Неудачник

Савелий смотрел на весёлые огоньки пламени. Он уже несколько дней был здесь один. Его компания сорвала куш, как они это называли и теперь пока деньги не закончатся будут беспробудно пить.

Куш — это удачно сорванный ящик водки. Да, редко, но такое случается. Вчера именно такой случай произошёл. На рынке разгружалась машина со спиртным, водитель поставил эту коробку вниз, на землю, а на неё бросил тряпку. Машину разгрузили, двери чёрного входа магазина закрылись, водитель уехал, а эта коробка так и осталась стоять. Правда недолго, через две минуты на улице было тихо и пусто. Ни  коробки, ни бомжей.

Савелий не пил, куда ему ещё пить, если он по жизни неудачник. Неудачник настолько, что таких днём с огнем не сыщешь. Всё у него наперекосяк. За что бы не взялся, всё шиворот на выворот. Может быть карма такая, а может быть сам виноват, потому что хотелось Савелию всё и сразу, ждать не хотелось. Несколько раз он открывал своё дело, но все разы спешил получить огромную прибыль. Он не только прогорал, но и влез в такие долги, из-за которых теперь просто не мог жить как все. Его бы прибили, а может ещё что…

— Эх, вот бы найти денег или найти способ их найти…

Савелию казалось, что вот, если бы была какая-то страшная, ужасная, тяжёлая работа, на которую никто не хотел идти, то он бы точно пошёл, лишь бы рассчитаться со всеми и не лезть ни в какой бизнес. Просто жить, просто работать. Ведь и семья у него была. Жена умница сына собрала и ушла после первого его провала. Хотя нет, не так. После провала она была рядом, а вот когда он собрался во второй раз бизнесом заняться, тогда и ушла. Сказала, что любит его, но рисковать сыном не готова. Он тогда не понял про что она. Обозвал её по всякому, сказал что ошибся в ней, а потом, когда кредиторы начали не по-детски поджимать до него дошло. Это она очень правильно сделала, теперь хоть за них переживать не нужно.

Сначала он скитался один, пугаясь каждого шороха. Потом понял, бомжи никому не интересны. И уж конечно никто не будет заглядывать в лицо, чтобы разыскать какого-то там должника. Тогда и прибился к этой компании, которая обитала в северном микрорайоне. Первое время насторожно присматривался. Всё ему казалось подозрительным. Потом понял, это просто люди кем-то обиженные, на кого-то обижены. Они чуть более простые, чуть более наивные и искренние. В общем, вот эта жизнь напоминала Савелию, какое-то возвращение к первобытности. Что добыл, то и съел. И временами, это становилось даже интересно, как будто инстинкты какие просыпались. Он иногда представлял, что это такой квест. Самое интересное, что у каждого из бродяг была своя история и не было ни одного человека в их компании, который просто спился и сам захотел так жить. У каждого были какие-то обстоятельства, у кого-то очень серьёзные, у кого-то не очень, но не смог справиться.

Вот взять к примеру старшего. У него беда в семье. Когда-то всё хорошо было. Женя, любовь, дочь родилась, а потом… Потом жена нашла другого, дочке наговорила про него гадостей, а ребёнок конечно маме верит, куда больше, чем всем остальным. Позор, обиды и привели Николая на улицу. Пока он пил жена быстренько всё на себя переписала…

Николай говорил:

— Мне ничего уже в этой жизни не нужно, лишь бы у Томочки всё хорошо было, только бы у неё счастье в жизни было.

Томочка — это его дочь. Несмотря на то, что видеть она его не хотела, любил свою дочь Николай самозабвенно. Иногда ходил, наблюдал за ней.

Савелий ещё раз подбросил в обложенное камнями кострище ломаных ящиков и стал устраиваться спать. Наверное завтра уже отойдут его товарищи. Можно будет вернуться. Хоть здесь, на заброшенной стройке и было неплохо, но как-то скучно.

— Савелий!

Он вздрогнул, посмотрел в темноту.

— Кто здесь?

— Это я, Василий.

Савелий напрягся.

Василий был тоже бездомным из их компаний и то, что он пришёл не предвещало ничего хорошего. Василию было за 60 и половину жизни он провёл на улице.

Наконец в круг света шагнул щуплый мужичок.

— Савелий, пойдём к нам туда, там с Николаем совсем плохо.

— Перепил что ли?

Мужчина махнул рукой.

— Нет, не пил он сегодня. Лежит, не шевелится, только плачет.

— А что случилось?

— Не говорит.

— Может болит у него что?

— Он то с тобой хорошо, тебе точно расскажет что у него.

