Село Старая Пристань было на самом деле очень старым селом, деревянные дома, огороды с картошкой и капустой, пыльные улочки и магазинчик, точь-в-точь, как когда-то Сельпо.
В маленькой лавке продаётся всё от хлеба да резиновых сапог. Школа тоже имелась и не какая-нибудь, а 11 летка, к немалой радости родителей, которые всеми силами хотели протащить своих чад до выпускного класса.
Хотя многие ребята считали, что науки им вовсе не нужны, к чему им, например, вся эта математика, четыре действия арифметики одолели и хватит с тебя. Деньги в магазине считать, за коммуналку рассчитываться и довольно, но вот уехать из села хотели почти все выпускники, зацепиться за город, а если не повезёт с ВУЗом или техникумом, то устроиться хоть кем – горничной, официанткой, барменом, все равно, жизнь будет легче, а главное интереснее чем на малой родине.
Огромные сияющие торговые центры, кинотеатры, салоны красоты, спортивные клубы, возможность ездить на машине, носить хорошие костюмы и может быть даже летать на отдых, куда-нибудь за границу.
Всё это очень манило. Валя тоже, в тайне, мечтала о том, чтобы начать другую жизнь, но ей мечтать-то об этом, по большому счету было нельзя, девушку вырастила бабушка.
Когда-то Валя была слабеньким ребенком, любая простуда заканчивалась у неё пневмонией, и родители уже не знали, что делать.
— Мне не могут позволить так часто сидеть на больничном, — с горечью говорила мать отцу, — возьми хоть разок ты, для разнообразия.
— Ага, — скептический отзывался отец, — когда ты меня, за бутылочками, в молочную кухня посылала, мне уже сказали, что я не начальник цеха, а мать кормилица. Это же смешно, мужик будет сидеть с младенцем, бегать по поликлиникам и варить кашу.
Родители могли так долго ругаться, а Валя только глазенки переводила с одного на другого, она чувствовала, что все семейные склоки происходят именно из-за неё. Но, что делать, чтобы в семье воцарился мир, конечно, девочка не знала.
Наконец отца осенила мысль.
— А давай отвезем Валюшку к бабушке, в деревню, будет ей там и свежий воздух, и парное молоко, и яйца из-под домашних кур.
Мама подумала и решилась отвезти Валю к бабушке. Надо сказать, тосковала девочка недолго и отсутствие привычных удобств ванны, электрической плиты, телефона и прочего, ей совсем не мешало.
В городе Валя должна была ходить в садик, где ей совершенно не нравилась воспитательница. Она была резкая и строгая, мальчишки, при каждом удобном случае, дразнили и обижали девчонок. Если же Валя болела, то мама оставалась с ней, накормив дочку и дав ей лекарство, она считала свою функцию выполненной и без зазрения совести, часами, болтала по телефону с подругами или смотрела сериалы по телевизору.
Бабушка же никогда не забывала о внучке, позже, Валя смогла осознать, что такое любовь родной бабули, это когда дома утром холодно так, что из-под одеяла вылезать не хочется, а бабушка встанет на рассвете, принесет дров, затопить печку, Валя проснётся и уже тепло, можно выбираться из постели.
Мария Марковна не баловала внучку, с малых лет приучала помогать во всех делах, вместе они кормили курей и собирали из гнезд яйца, раздавали корм козам. Вместе же ходили в магазин, стряпали, убирались.
— Не знаю, как твоя жизнь сложится, — говорила бабушка внучки, — но самое главное — будь стойкой, никогда не приходи в отчаянье, тогда ты со всем справишься, и все при возможешь, и все у тебя будет хорошо.
У бабушки была своя страсть – рукоделие, конечно, нынче любые вещи можно купить в магазинах, а если хочется вышивать, покупай готовый набор с предлагающимися к нему нитками и вперед. Но денег у бабушки всегда было по минимуму, пенсию она получала маленькую, всю жизнь проработала сельским почтальоном, там зарплата грошовая.
Валины родители сначала присылали, каждый месяц, деньги на дочку и сами приезжали регулярно, привозили гостинцы, но потом, когда убедились, что малышка перестала болеть, стали ездить все реже и занялись своей жизнью. И видно так хорошо у них это получалось, что они даже развелись.
Сначала отец, нашел себе любовницу, и подал на развод. Мать и рвала, и метала, искала сочувствия у подруг. Те советовали идти к разлучнице, разбираться, и по меньшей мере выдрать ей все патлы, но потом, мать купила путевку, съездила на юг и вернулась оттуда с женихом — военный в отставке, вдовец человек надежный, серьезный. Вскоре мать и ее новый ухажер официально поженились.
Когда они, в последний раз приезжали в гости, а было это пару лет назад, Валя подумала, что никогда не видела маму, такой счастливой, при этом девушка не могла не отметить, что самый родной для нее человек на свете – мама.
На самом деле мать почти не замечала дочку, просто положено было навестить, как бы галочку поставить, вот она и приехала. На другое утро, мать и ее новый муж, уехали, а примерно через год, у них родился ребенок, долгожданный сын. Оба были счастливы, и никто уже не вспоминал о Вале.
Отец уехал на Север, на заработки, новая жена все-таки заставила отца вкалывать, чтобы приносил в семью деньги, а мать тонула в заботах о малыше. Ясно было, что Валина семья — это только бабушка.
В старших классах, девушке пришлось задуматься о том, как строить свою жизнь дальше. Больше всего Валентине нравилось шить, она могла проводить за швейной машинкой целые дни, а иногда и ночи.
Сначала строчила на не убиваем Зингере, Марии Марковны, а потом, мать одноклассницы, буквально за копейки, продала ей электрическую машинку, со словами – «все равно у меня без дела стоит, а тебе пригодится».
За всем этим стоял некий подвох, женщина забросала Валентину заказами. Девушка, помня, что машинку ей уступили за бесценок, выполняла их бесплатно. Шила платья, юбки и блузки. Благодаря приобретенному, от бабушки, искусству, Валя и себя обшивала, и в семейный бюджет удавалось что-то внести.
Валя всегда советовалась с бабушкой, а та была готова одобрить любое швейное начинание внучки. Но зимой, когда Валя училась в одиннадцатом классе, случилась беда, у Марии Марковны окончательно отказали ноги. Ценой больших усилий, удалось свозить старушку в районную больницу на обследование.
— Без операции, ситуация с позвоночником не улучшится, — сказал невропатолог, — но, это дорогое удовольствие, могу поставить вас в очередь, может бабушка успеет получить квоту, а пока, конечно, только лежать, принимать обезболивающие таблетки и уколы.
Валя плакала, она понимала, что теперь уехать учиться ей никак нельзя, надо все время быть рядом с бабушкой, а где она здесь найдет работу. Без еды, конечно, не останутся, огород и домашнее хозяйство прокормят, но ведь нужны же и деньги на лекарства, на врачей.
Особенно тяжело пришлось Вале на выпускном вечере, которого она так ждала, одноклассники, уже бывшие, наперебой говорили о том, кто, куда поедет учиться. А Вале оставалось только молчать, главное для девушки, было, чтобы бабушка, хотя бы немного окрепла, поправилась.
И для этого потребуется приложить немало сил, найти работу. Валентина подумывала уже о том, чтобы шить одежду и раз в неделю ездить в райцентр, на рынок, торговать своими изделиями. Но, через пару дней после выпускного вечера, домой к Вале, пришла школьная повариха Раиса.
— Нашла я, нам с тобой, работу, — торжественно сообщила она прямо с порога.
— Где? — удивилась Валя.
— Помнишь дом, вот тот самый особняк, который какой-то чудик, построил на окраине.
— Так он заброшенный стоит, уже сколько времени.
— Да, только этот дом купил какой-то миллионер, приглянулись ему наши края.
— И что он будет тут делать? — продолжала недоумевать девушка.
— Говорит, что бизнес свой сюда перенесет.
— Что же у него за бизнес такой, что его можно, так легко, перенести за тридевять земель?
— Породистых лошадей он разводит, а у нас, сама знаешь, какая природа. Лошадям тут раздолье будет.
