Колыбельная

Светочка с завистью смотрела, как мамы гонят детей домой.

— Миш, не плачь, завтра мы ещё придём, обязательно.

— Коленька, нас дома папа ждёт. Пойдём скорей.

— Катюша, песок никуда не денется, завтра придём и ещё будем пироги лепить.

Светочка не подходила близко к игровой площадке. Во-первых, потому что ей уже восемь, или почти восемь. Ну, в любом случае, где-то рядом. Во-вторых, потому что один раз она всё-таки отважилась и шагнула на площадку, чтобы поиграть с детьми. Пусть они и меньше её были, но всё равно интересно же, так мамы этих самых детей такой визг подняли, как только они не называли Светочку. В итоге просто вышвырнули с площадки. Девочка тогда полдня просидела в кустах, только потому что никак не удавалось перестать плакать.

Вообще, совсем недавно, хотя для Светочки давно, у неё тоже была мама. Правда, жили они не здесь, не в этом городе, а в большом посёлке. Мама у Светы была самая лучшая, самая добрая, а потом заболела и не вернулась из больницы. За Светой приехала тётя Оля. Мама всегда не очень хорошо отзывалась о ней. Она была сестрой папы Светы, которого девочка никогда не видела. Она видела её всего несколько раз, да и то каждый раз, когда тётя Оля приезжала, они с мамой ругались. Тётя Оля пила какой-то напиток, начинала улыбаться, приставала к маме с разговорами. Итог был всегда один…

Света не хотела с ней ехать в город, но тётя Оля сказала, что если девочка будет много выступать, то получит по щам. Она не знала, что значит это выражение, вернее, тогда не знала, а потом узнала очень хорошо.

Она не так уж и долго прожила с тётей Олей. Как только та оформила все документы и начала получать деньги на Свету, то про девочку она, как будто забыла. Пару раз Света не смогла совсем попасть домой с улицы, потому что тётя Оля закрывалась и спала. А однажды Светочку заприметила в подъезде соседка и подняла скандал. Тётю Олю разбудили и пригрозили заявить в полицию. Тогда та так сильно побила её и больше не выпускала гулять.

В очередную пьянку тёти, Света сбежала. Она точно не знала, сколько времени скитается, может быть месяц, а может и два. Светочка научилась выпрашивать еду. Правда, людей выбирала тщательно, не дай Бог, тётя Оля узнает и найдёт её.

Она страшно скучала по маме, так сильно, что ночами постоянно плакала. А когда становилась совсем невмоготу, Светочка пела чуть слышно, только для себя. А пела она колыбельную, которую всегда ей пела мама. Слова этой песни были ей не совсем понятны, потому что они не были похожи на такие слова, которыми разговаривала Светочка, да и вообще все окружающие. Мама говорила, что эту песенку пела ей её мама, которая была не отсюда родом. Но где её мама и почему тогда у Светочки не было бабушки, мама не говорила. Но эту колыбельную Света слышала с самого рождения и уж конечно давно выучила.

Дети, наконец, разошлись, площадка освободилась. Света покачалась немного на качелях, съехала с горки и направилась к большому недостроенному зданию. Там в подвале собирались на ночлег такие же, как она, неприкаянные дети. Возраст у них был разный, как и причины, по которым они там оказались. Большинство были беженцами из детского дома. Их постоянно отлавливали, возвращали в детдом. Дети снова сбегали, эти или другие. Были и те, кто ушёл из дома. Но, как правило, такие надолго не задерживались. Обычно скандал в семье происходил из-за какого-нибудь пустяка, что по сравнению с тем, какой жизнью им приходилось жить, яйца выеденного не стоил. Были и те, кто называл себя путешественниками. Они переезжали с места на место, используя для этого все возможности.

Светочка вошла и сразу поняла, что в подвале что-то происходит. Оказалось, их местоположение вычислили и сейчас там находились взрослые. Девочка резко рванула вверх, даже не понимая, зачем бежит. Она несколько раз думала о том, что в детском доме ей будет лучше. Правда, мысль о том, что её могут отдать не в детский дом, а тёте Оле, рушила в голове все мечты.

Светочка рванулась в сторону кладбища. Там они частенько прятались. Найти детей между памятниками, склепами и оградами было невозможно. Она забилась в какую-то большую и красивую оградку, уселась под высокими туями. Тут было красиво. Странно, что она раньше не видела эти памятники. Не обычные, квадратные, а в форме ангелов.