Савелий раздумывать не стал, когда-то Николай протянул ему руку помощи, поэтому он быстро потушил огонь и двинулся к выходу.

— Ты Савелий иди, знаешь же как у меня ноги ходят.

— А что же ты пришёл-то, не нашли никого помоложе?

— Так нет никого, спят все.

— И много у вас там ещё?

— Нет, не осталось уж ничего. А ты что, выпить хочешь? Так у меня припрятана одна.

— Ну ты же знаешь, что не пью я.

Василий вздохнул.

— Знаю конечно, иначе не предложил бы.

Савелию хотелось рассмеяться, но сдержался, вроде как не очень уместно, но головой покачал…

Николай лежал в углу на тряпье. Он лежал спиной, поэтому Савелий не видел плачет он или спит, но сама поза говорила о том, что видеть Николай никого не хочет. У другой стены спали ещё четверо. Васька где-то сзади семенил. Вот и вся компания.

— Коль.

Николай шевельнулся, повернул голову. Глаза распухшие.

— Коль, ты чего? Случилось что?

Он махнул рукой и заплакал.

— Савелий. Ну что делать-то? Ну что? Скажи.

Савелий присел на его матрас.

— Коль, ты хоть расскажи, что случилось. Может быть вместе чего придумаем.

— Да что мы придумаем. Есть у тебя чемодан денег? Вот у меня его нет.

— Нооо, объяснение так себе.

Савелий уже хотел встать.

«Ну, если не хочет человек говорить, значит и пытать не стоит.»

Но Николай посмотрел на него.

— Беда у меня. Вчера я встретил соседку… Чёрт знает как так вышло, но она меня узнала. Я уже уйти хотел, а она меня остановила. В общем сели мы с ней на лавочку и стала она мне рассказывать. Жена то моя после того, как всё на себя переоформила, очень состоятельной невестой стала. Ну сразу своего любовника под зад коленом и в поиски принца ударилась. Не знаю когда, но нашла моложе себя на 15 лет. Совсем взбесилась баба. Короче, не так давно, год, может больше, вышла она за этого молодого замуж, а дальше… Он стал к дочке моей приставать. Что там у них получилось, может грань он перешёл. В общем упала дочка с лестницы, сломала себе что-то. А моя бывшая всё так повернула, что это Томочка к нему приставала. Никто не верит, а суд верит. Но не в этом дело, есть ещё кое-что. Томе операция нужна, иначе она всегда будет сидеть, лежать, а встать на ноги не сможет, понимаешь Савелий? А стерва бывшая моя, видимо её муж молодой в уши и наговорил. В общем, она типа обиделась на дочку и не только лечить её не стала, ещё из больницы не хочет забирать. Там деньги нужны, не огромные, не миллионы, но всё-таки, а я сижу здесь и ничего сделать не могу, понимаешь? Я как последний трус от проблем спрятался и бросил её, а теперь моей Томочке быть одной…

Николай упал на тюфак и затрясся в рыданиях. Савелий встал.

— Дааа, ситуация аховая и помочь не знаешь чем… Хочешь, если всем вместе взяться, то за какой-то период сможем что-то собрать. Вот только, остальные, захотят ли они помогать. Тут же как, заработал, нашёл, украл и сразу спустил… Но люди-то не злые, может быть и получится договориться…

Через пару дней, когда все отошли, а Николай узнал наконец все подробности, Савелий собрал всех. Он рассказал ситуацию, объяснил что нужно. Трое отказались сразу.

— Не-е-е мужики, вы не обижайтесь, но тут бы самому выжить. К тому же, если напрячь память, то у всех… Да почти у всех, есть свои дети. Помочь… Тогда значит всем надо помогать.

Честно Савелий всё-таки надеялся, видел что и Николай надеется, но…

Все разошлись, а Николай стал собирать свои вещи.

— Ты куда?

Он сел.

— Знаешь… Домик у меня в деревне есть, от бабки остался, старенький совсем, но на улице уже тепло, поеду пока Томка в больнице, подремонтирую его, туда её увезу. Я же разговаривал вчера с ней, плакала она, просила прощение. А в чём она виновата? Она же матери родной поверила…

Николай уехал, правда оставил адрес.

— Савелий, ты приезжай. В деревне по-другому всё, там люди добрее. Я огородик посажу, а может и работу хоть какую найду, документы то у меня есть.

Прошёл уж наверное месяц. Его компания снова сорвала какой-то куш и в полном составе ушла в запой. Савелий уже всерьёз задумывался, чтобы уйти от них. Летом быть одиночкой без проблем, зимой конечно сложнее будет.