— А мы то с вами здесь причем?
— Ну подумай сама, Валюш, хозяйством же заниматься надо, и ему нужна будет прислуга. Я пойду к нему поварихой, а горничной, или как сейчас называют – домработницей.
— Я не справлюсь, — испугалась Валя, — бизнесмены, они, наверное, народ требовательный, а содержать в порядке такой большой и роскошный дом мне еще не приходилось.
— Да ты только послушай, сколько он платит, — и Раиса назвала сумму заставившую Валю присесть на кровать.
— Да ты не бойся, разве много забот надо, чтобы одного мужика обиходить? Наварить еды, убраться по дому. Кухня — это моя забота, а уборка твоя. И он, наверняка, всякой техники на везет, пылесосы разные, стиральные машинки. Я слышала, сейчас уже есть такой автомат, что и полы моет. Валька, это твой шанс. Я же знаю, как тебе деньги нужны.
— В общем, Валентина, тебе в понедельник надо прийти к нему на собеседование.
— Куда пойти? — Валя окончательно испугалась, — о чем это он хочет со мной беседовать?
— Да не бойся ты, и не смотри на меня так ошалело, просто посмотрит на тебя, какая ты из себя есть. Расскажет, что будет входить в твои обязанности, если сговоритесь, то, во вторник, уже на работу выйдешь.
В тихой, упорядоченной жизни Валентины, это было такое грандиозное изменение, что всю ночь, с воскресенья на понедельник, она почти не спала. Утром, девушка оставила у постели бабушки еду, питье и лекарства, надела свое лучшее платье и отправилась на негнущихся ногах, на это самое, таинственное собеседование.
Особняк, о котором шла речь, стоял в стороне от деревни, Валя отметила это как неудобство. И стройматериалы возить далеко и до магазина вон сколько добираться, потом она мысленно назвала себя дурочкой. Бизнесменов подобные проблемы, наверное, не волнуют, все что закажут – привезут.
От деревни, особняк отделял небольшой лесок, а дальше тянулись поля. То-то привольно тут будет носиться табуну. Вале не раз приходилось бывать возле массивного дома, из красного кирпича. Он скорее напоминал замок, а не дом.
— Вы к кому? — окликнул девушку один из рабочих.
— К хозяину.
— Идите, он у себя, его кабинет на первом этаже.
Валентина не без робости вошла в дом, несколько комнат, на первом этаже, действительно было уже отделана и как-то сразу Валя поняла, что вот в эту, дубовую дверь, с красивой витой ручкой и нужно стучаться.
— Да, — раздался приятный мужской голос, — входите же.
Вале показалось, что хозяин очень занят или спешит. Она окончательно струсила и протиснулась в дверь, едва ли не бочком.
Мужчина, лет тридцати, стоял у окна и рассматривал какие-то бумаги. Он бросил на Валю взгляд, и она подумала, что перед ней самый красивый человек, которого она когда-либо видела в жизни. Может быть, до того, как стать бизнесменом, он был артистом или моделью. И может на этом и разбогател.
Черноволосый, кареглазый, черты лица, точно вырезанные резцом скульптора. Валентина отметила, что его и обувь, и костюмы стоят, наверное, бешеных денег и вспомнила, как любила разглядывать картинки в модных журналах, а потом старалась шить, точно такие же вещи из скромных и недорогих материалов, которые продавались в магазине «Ткани».
— Слушаю вас, — мужчина сдвинул брови, видимо стараясь понять, кто Валя такая и что ей от него нужно.
— Я пришла узнать про место работы горничной, — Валентина старалась, чтобы ее голос не дрожал, все-таки она не милостыня пришла просить, а работать.
Раз ему нужны женские руки, чтобы хлопотали по хозяйству, вряд ли он кого-то найдет тут лучше нее.
— Ах, да, — мужчина отложил бумаги, присел за роскошный письменный стол, указал Валентине, — прошу садитесь.
Она присела на краешек стула, спина прямая, руки на коленях.
— Я, конечно, мог бы пригласить сюда людей из города, но вся прислуга осталась там, где живут моя жена и дети, а мне одному не так уже много надо. Поэтому подойдет и не профессионал.
Валентину, неизвестно почему, это кольнуло, может несколько мгновений она надеялась на то, что мужчина еще не женат. Нет, она не верила, что богатый красавец, обратит на нее внимание, просто рано или поздно тут появится его супруга, наверняка капризная, с большими запросами и угодить ей будет непросто. А сама эта мадам станет обращаться с горничной, поварихой, как с людьми третьего сорта.
— Зовут меня Виктор Иванович, — продолжал мужчина, — сами видите, сколько у меня тут дел, так что я буду занят с утра до вечера. Если дома будет чисто, вещи в порядке, чистыми от отглаженными, то я буду доволен и счастлив. Будете справляться со своими обязанностями, значит следующей весной, когда сюда приедет Вероника, вы останетесь у нас в штате.
Вале невольно захотелось спросить, — он, что предполагает, что быть горничной, это мечта всей ее жизни, но девушка сдержалась. Если ей удастся заработать и она вылечит бабушку, то пусть хозяин не надеется, она не останется прислуживать, а все-таки поступит в институт и потом вернется в родную школу.
Пусть там и платят в 5 раз меньше, но зато и относиться к ней будут с уважением.
— Вы будете жить здесь.
Валентина объяснила, что оставить бабушку она не может, после этого Виктор Иванович благосклонно кивнул головой и отпустил девушку. Напоследок, он еще раз сказал, сколько будет платить ей и Валентина вернулась домой окрыленная.
Собеседование оказалось не таким уж страшным, и до вечера, дела в руках у Вали, спорились. Она даже тихонько напевал, что было впервые за долгое время.
На другой день, в семь утра, она уже была в особняке, тётя Рая накормила ее завтраком, попутно делясь тем, что успела тут узнать.
— Хозяин то, наш, простой человек, не выпендрёжный. Вчера, на завтрак ему сделала гренки, пожарила яичницу — за все поблагодарил, только когда кофе попробовал, поморщился и сказал – «больше никогда Раечка не варите мне кофе, я буду сам варить.» У него, в кабинете, стоит машина, она оказывается делает такой напиток, какой он любит.
Первые дни Валентина, хотя и была девушкой привыкшей к труду, все-таки сильно уставала. Не потому, что ее так уж загружали делами, просто ей хотелось всему научиться делать все безупречно, чтобы хозяин не указал ей на дверь.
И она справилась. Вскоре, она не только разобралась с мудреными машинами, которым стоило задать программу, и они сами стирали, убирали, чистили, но и научилась всяким тонкостям.
Например, узнала, что по вечерам, Виктор Иванович, любит выпить чашку чая, у него была целая коллекция разных чаев. Непритязательный в быту, в отношении любимого напитка, Виктор Иванович, соблюдал целый ритуал.
При приготовлении чая — прогревал фарфоровый чайник, чтобы чай подышал и стал благоухать еще сильнее, добавлял точно отмеренное количество кипятка. Настаивать тоже полагалось определенное время.
Валентина все это выучила и уже не тётя Рая, а она сама, относила хозяину, в кабинет, чашку с ароматным напитком. В общении Виктор был ровен, голоса никогда не повышал, но и хвалил прислугу чрезвычайно редко. Валентина не знала, доволен ею хозяин или нет, пока он, мимоходом, не упомянул, что в следующем месяце повысит ей зарплату.
Значит, она справилась. Теперь Валя чувствовала себя обеспеченной.
Правда, первая получка, разлетелась мгновенно, девушка купила для бабушки те лекарства, на которых давно настаивал врач, дома появился газовый котел, не надо теперь возиться с дровами. Вроде и много было денег, но, туда-сюда и вот уже ничего не осталось. Себе, так ничего купить и не удалось, но Валя знала, что в следующем месяце она получит еще больше.
Тогда можно и на операцию бабушке начать откладывать и купить себе пуховичок, а может быть и что-нибудь из того, чего у Вали никогда не было, а так хотелось, модную сумочку, например, или косметику. В конце концов ей уже 19 год идет, а она еще толком не умеет краситься.
