Лена была влюблена в однокурсника, Андрея. Они дружили четыре года, с самого дня поступления на первый курс. Вместе писали конспекты, вместе готовили шпаргалки на коллоквиумы и на экзамены, писали и защищали курсовые… Вместе ходили в кино, в клубы.
Лена ничего не требовала от этих отношений. Да и отношений, по сути, не было – они просто дружили. Но, если честно, надеялась…
И вдруг Андрей стал говорить Лене, запинаясь, что давно хотел поговорить с ней…
Он волновался, видно было, что для него сказанное важно. У неё сердечко ёкнуло – наконец-то дождалась! Сейчас он признается, что любит её! Лена ждала признания, замерев, боясь неосторожным словом помешать открыть, что Андрей носил на сердце. Но он показал взглядом на их одногруппницу, и сказал:
– Лена, мне так давно нравится Вика! Я с самого нашего зачисления в неё влюблен! Наконец я решил, что пора ей сказать! Как ты думаешь – признаться как есть, или устроить какой-нибудь сюрприз, и потом признаться?
Лена так и присела от растерянности. Она его любит! Она-то думала, что он тоже! А он оказывается с ней и правда только дружил, а влюблен был в другую…
– А что тут мудрить? Нравится – так и скажи. Для начала пригласи её танцевать, – онемевшими губами произнесла Лена.
– Точно! Так и сделаю. Ленка, ты у меня как всегда, молодец! – он поцеловал девушку в щёку, и пошёл приглашать Вику на танец…
Андрей стал встречаться с Викой, и Лена как-то исчезла с его горизонта, словно её стёрли ластиком. Он был всецело поглощён Викой. Они часто проходили мимо Лены, буквально переступив через неё и не заметив, как через пустое место…
Четыре года дружбы испарились, как и не было. Лена его ни одним словом не упрекнула. Ни одним взглядом не показала, что ей больно…
Всё равно ведь не изменить ничего! Он любит другую…
Лена одна из немногих училась на стипендии. Отучившись, попросила распределение на другой конец страны, чтобы оказаться подальше от Андрея. Чтобы не столкнуться даже нечаянно. Несмотря на красный диплом, Лена выбрала небольшой городок, и очень скромные перспективы в плане карьерного роста. Но она не могла удержаться, чтобы не мониторить в соцсетях, что происходит в семье Андрея. Он, правда, приглашал Лену на свадьбу, но она сослалась на занятость. Не поехала…
У него родилась дочь. Девочку назвали Леся. Лена разглядывала многочисленные фото счастливого семейства и вздыхала. Потом Вика заболела. Появились фото из госпиталя…
Вика проходила курс химиотерапии, Андрей носил ей букеты и подбадривал, как мог…
Вика была на фото в косыночках, с чёрными кругами под глазами, выглядела исхудавшей, но старательно изображающей улыбку…
Потом её борьба закончилась печально: болезнь победила, а Вика проиграла…
Она умерла…
Андрей был безутешен. Нужно было поехать к нему, поддержать, но Лена как-то не отважилась. Он так резко вычеркнул её из своей жизни, что снова возвращаться ей как-то не хотелось…
Пока она колебалась: поехать, не поехать…
В один из дней в телефоне Лены высветился звонок от Андрея. Несколько лет она не видела этого номера в списке контактов! Лена перезвонила, ответив на пропущенный звонок. Они поговорили. Потом ещё раз…
А потом он её позвал к себе, и Лена тут же уволилась, и помчалась в свой город, в город их юности, к Андрею…
Какое-то время Андрей с Леной жили без регистрации отношений, а потом он сделал Лене предложение. Красиво, с букетом огромных белых хризантем, протягивая красную бархатную коробочку, стоя на одном колене. Конечно же, Лена ответила «Да!». Разве она могла дать другой ответ? Разве могла она искать чего-то другого в жизни? Лена любила Андрея, как и прежде. Она все годы старалась быть отличной женой, чудесной хозяйкой и великолепной матерью. Она вырастила его дочь в атмосфере любви и взаимопонимания. Леся была обласкана мачехой так же тепло, как родной матерью…
Они часто выбирались семьёй на природу, и почти каждое лето старались отдохнуть на море, оздоровить ребёнка.
