Не зря говорят, что материнская любовь не имеет границ. Эта женщина тому пример…
Она давно живёт без мужа. Года три прожили вместе, а потом он нашёл себе другую и ушёл. Сына не видел, только алименты исправно платил. А она всем говорила:
-И на том спасибо!
Так и жили вдвоем с сыном. Дружно жили, понимали друг друга, без ссор и обид. Потому и не бедствовали. Сын рано взялся за мужскую работу – сарай построить, забор новый поставить, крышу починить – всё умел. Умел и как мама за огородом-садом ухаживать. Умел и заготовки на зиму делать. Даже в самые неурожайные годы стояли в погребе закатки и соленья. Был у них и земельный пай. Его частью пользовались сами – кукурузу и подсолнух выращивали. А две трети сдавали в аренду. И доход от этого имели хороший. Поднакопили денег и перестроили дом – он стал просторнее, две больших комнаты прибавилось. Потом в дом купили и добротную мебель, и холодильник, и телевизор. Совсем хорошо стало, когда сын сам провел воду в дом. Теперь с газом и водой — полный комфорт. О них в селе с уважением говорили, что трудиться умеют. Потому и живут сытно.
Ну, а как не сытно? Огород и сад своё даёт, птица – своё. Чего не хватает, сельский магазин продаст. На одежду привыкли много не тратить, не каждый год были с обновками. Но одежду и обувь носили бережно, ухаживали за ней. Потому и выглядели всегда достойно. Им бы с таким стабильным доходом хоть раз в году на море съездить или в большой город на экскурсию. Но не то, чтобы денег было жалко, просто привыкли к своему дому. А на страны и моря можно было и по телевизору посмотреть.
К восемнадцати годам Павел стал завидным женихом: косая сажень в плечах, высокий, с копной русых волос. К тому же уже и профессию, самую в селе востребованную, приобрел: выучился на комбайнера и пошел работать к местному фермеру. Тот сам, зная, что порядочный и трудолюбивый этот Павел, позвал к себе на работу. Зарплату платил хорошую. По деревенским меркам, пора было Павлу жениться. Девушки и из своего села, и из соседних на него заглядывались. Каждая не прочь была бы стать его женой. Но Павел был нерешительным, скромным. Для него подойти и заговорить с девушкой было совсем не просто. Со стороны казалось, что только пожелай — и будет у этого парня самая распрекрасная невеста. А он стеснялся…
Мать всё чаще говорила, что пора бы в дом жену привести. А Павел только смущённо улыбался. Не мог он признаться, что при всей своей скромности нравятся ему девушки смелые, задорные, те, которым палец в рот не клади. Чтобы шутили сами и шутки понимали. За словом в карман не лезли. Пока таких он только в кино видел. А просто так жениться, не хотел. Уже и двадцать три ему исполнилось. У его ровесников дети подрастали. Кое-кто даже развестись успел. Вот этого – развода – Павел и боялся. Сам без отца рос. И хорошо, что мама у него была самая лучшая. Не обижала, а любила. Но без отца всё равно не так хорошо было. Так и продолжала жить эта семья. И по-прежнему в мире и заботе друг о друге. Но правду говорят, что беда приходит неожиданно.
Однажды осенью уже почти в конце уборочных работ Павел спрыгнул с комбайна неудачно, напоролся на какой-то штырь и повредил спину. Да не просто ссадина или царапина – повредил серьёзно. Насколько серьёзно, выяснилось в травматологии областной больницы, куда Павла отправили из районной, в которой не смогли помочь. Тут и установили диагноз: повреждены несколько позвонков. Это привело к тому, что пришлось Павлу сесть в инвалидную коляску. Врачи объяснили, что нужна длительная реабилитация в специальном центре. Если пройти весь курс, а возможно, и не один, шанс есть — Павел встанет на ноги. Но потребуются средства и время. Мать готова была в тот же день везти сына в этот центр – сбережения у них были. А если бы даже не было, она бы день и ночь работала, чтобы сына поставить на ноги. Но Павел наотрез отказался: значит, так на судьбе написано. Ещё больше замкнулся в себе. И так редко с кем виделся, а теперь вообще целыми днями в своей коляске. Только телевизор…
Потом мать хоть как-то его расшевелила: руки у сына были золотые. Вот и находила она ему работу. Он, сидя все в той же коляске, то ножи для мясорубки точил, то будильник оживлял, то ножки стульев укреплял. Стал и во двор выезжать – калитку новую сделал, подставки для сушки фруктов. Но все равно этого было мало, чтобы сам себя человеком почувствовал. Мать каждый день плакала: похоже, не дождется она внуков. А когда её не станет, с кем Павлик останется? Но она понимала, что теперь не каждая, даже разведённая, пойдёт за Павла в инвалидной коляске. И молила Бога, чтобы не остался её сын один.