Один раз, Валентина опростоволосилась. Эта беда случилась не совсем по ее вине, она гладила вещи Виктора Ивановича, утюг был отличный, легкий, когда требовалось, дышал паром. Стопка выглаженного белья росла, но, когда дошел черед до очень деликатной рубашки, из батиста, в утюге вдруг что-то перемкнуло, затрещало, пошел легкий дымок. Задымилась и тонкая ткань, когда Виктор заглянул в комнату, Валентина рыдала, закрыв лицо руками.
— Боже мой, — в его голосе впервые появились живые нотки, — что случилось?
Зареванная Валентина подняла рубашку, в которой образовалась дыра.
— Это не я, — всхлипывала она, — это утюг вдруг заискрил.
Она не сомневалась в том, что хозяин ей не поверит, скажет, что вся бытовая техника у него импортная, самых лучших фирм и никогда не подводит так, что нечего отрицать свою вину.
— Ну, нельзя так расстраиваться, из-за какой-то вещи, не стоит оно того, — Виктор Иванович пересек комнату и обнял Валентину, — успокойся, сгорела и сгорела, туда ей и дорога. Запомни, никогда в жизни нельзя плакать из-за таких мелочей. Будут проблемы и посерьезнее.
Странно, Валентина всегда побаивалась хозяина, старалась, при случайных встречах в доме, побыстрее миновать его, опустив глаза, но сейчас, когда он прижал ее к груди, ей вдруг стало так хорошо и спокойно, как еще никогда в жизни не было. Точно, ни какая беда с ней теперь случиться не может.
Хозяин повел Валентину в свой кабинет, усадил в кресло, достал из бара бутылку вина и налил немного ей в бокал. Девушка еще никогда не пила таких напитков, и воспринимала их как что-то очень дурное. Слишком много мужчин, на ее глазах, в деревне, спивались, но тут Валентина взяла бокал, выпила, а хозяин стал рассказывать ей, что работы уже близятся к завершению, скоро привезут лошадей.
Был он человеком очень увлеченным, умел рассказывать о своем любимом деле со страстью, и у Валентины тоже загорелись глаза, когда она слушала его.
— Ты умеешь ездить верхом? — спросил Виктор.
— Нет.
— Странно, мне казалось, что деревенская девушка, должна уметь.
— Да, какие у нас лошади, теперь, — Валентина говорила смелее, — в селе ни одной нет, все давно на железных коней, на велосипеды пересели.
— Да, я видел, — с улыбкой кивнул Виктор, — трогательная картина, когда от магазина, едут на великах две старушки, и по дороге, судачат о местных новостях. Но ничего, я тебя научу, у меня есть несколько спокойных лошадок, уж возрасте, они ребенка не сбросят.
Начиная с этого дня, отношения Виктора и Валентины изменились. Девушка это почувствовала, во-первых, она уже не боялась своего хозяина, так, как прежде. Хотя, некоторая робость, конечно, еще оставалась, во-вторых, теперь, встречаясь с ним в доме, он обязательно о чем-нибудь заговаривал, и тон его был заботливым.
Казалось, он искренне хочет помочь ей, побыстрее войти в курс дела, освоиться. Валентина уже и сама осмеливалась что-то спросить.
— Время идет, — сказала она как-то Виктору.
— И что? — не понял он.
— Вы, вон, все стройкой занимаетесь, а земля пустует, бурьяном зарастает. Можно я хоть грядочку вскопаю, цветы какие-нибудь посажу, до осени расцвести успеют.
— Конечно, я скажу кому-нибудь из рабочих, чтобы грядку тебе приготовили, самой то, копать тяжело, наверное.
— Ничего, я привычная.
И теперь, хоть и спешила Валя после работы, к бабушке, она все равно находила время сделать что-нибудь, что не входило в ее прямые обязанности.
Виктор Иванович, которого, про себя, Валентина стала называть просто Витей, когда у него выдавалась свободная минута, приглашал девушка выпить вместе кофе, расспрашивал ее о жизни. Раиса, у которой был острый взгляд деревенской женщины, быстро это подметила.
— Валька, ты поосторожнее будь, — предупредила она девушку.
— Вы о чем? — не поняла та.
— Нет, конечно, сейчас девчонки, просто так живут с мужиками, не надеются, что их потом замуж позовут. Если мужик богатый, то они с этого и без брака, неплохо имеют, квартиру, машину, шмотки. Но ты же девчонка порядочная, а от хозяина нашего ждать ничего, у него жена и дети. И слышала я, сейчас, так часто бывает, что все состояние на них записано. Так что не разведется он. А тебе, если в нашей деревне жить останешься, такая слава не нужна.
— Тётя Рая, о чем вы говорите? Да, я, никогда.
— Не моё это дело, но предупредить должна, — продолжала, умудренная жизнью повариха, — я же вижу, что он тебе тоже нравится, у тебя даже голос меняется, когда он заходит. Такой нежный, нежный становится, и Виктор наш на тебя смотрит, как кот.
Вале стало так обидно, что слезы брызнули.
— Да никогда я не думала даже такого, — уверяла девушка, — я понимаю, кто я, и кто он. Я целый день с тряпкой, пылесосом.
— Ты себя только не принижай, бог даст, дождешься хорошего парня и выйдешь замуж, а если сейчас судьбу свою сломаешь, то будешь чувствовать, будто тебя в грязи изваляли. А Виктор, через тебя переступит и пойдет дальше, не оглядываясь, — Раиса вздохнула, и начала убирать со стола.
Она вовсе не хотела расстраивать девушку, к которой она хорошо относилась, но женщина и вправду считала, что должна предостеречь неопытную Валю от ошибки, которую так легко совершить.
Несколько дней, после этого, Валентина избегала любых разговоров с хозяином, ограничивалась короткими «да» и «нет». Девушка полностью погрузилась в хозяйственные заботы и возвращалась домой, испытывая глубокое чувство усталости. Да и дома хватало хлопот, надо было ухаживать за бабушкой.
Много сил отнимал огород и живность требовала внимания, любая другая, на месте Вали, после такой нагрузки, ночью спала бы глубоким сном, а Валентина порой лежала, не сомкнув глаз. В самом деле, чего это она размечталась, надо думать о том, как строить свою, собственную жизнь, в которой нет места Виктору, но стоило начать размышлять об этом, как будущее теряло всякий смысл. Грядущие дни казались ледяной пустыней.
А потом, привезли лошадей, несколько прекрасных, арабских жеребцов и кобыл. Предполагалось, что остальные приедут позже, когда будет достроена большая конюшня. Валя, была уверена в том, что никогда не видела животных красивее. Особенно, приглянулась ей невысокая белая кобылка.
— её зовут Агра, — сказал с улыбкой Виктор, — когда мы ее взяли, она была совсем дикая и почему-то терпеть не могла детей, особенно маленьких. Как-то ко мне, в гости, приехали друзья с двухлетней дочкой, пока мы говорили с родителями, малышка, каким-то образом, пробралась в стоило, к лошадке. Она ведь и вправду красивая, белая как сахар, когда мы это увидели, отец с матерью не слишком испугались, а я же просто потерял дар речи. Ведь я знал, что Агра может затоптать девочку копытами.
Каким-то чудом, мне удалось выманить лошадь из стоила, в проход, и мать забрала дочку, но в тот день у меня прибавилось седины.
— Как жаль, — сказала Валя, подумав про себя, — что в черных волосах хозяина, она не заметила ни одной седой нити. Я бы тоже хотела на такой покататься. Она значит совсем дикая, грозная.
— Теперь уже нет, мы с ней много занимались. Приноси завтра что-нибудь подходящее из одежды, и я покажу тебе, как ездить верхом.
Конечно, у Валентины не было, ни бриджей, ни подходящих сапожек, но она подыскала брюки и легкие, удобные, сандалии, и на следующий день Виктор попросил ее прервать уборку,
— Идём со мной.
— Но, я еще не закончила, — Валя указала на пылесос.