Когда Леся окончила школу, поступила учиться и уехала в другой город, Андрей произнёс пугающую фразу:
– Лена, нам надо поговорить…
Лена напряглась. Когда-то, несколько лет тому назад, эта фраза не сулила для неё ничего хорошего…
Рок. Сердце сжалось. Так произошло и в этот раз…
Андрей заявил, что он разводится с Леной.
– Я тебя не любил никогда, и хочу, чтобы мы с тобой развелись.
– Как это? А как же то, что ты сделал мне предложение, стоя на колене, и провозглашал брачные клятвы? Мы прожили в браке 10 лет!
– Прости. Я не смогу полюбить тебя даже через двадцать лет! Я женился на тебе только для того, чтобы ты вырастила мою дочь! Чтобы у девочки была мать. Я не ошибся в выборе, ты так любишь меня, что твоей любви хватило с лихвой на нас обоих. Спасибо тебе за это, конечно! Но не требуй от меня невозможного! Жить с тобой я больше не хочу. Это же ты у нас жертвенница. А я жертвовать собой не хочу! Я жить хочу! Свободно, а не прикованным обязательствами к алтарю, как цепями.
Лена слушала и не могла поверить, что это всё происходит с ней. Мужчина, которого она любила всем сердцем почти половину жизни, и была за ним много лет замужем, оказывается, просто использовал её. А использовав, выбросил вон, как ненужную ветошь…
Андрей подал на развод. И сразу после развода, не выждав ни дня ради приличия, сошёлся со своей молоденькой секретаршей Риммой. Девушка висла на нём и счастливо щебетала, что наконец они будут безмерно счастливы! Теперь никаких препятствий их счастью нет.
Лена, снова с чемоданом и сумкой, уехала в тот город, где работала до замужества на одном крупном предприятии. На работу её взяли с радостью: отличный юрист, толковый, ответственный…
Такое бегство от самой себя она выбрала – вернуться к старым истокам, где уже зализывала свои раны, чтобы снова там заняться тем же…
С Лесей они созванивались довольно часто. Девушка очень любила мачеху и не могла простить отцу, что так поступил с женщиной, которая его с самой юности любит…
С тех пор, как в доме поселилась Римма, Леся перестала туда приезжать даже на каникулы. Она ехала к маме Лене: дольше добираться, но теплее в её доме, душевнее…
Андрей сначала не мог нарадоваться на молодую красавицу жену, с которой сначала чувствовал себя помолодевшим, как в студенческой юности. Он был полным сил, и планировал горы свернуть…
А потом вдруг он потихоньку, незаметно стал ощущать себя изношенным стариком…
Так его Римма умела себя с ним вести. Могла невзначай намекнуть мужу, что с ней в её компанию незачем ехать. Там будет одна молодежь, с её экстравагантными выходками и своеобразными шуточками, ему там будет скучно и некомфортно. Римма старалась почаще отправить его домой, отдыхать, ведь ему в его возрасте вредно переутомляться. А сама привыкла, прикрываясь шопингом, где-то пропадать до двух часов ночи, и возвращаться на такси хорошо навеселе и без покупок…
Хотя разве он был пожилым?! Молодой крепкий мужик! Но Андрей уступал жене, соглашался, что её компания, и правда, не для него. Он уезжал домой, чувствуя и на самом деле усталость, и желание отдохнуть в тишине, вместо шумной молодежной тусовки и грохота клуба…
Так они прожили три года, и стал Андрей чувствовать себя действительно старой развалиной. Появились недомогания, головокружения, и постоянные опоясывающие боли…
Андрей когда-то обращал мало внимания на диету – он всегда шутил, что может переварить даже гайки и болты. Но пришли времена, когда Андрей стал привередлив в еде, пропал аппетит, но зато никак не пропадала хандра. И эта изнуряющая усталость – она его доканывала…
Обследование в клинике, куда уговорила его лечь Леся, показало, что он болен. Причем уже в довольно запущенной стадии. Ему сделали резекцию трети желудка и назначили курс капельниц, но химиотерапия не помогала, Андрей таял как свечка. Валентин Петрович, который оперировал Андрея, только хмурился, его осматривая…
Не ахти у больного дела, не ахти…
Да ещё и никакого желания жить…
Такие больные обычно не задерживаются в этой жизни, их болезнь быстро гасит…
Дочь приехала к отцу, и осталась у его койки, за ним ухаживать. Заявила, что взяла академку и вернётся доучиваться на следующий год, но сейчас отца не бросит. Даже осталась жить в их доме, хотя там обитала эта несносная Римма. Но так было ближе ездить в клинику. Предлагала позвонить, сообщить Лене, но Андрей сказал грустно:
– И что я ей скажу? Снова мне плохо, и пусть она снова кидается мне на помощь? Получается, что я её то и дело использую в своих интересах, и снова злоупотребляю тем, что она меня любит… Нет. Сам я. Сам… Ты помогаешь, и спасибо. Этого хватит.