И вот, похоже, лёд тронулся – рядом с ними в доме-развалюхе, уже лет десять стоявшем бесхозным после смерти стариков, поселилась семья погорельцев из соседнего села. Председатель сельсовета разрешил занять домик. Только ремонт не обещал: рабочие руки в семье есть, осень не скоро, пусть приводят жильё в порядок. Какая – никакая, а крыша над головой есть. Деревенские люди умеют жалеть и помогать. Вот и этой семье принесли кто мебель, кто постельное белье. Несли посуду, продукты. Детей, мал мала меньше, целых шестеро — одели и обули, игрушками снабдили. И стала тут кипеть работа.
Старшая дочь, красивая, видная, звонкоголосая девушка, и ремонтировать помогала, и за младшими смотрела. С утра и до вечера слышался её голос. Услышал его однажды и Павел. И решил посмотреть, чей это звонкий голос. Он украдкой выкатился на своей коляске и остановился за беседкой. Отсюда хорошо был виден двор новых соседей. А вот Павел оставался незамеченным. И так засмотрелся на девушку, что не заметил, как мама к нему подошла. А она, увидев, куда смотрит сын, не стала себя выдавать. Только с того момента и задумала она познакомить Павла с девушкой. Не очень верила она в удачу, да и с чего бы верить – девка красивая, здоровая, а её Павлуша без коляски ни шагу, но надежды не теряла. Мало ли что в жизни бывает! У соседей почти нищета. А у них с Павлушей дом полная чаша. Стань она женой её сыну, и её семье помогали бы.
Долго мама примеряла-прикидывала, как бы девушку со своим сыном познакомить. И решилась. Мама подозвала девушку как-то, зная, что сын что-то паяет в доме, и прямо так и сказала:
-Познакомилась бы ты с моим Павлушей! Он, конечно, в инвалидной коляске. Недавно с ним беда приключилась. Но человек хороший и надёжный. Это я тебе не только как его мать говорю. Спроси у кого хочешь в деревне. И руки у него золотые!
-А как я с ним познакомлюсь? – слова соседки, похоже, не удивили девушку.
-А ты попроси его отремонтировать, например, утюг. Или будильник.
Так и познакомитесь. И девушка через час пришла к ним со старым будильником. Мать для проформы сказала:
-Ну, не знаю, отремонтирует ли Павлуша. Больно уж старый будильник. Ну, да пойдём, у него спросим.
Павел замер, увидев гостью. Ну, никак не ожидал! И ему так захотелось встать на ноги! А девушка, которую звали Лида, обратилась к нему как к старому знакомому:
-Говорят, Павлик, что у тебя руки золотые. Может, заставишь будильник тикать?
С тех пор Лида каждый день заходила. И темы для разговора находились. Вернее, она уже с темой приходила. Чаще всего рассказывала, как приходится управляться с младшими сестрами и братьями. Чего только детвора за день не напридумывает! Они вместе смеялись над этими выдумками. А потом как-то под вечер Лида спросила, глядя на его коляску:
-А твой вездеход до речки доедет? А то пошли бы прогулялись… Я за село ещё не выбиралась…
Сначала Павел даже не поверил: она, Лида, такая красавица, зовёт его инвалида прогуляться по селу? Неужели он может понравиться такой девушке? И они двинулись к речке. Центральной сельской дорогой. На виду у всех. Лида шла, как ни в чем не бывало. Рассказывала, какую очередную шкоду сделали ее младшие родственники. Наклонялась к нему, заглядывала в лицо, поджидая, когда он засмеется. И тут же подхватывала его смех. Он не видел, смотрели ли на них деревенские. Он был просто счастливым в эти минуты. И как-то само собой получилось, что в их ежедневных встречах зародилось что-то большее, чем просто дружба…
Настолько явное, что Павел, поговорив накануне с мамой и заручившись её поддержкой, позвал Лиду замуж. Хотя до последнего не верил, что девушка согласится. А она не ломалась, не сказала, что надо подумать. Она согласилась. Через пару месяцев сыграли свадьбу. И зажили втроём. Лида, конечно же, пришла к ним в дом. Стали частыми гостями тут и её сестры с братьями. Павлу было интересно с ними. Мальчишек он учил управляться с молотком. А две младшие сестрёнки Лиды не отставали от мамы Павла. Та учила их вязать, вышивать, возиться с пирогами. Теперь Лидиной семье помогали открыто и щедро, насколько хватало денег. А их хватало: Павел не сидел без дела. Он столярничать и раньше умел, а теперь освоил и мелкий ремонт мобильных телефонов. Их в деревне становилось всё больше. Иногда неисправность была в том, что просто отошла сим-карта, а мужик не сообразил. А вскоре Лида объявила, что ждёт ребёнка. Больше всех обрадовалась свекровь:
-Дождалась и я! Спасибо вам, дорогие мои!