— Потом продолжишь, а у меня свободного времени больше не будет.
Это было похоже на захватывающее приключение. Страшно и одновременно безумно увлекательно. Виктор помог Валентине сесть в седло, себе же, он велел оседлать большого жеребца.
Застоявшаяся Агра, резво взяла с места.
— Снимите меня! — вскрикнула Валентина.
— Стоять, — велел Виктор лошади.
И, к удивлению девушки, Агро его послушалась.
— Сейчас, поедем рядом, шагом, чтобы ты освоилась.
Вале пришлось сжать зубы от страха и сначала, на вопросы спутника, она отвечала невпопад, но потом, как-то уловила мерный ритм, в движениях лошади, приспособилась к нему и поняла, что может перевести дыхание.
— Арабские кони, очень умные, — начал рассказывать Виктор, он понимал, что его ровный голос, действует на девушку успокаивающе, -быстро учатся, все схватывают на лету, и очень привязываются к хозяину. Лошадь, это в принципе не собака. Пёс может отказываться от еды, если ее предлагает чужой человек, а лошадь, если захочет есть, к любому потянется. Но арабы, даже на войне, такой конь не бросит хозяина, зубами, а вытащит его, раненного с поля боя.
Эта первая совместная прогулка и стала началом их новых отношений. Теперь, они, каждый день, находили время, чтобы уехать на пару часов. Валентина показывала Виктору, особенно живописные места, вокруг их села. Они побывали у далекого озера, в глухом лесу, туда вела потаенная тропинка, и не многие местные, отваживались ходить туда в одиночку.
В лесу, можно было встретить кабана, а то и волков, но с Виктором Валентина ничего не боялась.
Порой, спешившись, они подолгу сидели вдвоем, где-нибудь на берегу реки или на лесной опушке, всегда у них находились темы для разговоров. Вернее, Виктор говорил, а Валентина слушала. Он рассказывал ей о своем детстве, о том, что родители у него были очень далеки от бизнеса — научные работники. Милые, чудаковатые, не слишком приспособленные к жизни, люди.
— Мне было очень жалко маму, когда я видел, что ей приходится разбавлять тушь для ресниц водой, потому что не на что было купить новую. А лошади, это моё давнее увлечение. Я занимался в конноспортивной школе, ездил на конезавод.
— Ну Валька, не говори потом, что я тебя не предупреждала, — как-то, в сердцах, сказала тетя Рая девушке, когда та вернулась с прогулки, — уже никто не сомневается, что ты, с хозяином нашим, шуры-муры крутишь. Наверное, нет в деревне человека, который бы не видел вас вместе.
— Это деревня, — подумала Валентина, — все эти здешние жители подметят, обсудят, да осудят. Но разве кто-то из них задумался о моей дальнейшей судьбе? Наверное, если я на всю жизнь, останусь одна, буду заниматься черным и тяжелым трудом, тогда меня осуждать не станут. Но, какая радость от этого.
К тому времени, Виктор, уже занимал все мысли девушки. Впервые в жизни, она по-настоящему полюбила и настал день, когда то, от чего предостерегала ее тетя Рая, случилось. Валя как-то сразу изменилась, она будто убеждала себя, что поступила правильно и в этом нет ничего предосудительного. Сама же тётя Рая говорила, что все сейчас так живут.
— Смотри, ты уже взрослая, — Раиса месила тесто, не поднимая глаз, — мне-то все равно, пусть времена меняются, но в том, что тебе будет больно, очень больно, я не сомневаюсь.
Валя не стала слушать дальше и вышла из кухни. В первое время девушке казалось, что жизнь ее теперь напоминает чудесный сон. Виктор дарил ей дорогие подарки, его смешило, что больше всего, девушку, обрадовали не украшения, а японская швейная машинка.
Когда он заикнулся о том, чтобы съездить с Валентиной в город, купить ей красивое новое платье, туфельки и все прочее, что необходимо, девушка посмотрела на него сияющими глазами.
— Давай, лучше, наберем разных тканей, а я себе сама сошью, у меня лучше выйдет.
Виктора это немного позабавило, но, обновив свой гардероб, девушка действительно преобразилась, и мужчина признал — она и вправду талантливая портниха.
Стыдно Вале было только перед бабушкой, вот тут она ничего не могла с собой поделать, вроде уж сколько убеждала себя, что сделала правильный выбор, но все же, Мария Марковна, погладила ладонью новое, шелковое платье внучки.
— Какое красивое, — тихо сказала она, — откуда оно у тебя, Валечка? Ведь дорогое наверное?
— Я теперь хорошо зарабатываю, бабушка, — тихо сказала Валентина, надеясь, что старушка не прочтет ничего по ее глазам.
Но, Мария Марковна сказала только, — как я рада, значит не пропадешь, когда меня не станет.
— Бабушка, о чем ты говоришь? — на глаза Вали набежали слезы, ей пришла в голову мысль попросить у Виктора денег, на операцию, для Марии Марковны.
В самом деле, почему она не сделала этого раньше, позволяла покупать себе разные колечки и брошки. Пусть речь идет об очень большой сумме, но ведь это, для их маленькой семьи, такие деньги считаются огромными, а для Виктора, трата будет незначительной, а потом, она согласна работать на него бесплатно, несколько лет, пусть из ее жалования вычитает долг. Но, Валентина не успела поговорить с любимым на эту тему.
На другой день, Виктор, едва поздоровавшись сказал, что к нему приезжает его семья.
— Я думал, Вероника так быстро не приедет, — голос него был слегка виноватым, — ведь дом еще не вполне закончен, я обещал ей, что внизу, на цоколе, будет хороший бассейн, но она, вчера вечером, позвонила и все, мол ничего не хочу слушать, мы так давно не виделись, беру Пашку и Андрюшку и приезжаем. Так что хлопот у тебя, Валечка, теперь будет больше. Нужно быстро подготовить для них комнаты и если сама не справишься, скажи, еще кого-нибудь позовем тебе в помощь. Но и конечно, платить тебе я буду больше, раз нагрузка возросла.
Судорога стиснула Валентине горло, в душе она все-таки надеялась, что все пойдет иначе, Виктор поймет, что встретил настоящую любовь и объявит жене о том, что подает на развод, конечно от детей он не откажется, будет платить им алименты. Мальчики станут приезжать в гости, но оказывается, этот вариант, он даже не рассматривал. Тётя Рая было права на 200 процентов.
Валя была, для хозяина, просто развлечением в то время, когда жена жила далеко. И еще, одно, больно Валентину задело – Виктор, видимо даже не подумал о том, как тяжело ей будет оставаться, тут, прислугой, когда в дом приедет настоящая хозяйка, а просто отказаться работать и уйти, у Валентины, такой возможности не было. Не нашла бы она работу в селе, с такой зарплатой, какую имела теперь.
Тётя Рая все понимала без слов, но деликатностью женщина не отличалась.
— Доигралась? — спросила она, помешивая в кастрюле борщ, — и как ты теперь будешь с новой хозяйкой налаживать отношения? Ведь ты для нее никто, подай, принеси, пошла вон.
— А, что мне делать? — Валя подняла на повариху жалобные глаза.
— И Виктор то хорош, — Раиса негодовала, — когда-то барин, если с крестьянской девкой погуляет, то корову ей подарит, приданое какое, из усадьбы отправит, чтобы девка не мозолила барыне глаза каждый день. Ведь той, тоже несладко видеть, что муженек ей изменил. А Виктор? Этому и в голову не пришло, видно уверен, что ты его Веронике ни о чем, не проговоришься. А по-человечески, ему следовало бы тебе денег дать.
— Да я же тоже, не продажная, — Валя даже вскочила.
— Сядь, — спокойно велела тётя Рая, — операцию своей бабушке делать на что будешь? Как она, кстати?
— Плохо, слабеет все больше, ведь давно уже не встает.
— Вот я и говорю, что выхода у тебя, сейчас, нет. Работаешь ты не официально, кредит в банке тебе не дадут, только и остается тебе, бедняге, копить каждую копейку, откладывать из получки. Так что, молчи и терпи.