Света забыла о том, что где-то рядом их ищут, и начала рассматривать фотографии, вернее портреты. Люди были красивыми и смуглыми, а вот имена были какие-то совсем непонятные. Девочка наклонилась, чтобы протереть надпись. Она запылилась и читалась с трудом. Почувствовала, что наступила на что-то, испуганно посмотрела вниз. Там, на земле лежал телефон. Она оглянулась, как бы ей не жилось, но она знала, что чужое брать нельзя. Это нехорошо. Это некрасиво. А тут телефон и судя по всему был очень дорогой. Но вокруг было тихо, так тихо, что слышны были постукивания колес поезда, который проходил где-то далеко. Светочка взяла в руки телефон, присела на скамейку. У неё конечно никогда не было подобной игрушки, но ребята из подвала иногда приносили похожие и даже давали поиграть ей.

Света сдула с аппарата песок и нажала на едва заметную кнопочку сверху. Экран засветился, и Света с удивлением поняла, что он уже работает. Она заворожённо смотрела на телефон.

«Вот это да, о таком бы мечтал любой человек.»

Она вздохнула.

«Чужое брать себе нельзя. Кто-то, наверняка, ищет его, места себе не находит.»

Света провела пальчиком по экрану. Сейчас она кому-нибудь позвонит и скажет, что телефон у неё. А может быть в благодарность её накормят. Она с трудом читала слова, имена и просто не понимала, кому же звонить, почему-то так страшно становилось. И тут на глаза попалось слово, которое ей читать-то не нужно было. Она всегда его знала. В телефонной книжке было написано «Мама». Светочка улыбнулась. Мамы не бывают ни злыми, ни страшными. Мама должна быть хорошей. А о тех тёток на детской площадке она старалась не думать.

В трубке сначала было тихо. Светочка уже хотела в испуге отключить звонок, но тут послышалось пение. Просто вместо гудков звучала песня. Причём, это не была какая-то современная песня, это была колыбельная, которую женщина пела без музыки. Губы у Светы задрожали, ручки затряслись. Песня была на незнакомом языке, но эту песенку она очень хорошо знала. Эту колыбельную ей пела мама. Девочка уже не сдерживаясь рыдала, и поэтому, когда в трубке прозвучало «Алло», она не смогла сразу ответить.

— Малышка, малышка, почему ты плачешь? — Голос женщины был ласковым и мягким.

— Я.., я нашла ваш телефон.

— Мой телефон? А-а-а, телефон Вани. Это мой сын. Где ты, солнышко?

— Я, я на кладбище.

— На кладбище? А что ты там делаешь, скоро темнеет? Мы сейчас приедем. Ты просто стой на одном месте. Я с тобой буду разговаривать, чтобы тебе не было страшно. Хорошо?

— Да, — и Света снова разрыдалась.

— Детка, почему ты так плачешь? Тебе страшно?

— Нет.

— Тогда почему?

— Песня.., колыбельная. Её мне мама пела.

— Какая песня?

В трубке послышался голос мужчины:

— Девочка, та песня, которая была в трубке?

— Да…

На какое-то время повисла тишина. Потом женщина, каким-то надтреснутым голосом, спросила:

— Милая скажи, как зовут твою маму?

Светочка, протяжно всхлипнула:

— Звали… Моей мамы больше нет… Она сейчас на небесах.

— Как звали её?

— Зара.

Светочка услышала, что что-то грохнулось в трубке. Потом какое-то копошение. Она уж подумала, что что-то с телефоном. Подумала, подула на него, потом снова поднесла к уху.

— Алло?

Теперь в трубке говорил только мужчина.

— Не бойся, мы уже почти подъехали. Ты стоишь там же?

— Да.

— А что рядом с тобой?

— Здесь очень красивые памятники с ангелочками, и люди красиво нарисованы.

— Я понял. А оградка какая? Чёрная?

— Да, чёрная.

Она пока отвечала на вопросы даже отвлеклась ненадолго, забыла, что плакала. Мужчина сыпал вопросами без остановки, а потом она услышала его голос уже не в трубке, а где-то рядом. Она опустила телефон и посмотрела туда, откуда приближались два человека. Мужчина такой весь большой, красивый и женщина, она была скорее бабушкой. Ну, не совсем чтобы, но всё-таки, такие на детскую площадку приходили с внуками. Она была очень бледна. Только не её бледность напугала Светочку. Девочка была настолько ошарашена, что закрыла лицо руками и закричала. Её тут же кто-то обнял.