Теперь Лиде не разрешали никакой тяжёлой работы. И это про такую ситуацию говорят, что пылинки сдувают. А когда пришел срок рожать, в роддом с ней поехали все. Даже Павел. Он выпросил у фермера микроавтобус с широкой дверью. Так что его коляска легко вошла туда. Всегда сдержанный, Павел не смог молчать, когда им сказали:
-Поздравляем! У вас родился мальчик. Прямо богатырь!
Вот тут Павел и крикнул:
-Это мой сын!
К приезду Лиды и малыша из роддома мама и Павел два дня наводили порядок. И так всегда чистый дом теперь прямо сверкал. Все было куплено и для ребёнка: новенькая на колесиках кроватка с пологом, пеленальный столик, куча пелёнок и распашонок, памперсы.
Был готов подарок и для Лиды: массивная цепочка с янтарным кулоном. Первые ночи, хотя Богданчик и не слишком шумел, Павел почти не спал – все прислушивался к его дыханию и посапыванию. Не спала и мама – она была на страже: а вдруг понадобиться ее помощь внуку? И только Лида спала. Они её не будили: как-никак родила недавно.
Павел теперь не отказывался ни от какой работы – денег уходило больше, а запасы трогать не хотелось. Он не сразу заметил, что мама то ли уставать стала больше, то ли ей нездоровилось. Ну, так она не признается! Так было всегда, пока совсем не заболеет. А Лида выглядела хорошо. Пела Богдану придуманные на ходу песни, гуляла с ним по улице. Павел, хотя и был молчуном и не привык, да и не умел, копаться ни в себе, ни в других, чувствовал: что-то происходит в его семье. А что — не понятно. Вроде все как всегда. Свекровь с невесткой живут мирно. Богдан вообще на первом плане. Не найдя причину, Павел переключался на каждодневные заботы.
Однажды Павел на своей коляске поехал к соседу, живущему через три дома от него. У того барахлил мотор в мотоцикле. А Павел разбирался в этом. И отказать не мог. Уже почти доехал до соседа, как решил ещё раз проверить, все ли он взял для ремонта. Как чувствовал: забыл набор отвёрток. Он развернул свою коляску и вернулся домой. Ещё не успев открыть дверь, услышал голос — вроде Лиды. Но засомневался: так грубо она ни с ним, ни с мамой не разговаривала. Он тихонько въехал в коридор и услышал:
-А мне какое дело, старая карга, что ты не насобирала денег? Обещала – так выполняй! – это говорила, точнее, орала Лида.
Чувствуя, что сейчас узнает что-то такое, от чего может всё в его жизни изменить, он слушал мамин ответ:
-Ну, прости, Лидочка! Я же в прошлом месяце твоим сестричкам сапожки купила. Вот денег и не хватило на колье. Но я договорилась, что его не продадут никому. А послезавтра будет моя и Павлика пенсии. Я добавлю. И можешь ехать! Прости ещё раз! Только не ругайся, а то Богданчик проснётся!
-Да надоели вы мне со своим Богданчиком! Скорее бы ты выплатила мне все, что обещала! Видеть вас уже не могу!
Павел резко открыл дверь и въехал в кухню. Сразу стало тихо. Только мама всхлипывала. А Лида бросилась к нему с вопросом:
-А что же ты, Павлуша, уехал и мне не сказал? -Тихо! – не сказал, а прорычал Павел.
Он уже знал, что сейчас рухнет его прежняя жизнь. Нет, деталей он не знал. Но обман и мерзость уже витали в воздухе.
-Мама, за что ты платишь Лиде деньги? И какое колье её ждёт в ювелирном? – он подъехал к маме.