Вероника, с детьми, приехала через три дня. Женщина среднего возраста, примерно ровесница Виктора, крашенные черные волосы подстрижены коротко, почти по-мужски. Макияж наложен безупречно. Валентина смотрела на семью хозяина из окна летней кухни, она видела, как одновременно распахнулись дверцы машины и два крепких мальчугана, не замешкавшись не на секунду, по-хозяйски, помчались к дому.
Вероника же, задержалась возле машины, прищуренными глазами оглядывая участок, когда хозяйка прошла в дом, Валентина поняла, что должна следовать за ней и узнать, не нужно ли чего.
— Да, работы здесь еще уйма, — Вероника небрежно поцеловала мужа в щеку, — но я рада, что мы приехали. Ты здесь, наверное, здорово одичал без нас. Вообще, как можно было начинать стройку, там где еще даже дорог хороших нет.
— Если ждать, пока здесь появятся дороги и вся прочая инфраструктура, то участок придется покупать уже по совершенно другим ценам, — отвечал ей Виктор.
Женщина бросила беглый взгляд на Валентину и поняла кто это такая, не усомнившись ни на секунду.
— Вещи из машины, в комнаты отнесите, — сказала она.
Вроде бы Вероника обратилась к девушке на «вы», но за этой вежливостью была пустота, Валя, для нее, действительно была никто, пустое место. Сумок с вещами было много и почти все они оказались тяжелыми. Валентина носила их по очереди.
— Вот из этой сумки, вещи переложите в шкаф, а остальное не трогайте, — велела ей Вероника, — завтра приедут Марина и Наташа, они все сделают.
Валентина поняла, что речь идет о горничных, свое белье и дорогие наряды хозяйка не доверит абы каким рукам. Этот день казался Вале непривычно длинным. Виктор, теперь вежливо улыбался, встречаясь с ней в коридоре, но молча проходил мимо, ни о чем не заговаривая, ничего не обещая.
Мальчишки носились по всему дому, Валя вспомнила, как бабушка воспитывала ее, запретов было множество,
— Веди себя тихо, — говорила Мария Марковна, — не носись, не хулигань, если что-то нужно, попроси, спроси разрешения взять.
Но этим детям закон был не писан, они распахивали двери комнат, с хохотом гонялись друг за другом, забрасывали отца вопросами куда и когда он их поведет. Они не захотели есть, то, что приготовила тётя Рая, да и новая хозяйка, при виде поданных на стол блюд, поджала губы.
— Рынок здесь далеко? — спросила она мужа.
— У нас, на площади, два раза в неделю, приезжают торговцы, — с готовностью начала объяснять тётя Рая.
— Я не вас спрашиваю, — резко сказала ей хозяйка, ледяным тоном, Зато Виктор, понял супругу сразу,
— На машине, часа полтора, — сказал он и ясно стало, что он имеет в виду городской базар.
— Думаю, к концу недели, вы уже будете свободны, — сказала Вероника тёти Раи, — приедет наш повар.
Вечером, и Валя, и Раиса, возвращались в село молча, у обоих было тяжело на душе. Тётя Рая, тоже рассчитывала на эти деньги и тут внезапно лишилась работы. Старая присказка, а все равно верная, вздохнула она
— Не жили богато и начинать ничего.
На следующий день, действительно, приехали две оживленные, городские девушки. Валю они в упор не замечали, подходили к ней только когда требовалось спросить, где лежит та или иная вещь.
Марина и Наташа, без умолку, трещали между собой, но умолкали в присутствие хозяйки, видно было, что они знают все ее привычки, когда приготовить ванну, как развесить и разложить вещи, когда приносить по утрам, в спальню, первую чашку кофе. К концу недели, штат прислуги пополнился, прибыл повар и дородная женщина, средних лет, обязанностью которой было приглядывать за мальчишками.
Валентине, меж тем, казалось, что весь ее мир рухнул. С трудом, она заставляла себя, утром, идти знакомой дорогой в особняк, а ведь как легко ей было прежде, по этой тропинке она шла, почти бежала, а теперь, придя в хозяйский дом, она не знала, чем заняться. Все ее прежние обязанности выполняли новые горничные, потом Валя поняла, что ей оставляют самую грязную и тяжелую работу, помыть окна, вынести мусор, отдраить сантехнику и все это под недоброжелательным взглядом новой хозяйки.
— Может, я, на конюшню пойду? — как-то раз, робко спросила Валентина Виктора
— И что ты будешь там делать? — усмехнулся он.
— Да хоть за лошадьми убирать, навоз вывозить тачками, все не на глазах у неё.
Виктор понял о ком идет речь.
— Нет, это не выход, — сказал он, сводя брови, — мы что-нибудь придумаем, — пообещал и забыл.
Между тем, новый повар, готовил блюда, названия которых Валя прежде не слышала. Как хорошо у них, раньше, было все устроено, тётя Рая накрывала на стол, подавала еду хозяину, а потом, они вместе с Валей, устраивались в кухне и ели. Тут же и кофе пили.
Теперь, семья Виктора, обедала в столовой, потом, у себя, в проходной комнатке, садилась есть прислуга, распределяя по тарелкам то, что осталось в кастрюлях, после хозяйского обеда. Все тут были хорошо знакомы друг с другом, Валю есть никогда не звали, а она была слишком робкой, и в то же время гордой, так и работала весь день, натощак, а вернувшись домой, жарила картошку или варила кашу, себе и бабушке.
Неизвестно, сколько бы еще продолжались эти бои и моральные мучения, но тут, Вале, пришлось самой заговорить об увольнении. Марии Марковне стало хуже, несколько раз пришлось вызывать скорую помощь.
— Сердце сдает, — озабоченно сказал врач, — ну что же делать, сами понимаете, больница переполнена, таких пожилых стараются не класть, да и ухода там особого не будет.
Валя понимала, что теперь отлучаться от бабушки, надолго, нельзя. Она подошла к Веронике, опустив глаза и сказала, что на работу приходить больше не сможет.
— Ну что ж, особой необходимости, в ваших услугах сейчас нет, не смею задерживать. Расчет, за этот месяц, вы получили. Или мы вам еще что-то должны?
Валя покраснела, замотала головой и поспешно простившись, поспешила прочь, как последняя дура. Она была уверена, что Виктор все же огорчится тем, что она уходит, постарается устроить как-то так, чтобы видеться с нею, хотя бы изредка, но хозяин никак не дал о себе знать.
В последующие дни, Валентине, пришлось тяжело. Мария Марковна умирала, это было понятно уже всем. Старушка точно погружалась в себя, лежала молча, без слов, смотрела в одну точку. Она уже ничего не ела, стала отказываться и от воды. Соседи и знакомые старались подготовить Валю к тому, что скоро она останется одна, но девушка просто не могла этого понять, и казалось, что все еще можно поправить и Марии Марковне станет легче.
Бабушка умерла ночью, и на рассвете, когда Валентина проснулась, она поняла, что все произошло несколько часов назад. Потом были похороны и поминки, погруженная в горе, Валя не могла ни о чем думать, кроме бабушки, а когда миновала 9 дней, Валентина поняла, что беременна.
В прежнее время, она поспешила бы сказать об этом своему любимому, но теперь, она как-то резко повзрослела, и не сомневалась, что Виктор, воспримет это ни как приятную неожиданность, а в лучшем случае, даст ей денег на то, чтобы она сделала аборт.
Оставаться в родном доме, для девушки, стало невыносимо, в каждом углу ей мерещилась бабушка. То она слышала ее кашель, то чудилось будто старушка ее зовет, то она задумывалась на миг, чем покормить Марию Марковну на ужин.
Вале казалось, что она сходит с ума, к тому же, если она будет жить в деревне, буквально на каждом углу, будут ее обсуждать. Кто-то скажет, что так ей и надо. Словом, для всей деревни, судьба Валентины станет чем-то вроде бразильского сериала. И девушка решила уехать в город.