– Ну, как знаешь, пап…
Женушка молодая тем временем прибрала к рукам фирму Андрея, и стала заниматься перетасовкой кадров. Причём, не всегда на пользу делу, а скорее в ущерб. Но зато новые «мётлы» мели так, как нужно ей! Римма подобрала коллектив исключительно из тех, кто теперь перед ней лебезил и ей льстил.
Как-то Андрея навестила в больнице его уже бывшая секретарь Вера Александровна, которую он в своё время уволил, чтобы взять на работу Римму. Точнее, он тогда переместил её на другую должность, урезав зарплату, а Римме — наоборот платил больше. Женщина рассказала, что творится в фирме, и что половина сотрудников уволена. Он очень удивился.
– Вы ещё всего не знаете, Андрей Петрович. Она заняла Ваш кабинет, полетели головы одна за другой, руководит всем сама… Ведет себя, как императрица… А сделки одна за другой валятся. Особенно самую крупную жаль: мы на неё такие надежды возлагали! Многие клиенты, с которыми мы работали годами, отказались сотрудничать. Резкая морщина пролегла между бровями Андрея…
Годами отлаженный бизнес зашатался, и норовил вовсе рассыпаться при таком «талантливом» руководстве… Ох, не вовремя он разболелся… Да собственно, даже если все развалится – ну и чёрт с ним! Он уже и так одной ногой в могиле… С собой он на тот свет ничего не заберёт. Лена все же узнала о болезни Андрея. Леся не выдержала и проболталась ей как-то. Они же с Лесей по-прежнему часто созванивались, поговорить по-родственному. Лена надеялась, что Леся приедет к ней в гости, а потом узнала, что никаких каникул в этом году: отец почти при смерти. Лена тут же приехала, навестить Андрея в больнице. И привезла его любимые маринованные белые грибы, приготовленные по её домашнему рецепту. Она ужаснулась, увидев лежащий на кровати серо-синюшный скелет, обтянутый сухой, как пергамент кожей, с потухшими глазами, но постаралась не подать виду.
– Вот тебе гостинчик. Наверное тебе это сейчас нельзя… Но я знаю что ты их так любишь. Любил, точнее, когда было можно…
– Знаешь, я умираю. Могу я позволить себе получить удовольствие напоследок от того, что я любил, пока был здоров. Пусть я даже от этого кусочка помру. Дайте-ка умирающему вилку!
– Прекращай умирать! За окном почти весна. Скоро придёт тепло, грибы пойдут, потом – ягоды! Нужно вставать, собираться с силами! Если хочешь, я буду рядом, когда ты захочешь снова погулять с корзинкой по лесу!
– Спасибо. Дочка со мной будет. Я не могу тебя просить об этом. Ты и так всегда жертвуешь собой, и поступаешься своими интересами, чтобы мне помогать… А я отплатил тебе… черной неблагодарностью…
– Перестань, Андрей. Кто старое помянет… Сейчас главное тебя поднять!