-Прости, сынок! Я только хотела, чтобы ты был счастлив! – ответила мама и села на стул. – Я такое натворила…
…И мама рассказала, как отчаялась уже видеть своего сына, прикованного к коляске, семейным человеком. Чтобы у него была и жена, и детишки. Сколько слёз она выплакала, представляя, как придется жить Павлику, когда ее не станет! Мама перебирала в уме всех деревенских девушек, обращала внимание и на разведёнок. Но не видела никого рядом с Павлушей. Кто сам не захотел бы выйти замуж за инвалида, а кого бы она не хотела видеть рядом с сыном. А тут эти погорельцы. Сначала просто по-соседски помогала. Потом заметила, как сын поглядывает на старшую дочь, на Лиду. Сама не знает, откуда у неё смелость взялась, да только предложила она Лиде, ещё и денег дала, чтобы та как бы ненароком познакомилась с её Павлушей. И даже не ожидала, что та сразу согласиться.
Так и стала приходить к ним Лида. И каждый раз тайком получала от мамы то сотню, то полторы. Позже уже сама Лида заговорила с ней о свадьбе. Но поставила условие: каждый месяц чтобы мама покупала что-то из золота. До сих пор мама справлялась с такими поборами. Павел ничего и не замечал. Всё, что зарабатывал, складывал в шкатулку – она ещё из его детства. Но Лида, почувствовав, как они привязаны к Богдану, с каждым днём становилась все требовательнее. По дому тоже ничего не делала. Она даже вещи Богданчика перестала стирать. Говорила:
— Это твой внук, ты и стирай.
Пока мама это рассказывала, Лида пыталась её перебивать, обращаясь к Павлу:
-Не слушай её, Павлуша! Совсем от старости спятила!
И тут мама сказала такое, что даже Лида замолчала. Мама, глядя на Павла, рассказала, что у Лиды, оказывается, есть двое девочек-близняшек. Кто отец, и сама, наверное, не знает. Родила их, когда в десятом классе училась. И отказалась, оставила в роддоме. А узнала мама об этом, когда они повезли Лиду в роддом рожать Богданчика. Санитарка, как только Лиду увидела, тут же её кукушкой и назвала. Мама стала спрашивать, за что она так её невестку. Ну, та и рассказала про двойняшек. Ещё и предостерегла :
-Смотрите, чтобы и на этот раз ребёнка не бросила! Тех-то девчоночек удочерили хорошие люди. И вы, вижу, своего бы не бросили. Ну так девка-то не промах! Такое может учудить!
От этих слов у Павла потемнело в глазах: он представил, что его Богдана бросили бы, он попал бы к чужим людям…
-Собирайся! – крикнул он Лиде. – Бери всё своё.
А к Богдану не приближайся. Лида хмыкнула и неторопливо пошла складывать свои вещи. А их поднакопилось немало. Ещё и золотые побрякушки в пакете. И Лида, бросив в сторону спящего Богдана «пока!», неторопливо вышла.
Павел по инерции посмотрел в окно: так он и думал! Лида пошла не к своим, не в тесный домик, где жили отец, мать, сестры и братья, а пошла в сторону автобусной остановки. Ну, теперь-то она при деньгах. Можно и в город…
Павел сказал маме:
-Я сейчас вернусь! – и поехал на своей коляске к родителям Лиды.
Младших не было дома. Поэтому Павел и говорил с ними откровенно. Сначала он спросил, правда ли, что Лида бросила двоих детей в роддоме. Они подтвердили, что правда. Не просто бросила, но ещё и скрывала два месяца от них, что отказалась от детей. Придумала, что лежат в детском отделении с желтухой. А когда они узнали правду, девочек уже удочерили и увезли в другой город. По закону им не сказали, кто удочерил. Надеялись, что одумается дочь, возьмётся за ум. Но куда там!
У них и дом сгорел по её вине: они с младшими поехали в соседнюю деревню в гости к сестре мужа. А Лида навела гостей. Пили, наверное, до беспамятства. Курили. Ну, и сожгли дом. И что было делать? Посадить её? Так родная ведь дочь…
Нашли приют в этом селе. Лида на какое-то время притихла. Помогала смотреть за младшими. А тут соседка, мама Павла её привечать стала.
-Ты прости нас, Павлик, — говорила мама Лиды. – Я с первого дня не верила, что она к тебе всей душой. А теперь, надо понимать, ты выставил её за дверь?