Она понимала, что вряд ли найдет покупателей на старенький домик, разве, что, уж запросить совсем символическую цену, но выставить на продажу родной уголок, где все еще дышала бабушкой, казалось Вале кощунством. Тогда она созвонилась с одной из бывших одноклассниц, та училась в институте и на двоих с подругой, снимала квартиру.
Лена ей сказала, что если к ним перебираться, то как-нибудь разместятся, но спать только на раскладушке. Валя собрала все, что подарил ей Виктор. Сначала, она хотела вернуть подарки, но потом передумала, ей неоткуда взять денег в такое трудное время. Наверное, все эти вещицы, в городе, можно будет продать или заложить.
Лена приняла бывшую одноклассницу приветливо, но квартирка оказалась маленькой, тесной, правда и за такое жилье, каждый месяц, девушкам приходилось платить немало. Все-таки центр большого города, метро рядом, институт в двух шагах. Вечером, все втроем, собрались на кухне – Валя, Лена и ее соседка Оля, чтобы обсудить ситуацию.
Днем, девушки на занятиях, новенькая никому мешать не будет. Валя была готова вносить свою долю в квартплату, это позволяло девчонкам значительно сэкономить, но по вечерам, когда все соберутся в маленькой комнатке, явно станет тесно, придется испытывать неудобства.
— Давай так, — предложила Лена, — пока у тебя не родится малыш, ты останешься с нами, постарайся, за это время, найти какую-нибудь работу, тогда незадолго до родов, снимешь себе жилье и потом, уедешь с ребенком туда. Сама понимаешь, с младенцем тут станет невыносимо, нам же все-таки заниматься надо, да и высыпаться ночью.
Валя не обиделась, она понимала, что подруга рассуждает разумно. Девчонки и так много сделали для нее.
Первые дни Валентина знакомилась с городом, ходила по улицам. страшно боялась потеряться и не найти дорогу домой, хотя адрес выучила наизусть, и в крайнем случае могла спросить у прохожих, как ей найти такую-то улицу и дом.
Лена и Оля с облегчением передоверили ей вести домашнее хозяйство и Валя ломала голову, как накормить всех подешевле и повкуснее. Жарила блинчики, пекла пирожки, готовила всякие вкусности. Отвыкшие от домашней стряпни, перебивающиеся бутербродами и быстро растворимыми супами, девчонки сметали все приготовленное мгновенно.
Да и домой им теперь возвращаться было приятно, по утрам девицы убегали в институт, оставляя не заправленные постели, брошенную одежду, а к их приходу, Валя наводила порядок — полы были вымыты, из кухни неслись вкусные запахи, как дома у мамы.
Как-то раз мечтательно вздохнув Оля сказала:
— Честное слово, если бы не будущий малыш, я бы тебе сказала, оставайся с нами на совсем.
Валентина только головой кивнула.
Наибольшее впечатление в городе, на неё произвел огромный торговый центр. На улице было холодно и Валя заглянула сюда, чтобы погреться. Она с удивлением заметила, что посетители центра оставляли вещи где-нибудь в раздевалке и никто в пуховиках или в пальто не ходил.
Четыре этажа, эскалаторы, сияющие витрины магазинов. Валя не решилась зайти ни в один из отделов, лишь медленно проходила мимо, разглядывая вещи на манекенах. Всюду стояли лавочки, и девушка присела отдохнуть, на одну из них. Неподалеку журчал фонтан.
— Девушка, вам работа не нужна? — неожиданно окликнула ее какая-то женщина.
Валентина встрепенулась.
— Что за работа? — спросила она.
С одной стороны, ей было неловко получить такое предложение, наверное, даже постороннему человеку, сразу видно, что она нуждается в заработке. С другой стороны, деньги были очень нужны, подарки Виктора, к этому времени, Валентина уже все отнесла в ломбард, но там, очевидно, воспользовались ее неопытностью и сумму дали небольшую. И все же, она отложила ее для малыша.
— Тут, на первом этаже, платный туалет, нужно сидеть у входа, брать деньги с тех, кто заходит.
Хотя Валя и очень нуждалась в деньгах, но она, залилась краской, и сказала:
— Нет, спасибо.
Но, может быть, именно это предложение, сделанное ей, и побудило действовать активнее и смелее. Она еще раз прошлась по этажу и обратила внимание на отдел мелкого ремонта одежды. К стеклу была приклеена бумажка, объявление извещало, что тут требуется помощница. Валя глубоко вздохнула и вошла.
Хозяйкой оказалась не молодая, худенькая женщина.
— Порой, клиенты приносят нам одежду из дома и просят вшить молнию на юбке или зашить небольшую дырочку. Так чтобы было незаметно, а иногда человек что-то покупает, тут, в магазине, и требуется корректировка, например, подшить брюки. Цену за услуги, я назначаю умеренную, так что, если возьму тебя, то большой зарплату платить не смогу.
— Постой, а у тебя есть какое-нибудь диплом? Ты что-то заканчивала?
— Нет, — Валя покачала головой, — только аттестат средней школы, но шить я умею и люблю, правда. Если не верите, дайте мне какой-нибудь простой заказ и посмотрите, я ничего не испорчу.
Вскоре Софья Петровна, убедилась, что это действительно так, Валентине можно было поручить любую работу, она выполняла ее мастерски.
— Ты, для меня, настоящая находка, — призналась Софья Петровна, — а то, я тут, сидела целыми днями. Заказов много, всем надо срочно, отлучиться невозможно, а еще дочке с внуком надо помочь.
Валя, в душе, позавидовала, как хорошо, когда есть мама, которая о тебе заботиться. За минувшие годы, девушка уже забыла, как выглядит ее собственная мать, только по фотографии представляла ее себе. Записная книжка, в которой были записаны адреса и телефоны родителей осталась в бабушкином доме, Валя даже не подумала о том, чтобы взять ее с собой. Ей не приходило в голову мысль о том, что родители могут ей как-то помочь.
Софья Петровна не обманула девушку, она платила ей деньги регулярно. По субботам Валя смогла вносить свою долю за квартиру, да и на жизнь оставалась, но через три месяца, пришлось признаться хозяйке в том, что скоро придется уйти в декрет.
— Я догадывалась, — просто сказала Софья Петровна, — хотя по твоей фигуре, еще почти ничего не заметно, но у меня дочка вот точно также ходила, как и ты, когда ждала Илюшку.
— Теперь вы меня уволите? Будете искать нового сотрудника? — спросила Валя со страхом, она почти не сомневалась, что так и будет, но Софья Петровна покачала головой.
— Давай поступим так, — предложила она, — ты работай пока, до той поры, когда уже не сможешь. А после родов, может быть, ты будешь брать заказы на дом. Ты говорила, у тебя есть хорошая машинка?
— Да, есть.
— Ну вот и будешь приходить сюда, забирать вещи, а работать дома. Потом будешь приносить готовые заказы мне. Только не подводи, пожалуйста, со сроками, иначе я потеряю клиентов.
Валя пообещала все выполнять в срок.
Особых неудобств, беременность ей не доставляла, не было тошноты, не клонило в сон, разве, что ноги немногое отекали. Шел уже четвертый месяц, когда Валентина встала на учет в женской консультации. И вот тут ее ждал сюрприз, вовремя УЗИ, она узнала, что у нее будет двойня.
— Бог решил тебя наградить, дает тебе двумя руками, — сказала пожилая женщина-врач.
Валя вышла на улицу, впервые ей пришлось постоять, преодолевая головокружение. Как она справится одна с двумя малышами, удастся ли ей совмещать уход за детьми с работой? Траты тоже возрастут. Вопросов было множество, ответов пока не имелось. Валя решила не говорить подругам о близнецах, девчонки начнут жалеть и говорить, что надо было обратиться к медикам раньше, сделать аборт. Одна, без мужа, она не потянет такую ношу, но сейчас ей нельзя было жалеть себя, раскисать.
Предстояла борьба за свое будущее, за детей, которых Валя, не смотря не на что, уже начинала любить. Через пару дней, она объявила Лене и Ольге, о том, что съезжает.
