не так давно точно такая же простая прохожая спасла и ее мать. Здесь же словно сам господь послал её на помощь несчастному мужчине, у которого так же остановилось сердце, симптомы тут были, что говориться на лицо.
Надя Бросилась к пострадавшему и не смотря на то, что весь тот был выпачкан в нечистоты принялась делать тому искусственное дыхание и не прямой массаж сердца и к счастью через несколько минут, к её величайшей радости оно заработало.
— Вы полежите пока здесь, мужчина! Я мигом, — крикнула она, помчавшись в отделение за носилками, вызвонив с поста удивлённой, уже клевавшей носом медсестры, дежурного врача, который в это время мило беседовал в отделении с супругой, работавшей там, что крайне конечно возмутило доктора.
Где же это видано, что бы санитарка раздавала врачам работу. Ещё больше рассвирепел Игорь Данилович, когда увидал кого прикатила к нему в отделение женщина, едва дурно при этом не сделалось ему. Однако к счастью всё-таки вспомнил он о клятве, данную ещё в университете, поэтому скрепя сердце, повёз бомжа на операцию, после которой и высказал Наде, всё что о ней думает:
— Вот же бестолочей понабирают на мою голову! Какого ты припёрла в моё отделение этого грязного оборванца? Теперь из-за тебя здесь придется всё дезинфицировать! А вдруг он еще и бешеный какой-нибудь! Во всяком случае вши от этого твоего подарка нам точно обеспечены!
— Так ведь этот мужчина такой же человек, как и мы с вами, так неужели от того, что он не имеет дома, то лишается и права на спасение жизни, ведь плохо ему при мне стало, — попробовала было оправдаться санитарка.
— Ну и пусть бы концы отдал, выбросили бы тогда на свалку его, да и дело с концом. Одним отбросом общества было бы на свете меньше. А так ещё смотри ласты склеит у меня в отделении, заполняй потом кучу бумаг, с полицией общайся, а у него ведь даже и документов нет никаких! — продолжил бесноваться заведующий, но вскоре вспомнив о супруге, поскорее ретировался прочь.
Просто в шоке была Надя, не понимала она как же можно так относиться к людям, кем бы они не были. Вот только по утру, сам главврач больницы популярно разъяснил ей, каким образом нужно было поступить в этой ситуации.
— Мы значит всем городом боремся с тем, чтобы не было возле нашей клиники этих отбросов общества, а ты наоборот их к нам приманиваешь?! Заходите дескать бродяги к нам на огонёк, здесь каждого пропойцу подберут, помоют, обогреют и спать уложат! — как резаный орал благоухающий дорогим парфюмом доктор.
Но тут уже просто не выдержали нервы у женщины, не смогла она более терпеть подобный беспредел, потому и высказала начальнику всё что думает по этому поводу в как можно более мягкой форме. Едва не ошалел при этом главный врач, виданное ли это дело, чтобы простая санитарка указывала ему на то каким образом принимать в его больнице пациентов. Тут же на месте и решил он проблему, уволив пораженную женщину.
Не ожидала Надежда подобной реакции на обычную правду. С ужасом поняла она, что своим решением руководитель не оставил и ей с матерью права на жизнь, лишив всякой надежды. Со слезами на глазах умоляла она начальника оставить её, но непоколебим был тот.
— Пошла вон из кабинета! — рявкнул тот, тем самым закончив разговор…
Всего неделя прошла с тех. Ничего не сказала матери о своём увольнении Надя, ведь если та узнает, это просто может доканать несчастную. Немного денег на первое время было у женщины, ведь она получила рассчёт при увольнении. Однако бедняжка пребывала в отчаянии, теперь ежедневно, будто уходя на работу из дома, она лихорадочно обходила все организации в поисках таковой, но всё было безуспешно, ей везде отказывали в предоставлении даже самой грязной работы.
Но через несколько дней буквально с ног на голову все перевернулось для маленькой семьи.
В пятницу вечером Надежда возвращалась домой, с печальными мыслями:
«Это конец… Скоро не на что будет купить маме лекарства, а как закончиться картошка, то и есть нам нечего будет, а после и из квартиры нас выгонят.»
Но дойдя до своего подъезда, она едва в обморок не упала, когда увидела спасённого ею бродягу одетым с иголочки , при этом вышел он с огромным букетом цветов из шикарного автомобиля и со словами:
— Разрешите вас поблагодарить, — Герман Владимирович подошёл к санитарке.
Да, самого мэра она спасла от верной гибели. В этом и заключался хитроумный план губернатора. Ещё в должности градоначальника, однажды посещая по заявкам горожан свалку, за которой жили бездомные, он лично беседовал с каждым из них, угрожая расправой если те не уберутся оттуда. Разумеется не сделали этого в итоге бродяги, зато запомнил он при этом одного, особо рьяного из них. А как увидел губернатор новоиспеченоого мэра, так тут же и вспомнил о Борьке со свалки, ведь похож он был чиновника как две капли воды, ну прямо двойник настоящяий. Вот и предложил ему губернатор за чарку и шкварку побыть немного мэром. При этом главной его целью было скомпрометировать чиновника различными махинациями, к чему успешно и приступил двойник. А настоящий мэр должен был сейчас, переодетый в бомжа гнить на свалке, ведь во время чаепития губернатор подсыпал ему в чашку отравы, а после сработала его преступная служба безопасности.
Какого же было удивление Германа Владимировича, когда он очнулся через день в больнице под видом бездомного. Тут же и сбежал он оттуда, прямиком отправившись в столичный комитет государственной безопасности.
С поличным взяли тогда губернатора вместе с предприимчивым Борькой прямо в мэрии, вот уж удивлены были сотрудники, когда увидели сразу двух градоначальников. К счастью отныне с коррупцией в области было покончено.
Теперь же Герману Владимировичу лишь оставалось найти санитарку, которая его спасла. В ярость пришёл мэр, когда узнал, как отблагодарило толкового сотрудника руководство больницы, мало после этого главному врачу, разжалованному в рядовые терапевты не показалось.
Но самым главным для Нади было то, что вскоре кардинально изменилась её жизнь. Для начала чиновник предложил женщине должность заведующего хозяйством в мэрии, после этого неожиданно нашлась и новенькая квартира, вместо того ужаса в котором они с матерью проживали, а потом и вовсе Аллу Викторовну отправили в столицу на обследование, показавшее, что при должном лечении, шанс на исцеление весьма высок. И ведь была предоставлена ей такая возможность за деньги благодарного чиновника, а вскоре и вовсе пришел Герман Владимирович к пенсионерке просить руки её дочери.
Поначалу лишь чувство благодарности руководствовало мужчиной, но понял закоренелый холостяк -карьерист, что лучшей дамы, чем Надежда ему уже не найти, ведь именно она и подарила ему ту самую надежду на жизнь, а это дорого стоит!
0 Комментарий