***
Доктор Валентин Петрович выписал Андрея. К нему приехала молодая жена его пациента, расфуфыренная, как восточная принцесса: вся в шелках, мехах и золоте. Она ворвалась в кабинет доктора, дробно стуча шпильками, и фактически устроила скандал, настаивая, чтобы доктор немедленно госпитализировал мужа снова.
– Немедленно, Вы слышите?! Я требую! Ему нужен квалифицированный уход!
– Я не вижу в этом смысла. Лечение не помогает. Пока он сам не выберет жизнь, то больница бесполезна. И даже больше того, в его случае – вредна! Потому что, лёжа тут колодой, он скорее умрет.
– Он и так скоро умрет! Так пусть лучше под присмотром квалифицированного персонала! – Римма заламывала тонкие холеные руки, звеня золотыми браслетами.
– Пусть попробует ещё побороться с костлявой!
– Что Вы наделали, доктор! Он уже смирился, приготовился…
– Умирать приготовился? Это Вы хотели сказать? Хороша же забота! – жестко заявил врач, глядя на женщину сузившимися глазами.
Хоть бы уж эта стервятница так открыто не демонстрировала, что нетерпеливо кружит над полутрупом и только и ждёт, пока он умрет, наконец, и освободит её от себя…
Та растерялась, но быстро взяла себя в руки, и заговорила по-другому, сбавив тон:
– Но я же только о нём волнуюсь! В его состоянии профессиональный медицинский уход крайне важен!
– В его теперешнем состоянии ему крайне важно быть среди родных. Любящих родных, подчеркну! И недаром ведь говорят, что дома и стены помогают. Я надеюсь, у Андрея все будет хорошо… Надежды, честно говоря, не так много, но я все же предпочитаю надеяться. А теперь – всего доброго, меня ждут пациенты.
Римма, поджав в ниточку губы, поцокала каблучками из кабинета, даже до свидания доктору не сказав.
– Зачем ты ушел из больницы? Собираешься сделать из моего дома больничную палату? – недовольно ворчала Римма.
– Это мой дом, если ты не забыла.
– Но я твоя жена, потому он и мой!. Тем более тебе уже недолго осталось, так что я единственная твоя наследница.
– Так вот как ты заговорила… Не говори чушь. Моя единственная наследница – моя дочь!
Римма промолчала, поджав губы. Что-то такое мелькнуло в лице жены, что Алексей насторожился. Он вдруг подумал, что не на шутку опасается за Лесю. Он тут же позвонил дочери.
– Доча, ты где? Всё в порядке? Да так просто, соскучился. Жду тебя дома, солнышко. Береги себя! Андрей закончил разговор и пристально глядя в глаза жене заявил:
– Имей в виду, если что-то с дочкой случится, я тебя закрою в тюрьме до конца твоих дней! У меня ещё остались связи.
Глаза у той забегали, и она фальшиво беззаботно возразила:
– Ой, да что с ней может случиться, скажешь тоже! Откуда такие нелепые подозрения?
– Вот и я считаю, что ничего. И подозрения мои действительно нелепы. Иначе я просто отдам всё своё имущество детскому дому, дому престарелых и дому инвалидов, разделив все средства между ними! И сделаю это как можно скорее, пока я жив.
– Ты не сделаешь этого! – взвизгнула жена.
– А тебе-то что?! Какое ты имеешь отношение к тому, что годами наживали другие, а ты пришла и угнездилась на всё готовое? Всё, уходи. Не хочу больше тебя видеть, отдохнуть хочу. Устал я.
Римма фыркнула, как разъярённая кошка, и с силой захлопнула дверь, аж стекла в межкомнатных дверях зазвенели.