— Не плачь, не плачь малышка. Что так тебя напугало?

Светочка убрала руки от лица и взглянула на женщину.

— Вы.., вы так похожи на мою маму.

Мужчина едва успел подхватить спутницу, посадил на лавочку, дал какую-то таблетку, потом присел перед Светой, долго всматривался в её лицо и наконец сказал:

— Солнышко, поедешь к нам в гости или кто-то будет ругаться, папа, например?

— Нет, папу я никогда не видела, а мама…

— Тише, тише. Я всё понял. Так что?

Света кивнула.

«А что? Они ей нравились. Может быть её всё-таки накормят.»

Мужчина повернулся к своей матери.

— Мам, ты как? Сможешь идти?

— Да, Ванечка, конечно.

Тогда он подхватил на руки Свету, и они двинулись к выходу. Светочка не знала, зачем он её несёт, она бы и сама прекрасно дошла. Но на руках было так тепло, так уютно, а главное — безопасно и Света довольно скоро уснула. Проснулась от голосов.

— Ваня, как жить-то теперь?

— Мам, зачем ты винишь себя? Ты же прекрасно помнишь, что Зара сама так решила. Я тоже в шоке. У меня даже сердце заходится, как подумаю, что она умерла вот так. Если бы я только смог узнать, где этот её ухажёр…

— Перестань, Ванечка, теперь-то уж ничего не поменяешь. Самое большее, что мы можем сделать — это девочку осчастливить. Она так похожа на Зару.

— Я тоже заметил. Мам, конечно мы сделаем её счастливой. В этом нет никаких сомнений.

Машина остановилась, и тут Света подала свой голос:

— Вы знали моего папу? А я его никогда не видела. Мама говорила, что папа заблудился. Наверное, нужно его разыскать?

Мужчина кивнул:

— Я обязательно разыщу его, я тебе обещаю.

Женщина положила свою руку на его:

— Ванечка…

— Мам, у нас сейчас множество других дел, так что не будем пустые разговоры разговаривать.

Светочка уже выбралась из машины, и в немом удивлении смотрела на огромный дом.

— Это ваш?

— Да.

— Здесь наверное живёт много людей?

— Да нет, мы с мамой и помощники.

— Помощники?

— Ну да. Давай-ка проходи.

Они вошли, и сразу к ним навстречу бросилась полная пожилая женщина.

— Ой, деточка, копия Зарочки!

Женщина заплакала. Света ничего не понимала, кроме одного, все здесь знают её маму.

Наконец, когда Света лежала в чистой постели, намытая и накормленная, рядом с ней присела женщина — мать Вани.

— Света, мы с тобой так забегались, что даже не познакомились толком. Меня зовут Карина, я твоя бабушка.

Света села в постели.

— Самая настоящая?

— Да, самая настоящая. Я мама Зары, твоей мамы, а Ванечка — её родной брат.

Света чувствовала, как слёзы катятся по щекам.

— Ты мне всё расскажешь?

— Да, не знаю, поймёшь ты или нет, но слушай. Когда-то очень давно я была совсем молодой. К нам приехал парень, в которого я влюбилась, и он полюбил меня. Все мои родственники были против, ведь мы из разных стран, и я сбежала, сбежала вслед за ним. У нас родилась Зара, а потом и Ваня. Зара унаследовала мой упрямый характер и однажды объявила, что выходит замуж. Да, мы все были против, потому что её избранник не хотел работать, но хотел красиво жить. При этом Зара никого не слушала и поругалась с нами. Получилось так, что, как только её жених узнал, что денег ей не видать, он просто сбежал. Зара никогда бы не пришла с повинной, она такая же, как и я. А мы тоже были обижены, потому что после её бегства от волнения слёг отец и не выкоропкался. Кто же знал, что всё случится именно так…

Она посмотрела на Светочку. Девочка, сладко спала и улыбалась во сне. Карина поправила на ней одеяло.

— Прости меня, доченька.., прости. Я должна была разыскать тебя и сделаю всё, чтобы у Светочки была самая хорошая жизнь. Поверь мне, я для этого разобьюсь на лепёшку.

Она легонько поцеловала Свету и вышла из комнаты. Сейчас на душе был покой, которого не было самого бегства её дочери.