— Я нашла себе жилье, рядом с торговым центром, где работаю, правда там полуподвал — небольшая комнатка, удобства в конце коридора, бывшая коммуналка, зато недорого.
Немало сил пришлось потратить Валентине, чтобы сделать свое убогое жилье более-менее уютным. Комната сдавалась с мебелью, Валя попросила соседей, помочь ей, переставить шкаф. Теперь комната была разделена надвое — у окошка, находившегося почти вровень с землей, девушка разместила стол и швейную машинку, а во второй половине, будет детская.
Подержанную кроватку Валя купила. Софья Петровна принесла ей целый узел одежды, пеленок, все это осталось от ее внука. В положенный срок Валя родила двух девочек. Она назвала дочек Вера и Надя, полагалось еще и третье – Любовь, но Валентина жила сейчас верой в будущее, надеждой на то, что все будет хорошо, а любви, как она думала, в ее жизни, места больше не будет.
Вряд ли теперь, она сможет поверить какому-нибудь мужчине. Первый месяц Валя ничем больше не могла заниматься, кроме ухода за своими девочками. Дни были наполнены хлопотами, да и ночью то и дело приходилось вскакивать, когда малышки начинали плакать.
Валентина осунулась, под глазами появились синие круги. Счастье еще, что она была крепкой и выносливой. Привыкла много работать, а теперь и спать научилась урывками. Когда молодая мама привыкла к новым обязанностям, стало немного легче, и когда дочки, вечером, поев, засыпали, Валентина спешила к Софье Петровне, взять работу.
Каждую свободную минуту, она просиживала за машинкой, и сдавала заказы всегда вовремя, ни разу не просрочила. Благодаря такому трудолюбию, на самое необходимое, денег хватало. Когда дочки немного подросли и настала пора пересаживать их в манеж, Валя стелила туда одеяло, бросала яркие игрушки, которыми Верочка с Наденькой могли долго играть.
Сама же, Валентина, теперь занималась, не только ремонтом одежды. Здесь в городе, в магазине «Ткани» был огромный выбор, и не только тканей, но и всякой фурнитуры. Валя стала находить время и на свое любимое занятие, она шила платья, блузки, юбки и пиджаки, а Софья Петровна выставляла их на продажу, в своем магазине.
Обе женщины даже не ожидали, что товар будет пользоваться таким спросом. Со вкусом сшитые, качественные вещи быстро находили своих покупательниц. Валентина работала над новыми моделями. Понимая, что ей все же потребуется какой-то документ, подтверждающий квалификацию, она закончила очень хорошие курсы.
Вера и Надя ходили в детский сад, они переехали в просторную, светлую квартиру, правда съемную, но Валентина стала задумываться о том, чтобы со временем, взять жилье в ипотеку. Теперь, у нее, был свой магазинчик, вернее они с Софьей Петровной арендовали его на двоих и еще несколько девушек пришлось взять в штат. Сами женщины уже не справлялись с возросшим потоком клиентов.
Один раз, Валентине позвонили с незнакомого номера, но вот женский голос она узнала сразу.
— Тётя Рая, неужели это вы, — Валя удивилась и обрадовалась.
— Валечка, еле нашла тебя, приехала в город, к врачам, на обследование, пришлось просить сначала телефон твоей подруги, у ее матери, а уж потом Лена дала мне твой.
— Тётя Рая, вам есть где остановиться?
— Через пару дней, положат в больницу, надеюсь ничего серьезного.
— Давайте пока ко мне, конечно, место найдется.
Оказалось, что тетя Рая ждет место в глазной больнице, врачи обещали, что помогут. Валентина встречала женщину на автобусной остановке, они обнялись. Валя знала, что ей не нужно будет ничего объяснять. И действительно, тётя Рая лишь улыбнулась, глядя на девочек.
— На тебя больше похожи, чем на отца, и от бабушки Маруси что-то есть. Как бы она порадовалась внучкам.
Поздним вечером, когда дети спали, а Валентина и тётя Рая пили чай в кухне, молодая женщина, как бы невзначай, спросила, что же эта семья, так и живет у нас, в деревне.
— Какое там, уже через полгода, Вероника эта, закатила мужу скандал, скучно ей тут, без цивилизации. Далеко до города, навозом пахнет. Он ее уговаривал, а потом, как я слышала, там случилась страшная ссора, и Вероника все продала — дом, бизнес. Все же была на нее записано было. Уехали они от нас, особняк долго пустой стоял, покупатель они находился. В конце концов, купил один мужчина, богатый, все это хозяйство. Но приезжает только на лето, как на дачу.
— А они что же, — голос Валентины дрогнул, — в город переехали?
— Слышала я, что они развелись и Вероника снова замуж вышла. В самом деле, она еще молодая, обеспеченная, подобрала нового мужа, по себе, а Виктору все с нуля начинать.
— Он каким-то новым делом занялся, — сказала тетя Рая, помедлила и добавила, — когда из деревни уезжал, он спрашивал меня о тебе.
— Надо же, — Валентина усмехнулась, вспомнил, — зачем я ему? Прислуга, что ли, потребовалось? Подумал, что меня по дешевле нанять можно?
— Показалась мне, что плохо ему, видать не совсем совесть потерял, может мучает его мысль, что он так с тобой поступил и теперь, в жизни, ему все вернулось бумерангом. Телефон он мне свой записал, попросил передать тебе, если увижу.
Бумажку с номером, Валентина бросила в ящик стола. Несколько дней она не брала ее в руки, Тётя Рая и легла в больницу, удалять катаракту, Валентина приезжала ее навестить, привозила гостинцы, а вернувшись домой, ловила себя на том, что все время помнит номер, вот только набрать номер – рука не поднималась.
Наконец она решилась позвонить, сама, толком, не зная, зачем это делает, просто пришла такая минута, когда она не могла поступить иначе. В тайне Валентина надеялась, что номер у Виктора давно уже поменялся или просто он не возьмет телефон.
— Да, — услышала она знакомый голос и хотя Валя давным-давно убедила себя, что больше не испытывает к Виктору никаких чувств и, что не сможет простить ему предательство, все же, в эту минуту, ей пришлось нелегко. Сердце словно оборвалось, пришлось выждать несколько мгновений, наконец, она смогла взять себя в руки,
— Как поживаешь? — спросила она его, потом сообразила, что ни с этого надо было начинать разговор.
Нужно было представиться, сказать, что тетя Рая дала ей номер, но как оказалось, что ничего этого не потребовалось. Виктор тоже узнал ее сразу, достаточно было услышать ее голос.
— Валя, — сказал он тихо и замолчал, повисла тишина, которую никто не решался прерывать, — Где ты теперь живешь? – наконец спросила она.
Оказывается, он поселился в этом же городе и не так далеко от нее, всего четыре остановки на метро.
— Давай, встретимся, — предложил Виктор, — скажи, где ты можешь, сегодня, вечером.
Вечером она не могла никак, нужно было забирать девочек из садика, конечно, можно пригласить няню и иногда она так и поступала, но сейчас, ей не хотелось, с ходу соглашаться на предложение Виктора. Бросать детей ради него?
— Я могу в первой половине дня, или ты работаешь?
— Я, нет, у меня нет сейчас работы, — сказал он и опять повисла пауза, долгая и тягучая.
Виктор понял, что тетя Рая ей все рассказала о том, что Вероники больше нет на горизонте, ушла, прихватив с собой бизнес. И еще вопрос, разрешат ли, бывшему мужу, видеться с детьми, ведь если он без работы, то с него, сейчас, и алиментов толковых не возьмешь. А мальчишки балованные, вряд ли они будут скучать по отцу, если он не может их теперь засыпать подарками.
Валя предложила встретиться утром, в недорогом кафе, она могла бы пригласить Виктора в хороший ресторан, но не стала, не было у нее желания хвалиться перед ним. Мол была никем, а стала вполне обеспеченной женщиной. Это все отступило на второй план, она просто хотела увидеть Виктора, узнать о его судьбе.