Он прилёг на кровать и закрыл глаза. Руки дрожали мелкой дрожью, лоб от слабости покрылся испариной. Он пытался дышать, но у Андрея было такое ощущение, что в воздухе нет кислорода, словно под вакуумным стеклянным колпаком. Да уж, если дома каждый его день будет таким тяжёлым, то тут он ещё скорее сыграет в ящик, чем на больничной койке…
Лена иногда приезжала с Андреем на консультацию к Валентину Петровичу. Потом иногда сама заскакивала, с вопросами и уточнениями по назначениям. Доктор был рад за своего пациента – у того блеск появился в глазах, появилась даже улыбка, время от времени освещавшая исхудавшее уставшее от болезни лицо. Он определенно выглядел гораздо лучше, и если бы врач не боялся делать смелые прогнозы и не осторожничал на всякий случай, он бы заявил, что Андрей определенно идёт на поправку. Пару раз Валентин Петрович подвёз Лену из клиники на своей серебристой Вольво. Потом решился, и позвал её на свидание. Она приглашение приняла чуть насторожено, но тем не менее благосклонно. Ей нравился этот серьёзный мужчина, но она всё никак не могла поверить, что он ею заинтересовался на самом деле…
Да и пережитое предательство Андрея она простить – простила, но никак не могла забыть…
Лена сначала немного нервничала – что нашёл успешный известный доктор в ней, почти что домохозяйке. Потому что Лена долгое время подрабатывала юристом в паре частных фирм. Консультируя их по составлению договоров и прочих деловых бумаг, она проводила дома времени куда больше, чем на работе. А после развода она стала обыкновенной сотрудницей конторы, и закопавшись в бумагах по самую макушку, превратилась в самую обычную бумажную крысу с увесистым портфелем…
Лена, которая в жизни не научилась юлить и говорить обиняками, призналась:
– Знаете, Валентин Петрович… Я уже привыкла быть одна… Волк-одиночка. А тут вдруг – представительный мужчина на крутой тачке… Свидание… Потом второе… Вот я и озадачена: ну зачем я Вам?
– Скажете тоже. Крутая тачка только выглядит пижонской, но на самом деле она не такая уж молодая, здорово побегала. Куплена была у одного моего более успешного коллеги за весьма умеренную цену, – улыбнулся доктор. – Так что в реальности не так много пафоса, как это выглядит со стороны…
Тем временем они подъехали к красивому деревянному дому с резным крыльцом и длинной террасой. Двор был огорожен высоким сетчатым забором. На крыше весело вращался флюгер в форме ажурного кованого петуха.
– А эта избушка – тоже старенькая, почти ветхая, и куплена у другого более успешного коллеги, снова за крайне скромную цену, – хмыкнула Лена.
– Почти, – кивнул Валентин, едва улыбнувшись краем губ.
– Я себя чувствую пастушкой, которая случайно заблудилась, и нечаянно попала в королевскую залу, где король даёт бал. А на ней самой – богатая накидка с чужого плеча, которая скрывает бедное платье…
– Перестань, Лена. Это всего лишь вещи вокруг нас. Для нашего удобства в жизни. Они не важнее нас… Ну, милости прошу к нашему шалашу! – он открыл с её стороны дверь и подал женщине руку, помогая выбраться из машины.
Выходные вдвоем в его доме были похожи на волшебную сказку. Они готовили на мангале и с аппетитом ели шашлыки, которые замариновал Валентин. Пекли в углях пионерскую картошку. Ходили в лес собирать грибы, а потом жарили их на костре. Удили рыбу на реке! Лена даже поймала маленького карасика, которого потом отпустила обратно. Зато визгу было, радости, восторга! Глядя на её озорное веселье, Валентин и сам хохотал как мальчишка. Купались вдвоём в черной реке при свете полной луны, ныряя в серебристую лунную дорожку…
С него за эти два дня успела облететь шероховатая защитная кора, наросшая за годы его тяжёлой работы. Морально и психологически тяжёлой. Ведь порой терять пациентов, зная, что ничем не в силах им помочь – это очень тяжело, пусть это и совсем чужие люди. Эта женщина с сияющими глазами и с душой ребёнка отогрела и полечила и его заскорузлую душу. Хорошо бы эти выходные никогда не заканчивались, а длились и длились! После упоительных выходных на природе Валентин привёз Лену во двор клиники.