Сейчас он снова обитал на брошенной стройке. Он медленно шёл. Надо было хоть коробку какую-то найти. Заварка у него там есть, чайку пропьёт. Савелий свернул к помойке, чуть больше недели назад он нашёл старую буржуйку, его товарищи быстро бы отнесли и обменяли на горячительную, поэтому установил он её у себя там, на стройке. Очень удобно было чай кипятить, а если кастрюльку какую найдёт, то и сварить что-нибудь можно. Он заметил что-то на помойке, что привлекло его внимание.

— Ого.

Чуть сбоку стоял стопка книг аккуратно перевязанная шпагатом.

— Да тут и на растопку, и почитать.

Мужчина подхватил находку и поспешил прочь…

У себя разложился. Все книги были интересными и только одна, какая-то энциклопедия. Вот и этой то книгой он решил растопить буржуйку. Савелий открыл книгу и чуть её не выронил…

В страницах был сделан тайник, то есть внутри страницы были вырезаны, а в углублении лежала тугая пачка зелёных. Он быстро захлопнул книгу и осмотрелся. Никого рядом не было, да и быть не могло. Снова открыл. Да, тут с лихвой хватит на все его долги и он сможет снова стать человеком. Как же хорошо то на душе. Осталось только ночь пережить в этом бомжовском обличье.

Он не стал ничего растапливать. Закрыл книгу, сунул её под тряпку, которая служил ему подушкой и закрыл глаза…

Савелий ещё раз посмотрел на бумажку. Вроде бы этот дом. Но, не такой уж и старый, и не такой уж и маленький. Он тихонько постучал, а звонкий, девичий голос ответил из-за двери:

— Входите, кто там?

Он толкнул дверь и вошёл. На диване сидела молодая девушка.

— Вы к папе? А его нет. Он в магазин побежал, там товар привезли, нужно помочь разгрузить.

— Вы Тамара?

Девушка удивлённо посмотрела на него.

— Да, а мы разве знакомы?

— Мы с вами нет, а вот с вашим отцом знаком. Вот. — Савелий положил на стол свёрток. — Тут деньги на операцию вам.

Тамара побледнела.

— Мне? Спасибо… Но кто вы?

— Да это неважно… Передавайте Николаю привет от Савелия. А рад, что у вас всё хорошо.

Он выскочил за дверь. Было такое ощущение, что прикоснулся к чужому счастью. Побоялся сломать, нарушить. Вот и убежал…

Зима в этом году выдалась суровой. Савелий мёрз так, что к вечеру ног, рук не чувствовал. Уже две недели кашлял, а сегодня понимал, вот она, температура. Лечиться понятное дело нечем, так что остаётся только отлёживаться. Он и лежал.

Василий предлагал ему то 100 грамм, то перекусить, но ничего не хотелось. Видимо температура была приличной, потому что предметы у Савелия расплывались перед глазами. Последнее, что он запомнил, это какая-то суматоха, все бегали, шумели, вроде даже радовались чему-то. Он бы тоже порадовался, но провалился куда-то, непонятно куда…

Проснулся от каких-то незнакомых звуков, долго не открывал глаза, прислушивался, но так и не понял, что это может быть. Два тихих шуршания, один стук. Открыл глаза и увидел Тамару. Она мыла пол шваброй держа её в одной руке, а второй опираясь на трость.

— Здравствуйте.

— Здравствуйте.

Савелий осмотрелся.

— Где я?

— Вы у нас, в Ольховке. Папа вас привёз, вернее мы с папой и Василий ваш помог.

— В Ольховке?

Он присел, голова сразу закружилась.

— И как давно я здесь?

— Четвёртый день. Да вы лежите, вам нельзя резко вставать. У вас такая температура была, наш фельдшер от вас два дня вообще не отходила.

— Фельдшер?

— Ну да, Ольга Григорьевна.

В этот момент дверь хлопнула и в комнате появился Николай, а с ним женщина лет тридцати. Савелию вдруг стало жарко. Эти глаза он видел. Видел там, куда постоянно проваливался. Они были такими… Такими, что ради них он снова выплывал.

— Ну, как тут наш больной?

— Это вы?

Ольга Григорьевна странно на него посмотрела.

— Кто вы?

— Вы та, ради которой жить хочется.

Она смутилась, а Николай махнул дочке и они быстро вышли…

Через полгода Савелия было не узнать. Месяц назад он расписался с Ольгой. Четыре месяца работал на большущей машине в местном фермерском хозяйстве. Он больше не хотел никакого бизнеса. Хотел просто, чтобы его Оля была с ним счастлива. А к кредитором он съездил, поговорил, нормально поговорил. Его поняли, сделали рассрочку. Так что жизнь налаживалась…