На эту встречу она оделась скромно, серый плащ, гладко забранные волосы, вот только взгляд стал другим, и этого уже не скроешь. Виктор сразу понял, что она изменилась. Была застенчивая девочка с косой, широко распахнутые глаза всему удивлялась, всему верила. Теперь же, Валя, словно повзрослела на много лет, не состарилась, а именно повзрослела. Стояла, уверенная в себе, женщина, которую не так-то легко выбить из седла.
Они сели за столик, у окна, Валя заказала только кофе, но увидев разочарование в глазах официантки, попросила принести еще и пирожное.
— Мне тоже самое, — сказал Виктор, даже не отметив, что она выбрала.
— Ну что, как ты живешь? Расскажи о себе, — начала разговор Валентина.
Если она повзрослела, то он выглядел много старше своих лет, осунулся, в волосах седина, кожаная куртка на нем, которую носил много лет назад. Валя хорошо помнила эту вещь.
— Ты, наверное, знаешь, Вероника вышла замуж, сейчас она с детьми в Испании. Сегодня, я даже не могу полететь к ним, и денег в обрез, — Виктор передернул плечами, — и унижаться не могу. Мальчишки, мне, за это время, ни разу не позвонили. С глаз долой, как говорится.
— Так что, жена тебе ничего не оставила?
— Почти ничего, надо было, наверное, подстраховаться, что-то записать на себя, но кто же думал, что так получится. Нет, на улицу она меня не выгнала, купил однокомнатную квартиру.
— И, что ты теперь думаешь делать?
— Наверное надо начинать все сначала, но как-то, — Виктор потер лоб, — этот удар был очень неожиданным для меня. Устроился на работу, но долго не продержался. Не могу ни на чем сосредоточиться, руки опускаются. Ладно, все это скучная тема, расскажи лучше о себе.
— А я решила перебраться в город, так получилось, — сдержано сказала Вероника.
— Но, я вижу, у тебя все хорошо. Ты сейчас выглядишь как, — он подбирал слова, — настоящая леди, я рад, очень рад. Меня очень мучало, то, как у нас все закончилось, как мы расстались.
— Да мы, собственно, никак и не расставались, — тихо произнесла Валентина, — не было ни сцен, ни объяснений, ни обещаний. Просто ты, поставил на мне крест, и все. Приехала жена, а значит прислугу, которая развлекала тебя в отсутствие супруги, надо вычеркнуть.
Виктор молчал.
— Да, я уехала в город заниматься любимым делом, в деревне, мне бы этого не удалось. Я бы просто зарыла свои способности в землю, а тебе я скажу, борись, я видела, как ты был увлечен лошадьми. Вряд ли ты, найдешь себя, если свернешь с этой стези. Продай квартиру, купи домик, за городом, засучи рукава и начинай все сначала. Только тогда ты останешься человеком.
— А знаешь, пожалуй, ты права, — медленно сказал Виктор, — нельзя изменять себе, я всегда считал, что ты умница и сейчас, слова нашла, правильные.
С тех пор, они перезванивались, вскоре Валентина узнала, что Виктор последовал ее совету, он продал квартиру, за неплохую цену и купил небольшой коттедж, в близлежащем силе. Теперь, он уже не мог позволить себе держать прислугу и ему много приходилось работать самому, но, когда он звонил Вале, голос его уже звучал совсем по-другому.
В нем появились бодрые нотки.
— Работы еще очень много, — говорил он, — и, конечно, я не могу рассчитывать на то, что быстро встану на ноги, но по сравнению с тем, что я чувствовал после развода, это небо и земля. Тогда мне жить не хотелось. Почему-то странно, ведь я никогда не испытывал безумной любви к Веронике, просто мне казалось незыблемым, что у меня есть семья дети и это навсегда. А тут, в один миг, все рухнуло.
— Хватит переживать свои несчастья по нескольку раз, — советовала ему Валентина, — чем меньше будешь себя жалеть, тем лучше. Расскажи, чем ты сейчас занят.
— Ну, породистых лошадей, я сейчас точно не осилю, не смогу позволить себе купить.
— У тебя не осталось связей? Может быть они помогут, дадут взаймы?
— Нет, не хочу быть никому обязанным, я пока другое придумал. Съезжу, куплю, несколько башкирских лошадок, они крепкие и выносливые. Буду развивать уроки верховой езды, конные прогулки. Места у нас красивые.
— Что же, и это неплохо для начала, — согласилась Валентина.
Несколько раз, она приезжала к нему в гости, Виктор показывал ей хозяйство — небольшую конюшню. Они много разговаривали, теперь уже и Валентина немного рассказала ему о себе.
— Меня, теперь можно назвать, своего рода кутюрье, — с улыбкой сказала она, — свое ателье, магазин, много обеспеченных клиентов. Участвую в конкурсах, недавно получила гранд, буду расширять дело.
— Какая ты умница, — искренне говорил Виктор, — ведь и начинала с нуля.
— Даже не с нуля, а с глубокого минуса, — поправила его Валентина, — спала в кухне, на раскладушке, девчата приютили из жалости. Ничего, выстояла же. И ты справишься.
Она понимала, что могла бы, самого начала, помочь Виктору материально, предложить ему денег, облегчить жизнь. Вероятно, при этом, она чувствовала бы себя весьма благородной, дескать простила старые обиды.
Но, после первой встречи с ним, ей хотелось понять выстоит ли Виктор сам или он окончательно сломался? Если он сломлен, вот тогда, она поможет ему, а потом навсегда забудет его имя. Но, похоже, он справился.
Через несколько месяцев, он уже напоминал себя прежнего, не совсем, конечно, он стал проще, больше не проскальзывали в голосе эти надменные, повелительные нотки, когда он был хозяином большого поместья, когда чувствовалась в нем, эта властность, пренебрежение к другим.
Теперь же, Виктор и Валентина, словно заново узнавали друг друга, и все более доверительными, дружескими, становились их отношения. Валя, уже ловила себя на том, что ей самой хочется, вечерами, позвонить рассказать Виктору о том, как прошел день, посоветоваться с ним о чем-то.
— Валюша, у меня скоро день рождения, — сказал ей как-то Виктор.
— Я помню, — усмехнулась она.
— Неужели? — он искренне удивился, — ну так вот, я хотел бы пригласить тебя к себе. Устроим пикник, а если ты занята, то давай перенесём. Приедешь, когда будет свободное время. Шашлыков не предлагаю, это как-то банально, куда ни глянь, все зовут на шашлыки. Мне тут помогает один парень, узбек, я знаю, что он мастерски делает плов. Будем сидеть пить молодое вино, смотреть на звезды, ты, наверное, уже давно не видела большую медведицу.
— Тысячу лет, наверное, — засмеялась Валя.
— Значит, я тебя жду, — обрадовался Виктор.
Валентина сказала дочкам, что выходные они поедут к одному человеку, с которым она очень хочет их познакомить. Этот человек празднует свой день рождения.
— А что мы ему подарим? — заинтересовалась Верочка.
— А это секрет, — с таинственной улыбкой сказала Валентина, — но я думаю, что ему наш подарок очень понравится.
В назначенный день Виктор не мог дождаться приезда гостей. Он вышел на дорогу, чтобы встретить Валентину, издали выглядывал ее машину, но вместо неё, он увидел коневоз. Когда дверь открылась, арабский жеребёнок, нетерпеливо и тоненько заржал. Его заставили несколько часов провести в этой тесной, неудобной машине.
— Боже мой, — тихо сказал Виктор, — какой красавец.
А следом приехала знакомая, красная тойота. Валентина, первая вышла из машины, а за ней и девочки.
— Я вижу, наш подарок прибыл раньше нас, — Валентина улыбнулась, потому что Виктор явно потерял дар речи.
— Знакомьтесь девочки, это Виктор Иванович, а это молодые леди Вера и Надежда.
— Виктор, а как зовут ту лошадку? — все внимание девочек сейчас привлекал жеребенок.
— Вы сами придумайте ему имя, — сказал Виктор и обернулся к Валентине, — в глазах его был немой вопрос — это что, его дочки?
Валя улыбнулась, и кивнула:
– Да, это твои дочери.
0 Комментарий