Павел рассказал, при каком скандале невольно присутствовал. Сказал и о том, что Лиде не нужен Богдан. И что он подает на развод. И сделает всё, чтобы сын остался с ним и мамой.
…Павел вернулся домой. Мама так и сидела на кухне. Только теперь на руках у неё был Богдан. Что-то агукал, пускал пузыри, то прислонялся к бабушке, то отталкивался от нее. Павел смотрел на сына, и уходила злость. Осталась только обида на маму. Ну, вот зачем она так сделала? И как же сама все это время мучилась? Он, не умеющий кривить душой, сказал маме:
-Дай мне время, мама! Пусть моя обида на тебя пройдёт! Только не бросай нас с Богданом!
Ну, этого он мог бы и не говорить. Она их никогда не бросит. Только бы обида у сына не затянулась…
И однажды утром мама пришла к нему с Богданом на руках и сказала:
-А помнишь, сынок, что нам тогда сказали врачи? Они уверены, что тебя можно поставить на ноги. Не надо жалеть денег. Слава Богу, они у нас есть. Давай-ка отправляйся в этот реабилитационный центр. А вернёшься, и с Богданом в футбол будешь играть.
Это было сказано так вовремя, так к месту! У Павла самого не раз возникала такая идея. Может, действительно, не всё потеряно? И сейчас, после развода с Лидой, после того, как сын по закону остался с ним, есть ради чего стараться?
-Мама, а в Центр это же не на неделю. Там долго придется быть. Ты с Богданом справишься? – спросил он.
-С тобой справилась, когда не всегда на хлеб было. И с внуком поладим. Ты только едь, не сомневайся!
Добраться до Центра помог тот же фермер, у которого раньше комбайнером работал Павел. Узнав, зачем ему микроавтобус, дал без колебания. Но поставил условие: вернуться на своих ногах и за комбайн. В Центре Павел пробыл четыре месяца. И хорошо, что накануне купил маме и себе мобильные телефоны – так они постоянно были на связи. Павел сразу узнавал, чему новому научился его Богдан. Да малыш и сам что-то мурлыкал в трубку. А Павел счастливо смеялся.
На реабилитации он был самым, пожалуй, исполнительным. И это сказалось так, как надо: Павел последнюю неделю ходил без костылей и трости. Ходил сам. Правда, ещё не бегал. Но ноги его слушали, не подводили. Потом Павел признался сам себе, что появился ещё один стимул: молодая сестричка, которая присутствовала на всех процедурах. Она помогала ему, она его хвалила, она радовалась его успехам. А он расплывался в улыбке, увидев эту хрупкую симпатичную девушку. И удивился, когда в субботу она пришла не одна – ее сопровождал двухлетий мальчуган с мамиными глазами и маминой улыбкой. В конце ее смены Павел осмелел и спросил, можно ли их проводить до ворот. Они увидели лавочку, а под ней – котенка. Мальчик тут же взял его на руки и пошел показывать цветы. А они разговорились.
Павел узнал, что Аня, так звали медсестричку, уже полтора года вдова. Муж погиб в аварии. Живёт вдвоем с Никиткой. А Павел, ничего не скрывая, рассказал, какая у него была семейная жизнь. Что теперь он в разводе. И что дома его ждут два родных человека – сынишка Богдан, которому нет ещё и года, и мама, сама вырастившая Павла. И вдруг, сам от себя такого не ожидая, сказал:
-Аня, выходите за меня замуж! Я точно знаю, что вы мой человек. И ваш Никитка станет моим. Я его не обижу. И мама моя ни за что не обидит! Выходите, Аня!
Девушка вспыхнула, на глазах выступили слёзы:
-Я тоже поняла, что вы, Павел, мой человек. Повторите завтра ваше предложение. И если не передумаете, соглашусь…
Павел плохо спал ночью. Он представлял, как приедет домой с Аней и Никитой. Мама обрадуется, тут он не сомневался. И Аня просто не может быть плохой мамой для Богданчика. И заживут они по-новому. Теперь большой семьёй, где растут два сына. А там, глядишь, и дочка появится…
Только сначала, как только приедут, Павел попросит у мамы прощения. Он давно понял, что маме в этом лживом браке было в сто раз хуже. Ну, зато теперь все будет не так. Оказывается, стоит пережить столько трудностей, чтобы переосмыслить жизнь и начать ее с чистого листа.
0 Комментарий