– Мне надо тут встретиться кое с кем…
Андрей должен сегодня явиться на консультацию. Валентин ничего не сказал, потому что горло вдруг перехватил спазм. Вот оно. Лена уйдёт сейчас к Андрею. Эти два дня ничего не значили…
Он знает, что она любит этого человека много лет. Даже замужем за ним была…
После того, что она для него сделала, Андрей непременно сделает ей предложение, и она снова выйдет за него…
Это промелькнуло в голове, как смутная тень, и улетело прочь. Валентин ничего не скажет этой женщине. Ни единого слова. Он улыбнулся и просто сказал:
– Хорошего дня, Лена!
– И тебе хорошего дня, Валентин, – попрощалась Лена.
Валентин смотрел в окно, вниз на больничный двор, по которому шла Лена навстречу Андрею. А тот нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, поджидал её у кованых ворот. Видел, как Андрей вручил ей букет, и она улыбаясь зарылась лицом в цветы. Потом они ушли вместе, а Валентин все ещё стоял у окна и смотрел вниз. Вот и всё. Все как обычно возвращается на круги своя…
А у него – обход. Ждут пациенты. Он впервые захотел напиться, так чтоб до невменяемости, чтобы перестало болеть рвущееся на части сердце, чтобы оно онемело… Но Валентин Петрович вздохнул и покорно приступил к работе.
Лена смотрела на Андрея и улыбалась. Он определенно идёт на поправку! Уже кожа выглядит свежее, и он начал набирать вес. Она так и сказала:
– Андрей, ты молодцом! Ты меня радуешь. Ты выздоравливаешь!
– Выходи за меня, Лен? Забудем прошлое. Я понял, что мне нужна только ты! – бухнул Андрей. – Если ты спросишь о Рите – то она уже в прошлом. Мы развелись, и она уволилась. Она в нашей жизни больше не появится.
Он смотрел на нее в ожидании ответа, но на его лице явно читалась спокойная уверенность в том, что она ответит «Да!». Как и тогда, много лет назад.
– Не поняла? Ты правда? – усмехнулась Лена. – Знаешь, Андрей, мне лестно, конечно, что ты, наконец, меня разглядел. Ещё пару лет назад я была бы наверное счастлива твоему предложению, пусть хоть и повторному после нашего разрыва… Но сейчас я вынуждена сказать нет.
– Как это? – растерялся Андрей. – Подожди, как это нет?! Ты же меня любишь! Меня! Все годы любила! Ты же ради меня всё бросила, и меня на ноги подняла!
– Все годы любила, а теперь – нет. Я люблю другого человека. Но теперь ты здоров и полон сил. Чему я очень рада, поверь! Так что впереди у тебя много в жизни хорошего! Я уверена. И у меня тоже, я теперь это точно знаю.
– Подожди… Я кажется понял… Ты уходишь к доктору?! – только и смог выдавить изумлённый Андрей.
Вместо ответа Лена поцеловала его в щеку, развернулась и ушла по аллее парка прочь от него. Андрей провожал её растерянным взглядом и никак не мог поверить, что его любовь, которую он имел столько лет и не ценил, вдруг потерял в один миг. Потерял после того, как оценил…
А он только подумал, что все у них сложится! И оказалось всё рассыпалось, как карточный домик. Для него, но не для неё…
– Ленка, Ленка… Я тебя прозевал. Что имеем – не храним, потерявши – плачем… – пробормотал Андрей.
А Лена шла и улыбалась во весь рот. Настроение – великолепное! Надежды – радужные! Планы – наполеоновские! Удивительное дело – столько лет она любила мужчину, и вдруг оказалось, что ошибалась…
Это была не любовь, а какая-то странная болезненная зависимость. И Лена неожиданно исцелилась от неё. Её вылечил один очень серьёзный и талантливый доктор, который умеет поднимать людей с того света…
Он не только Андрея вернул к жизни, но и ее саму. Вот так в жизни бывает…
0 Комментарий